Черный январь

Кофе гляссе


Когда-то очень давно, в моем еще совсем голубом детстве, мы жили в совершенно другом городе, совершенно другой стране и совершенно другой жизни.

Мне было 5 лет, а Рите, значит, было уже 7, и она ходила во второй класс.

Это был прекрасный теплый осенний вечер, впрочем, были ли в Баку холодные вечера, я не помню. Мама утверждает, что там бывали сильные ветра, так что наверно были. Но я не помню.

Помню студентов, вваливающихся к нам толпой. Кто как представляет себе типичного студента. Думаю, большинство связывает этот романтический образ с полуголодностью, оборванностью и невыспавшестью носителя образа. К нам приходили другие студенты. Я, зачарованная, остолбеневшая, и нелепо застывавшая в проходе, смотрела на этих девушек, от которых исходил такой божественный аромат, что я окончательно утрачивала способность соображать, на безукоризненно ухоженные руки, украшенные золотом и камнями, на улыбки, смех, и все это в роскоши одежды и запахов. А молодые люди и вовсе не поддавались никакому описанию. Все они были одинаково влюблены в Дину, и, равно отвергнутые, были дружны и не обижены друг на друга. Они шутили, и толпа взрывалась хохотом, и это были совсем не те соленые шуточки, от которых много лет спустя заходилась смехом моя собственная компания. Это были дети врачей и адвокатов, нефтяников, дети той бакинской интеллигенции, которую менее чем через год частично вырежут, частично разбросает по миру, кто в Россию, кто в Штаты, кто, конечно, в Израиль, куда ж без него?

Мы были детьми, но законы воспитания гласили уделять нам столько же внимания, сколько и взрослым, а может еще и больше. Никто не приходил с пустыми руками. Мы ждали их как праздника, потому что сладости и подарки обрушивались на нас как из рога изобилия.

В тот волшебный теплый бакинский вечер Дина решилась брать нас на прогулку на бульвар. Рита не успела выучить стихотворение на азербайджанском языке, и строгая мама оставила ее дома, доделывать уроки. Учеба была превыше всего.

Вся роскошь внимания досталось мне одной. До сих пор думаю, что это был один из самых счастливых дней в моей жизни. Толпа молодых людей двигалась по бульвару, расцвеченному огнями фонарей, и света, льющегося из набережных кафе. Я была передаваема с рук на руки, как ценная бандероль. Ребята носили меня на шее, торгуясь, кому и сколько времени меня нести. Это было почетно – нести динину сестренку. Пели песни, но я, оглушенная от счастья, никак не участвовала в этом. Потом был просто восторг. Зашли на длинную эстакаду, огражденную сеткой, и сели в кафе. Мне принесли кофе гляссе, в высоком бокале, с соломинкой, с белоснежным мороженным, вываливающимся из бокала. Это сейчас дети пресыщены изысками кулинарии, не удивить их никакими соломинками, мороженным, да вообще ничем.

Море билось в эстакаду, и брызги долетали до моих голых ног. В кафе нежно играла музыка, не было той отупляющей долбежки, которая стала неизменным атрибутом всех заведений летнего типа. Подсвеченная сетка притягивала взгляд. Я щурилась, и огни расплывались в звезды. Молодые люди светски общались, вовлекая меня в беседу, но вовлекалась я неохотно. Я не хотела выходить из состояния блаженства от их общества, даже чтоб показаться умной и не по годам развитой.

В январе следующего года мама почти не спала, охраняя нас у порога с винтовкой, заряженной гвоздем. Дины давно была в Ставрополе. Папа в разъездах. Рита не ходила в школу. Последний раз, когда она туда пошла, ее побили одноклассники азербайджанцы.

Потом чудом удалось купить билет на поезд до ближайшего русского города. Вы когда-нибудь видели пустую вокзальную площадь? Перебежали ее и, прыгнув в поезд, закрылись в купе. Ночью на поезд напали, но выломать дверь не смогли.

Пересекли границу и навсегда покинули Баку.



Девичья башня


Девичья башня не какое-то особенное воспоминание о Баку. Все кто даже не был там, наверняка видели на картинках это странное круглое здание, выложенное мелким кирпичом, похожее на шахматную ладью.

Однажды, гуляя с отцом на бульваре, я наконец услышала легенду девичьей башни.

«Когда-то давным-давно жила была девушка, на которой задумал жениться один богатый человек. Но она не любила его и отказалась выходить за него замуж. Поэтому он заточил ее в этой башне и ждал, пока она изменит свое решение. Она не хотела его изменить, поэтому она выбросилась из окна, и растворилась в море»

Я, потрясенная физической аномалией: «Растворилась??? Как сахар в чае?!»

Потом всю дорогу думала о том, как же можно человеку раствориться в воде. Ведь он все -таки не сахар…. Меньше всего меня интересовала на тот момент любовная трагедия в этой истории.


Кукла


Летом Рите должно было исполниться 8 лет. Но пока что была зима, и вскоре намечался Новый год. Мы были возбуждены надвигающимся праздником, и не в силах еще что-нибудь сделать в качестве подготовки к нему, решили заранее подготовиться ко дню рождения Риты. Поэтому мы вооружились красками и клеем, и были заняты весь день. Поскольку будущая именинница непосредственно участвовала в процессе, было решено по окончании спрятать результат и не касаться его, чтобы хорошенько забыть. Только в таком случае, по нашему мнению, должен был получиться сюрприз. Я самолично изготовила для Риты куклу, использовав в качестве головы шарик елочной гирлянды.

Сейчас, с улыбкой оглядываясь назад, я понимаю всю бредовость нашей деятельности. Может, будь мы постарше, это нам самим показалось бы фальшивой игрой в собственную наивность, мол, давай притворимся, что мы такие глупые, и сможем за несколько месяцев начисто забыть, что вместе сделали подарок одной из нас. Но на тот момент мы искренне верили, что так и будет, Рита упоенно выводила на плакате красной краской цифру 8, я лепила к шарику волосы из бог весть откуда добытого материала, и все это мы потом аккуратно спрятали между секторами книжного шкафа.

Всей своей пятилетней памятью я чувствовала, что мы что-то забыли, когда мы уезжали из Баку, вспомнила и загрустила. Сказала Рите, что мы забыли взять ее подарок, который мы должны ей подарить на день рождения. Терять уже было нечего. Изготовленная с таким старанием кукла осталась в брошенной на произвол судьбы квартире. Она так и не поняла меня.

Забыла.



Приключения Электроников


Жизнь неожиданно изменилась для нас в один миг.

Мы играли за калиткой, было уже темно, и мама нас дальше не выпускала. Калитка была изрядно погрызена нашими зубами в период их роста, в углах висел лук, туго набитый в сетку. Неудержимо тянуло расковырять сетку и ободрать с лука сухую чешую. Стояла атмосфера тихой скуки и соответственного желания похулиганить.

Как вдруг мимо нашей калитки пронеслась женщина. Она полубежала, что-то бормоча и как будто причитая себе под нос. Увидела нас, застывших между досками калитки, к которой мы прильнули от любопытства.

«Вы что тут делаете?! Быстро домой! Бегите домой!! Маму, маму позовите!!», - истерически закричала женщина. Действительно захотелось смыться. Что мы с поспешностью и осуществили.

Детство как пора намеренного непонимания, неповиновения, задавания вопросов типа: «А почему небо голубое?» закончилась для нас в тот день. Мама вернулась с изменившимся лицом, мы так и не нашли в себе смелости спросить что же случилось.

Больше нас на улицу не выпускали.

Гораздо позже я узнала исторические подробности. Сепаратисты устроили в Баку армянские погромы.

«Чёрный январь. 13.01.1990 создан Национальный совет обороны (НСО). Толпа из примерно 50 тысяч человек, вышедшая с митинга на площади Ленина, разделившись на группы, стала методично, дом за домом, "очищать" город от армян". Начались двухдневные погромы, людей выбрасывали с балконов верхних этажей, толпы нападали на армян и забивали их до смерти. Оставшихся в живых грузили на паром и отправляли в Туркмению. Параллельно с изгнанием армян восставшие выставили блокпосты на въезде в город, блокировали места дислокации Советской Армии (в т.ч. Сальянские казармы) и органы местной власти. В Баку и других городах Азербайджана введено чрезвычайное положение. Местные органы власти и подконтрольные им силы ограничились усилением охраны правительственных учреждений»

Апофеозом происходящего вокруг безумия стало то, что мама отвела нас к подруге азербайджанке и попросила считать ее мамой, и «если придут незнакомые вам дяди, то тоже говорить что это ваша мама»

Мы попросили не отдавать нас, на что мама мягко сказала, что это такая игра, а по телевизору там будут показывать «Приключения Электроника». На приключения Электроника мы согласились.

Серебряный мальчик пел в рожок на крыше музея. У него были совсем другие проблемы.

Мы сидели притихшие, поели из вежливости, потом нас положили спать на раскладушки. Уперлась носом в неродные обои, и тихо-тихо заплакала.