Счастливые люди

Бессонница скверная штука. То полночи таращишься в черный потолок, то скачешь до небес на родном матрасе, выискивая свою родную вмятину, то давишься сигаретным дымом в ванной, тоскливо соображая, что завтра вставать ни свет, ни заря… Да, бессонница скверная штука…
Сонина непутевая мать, имея взрослую замужнюю дочь, «подзалетела» от случайной связи, пропустила сроки аборта и, махнув рукой, родила девочку… Когда ей исполнилось пять лет, мать сошлась с нефтяником и укатила куда-то в Сибирь, подкинув Соню замужней дочери. Жила та в городе, своих детей не имела и младшенькую приняла с радостью. Тихая и застенчивая Соня без проблем вжилась в новую семью и иных обращений, как «маманя» и «папаня» не знала. А уж о новых родителях и говорить нечего – души в ней не чаяли. В первый класс провожали только что без оркестра. Разодели Соню в пух и прах. Цветы еле умещались в руках. Уроки делали все сообща, помогали если что. Для Сони брали кассеты с детскими фильмами. Когда пришло сообщение о гибели матери, Соню удочерили…
Спокойная, размеренная жизнь, увы, Судьбу не устраивала, да и соседи любовью не жаловали – что-то уж складно у них получается. И вот пришла беда – сильнейший грипп.
Сама болезнь, как считают по привычке многие, ни Бог весть какая драма, а вот осложнения… У Сони резко ослабла память, она безмерно располнела, потеряла значительный процент зрения.
В школе ее начали дразнить бомбой, на обе ноги стала хромать учеба. Соня лезла из кожи вон, но в голове задерживалось немногое. Начались головные боли… Врачи рекомендовали перевестись в специальный интернат. К счастью сохранился определенный процент зрения. Помимо школы Соня начала работать в производственном объединении, собирать выключатели.
Как известно беда не приходит одна. Маманю постиг неизлечимый недуг… С каждым днем ей становилось хуже и хуже… Наконец она слегла и больше не встала…Что только не делал убитый горем муж, чтобы вытащит жену! Но его усилия не принесли результата. После похорон он крепко запил. Соня молча его встречала, помогала раздеться, укладывала спать. А выражение глаз становилось все печальнее. Однажды вернувшись с работы, папаня сунулся в пустой холодильник.
- А что, у нас ничего нет?
- Да,- вздохнула Соня, - деньги кончились, не с чем в магазин идти.




Папаня заплакал, размазывая слезы по лицу.
- Что это я? А? Что это я? И ты, горемычная, терпишь.. Я сейчас… Мигом в магазин…Сию минуту…
Он принялся шарить по карманам. Лез то в один, то в другой…Снова лез…
- И у меня ничего нет…
- Ты не беспокойся,-снова вздохнула Соня- я на работе пообедала…И еще я хотела сказать… Наверно я в общежитие перейду жить…Мне предлагают…Зачем тебе зря беспокоиться?.. И мне лучше будет… Может найдешь кого…Я навещать тебя стану…Постирать, если что…Убраться…
Папаня вскочил.
- Что? Что? Какое общежитие? Что за общежитие?
Он забегал по комнате, потом подскочил к Соне, упал на колени и схватил ее за руки.
- Не дам! Не дам! – Он зарыдал в голос, стукнувшись лбом об пол – Никому не отдам!
Соня безучастно смотрела на него и с всхлипом вздыхала. Папаня тяжело поднялся и пошатываясь двинулся к ванной.
Его долго не было – гудела лишь вода. Соня не ожидая его, отправилась спать. Тоска теснила грудь. Вспомнилась мать, образ которой едва сохранился в памяти, любимая сестра-маманя…Она молча кусала одеяло, обливаясь слезами…Хлопнула дверь ванной.
Закрывшись с головой, Соня зажмурилась, притворившись спящей. До слуха дошли Папанины шаги, он остановился у ее постели. Она напряглась, ожидая снова неприятных ей пьяных рыданий. Но папаня молчал. Потом протяжно выдохнул:
- Прости.. Не буду больше- и ушел в другую комнату...
Прошло много времени...
 
 * * *

Соня слышала через неприкрытую дверь как под папаней скрипят пружины его дивана – тоже не спит. У нее перехватило дыхание: к этому разговору она готовилась давно.
- Ты не спишь? – спросила сквозь хрипоту.
- Что-то никак не улягусь, - ответил он позевывая,-лезет в голову всякая чепуха.
Помолчав и прокашлявшись, негромко заявила:
- Мне бы кое-что выговорить…
После последней папаниной истерики прошло довольно много времени. Он накрепко «завязал» (выпивал иногда с получки под хороший Сонин закусь). Многое изменилось в их жизни за годы. На своем «Запорожце» они ездили на дачный участок, сажали редиску и огурцы, собирали по осени черную смородину, варили варенье. Иногда ходили в кино или гулять в парк. И снова в сердце Сони вернулась та любовь, о которой она когда-то тайно поведала своей сестре: «вырасту и женюсь на папане»…
Папаня удивился Сониному тону и усмехнулся.
- Больно торжественно начинаешь. На работе что? Ну давай выкладывай.
- Да нет…- Соня замялась, но неожиданно визгливо выпалила: у тебя женщина есть?
- Что-о-о? – Папаня сел на диване и Соня, несмотря на темень, ясно представила его вытянувшееся лицо. Она проглотила ком в горле и уже спокойнее пояснила.
- Ну, для любви…
- Послушай… Откуда такие разговоры? Вернее мысли?
- Между прочим мне девятнадцать и я давно знаю, как получаются голопупики. И еще знаю, что взрослому мужику нужна соседка … На кравате... И бабе тоже кое-что надо…
Растерявшийся было поначалу папаня, пересилил свою неловкость и деланно засмеялся.
- « Мы с Тамарой санитары, мы с Тамарой ходим парой…» Зачем нам третий лишний? Нам и вдвоем весело!
- Так-то оно так, - согласилась Соня, - только ведь оно по природе не получается… Столько лет со смерти сестры прошло… Чтож и ничего у тебя не было? Ты что , ненормальный?
Папаня поперхнулся.
- Ну если честно конечно… Бывали случаи… Только так это… Не постоянно…
- А Мария Ивановна тебе не по душе? – допытывалась Соня, - Она же вокруг тебя ужом вьется. Как прихватит меня на лестнице, так и толдычет: «как твой дорогой отец поживает? Все что, один, да один?»
В ночных дебатах наступила пауза.
-Послушай, дочка, а что разве нам с тобой теснота образовалась? Разбавить требуется? Зачем ты Марию Ивановну приплела? Пусть себе живет на здоровье со своей моськой. У нее свое, у нас – свое.
- Ты меня любишь? - перебила Соня, - Только честно.
- Да ты мне самый что ни на есть родной и близкий человек. Любимее никого нет и никогда не будет.
- А если я замуж выйду? Уйду от тебя или приведу кого? Ведь мне уже мужик нужен…
В темноте повисла тишина. Видимо папаня не ожидал такого разворота ночных бесед и не сразу сообразил что отвечать.
- Ну конечно… Ты уже вроде бы взрослая… Может и пора женихаться…Но ты никогда ничего не говорила… Значит нашла кого-то?
-Да ни кого! – в сердцах отдернула Соня, - Это я так. Ты вот что скажи, правду меня сильно любишь?
- Сильнее не бывает! Я же сказал.- быстро заговорил папаня, отчего-то страшно обрадовавшись, что никакого жениха у Сони нет. – А я было уж того ,о свадьбе было соображать начал…
Разговор прервался веселым Сониным смехом.
- И несмотря на то, что я бомба? Да еще необразованная? – воскликнула Соня.
- Мы тоже академиев не кончали, - хмыкнул папаня – А лучше тебя все равно нет.
- Но ведь женщина тебе нужна – куда тут денешься. – Соня помолчала и нерешительно спросила: - А как женщина я соблазнительная? Ну в твоем понятии…
- Вот новость!- воскликнул папаня, - Пойми ты наконец: родная ты мне – и все!
- Нет ты отвечай, - не унималась Соня, - подошла бы, например, тебе такая жена?
- Что значит подошла? Ты мне давно своя. И знаешь, давай обо всем завтра поговорим. Спать охота…
- Нет уж, - решительно возразила Соня.- Я самого главного не договорила, - теперь она покашливала – горло пересохло. - Вот что. – она села на постели, - Давай поженимся!
Папаня аж икнул.
- Ты что рехнулась? Кто же на дочерях женится? На нас пальцами начнут тыкать как на прокаженных! Скажут: извращенец, дочь совратил! Да и законом это запрещено.
- Каким законом?- воскликнула Соня, - Кому от этого станет хуже? Тебе? Мне? Хочешь, чтобы я за Леньку косого вышла? Из нашего цеха? Он уже сватался. Только я тебя дурака люблю. Я еще мамане сказала: вырасту на папане женюсь. А потом… Я тебе не родная, я сестра твоей покойной жены… Это только в бумажке про дочь прописано…
Папаня вскочил, ткнул пальцем в выключатель, зажмурился от яркого света.
- Я же тебе подгузники менял, - он потащил стул к ее кровати, плюхнулся на него, - на шее таскал, на горшок сажал. Ты же для меня и осталась ребятенком!
Соня заплакала, отвернувшись к стене.
- Никому я не нужная, - захлебнулась она слезами, - думала хоть один инвалидку любит,-
Соня села, опустила ноги на пол, заговорила, стиснув губы, -А насчет «ребятенка», то про него забудь, того дитяти больше нет, он весь вышел. Теперь есть инвалидная девушка, которой нужен муж…
- Да ты найдешь еще себе…Молодого, хорошего… В твои-то годы! Полюбишь еще…
- Дурак ты глупый! – хлюпала Соня,- лучше тебя никого для меня нету… Вспомни. Я уже большая, бывало, заберусь к тебе на колени, прижмусь, а ты мне спинку гладил…И мне так приятно было!.. А потом сторониться стал… Глаза опускал, когда я в другую комнату шла… Неодетая… А я нарочно…
- Взрослая стала… Естественно…- папаня взял ее руку, принялся гладить, успокаивал.
Соня с опухшим от слез носом, резко повернулась к нему и шмыгнув, тихо спросила:
- Скажи честно. Только честно! Вот когда я нарочно неодетая перед тобой выступала, я
тебя как женщина совсем не беспокоила?
Папаня молчал, отвернувшись.
- Эх, папаня, папаня… Я же все видела… И ты помнил, что я не родная кровь…А у нас с сестрой все одинаковое. Она любила тебя – и я люблю. Перед смертью сестра мне шепнула: не оставляй папаню, люби его… Или что , для жены инвалидка тебе не подходит?
- Ты что, глупость городишь? – взорвался папаня, - Ты у нас первый сорт. Только… Только… Головой покумекай. Кто же нас с тобой распишет? Ты же удочеренная! Все бумаги есть.
Соня покачала головой.
- А на кой нам расписка? Сам говоришь – бумаги есть. И останемся для людей папаней и дочуркой. В квартире же нашей будем еще мужем и женой. Людям-то зачем все знать? Мы же для себя любиться будем. Еще крепче меня любить станешь!
Соня завозилась в постели, приблизила свое лицо к папаниному и тихо, но требовательно произнесла:
- Поцелуй меня крепко, только не в щечку, как раньше, а в губы… Крепко-крепко!
Она обвила руками шею папани и потянула к себе. Тот пытался высвободиться, но Соня не отпускала рук.
- Пусти, пусти, -бормотал он.
Сжимая его шею, она все повторяла:
- Ну, же! Ну, же!..
Папаня весь задрожал.
- Послушай… Послушай… Послушай…
- Скажи что-нибудь ласковое, - шептала Соня, - Хорошее…
- Я же не железный, - хрипел папаня, задыхаясь.
- А железный мне и не нужен, - возразила Соня, - Ляг со мной… Пожалуйста… Обними… Крепче… Ой как сладко…
- Больно же тебе будет…
- Пусть… Это сначала… А потом… Сколько ночей я об этом мечтала!..
Его дрожь передалась и ей. У него закружилась голова, он вцепился губами в ее губы. А Соня, поймав его руку, гладила ею свое тело. Он бормотал что-то несвязное, в чем-то оправдывался, а Соня все повторяла:
- Родной мой, любимый… Я такой женой буду…
Откинув голову за подушку, папаня не открывал глаз и тяжело дышал. Соня улыбаясь трогала его кудряшки на груди и приговаривала:
- Хороший барашек, мягонький…
Папаня не отвечал, и лежал, крепко стиснув веки. Соня целовала его глаза.
- Чтобы по сторонам не смотрел,- и шепотом добавила. – в душ надо…
Папаня спохватился, засуетился, закопошился в постели, но Соня удержала его.
- Я сама…
Через минуту папаня постучал в дверь ванны.
- Можно?
- А то! Вот тебе мочалка, мой меня.
Папаня никак не мог побороть в себе противоречивого чувства между восторгом и неловкостью, как и в те разы, когда Соня просила потереть ей спину и при этом похихикивала.
Соня вдруг разразилась смехом, вспомнив, как однажды во время мытья резко повернулась к папане лицом и тот как ошпаренный выскочил вон.
- Ну что молчишь? – Соня коснулась его щеки мокрыми губами.
- Да как-то еще не осознал… -он пожал плечами – не расчухался.
- Чего тут понимать?! – смеялась Соня – Износилывала я тебя – и все. И на себе женила. Или ты считаешь себя еще холостяком?
- Нет, нет! – замахал он руками. И вдруг, с мгновенно охватившей его буйной радостью, принялся целовать ее грудь, плечи, лицо.
- Задушишь! – смеялась Соня.
- Еще как задушу! А после завтрака отправимся в магазин покупать тебе свадебный подарок.
- Откуда? У нас денег с гулькин фиг.
- Не боись. Я халтуру заначил – на твой день рождений. Только теперь событие важней. – Папаня вдруг загрустил – А ты не боишься – старый я, скоро 36?
Соня прыснула.
- Балда ты! Самый что нинаесть молоденький! Ну если станешь изменьщиком – убью, так и знай. Понял? – Соня загребла в кулак папанины волосы и притянула его голову к себе…
 
 * * *

Некоторое время назад, возвращаясь с фабрики, Соня нос к носу столкнулась с соседкой.
- Я уже несколько раз вам звонила, - затараторила она, - Никого не было. Новость есть. Знаешь офис, ну тот, что в старом особняке на нашей улице? Ну красивый такой. Так вот, там работала Мария Ивановна. Уборщицей. Только у них это иначе называется. Ну кабинеты прибрать, что-то пропылесосить. Мария Ивановна говорит, все они там все вежливые, культурные. Так вот. Уходит она. С сердцем у нее. И просили ее кого-то посоветовать. Хорошего человека. С улицы не хотят брать. А ты у нас золото. Девушка обстоятельная, положительная. Мария Ивановна просила поговорить с тобой. Работа правда у них вечерняя. Но там своя охрана. А до дома – отец встречать будет.
Поначалу Соня к разговору отнеслась без внимания, - на фабрике все свои, работа привычная… А там - кто его знает…
Посоветовалась с папаней. Тот сперва также не пришел в восторг от предложения: зачем, менять шило на мыло. Но потом покумекали, прикинули… Работа рядом – припозднилась Соня – отец завел «Запорожец», встретил.- К тому же Соню могут и не взять…
…В дверях офиса охранник при галстуке строго поинтересовался: вам к кому?
Соня заробела, заикаясь ответила и осторожно ступая по ковровой дорожке приблизилась к массивной двери.
- Подождите, - деловито распорядилась, длинноногая красавица, скрываясь за другой дверью.
Соня принялась рассматривать морские пейзажи, развешенные по стенам и не заметила, как за ее спиной появилась секретарь.
- Нравится? – спросила она уже добрее
- Еще бы! Я один раз там была. В детстве. Маленькой. С родителями. Там очень красиво.
- Заместителя генерального директора зовут Владимиром Николаевичем, - не снимая дежурной улыбки сообщила секретарь., - проходите сюда.
Соня оробела в третий раз… За массивным столом богато убранного кабинета сидел совсем молодой хорошо одетый человек. Он легко поднялся навстречу Соне и протянул ей руку, предложил сесть.
- С вашими документами я ознакомился. Не буду скрывать, связывались и с фабрикой. Отзывы самые лестные.
- А что? – пожала плечами Соня, - В должниках я никогда не ходила, так что…
- Не понял.
- Ну, когда деньги занимают, и не отдают.
Владимир Николаевич, скрывая улыбку, незаметно наблюдал за Соней. Та крутила головой.
- Вам здесь нравится?
- А что? Нарядно…
- С пылесосом знакомы?
- Обижаете… - Соня прикрыла рукой улыбку, - Я чуть не сказала, как в кино: «обижаете, начальник». Извините.
«Непосредственная девочка, - подумал Владимир Николаевич, - и если бы не ее полнота…»
Так Соня стала сотрудницей фирмы…

 * * *

Стеклянные двери расползлись в стороны, поглотив Соню и папаню. Тоненькая девушка встретила их манящей улыбкой.
- В чем помочь?
Соня как-то застеснялась, зато папаня солидно заявил:
- Нам хороший брючный костюм!
- На меня найдется? – робко добавила Соня.
- У нас на всех найдется, - ласково объяснила девушка, беря Соню за руку и уводя вглубь зала, - А муж пусть полистает журнальчики.
Папаня густо покраснел.
Соня появилась в пестром, броском наряде.
- Тебе нравится? – кисло поинтересовался папаня.
- Не очень…
- Сейчас подыщем что-то другое, - успокоила девушка и снова потянула за собой Соню.
Мерили еще и еще. И все было не то.
- Значит придем в другой раз, -тоскливо вздохнула Соня, -…мы все перемерили.
- Знаете… - продавщица вдруг хлопнула в ладоши, - я кажется знаю что вам нужно. Но тот размером больше. Но у нас свой закройщик. Если вам подойдет по фактуре – придется подождать пару дней…
Продавщица снова утащила Соню и когда они появились -, папаня только что не ахнул. Черный в искорку костюм, хотя и сидел несколько мешковато, очень «личил»Соне.
- Вы не беспокойтесь, костюм подделают – он будет в самый раз. Только цена другая – дороже. Тут и ткань иная, и работа закройщика, - продавщица назвала цену.
- О!! – Соня замахала руками – Нам это не подойдет.
- Почему вы разговариваете с ней? – откликнулся папаня, пересчитывая деньги, - ведь карман-то мой!
Девушка тихо рассмеялась, а в глазах Сони мелькнула растерянность.
- Тебе не жалко? –вздохнула она, - ведь столько денег.
- Вот жадина, - развеселился папаня, поглядывая на продавщицу, - За такую вещь! Да если она к лицу. Верно?
- Верно, верно, - кивала та головой.
Позвали закройщика. Тот вооружившись метром, поколдовал над Соней и отпустил на два дня. Они прошли для юной жены в томительном ожидании. И вот…
…Забравшись в «Запорожец», Соня обхватила сверток и нежно прижала его к себе.
- Так надежней…- она заливчато смеялась – Я тебя очень люблю.
- За подарок?
Соня фыркнула.
- Глупый ты безнадежно. Сестра всегда так говорила. Хотела исправить. Не успела…
При воспоминании о сестре Соне стало неловко за свою радость и она погрустнела…

 * * *

Однажды в офисе проходил большой прием. Народу собралось – тьма. Уже расходились, когда пришла на работу Соня. Ответственная за прием попросила ее, прежде чем начать уборку кабинетов, помочь разобраться со столом, где на блюдах оставалось еще всякая нарезка. Когда все оттащили на кухню, ответственная улыбаясь спросила:
- Много мы вкуснятины для гостей приготовили?
Подергав плечиком, Соня неопределенно ответила:
- Наверно…
- А ты что, ничего не попробовала?
Соня возмущенно фыркнула.
- Как я могу чужое?
Закончив уборку кабинетов, одевшись, она было уже шагнула за дверь, когда ее догнала сотрудница с большой коробкой.
- Это тебе и твоему папане. За труды.
Соня смущенно поблагодарила и подумала: как раз к воскресенью.

 * * *

Как только Соня появилась в офисе, её позвали к Владимиру Николаевичу. . Тот сидел насупив брови, опустив глаза к бумагам.
- На вас жалоба, - процедил он сквозь зубы, - вы учинили драку. Такого у нас еще не было. Я вынужден принять меры.
Соня отвернулась к окну.
- Все? Только мало я врезала. Надо бы больше… Такому подонку…
- Вы еще и обзываетесь? Совсем никуда не годится.
- А вы хотели бы, чтобы я с ним целовалась? У меня голову схватило - на разлом. Жуть как схватило. Ну я и присела в уголке. А этот ваш охранник вроде помочь решил. Подхватил корзину с мусором и вынес. Я думала от души, спасибо сказала. А он вернулся со двора и щупаться полез. Меня такое зло взяло…
Владимир Николаевич с интересом оторвался от бумаг, поднял голову.
- Но вы могли как-то иначе…
- Иначе?! Голова трещит во все стороны, а он хапается, да еще лыбится как паскудная тварь. Ну я ему в носопырку и съездила, локтем. Будит знать. Он хотел меня за горло ухватить, только люди появились.
Владимир Николаевич с интересом разглядывал Соню.
- Но зачем же так. Можно было и словами…
- Он-то полез без слов, - возмущенно пожала плечом Соня, - таких надо учить.
- И все-таки я не могу без внимания оставить подобный инцидент.- Владимир Николаевич что-то чиркнул на календаре.
Соня вздохнула.
- Ну ладно. У кого мне документы брать?
Владимир Николаевич, удивленно поднял брови.
- Какие?
- Ну трудовую книжку, еще что-нибудь?
- Вы что, собираетесь от нас уйти?
- Вы же меня увольняете.
- Откуда вы взяли?
- Я же подралась…
Владимир Николаевич поднялся, показывая, что разговор закончен
- Вы же защищались. Но лучше было бы прийти и все рассказать.
Соня фыркнула.
- Я никогда не паскудила и паскудить не собираюсь, говорю вам честно. А когда люди плохо поступают их наказывают. Я и наказала. С него хватит.
Владимир Николаевич захлопнул папку, лежащую перед ним, и прикрыл ее ладонями.
- Ну так. Будим считать, разговор закончен. И все-таки… Ладно, идите работать.

 * * *

Фирма, где в охотку трудилась Соня, отмечала десятилетие своего основания. В назначенный день были заперты все входные двери для многих и открыты лишь для своих и немногочисленных и очень важных гостей. Стол ломился от яств, а глаза слепил блеск женских нарядов. Было празднично и шумно. Соня также оказалась в числе приглашенных - для свободной в этот день обслуги накрыли отдельный столик – мало этого, Соня получила билет и на папаню. Когда они появились около их столика, все шумно заохали:
- О! О! О!
В своем новом брючном костюме в золотую искорку Соня смотрелась в лучшем виде. Даже Владимир Николаевич улучил момент и сделал ей издалека ручкой.
Описывать праздничные застолья нет нужды – они все на одно лицо: пьют, едят, много говорят, много смеются, громко хлопают приглашенным артистам, от души отплясывают…
...В приподнятом настроении, хотя и усталая, Соня с папаней спускались к гордиробной Неожиданно, откуда-то сбоку, тенью вынырнул тот самый охранник, которому Соня расквасила нос, и как бы невзначай толкнул ее плечом. От неожиданности потеряв равновесие, Соня неминуемо покатилась бы вниз, если бы ни папаня. Он успел подтолкнуть Соню к перилам за которые она ухватилась, а сам потерял равновесие и, неловко упав, сильно ударился плечом о ступеньку. Заглянув в его побелевшее лицо, она истошно вскрикнула и грузно опустившись рядом, потеряла сознание...
...В больнице определили: у папани трещина в ключице. Соня сопровождала его на машине скорой помощи и почти со скандалом там на ночь осталась.
В фирме сначала решили, что это несчастный случай. Но оказывается кто-то видел охранника рядом с ней, когда он должен был находиться совсем в другом месте. И кто-то вспомнил, что этот охранник обещал: она у меня еще запоет.
В машине, придя в сознание и видя Соню, прошептал:
- У тебя все в порядке?
- Папанечка, дорогой, ты лежи спокойно. Врачи сказали: все будет нормально.
Утром в больнице появился сотрудник фирмы.
- Вы так и не спали всю ночь? – спросил он – Я узнавал, вроде у вашего отца все заживаемо, слава Богу. Я тут кое-что принес вам и, как вы зовете, папане вашему. Вы бы сходили домой, поспали бы. Здесь врачи, медсестры. Приглядят. Дня два в офис не ходите, вас подменят.
- Но там убираться надо, чтобы чисто было, - возразила Соня, - Я обязательно приду.
- Ну хотя сегодня отдохните. Охранника уволили, но предупредили: если с вами или вашим отцом что-то случиться – подозреваемым окажется он.
Сжав губы, Соня пробурчала:
- Сволочь он, чуть папаню не угробил...
...Когда Соня появилась в офисе, ее сразу позвали к Владимиру Николаевич
Ласково поприветствовав ее и усадив в кресло, он поинтересовался как идет выздоровление отца и после паузы спросил:
- Вы в милицию собираетесь обращаться?
- Была нужда с дерьмом связываться! Ему все и так отзовется!
Владимир Николаевич улыбнулся в усы.
-Ну и ладно. Он наказан. А вы с отцом получите компенсацию на лечение и мы все забудем.
- А вы меня не уволите? – тихо спросила Соня.
- За что? – удивился Владимир Николаевич. – Кстати, как я знаю, ваш отец опытный автомеханик?
- Еще какой, - хвастливо заявила Соня, - самый лучший на производстве.
- Вот и чудненько. Поправится – поможет нам в одном деле. А мы расплатимся «Ладой», она у нас в хорошем состоянии. У вас кажется «Запорожец»?..

 * * *

«Шестерка» весело бежала по загородному шоссе. В этом году их дача родила много яблок, которые нужно обрабатывать.
- Куда девать фрукты, - сокрушался папаня, - У всех полным-полно яблок...
- Ничего! – успокаивала Соня, - соков намолотим, будем кружками хлебать, - смеялась Соня. В ее глазах прыгали чертики. Она крутила головой, - Ой, красота-то какая! Вон смотри березки. А там сосны. Скоро грибы пойдут. Правду говорю?
 - Что ты ходишь вокруг, да около! – на выдержал папаня – Чую, свербит что-то у тебя. Давай выкладывай.
- Ты меня правда любишь? – игриво поинтересовалась Соня.
- Да люблю, люблю! – отмахнулся папаня.
- Такой тон мне вовсе не нравится, - поджала губы Соня.
- Ладно, извиняй.- папаня притянул Соню к себе и смачно чмокнул в губы, - Люблю!
- Крепко?
- Крепко!
- Сюрприз хочешь?
- Чего?
- Дай ухо... Я беременна...
Хорошо, что не было рядом машин, иначе могли бы кого-то зацепить. Тормоза взвизгнули и машина стала.
- Не может быть, - сипло прошептал папаня, - Ошибки нет?
- Была у гинеколога, - мягко улыбалась Соня, -Наверно мальчик.
Папаня обхватил Соню и принялся осыпать ее лицо поцелуями.
- Ну, угодила! Ну, золото ты мое! Сказала бы раньше – полз бы по-черепашьи! Теперь будим еле-еле. Ну, Сонька! Ну, красавица! Теперь – все! С работы уходишь и сидишь дома. Ясно?
 - Фига! – Соня показала три пальца, - Уйду, как положено по декрету. Только... Потом нужно узнать...Родить будет сложно...
- Все узнаем! Все! Ну с Богом, поехали! По-оехали! По-ти-хонь-ку...