Посмотри на небо ч. 2

ЗИНАИДА КОРОЛЕВА - http://www.proza.ru/author.html?korzina0505

ПОСМОТРИ НА НЕБО
Рассказ ч. 2
После посещения прозорливой провидицы Катерины Антон чувствовал во всём теле невесомую лёгкость, небывалый прилив сил. Весь тяжкий груз, давивший на его плечи из-за неудачно складывающейся жизни детей, он как будто растерял по дороге, когда вместе с Олегом пешим ходом возвращался от Катерины.

****

В пять часов Антон был уже на ногах. Выйдя во двор, увидел отца, сидящего на пенёчке у сарая.
– Батя, что ты тут делаешь в такую рань? Ты как будто и не уходил со вчерашнего вечера? Что случилось?
– Да что ты так всполошился? Обычное дело – ночью не спалось, думы одолели. Вместе с птицами встал и пошел к реке.
– К какой реке? Ты что, батя? Ты по двору еле передвигаешься…. – обеспокоено и удивлённо Антон смотрел на отца.
– Да я и сам не знаю, как дошел. Потихоньку шаг за шагом двигался и двигался. А у реки посидел, полюбовался, как рыба играет. Не выдержал, опустил вершу. Ты знаешь, Антоша, туда три хороших окунька заплыли, – лицо деда Ивана расплылось в улыбке, – ты сходи, посмотри, к завтраку пожарить надо, Любашка рыбу любит.
– Сейчас схожу, а заодно и искупаюсь.
Антон шел по тропинке к реке и думал: «Вот отец старый, а всё помнит, все дни рождения не перепутает, не забудет поздравить. И ты погляди, не забыл, что Люба рыбу речную любит. А выдержанный какой, даже ни словом не обмолвился о вчерашнем походе».
Вытряхнув содержимое вершы на траву, Антон вновь опустил её в воду и стал собирать рыбу в ведёрко. Его сердце замирало, а в душе появилось блаженство, когда он брал ускользающих из рук рыбин – ещё влажная чешуя блестела небесным серебром. Рыбы бились хвостами и от каждого удара медленно продвигались к воде. «Вот тебе и глупые существа, а влагу чувствуют, стремятся в свою стихию», – подумал Антон. Он быстро разделся и, разбежавшись по-молодецки, прыгнул с мостков подальше от берега. Вода была чуть прохладной, бодрящей и приятно обняла его тело. Ему хотелось запеть во весь голос или громко закричать, но вокруг стояла первозданная тишина, и грешно было её нарушить.
Отнеся рыбу в дом, он подошел к машине, открыл капот.
– Антон, да ты сядь за руль, включи зажигание, она может, заведётся, – подсказал дед Иван, продолжавший сидеть у сарая.
– Да ты чудишь, отец. Как она может завестись, когда даже не фырчала вчера,– возразил Антон, но всё же включил зажигание и услышал ровный рокот мотора.
– Батя, это ты наладил? – недоверчиво произнёс Антон.
– Да ты что? Я вчера и капот поднять не смог бы, сил не было. Это где-то к вечеру мне полегчало. Захотелось в поле выйти, вас встретить, да не рискнул. Я думаю так, что он специально замолчал, чтобы вы потрудились, прежде чем попасть к Катерине.
– Батя, а ты разве знаешь её?
– А как же мне её не знать, когда с ней за одной партой сидели в школе. А потом со своим горем ходил к ней не один раз.
– Надо же – за одной партой сидели, – удивился Антон. – А мне показалось, что она с другой планеты прилетела – такие суждения необычные.
– Да знаю я её суждения – нормальные, человеческие. Сколько раз вместе за травками ходили. Такого понаслушаешься, а придёшь домой, пораскинешь мозгами и начинаешь понимать, что правда на её стороне.
– А как же она стала ворожейкой?
– Какой это ворожейкой? – обиделся дед Иван. Она тебе что-нибудь ворожила? Она рассказывала тебе твою судьбу.
– Постой, постой, батя, а ты откуда знаешь, что она делала? Она звонила тебе?
– А ты совсем поглупел, – с сожалением произнёс дед Иван. – Откуда у неё возьмётся телефон? Она с пяти лет прозорливой стала.
– А как это случилось? Расскажи, батя, – попросил Антон.
– У них рядом с домом колодец. С ним история такая была. Отец Катерины нанял рабочих рыть колодец. Роют они, роют, а воды нет. Мужики со всего посёлка как на концерт приходили – сядут кружком и вот кто со своими советами, кто с байками, да побасенками, но каждый раз сходились на одном: не там роют. Воды не будет. А Фимка стоит на своём: «Я лозой проверял, вода есть», А мужики в хохот после этого: «А как же, есть, только по ту сторону шарика, как раз из Атлантического океана будешь брать воду». А когда докопались до воды, покушали её и прикусили язычки – вкус божественный, лучше, чем родниковая и чистая, как слеза. Всё село стало ходить за водой на чай. А в тот день Катюша играла возле колодца. И как на грех, кто-то не закрыл крышку, да в придачу и ведро оставил висеть. Катюша свою любимицу куклу посадила на сруб. А та возьми, да и свались в ведро. Катюша потянулась, ухватилась за цепь и полетела вниз вместе с ведром. В доме услышали ненормальное вращение барабана, прибежали, подняли ведро, а Катюши там нет, видать мимо ведра пролетела. Отца еле удержали, хотел броситься следом. А глубина колодца метров 10-12 до воды, да вода заполнена метров на пять.
Сбежалось почти всё село: одна беда – дитя жалко, а вторая – вода осквернится, на чай неоткуда будет брать. Но видно не утонуть ей было – по селу проезжала пожарная машина и с помощью лестницы, верёвок спустились. Смотрят, а она на поверхности плавает – платьице колоколом надулось и держит её. Вытащили, а она глазёнками хлопает, смотрит на всех удивлённо. Мать спрашивает: «Страшно было в темноте-то?» А она улыбается: «Нет, я же не одна была, там со мной тётя рядом стояла и держала на руках». Мать испугалась, подумала, что умом тронулась, подхватила её, да в областную больницу. А по пути туда в храм зашла. А Катюша глазёнки распахнула, ходит, смотрит на иконы. И вдруг как закричит на весь храм: «Мама, вот она! Вот эта тётя меня держала!» Мать смотрит, а это икона Богородицы Божьей Матери Казанской. Батюшка подбежал к ним, тревожно спрашивает: «Что у вас случилось, что произошло?» А когда узнал, то в волнении поднял её высоко на руках и понёс по Храму, громко провозглашая: «Вот чадо святое, она видела Богородицу!»
– А как же она дальше жила? Ведь трудно на селе жить особенным людям, – в голосе Антона было сочувствие.
– Ты прав, Антоша, таким людям везде трудно. И насмешки были, и зависть горючая изъедала. Оттого и родители рано умерли. Ей восемнадцать исполнилось, когда одна осталась. Мечтала врачом быть, чтобы людей на законном основании лечить, да мечты её в одночасье с похоронами родителей испарились. Пошла работать в колхоз, а с возрастом всё больше оказывала помощь людям.
– Батя, а ты чего улыбаешься всё время?
– Не знаю. Радостно отчего-то на душе. Любаша, наверное, приедет.
– Да вон она идёт! Ну и ну, батя! Не зря с бабой Катей дружишь.
****

Во двор вошла моложавая девушка. Не зная, что ей уже под тридцать, можно было запросто сказать, что ей двадцать лет. Природа наделила её естественной красотой, которой не требовалась никакая яркая косметика. Всё в ней было на контрасте, но в полной гармонии: жгучие чёрные брови и волосы выделяли белизну лица с румянцем на щеках. Мягкость улыбки и льющийся свет из глаз как будто освещали всё вокруг и заставляли улыбаться окружающих.
– Что, голуби мои, воркуете с утра пораньше? – Люба подошла к деду, обняла его. – Дедуня, как спина и ноги, ноют?
– А они почувствовали, что ты приедешь, и перестали ныть. Ты чего же это вчера не приехала?
– А как-то не получилось, дедуня. С утра собралась, а почему-то рейс отменили. И только к вечеру пошел автобус. Доехала до райцентра, а дальше пешочком до бабы Кати. У неё переночевала, а утречком до дома потопала.
– Что, иль пешком шла? – дед Иван говорил весело, а лицо всё светилось от радости.
– Не совсем, дедунь. На полпути догнала машина и подбросила до окраины села.
– Эх ты, егоза, всё дело испортила, – с досадой проговорил Антон.
– А может быть нет, папа? Может быть всё наоборот? – Люба смущённо улыбалась, глядя то на отца, а то на деда.
– Ты, внучка, не слушай его, а лучше расскажи, с кем ехала?
– Городские, незнакомые. Обещали на обратном пути заехать и отвезти в город.
– Вот-вот, раскатывай с незнакомыми. Сколько раз говорил, чтобы ты не делала этого! – возмущённо и резко воскликнул Антон.
– Папа, папа, остановись. Ну, нельзя же так жить, никому не веря. Всё я понимаю и знаю, что опасно в наше суматошное время, но не могу себя переломить и относиться ко всем с подозрением. И до сих пор Бог миловал. Попадались хорошие, добрые люди. Да и баба Катя сказала, чтобы я спокойно садилась в машину.
– Так чего же ты молчишь? А отец распыляется тут. Раз Катерина сказала не бояться, так и слушаться надо.
За воротами скрипнула тормозами машина. Послышались голоса соседа и незнакомца, а следом стук в ворота.
– Антон, тут Любу спрашивают. Она разве приехала? – заглянул во двор сосед.
Люба подошла к двери.
– Здравствуйте, дядя Коля! Кто меня спрашивает? – Она выглянула на улицу и, увидев знакомую машину с водителем, только что подвёзшим, удивлённо воскликнула:
– Вы же сказали, что вечером назад поедете?!
– Да вот понял вдруг, что глупость совершил, не довезя Вас до дома. Решил исправить ошибку. – Мужчина смотрел на неё со смущённой улыбкой, сквозь которую проглядывала тревога.
– Раз вернулись, то проходите в дом, завтракать будем. Я чую запах жареной рыбки. Папа, принимай гостя, – обратилась она к отцу, вышедшему вслед за ней Антону.

***
Через месяц в семье Антона справляли сразу две свадьбы – вместе с Любой женился и её брат Олег. В жены он взял дочь новых соседей, переехавших в их село из ближнего зарубежья. Люба уехала с мужем в город, а Олег занял пристройку в доме отца.
Дед Иван, по утрам сидя возле дома и глядя на небо, размышлял: «Что же изменило судьбу молодых? Его ли молитвы или Катерины? Или там, в небесной канцелярии устали смотреть на печаль и слёзы взрослых, и смилостивились над их родом?» А после свадьбы стал замечать, что и Антон, и Олег, выйдя на улицу, первым делом посмотрят на небо, а затем уже принимаются за любую работу. И дед Иван довольно улыбался – так и должно быть, не трудно же попросить благословения: «Пресвятая Богородица, упроси Господа, сына твоего, благословить на доброе дело». А за приобретённое надо благодарить создателей наших, и все Силы небесные, тогда и на душе покой будет, да и вокруг нас образуется гармония добра и радости.