Роман с адвокатом. Гл. 1. 4 Как кура в ощип

КАК КУРА В ОЩИП

Николай вернулся через минуту. Он держал в руках связку ключей, которую не успел убрать в кейс, и дорожную сумку Галины вместе с большим полиэтиленовым пакетом, в котором некстати болталась коробка конфет.
- Куда это ты, девушка, нагрузилась, сумка то неподъемная! По Москве в выходной так ходить даже опасно: обыскать могут.
- А ты не переживай, я с такой сумкой с надежными провожатыми хожу.
- С кем это?
- С утра путешествовала с Димой, помнишь вашего руководителя группы на семинаре? Теперь вот с тобой. Так что в случае чего мой адвокат всегда рядом.
Николай замедлил шаги.
- Куда?.. Ты ездила с Димой?
- Так, никуда, прошлись немного по Подмосковью, работа у нас была одна на выезде, – про себя Галина в который раз помянула добрым словом свой длинный язык.
- Ну-ну, – продолжал Николай. - Знаешь, дело, конечно, твое, но я бы на твоем месте от него держался подальше.
- Это еще почему?
- Потому что он мутный какой-то. Никогда не поймешь, чего от него ждать.
- Это точно. Но давай все-таки не будем о нем, а?
- Давай, я просто предупредил.
- Будем считать, я усвоила. А с кем мне общаться, с кем нет, - я, пожалуй, сама разберусь. Большая уже.
 - Девчонка еще! – улыбнулся он снисходительно. - Ну, ладно, храбрись. Что, поехали? – и Николай поднял руку, чтобы остановить машину. Галина тут же опустила ее.
- Ник, подожди. Я не хочу к Марианне. Я… я спать хочу. Сегодня с семи утра на ногах.
- Там я тебе разберу раскладушку. Да не бойся ты ничего, глупая!
- Николай, ну что подумает Марианна, если мы ночью вдвоем к ней приедем? Фу, как противно! Нет, не поеду! Да и поздно уже. Кто ходит в гости по ночам? Ты, вообще, в курсе, сколько сейчас времени?
Ник посмотрел на часы. Было уже двенадцать. В ночной тишине раздался бой курантов Кремля.
- Да, поздновато, об этом я не подумал. Хорошо к Марианне ты ехать не хочешь, домой я сегодня тебя не отпускаю, да и не ходит уже ничего в твое Подмосковье. Давай ночевать здесь. Прямо в сквере вон там. Твоя сумка в качестве подушки тебе подойдет? А я буду петь колыбельные песни. Или просто посижу рядом и буду твой сон охранять.
- А домой тебе, что же, не надо?
- Надо. – Николай помрачнел и отвернулся от Галины.
- И жена будет волноваться.
- Угу. – Он еще больше нахмурился. Но тут же нашелся и предложил. - Пойдем обратно в контору? Чаю попьем. А потом ты будешь спать, а посижу за компьютером.
- А тебе спать не надо?
- Надо. Но ты ведь не согласишься спать вместе?
Галина в который раз оторопела от его откровенности, порою граничащей с хамством. Да уж, настоящий профессионал, не упустит момента ввернуть нужный вопрос! Но завершить этот безумный день в конторе представлялось ей большим благом, чем ехать к их общей знакомой: Галина совсем не хотела видеть сейчас никого, и обнародовать ситуацию, в которой она оказалась, ей тоже не очень хотелось.
- Ну, пойдем в контору…
Ник купил себе еще пива, и к моменту, когда Галина вернулась от умывальника, уже сидел с открытой бутылкой и смотрел на дверь в ожидании ее возвращения. Он уже отзвонился жене и предупредил, что останется ночевать на работе, просидит здесь всю ночь, и после всех обязательных мероприятий с удовольствием завершал вечер бутылочкой своего любимого «Белого медведя», - крепленого пива, вполне подходящего, если хочешь быть во хмелю, но не желаешь напиться.
- Я чайник поставил. А ты без косметики даже лучше выглядишь. Менее стервозно, и как-то миленько, по-домашнему.
Ник смотрел на нее и улыбался умиротворенно. Он разглядывал Галину с пристрастием, и без стеснения, как хищник разглядывает свою жертву, зная, что она от него никуда не уйдет. Галина села напротив его и замерла с чашкой в руках.
- Ну, что, полчаса я еще протяну, только благодаря чаепитию. Будем общаться?
- Давай, начинай.
- Что начинай? Я не умею… Мне привычней вопросы задавать.
- Так задавай. - Николай зевнул, потянулся и устроился в удобной позе.
- Имя, фамилия, отчество? – вдруг сама себе удивилась Галина. Ей хотелось спросить его очень о многом. Но лукавый вид Николая свидетельствовал о том, что прямо сейчас не получится разговора на желаемую ей тему.
- Крепкогорский Николай Николаевич, сын генерал-майора запаса, потомственный юрист.
- Ого! Да у нас гены! Так, продолжаем: сколько выигранных дел на счету?
- Пятнадцать, шестнадцать, не помню. Я ведь в адвокатуре недавно.
- А раньше где вас, Николай, Николаевич, жизнь носила?
- Бывший военный. О группе «Альфа» слышала?
- Да… Хорошо, ввиду секретности некоторых сведений, интересующих меня в связи с вашей бывшей профессией, задавать больше вопросов о ней не буду. Сколько разбитых сердец на счету?
- Много. Тебе-то это зачем?
- Мое, кажется, тоже на очереди.
- Глупости говоришь. Что это ты увлеклась допросом? Ты, вроде, спать собиралась!
- Угу, - Галина дожевывала бутерброд, заботливо упакованный ее мамой на случай дальней дороги, и так кстати найденный в сумке: только после полуночи она вспомнила, что не ела сегодня весь день – и пойду, вот только чай сейчас кончится. Кстати, где я буду спать?
- В соседней комнате есть кресла для посетителей.
- Ты что, Ник, шутишь? Я же так не смогу!..
- Предложения?! - Ник смотрел на нее лукаво смеющимися глазами.
- Ты что, сразу не мог мне сказать, что в вашей конторе спать негде?
- Но я же так сплю иногда.
- А я не смогу!
- А ты попробуй! Можно, я поцелую тебя перед сном?
- Ну, ты и хам! – Галина отвернулась от него и шлепнула со всей силы ладонью по стенке, в которую упирался его стул.
- Не обижайся. – Николай встал и подошел к ней сзади, обняв осторожно. - Просто я не хотел, чтобы ты спала. Поспишь еще, не уходи от меня, я же лучше собаки!
Он прикоснулся губами к ее шее. Галина не отстранилась. Едва дотрагиваясь до нее, он делал это так нежно, точно одергивал сам себя, боясь, что она сейчас вырвется. Но она была неподвижна.
Осмелясь, он развернул Галину к себе и поцеловал ее в лоб, как ребенка. Потом смешно чмокнул еще в кончик носа, взял ладонями щеки и потянулся к губам. В этот момент Галина, все это время принимавшая его нежности благосклонно, будто очнулась и отстранила его на расстояние рук. Ник посмотрел на нее в ожидании.
- Ник извини, я не могу.
- Но почему?
- Мне вдруг показалось, что… Что ты до сих пор пахнешь Дашиными духами.
Николай опустился на стул и уставился на нее сосредоточенно.
- Да нет, тот запах успел уже выветриться. А жена моя ароматную воду не любит: у нее аллергия. Но это не важно. И не в этом, видимо, дело. – Он несколько минут сидел, опустив голову, а потом посмотрел вопросительно на Галину. – Неужели эта история теперь все время будет стоять между нами?
- Не знаю, – сказала Галина после недолгой паузы. - Наверное…
- Но это же глупо!
- А то, что сейчас происходит, - умно?
- Хорошо – произнес Николай очень быстро, даже отрывисто. – Хорошо. Я тебе расскажу, чтобы у тебя больше не возникало вопросов. Что ты хочешь узнать? Спрашивай?
- Но я не хочу спрашивать тебя ни о чем, я хочу, чтобы ты сам рассказал…
- Ладно, слушай, - он заговорил быстро, едва ли не задыхаясь - Я никогда не думал про Дашу. Про тебя думал, даже мечтал. Там, на семинаре, мы просто кокетничали, фразочками перебрасывались, я видел, ей это было приятно. Я там много пил, мне вообще было не до женщин. А потом я эту песню вспомнил. Я не хотел, не думал, что у нее будет такая реакция…
 - Какая волшебная песня, оказывается! У нее реакция, у меня реакция...
- Перестань! Ты хотела услышать – так слушай! - Николай перебил ее очень недобро, с агрессией в голосе, и Галина вдруг поняла, что в этот момент, что называется, перегнула палку. С виноватым выражением лица она погладила его руку, и Николай продолжал. - Она выбежала, разревелась. Сказала, что так не шутят, обиделась. Мне не хотелось ее обижать, но я и не думал, что она все серьезно восприняла, а она…
- В общем, вы стали встречаться.
- Слушай, что за манера такая! Сейчас перестану!
- Прости…
- Мы виделись. Часто. Она не звонила домой, я сам заезжал за ней в консультацию, вместе обедали, в гости ходили. А потом она начала вдруг капризничать, я видел, ей что-то не нравиться стало. Начала скандалы устраивать. Мучиться, как все бабы: «Ты женат. Я – твое развлечение».
- Она не права?
- Нет, то есть, я так не считаю. Она знала, что я женат, но до какого-то момента ее это не беспокоило. Почему-то. А потом стала нервничать. Даже плакала иногда ни с того ни с сего. Переживала, в общем. Я предложил ей снимать квартиру и сказал, что если она так хочет, мы, в принципе, можем жить вместе.
- Она согласилась?
- Она промолчала. И больше не плакала. Неделю. А потом пришла и сказала: «Я ухожу на другую работу и ухожу из твоей жизни. Даже если ты когда-нибудь ко мне и уйдешь, вторая жена хуже первой, потому что первая - это от бога. Я не хочу быть тебе второй женой». И ушла. Вот и все.
 - А ты?
 - А я… Месячишко попить – и как рукой все снимает. Верное средство.
- А как это все пережила твоя жена?
- Она не знала.
- Но догадывалась?
- Может быть.
- Но ведь ты обсуждал с ней другую квартиру?
- Я сказал, что какое-то время хочу жить один. Она не возражала.

Галина уставилась молча в окно. Николай, конечно, рассеял некоторые сомнения, снял массу вопросов, которые она не решалась задать. Про Дашу, допустим, он ей рассказал. Но в его жизни есть и еще одна женщина. А Галина поэтому и не связывалась никогда с женатыми мужиками - что также, как Даша, совсем не хотела быть «вторым номером». Хотя в этой истории кто из дам был каким – неизвестно. И почему, интересно, жена его не возражала, когда он решил квартиру снимать. Неужели не догадалась? Не похоже: женщины – жены – как правило, чувствуют это все. Что же у них, в таком случае, за отношения? Все-таки, как она знает, лет двенадцать-то вместе живут...
Далее задавать Нику вопросы она не решалась, вполне понимая, что и так вытянула из него слишком много, и если она сейчас что-нибудь спросит еще – он взорвется. Он и без того ей рассказал сегодня много очень. (Как и Дмитрий. Господи, да что за день сегодня у нее!). Да и усталость стучалась ей в позвоночник, призывая и принять наконец-то горизонтальное положение. Ноги гудели, голова отказывалась соображать.
- Слушай, я хочу все-таки лечь и поспать.
- Предложения?!
- Ну, придумай же что-нибудь. Ты же мужчина! Мы с тобой все-таки не в лесу. В центре города, столичного, между прочим. Где здесь могут спать люди, если ночь их застала не дома. А?
- На это гостиницы есть, но нас не пустят туда. Хотя… - Николай посмотрел на Галину с улыбкой. Догадавшись, что он поймал за хвост верную мысль, Галина увидела, как он поднялся со своего стула и направился к сумке Галины. Расстегнул, стал всыпать оттуда все вещи.
- Что ты делаешь?! – закричала Галина
- Паспорт у тебя с собой есть? – спросил он, не прерывая обыска.
- Есть, в джинсовке. А тебе он зачем?
Николай направился к вешалке и в мгновение ока извлек из кармана дорожной куртки Галины паспорт. Открыл последнюю страницу и улыбнулся. Себе.
- В принципе, могут придраться  - у тебя ближнее Подмосковье всего-то навсего - но попробовать стоит. Ты скажешь, что не успела уехать домой, и номер тебе дадут, ты все-таки иногородняя! Так что пошли!
- Куда?
- Тут рядом «Москва», и «Россия».
- Ник, ты серьезно?
- Пошли! – он рванул ее за руку и потащил в другую комнату офиса. – Быстрей одевайся, а я пока выключу все и соберу вещи.

Через пять мнут они оба бежали вдоль бывшей улицы 50-летия Октября. Затем была Старая площадь и памятник героям Плевны. Начало Варварки было безлюдным и без машин, а затем показалась «Россия». Обежав ее по периметру, они все же нашли на первом этаже двери под вывеской «Служба размещения».
Часто дыша после такого забега, Галина остановилась у окошка и протянула свой паспорт. Тут же в другой руке у нее оказались деньги, всунутые Николаем.
- Надолго?
- До завтрашнего утра, – с трудом произнесла Галина в окошко и растерянно посмотрела на Ника. Он сел в кресельный ряд напротив ресепшна и степенно застегивал сумку-барсетку. Звякнул ключами, на мгновение вытащил из кармана  повертел в руках «единый», затем запустил в карман руку и выгреб оттуда мелочь. Галина не отводила от него взгляда, надеясь, что он все же поднимет глаза и увидит ее.
- Какой номер будете брать? – окликнула ее рессепшионистка.
- Двухместный! – выпалила Галина испуганно.
Поискав возле Галины еще одного претендента на другую кровать, ресепшионистка стала совершать отработанные движения по оформлению номера гостиницы. Изредка поглядывая на Галину. А почему-то казалось, что ее непременно принимают за девушку легкого поведения. «Да какая им, собственно, разница, кто я и откуда - пронеслось в ее голове. – Мне ночевать где-то надо, а им надо свои номера продавать. А остальное – мое личное дело!»
- Сто семьдесят первый номер. Выселяетесь завтра в двенадцать. Завтракать в девять тридцать!
Получив паспорт с бумагами, Галина отпрянула от окошка и устремилась лифтам.
- Девушка! Ключ возьмите! – закричали ей вслед из окошка.
- Ключ возьми! – сказала она Николаю, пролетая мимо него, и направилась к выходу. – Я буду ждать тебя на этаже. – И зашагала вон из ресепшина.
После того, как Галина вышла из душа, в дверь постучали. Галина тут же забилась обратно в ванную комнату: ночных гостей она не ждала. Николай отвлекся от изучения правил пользования гостиницей и подошел к двери. Вернулся оттуда с бутылкой шампанского и фруктами на подносе.
- Это что? – довольно ехидно и почти зло спросила Галина.
- На сон грядущий не помешает.
- На сон осталось всего ничего. В полдесятого завтрак, в двенадцать на выход с вещами.
- Но завтра же воскресенье.
- Вот именно. И сейчас я с трудом себе представляю, что в выходной смогу подняться с постели так рано. Будь моя воля, целый день провалялась бы завтра в постели.
- Так вперед! - Ник тут же поднял ее на руки и отнес на кровать, – в Москве первый час, так что завтра уже наступило. Валяйся себе на здоровье.
- Вот только шампанского я не хочу.
- Почему? – Николай огорчился, он уже наливал в фужер пенный напиток. – Я думал, что несколько капель шипучего алкоголя и, например, апельсин, не помешают тебе, а снимут усталость. Ты будешь добрая и разрешишь мне поцеловать себя на ночь.
- Я и так не злая. А состояние мое и без шампанского, как, знаешь, в том анекдоте: «Ерш-лайт. Хочется только целоваться».
В одно мгновение Николай оказался рядом. Очень серьезно, из-под бровей он посмотрел на Галину и сказал после паузы, приближаясь:
- А больше сейчас от тебя и не требуется...

На другой день Галина проснулась, как от толчка. Но глаза не открыла, боялась смотреть вокруг. Она слышала Николая, но он был не рядом, а дальше, почти у окна. Сразу вспомнилось все, что произошло этой ночью, и ощущение блаженства и страха одновременно заполонило ее.
Завтрак она, конечно, уже проспала. Но если бы ей сейчас предложили сто порций самых лучших яств взамен на хотя бы еще одни сутки хотя бы в этом номере, просто вдвоем, - не раздумывая, выбрала бы второе.
Галина старалась ни вздохом, ни жестом не выдать своего бодрствования. Слушала тишину и боялась спугнуть ее. Николай читал газету.
 Как, интересно, сложится это утро? И что они скажут друг другу, прощаясь… Ужас! Такая чудесная, восхитительная ночь позади, а ей хочется плакать. А вдруг это все волшебство ей приснилось, или - случилось на самом деле, но вовсе не так, как она это восприняла, утомленная событиями предыдущего дня? Вспомнилось гребенщиковское: «И, проснувшись сегодня, мне было так странно знать, что мы лежим, разделенные, как друзья».
Господи! И вставать бы надо уже, но как же не хочется! Страшно, будто в холодную воду лезть. Что же она наделала-то вчера... Что она будет с этим всем делать теперь.
- Доброе утро. Ты завтракал? – потянулась под одеялом и повернулась все-таки к Николаю Галина.
- Я завтрак принес тебе в номер. Привет! – Он тут же переместился и присел на ее кровать.
- Сколько времени?
- Скоро двенадцать.
- Кошмар! – Галина вскочила - Надо уже собираться!
- Ты поешь, я уже все собрал.
- Нет уж, сначала оденусь. Не хочу, чтобы горничная застала меня в таком виде.
 Николай схватил ее за руку и остановил.
- Никто не войдет. Нас не потревожат, пока мы сами отсюда не выйдем, так что не торопись одеваться. Я так долго ждал, когда ты проснешься…
Галина в вожделении посмотрела в сторону ванной комнаты. Потом перевела взгляд на Николая, как будто бы спрашивая у него разрешения удалится туда.
- Ник, но я очень хочу туда. Да и кофе остынет…
- Я отведу тебя после в то место, где варят самый лучший кофе в Москве. А сейчас иди ко мне, пожалуйста… Пожалуйста!

Отдавая ключи дежурной по этажу, Галина очень старалась не повстречаться с ней взглядом. Николай ждал у лифта, такси – у подъезда. «На Соколиную гору!» - Николай назвал адрес и, захлопнув дверь машины, снова обнял Галину.
- Какие у тебя планы на сегодня?
- А что?
- Я должен знать. Вдруг ты упорхнешь от меня после завтрака, и я останусь один.
- Ты разве один?
 - Я не хочу, чтобы ты уходила. – Николай отвернулся от Галины и уставился в окно.
- Я тоже. Но, так или иначе, мы сегодня все же простимся и отправимся каждый в свою сторону. Так, может быть, раньше – лучше?
- Нет уж. К тому же, учти: я долго завтракаю. Также долго, как ты просыпаешься.
 Галина улыбнулась ему и уткнулась в его плечо, чтобы спрятать непрошеные слезы. Волна нахлынувшей грусти выбила их из глаз, и она не хотела, чтобы он это видел.
 Галина очень хотела понять, что будет дальше, после того, как они попрощаются. Но об этом не спрашивают и не договариваются. Это можно понять, а можно предугадать. Можно сглазить, если что-то подозревать не то, и заранее испугаться. Но сейчас она не хотела ни о чем думать и говорить. Ловила каждую минуту, жила ее жадно и долго, удивляясь, сколько оказывается, можно вместить в один короткий отрезок времени. Понимая: скоро прощаться.
Скоро прощаться. Что дальше – бог весть. И как она -  дальше, одна или с ним – непонятно.
Из кофейни они выходили, снова обнявшись, как школьники. Мило болтали о чем-то, все не решаясь друг другу задать последний вопрос этой встречи.
- Куда тебя проводить?
- До метро.
- Ты домой?
- А что?
- Ничего. Разве я не могу спросить?
Галина молча взяла его руку и не отпускала ее, пока они не дошли до метро.
- А я могу знать?
- Что?
- Как скоро ты уезжаешь?
- Скоро.
- Так мы не увидимся?
Николай улыбнулся, стиснул в объятиях, так, что дыханье пришлось задержать.
 -Увидимся обязательно.
 Он поцеловал ее и пошел к автостраде, шумевшей вдали многоголосьем сирен. Галина смотрела вслед ему до тех пор, пока не перестала различать силуэт в толпе. И погрузилась в метро.
Вот и все. Теперь – ожидание. Такое знакомое, уже успевшее надоесть за все предыдущие пробы таких отношений. У нее было немало романов, и может, именно потому грусть расставания с каждым разом все увеличивалась, неизменно поселяясь в сердце вместе с каждым новым знакомством. Все она, в принципе, знала про это: как бывает, как продолжается, как заканчивается. Вот, теперь наступила пора ожидания: звонка, приезда, или сюрпризного появления неожиданного, следующей встречи с ним, или невстречи вовсе. Но нет! Этого быть не может, Ник не исчезнет вот так, в толпе насовсем! После того, что он ей говорил, после того, как она ему все же поверила…
Господи, дальше-то что? Как же ей пережить теперь это!
Мысли Галины путались в голове. Она чувствовала себя еще более утомленной, чем вчера. А до вечера далеко, и домой так не хочется! Дома – мама, начнется сейчас: ну - как, да ну - что? Что она сможет ей рассказать… Нет, видеться с мамой она совсем сейчас не готова.
А вот с Риткой…