проехали

П Р О Е Х А Л И.

Быль.

1.

«Надо», - думаю: «Вылезти на ровное бесснежное место. Что-то я в самые сугробы забрался. Из валенок снег повытряхивать. И куда выползать, как не на дорогу. А на обочине приличный валик свежеубранного снега. Перемахиваю. На асфальте лёд. И машина, как я её не заметил, вальсирует. Резко газанули за поворотом, вот и закрутило. Как я люблю тот момент, когда девчата цепенеют, как люблю… А я-то что замер, не пойму. Хорошо получилось – без переломов. Так, отлетел недалёко, опять за валик. Фуфайка удар смягчила. Шапка-ушанка только на дороге осталась. И валенок.
Лежу, значит, осмысливаю происшедшее. Закуриваю. А морозец мою разутую ногу через влажный шерстяной носок покусывает. Ничего себе – снежка повытряхивал! Чуть мозгами не пораскинул. Слышу женский голос с дороги: «Человек! Человек!» Ну, чисто в ресторане официанта подзывает. Пора легализоваться, пока уши к ледяным обмылкам не примёрзли. Иду, иду – чего изволите?
На дороге, у «Жигулей», девушка. Одна. Умеет выглядеть. Моё имущество охраняет. Спрашивает: «Ну как самочувствие?» «Да так», - отвечаю: «Гриппуем помаленьку».
- Я на вас не сильно наехала?
- А вас как зовут?
- Лена.
- Не волнуйтесь, Лена. Ничего необычного.
- Где вы живёте? Может вас домой подвести.
Я объяснил где живу, но от подвоза отказался. «И не переживайте особенно», - успокаиваю: «Я никаких претензий к вам не имею. А вот проведать меня через денёк-другой, однако, следует. Может, это я сгоряча встал, да пошёл. Может вы серьёзный урон организму нанесли. Как вам потом с этим жить?!»
«Конечно, конечно». – Растерялась она: «Я непременно приеду». «И потом» - рассуждаю я: «Всякое бывает. Я думаю наша встреча не случайна».
- В каком смысле?
- В смысле совместного проживания.
Разве я что-то смешное сказал. Мне тут только истерики не хватало. Видно, девушка в дорогом полушубке не привыкла к стрессовым ситуациям. Видно, не каждый день удаётся человека сбить…
Возвращаюсь домой по своей же тропинке. Дров, заготовленных в посадках, не взял. Не до них – подташнивает. Лена. Голубые, полупрозрачные глаза. Туберкулёзный румянец в полщеки. Боксёрский примятый носик. Лена. Пишу её имя на снегу. Надо же - красным. Цвет страсти. Похоже зацепило нешуточно. Прямо за сердце. Неаккуратно получилось. Последняя буква легла на валенок. Как потом его дома, на печке сушить? Ладно уж, не до каллиграфии…


2.

Через два дня приехала Лена. С женихом. Это что бы я особенно не распалялся. В смысле совместного проживания. Обсудили состояние моего здоровья. Состояние моего состояния обсудили. И даже то, почему я при текущем состоянии своего здоровья не в состоянии своё даже скудное состояние разделить с кем-то ещё. Я пытался привить Лене чувство ответственности за содеянное. Пытался объяснить, что не бывает случайностей – всё закономерно. Надо иметь сердечную чуткость и не отказываться от того дара, что судьба сама тебе под ноги, то бишь под колёса, бросает. Жених, тупой увалень, кушал пирожное и в разговор не вступал. Рот был занят, да и не с чем, судя по всему. На мои витиеватости, воспитательного характера, Лена вежливо так ответствовала: «С вашим-то рылом, да в калошный ряд. Меня от вас, колхозников навозных, выворачивает. Я в Саратове учусь. Там вот этого человека себе и присмотрела». Человек доел мои пирожные и по-саратовски, надо думать, пальцы об скатерть вытирает. Я пирожные для Лены напёк. А она даже не притронулась. Волосы под шапочку норковую убирает и прощается. «Я, - говорю: с вами поеду до тропинки своей. Вроде как провожу». Новую фуфайку надел – выходную.
Едем. Лена за рулём. Жених рядом. Да и жених-ли. Отношения какие-то невнятные, даже прохладные. Я Лене так и говорю напрямик: «Вы, Лена, может меня просто в заблуждение вводите. Хотите этой демонстрацией вопрос, уж не сочтите за грубость, животрепещущий закрыть. А стоит – ли? Я крайне опечален вашей закрытой позицией. Вы не оставляете возможности даже для минимального маневрирования. Зачем себя так жёстко ограничивать?» Лена, похоже, потеряла всякое терпение: «Слушай, ты, философ доморощенный, пошёл ты знаешь куда?» «Знаю». – Говорю: «Ну так я пошёл?»
- Иди.
- Всё? Насовсем!
- Навсегда!
- Точно?
- За…
- Заколебал, понятно. Я, чувствую, мы можем колебаться в унисон.
- Я сейчас с ума сойду.
- От любви?
- От ненависти.
- Уже хорошо. Одно нередко перерастает в другое.
- У тебя, быдло, есть собственное достоинство.
- У меня всё есть!
И выпрыгиваю из машины на полном ходу. Даже не остановились. И правильно. Так лучше. Нам, быдлам, ни к чему с цивильными барышнями рассусоливать.



3.

А замуж за этого человека она действительно вышла. Ненадолго. Обычная история – пил, бил. Встретились как-то…
Выхожу из института и к своей «жигулишке» направляюсь. Кто-то со спины подходит. Думал, студентка с контрольной. Оборачиваюсь. Лена. Теперь она очень даже не против меня послушать. А тогда не остановилась – уехала. Так вот, голубушка, проехали. Это к вопросу о достоинстве.


Октябрь 2004 г.