Подарок судьбы

Наконец он решился пройти обследование. Не последнюю роль в этом деле сыграла предыдущая ночь, боль стала просто нестерпимой. Он не спал всю ночь, и лишь под утро боль начала отступать, постепенно смешиваясь с сонным бредом, превратилась в утренний кошмар. Ему снился мрачный лес, полный тревожных предчувствий, и еще какой то пьяный, который шел за ним, пытаясь сказать, что-то очень важное, но язык не слушался его, и вместо слов выходили звуки очень похожие на предсмертный хрип.
Пробуждение было еще хуже сна, боль видимо не ушла далеко, она вновь возвращалась, но не в полной мере, а как бы дразня, стояла неподалеку, слегка цепляя за живое. Она стала для Алексея, именно так звали нашего героя, неким живым существом, злобным и неотступным, как сторожевой пес, чувствующий свою силу. Боль играла с ним, и не знала устали в своих играх.
Превозмогая желание наглотаться снотворного и проспать весь день, как он делал много раз, Алексей поднялся с кровати, осторожно, стараясь не разбудить задремавшую боль. Поймав равновесие, он двинулся к ванной, с ужасом представляя прикосновение воды, которая стала для него в последнее время просто невыносимой. Он залез под душ, и с омерзением потянулся к ручке смесителя. Первые холодные струи неприятно резанули по гландам, затем пошла горячая вода, обжигая чувствительную кожу. Алексей корчился под струями воды, словно на него выливалась серная кислота.
Выйдя из душа, он быстро оделся, и, не позавтракав, отправился в клинику. Визит был оговорен заранее, и назначенное время уже было близко. Он сел в свой старенький «Форд», который очень любил, и не расставался с ним, не желая менять проверенного друга, на нового, пусть более совершенного, но чужого. В этом был весь Алексей, он был консерватором до мозга костей. Все в доме говорило об этом. Старая мебель, черно-белый телевизор, чугунная ванна…
«Форд» мгновенно завелся, приветствуя хозяина радостным урчанием. Он пару раз чихнул при выезде из гаража, затем, прогревшись, заработал в полную силу, и весело побежал по дороге, проявляя чудеса резвости.
 Когда Алексей подъехал к клинике, на часах было без пятнадцати десять, то есть ровно четверть часа до назначенного времени. Он неторопливо вышел из машины, поёжился от неприятного ветерка, конец сентября выдался на редкость холодным. Около клиники стояла всего одна машина, машины персонала стояли на служебной стоянке, за зданием клиники. Почему-то, увидев эту машину, Алексей улыбнулся. Это красный «Жучок» показался ему таким милым и трогательным, что Алексею непреодолимо захотелось дотронуться до покатого крыла, или потрепать за ушко-зеркальце, но он сдержался, понимая всю беспочвенность таких притязаний.
…Ее он встретил в вестибюле. Она сидела у журнального столика и листала «Медицинский вестник». Алексей в одно мгновение забыл о цели визита. Она поразила его в самое сердце. На ней было желтое шелковое платье, с глубоким декольте, обнажавшим прекрасную белую грудь. Ему показалось, что на свете ничего нет прекрасней этой груди. Она была самым нежным и желанным предметом на всей Земле. Голова была склонена к журналу, и лица не было видно. Алексей подумал: «Да… к такой груди господь наверняка поскупился присовокупить красивое лицо. Так бывает всегда… видишь некую часть тела, и думаешь, что вот ради этой прелести можно простить некое несовершенство других частей, но когда смотришь на огромный нос, в пол лица, или несуразные, оттопыренные уши, то прелесть этой изюминки тает, как весенний островок снега на обогретой солнышком крыше».
Незнакомка, заслышав легкие шаги Алексея, приглушаемые байковыми бахилами, сначала вздрогнула, затем опустила журнал на столик, и медленно, как бы нехотя, подняла голову. Пышные рыжие локоны скользнули по лбу незнакомки, и как две занавеси, разойдясь в стороны, обнажили лицо божественной красоты.
Глаза – васильково-сиреневые, огромные и теплые. Таких глаз Алексей не видел во всю жизнь. Он испугался… наверняка, эти глаза не пропустит не один мужчина, даже самый лучший… а он, он погиб, он влюбился с первого взгляда, даже не взгляда, с полувзгляда, с четвертьвзгляда, с миллионной доли… и погиб. Ее лицо было прекрасно, красивый высокий лоб, дугообразные, собольи брови. Остренький маленький носик был усыпан мелкими светлыми веснушками, но они не только не портили лица, но и наоборот придавали ему несказанное очарование. Слегка капризный ротик, розовым бутоном, благоухал, завершая шедевр.
К удивлению Алексея, вместо гордой самоуверенности, он увидел во взгляде детский испуг и мольбу о помощи. Из прекрасных глаз катилась робкая слеза. Заметив пристальный взгляд Алексея, женщина, повинуясь многолетней привычке нравиться, смахнула слезу очаровательнейшим пальчиком, и застенчиво улыбнулась, зная силу воздействия своей улыбки. Алексей остолбенел. Васильково-сиреневые глаза искали в нем сочувствия и поддержки. Он растерялся, до такой степени, что даже запнулся, на идеально гладком полу клиники.
Что делать дальше? Как повести себя? Сделать вид, что ничего не заметил, пройти мимо..? Кто сможет подсказать в такой ситуации? Алексей собрал всю волю в кулак, постарался вспомнить, что в нем нравилось женщинам,… так-так… улыбка, отмел с негодованием, улыбка могла быть расценена как приглашение к флирту. Сочувствующий взгляд, тоже нет, ведь он не знает, нуждаются ли в его сочувствии. Решение пришло как всегда с самой неожиданной стороны. Девушка просто заговорила первой.
- Здравствуйте – просто сказала она – вы работаете здесь? Я ужасно боюсь, у меня подозревают рак молочной железы, ой, простите, что я так откровенна с вами, мне очень страшно…, а вы почему-то внушаете доверие. Вы случайно не доктор, у вас очень характерный взгляд, я сразу поняла, что вы доктор. Скажите пожалуйста, рак – это очень опасно?
Казалось поток ее вопросов будет бесконечным. Эта милая трескотня подействовала на Алексея успокаивающе, он вдруг почувствовал ответственность за женщину, ему захотелось быть ее доктором, захотелось спасти ее… или хотя бы успокоить. Алексей еле сдержался от того, чтоб обнять ее.
-Что вы! Не бойтесь, сейчас медицина очень далеко шагнула в этом направлении. И такие заболевания не опасней гриппа. Тем более, что у вас еще нет окончательного диагноза, насколько я понял из ваших слов, вы проходите обследование. Мне кажется, у вас все будет хорошо, не может не быть.
-Правда? Вы так думаете, доктор?
-К сожалению, я такой же пациент, как и вы. Но поверьте, я чувствую, с вами все будет в порядке.
-Ой, простите, я думала вы доктор, какая я дура, наболтала тут. Зачем вам еще и мои проблемы, вы сами верно больны. Простите мою бестактность
-Что вы, мне следовало сразу объясниться, но я растерялся, так вы были обворожительны и трогательны, я не мог оторваться от ваших глаз. – Алексей испугался своей наглости – я просто… - он запнулся и поплыл, случай был безнадежный. Краска залила лицо Алексея, ноги перестали слушаться его, на лбу выступил предательский пот. Он готов был провалиться сквозь землю, но в тот момент, когда Алексею казалось, что сейчас он потеряет сознание, незнакомка снова пришла ему на помощь.
- Вы знаете, а мне очень понравилось, то, что вы говорили, про медицину, и вообще, мне стало на много легче – и она рассмеялась самым доброжелательным и обворожительным смехом, какой, когда либо доводилось слышать Алексею. Он в свою очередь тоже рассмеялся, и впервые за последние три года, почувствовал себя счастливым.
Алексей почти оттаял после этой сцены, но до сих пор не мог установить для себя, на сколько близко ему позволили приблизиться. Все окончательно прояснилось в ту же минуту. Женщина, видя нерешительность собеседника, решила взять инициативу в свои руки.
- Как вас зовут, может, присядете? – она указала на место рядом с собой, - я была бы вам очень признательна, если честно, безумно хочется поговорить с кем нибудь. Ой, нет, я вру, мне хочется поговорить именно с вами, - после этого признания ее прекрасное личико покрыл легкий румянец стыда, даже маленькие ушки стали нежно-розового цвета.
- Я с радостью, вы знаете, мне тоже очень хочется поговорить, по правде сказать, я ужасно боюсь таких заведений.
Но тут голос из динамика пригласил его в кабинет. Алексей несколько замешкался, и даже попытался сесть, но девушка - тонко чувствующая натура все сразу поняла.
- Это вас? Идите, я вас подожду.
Последняя фраза не оставляла никаких сомнений, произошло чудо, и прекраснейшая из женщин обратила на него внимание, она обещала подождать, может статься он даже симпатичен ей… Если б Алексей знал, что в душе девушки произошло тоже, что и в его душе… там зарождалось великое и большое чувство… любовь.
 
 У врача
Алексей вошел в кабинет врача, кабинет был просторный и светлый. Интерьер поражал богатством и изысканностью. Клиника явно процветала. Вся мебель была новой и дорогой, на столе помещался ноутбук, вместо привычной горы справок в государственных поликлиниках. Врачом оказался молодой человек, лет тридцати, тридцати двух. Он поднялся на встречу Алексею, приветливо улыбаясь, пожал ему руку, и предложил присесть напротив.
- И так, что вас беспокоит? – лицо доктора было добродушно-отстраненное, он как бы сочувствовал вам, но только в порядке предложенных услуг, по прейскуранту.
- Боли доктор, сильные боли, вот здесь, - Алексей показал на правый бок, - и аппетита совсем нет.
Доктор посмотрел на него рентгеновским взглядом, казалось, ему уже не нужно брать никаких анализов, он уже сделал выводы и вынес приговор. Но это был лишь миг, он сделал усилие над собой, улыбнулся, и пропел: «Ну-у-ус, посмо-о-отрим, что-о-о у нас здесь такое!» Он тщательно изучил белки глаз и язык Алексея, затем прощупал живот и вернулся к ноутбуку.
- Сейчас вам нужно будет сдать некоторые анализы, а там посмотрим, что делать с вами. Пройдите в кабинет номер тринадцать, там у вас возьмут все необходимые анализы.
- Номер тринадцать? Хм, не самое счастливое число, впрочем, кто знает, какое число счастливое, какое несчастливое, спасибо доктор, до встречи. – он мало заботился об анализах, единственное, что по настоящему его волновало теперь – ждет ли его та женщина – мечта всей жизни.
Он буквально вылетел из кабинета врача… и увы, незнакомки не оказалось на месте. В чем дело? Она же сама хотела продолжить разговор. Алексей был просто раздавлен, в голове у него помутнело, ноги стали ватными, к горлу подкатила тошнота. Он вдруг явственно почувствовал дыхание смерти, неотвратимое, холодное, беспощадное. Безнадежность – вот что отныне будет спутником его жизни. От таких мыслей у него защемило сердце, и на миг ему показалось, что смерть уже пришла за ним. Но в ту самую минуту, когда дыхание стало вязким и тяжелым, из кабинета номер тринадцать появилась она. О чудо, словно ангел вдыхающий жизнь в мертвое тело, она вернула ему способность дышать. Сердце сделало два мощных качка, разлив тепло по телу, и забилось в обычном, может чуть более бравом, темпе.
Алексей не смог сдержать улыбку, женщина ответила ему самой очаровательной улыбкой, из тех что он получал в жизни.
- А я уже подумал, что больше вас не увижу. Вы знаете, даже расстроился.- ( Он лукавил… Он не просто расстроился, а был просто убит).
- Меня срочно вызвали, что-то напутали с анализами. Оказывается, у них сегодня была еще одна пациентка с такой же фамилией, ей кажется, не повезло больше, чем мне.
- Так значит у вас все в порядке? Я чувствовал, я знал, у вас все должно быть хорошо.
- У меня все неплохо, опухоль оказалась доброкачественной, а вот у той женщины все плохо, а ведь ее успокоили, сказали, что опасности нет. А теперь это страшное известие.
В этот миг, в фойе появилась молодая особа, примерно тех же лет, что и наша героиня. Она шла быстрыми шагами, не замечая ничего вокруг. Женщина взволнованно говорила по телефону.
- Да!!! Я же говорю тебе, они выдали мне результаты чужих анализов, а теперь позвонили…
Женщина без стука вошла в кабинет № 13, и остаток фразы скрыла от Алексея и его собеседницы плотная дверь. Повисла неловкая пауза. Алексей медленно стер улыбку с лица, и замер, не решаясь проронить ни звука. Лицо Анастасии… (ее звали Настя), исказила гримаса ужаса, она побледнела, и Алексею показалось, что она сейчас упадет в обморок. Он невольно потянулся, что бы поддержать ее, и нежно взял за локоть.
- Это ужасно, узнать что обречен, после того, как получил весть о спасении.
- Может говорить так жестоко, но я рад, что не Вам выпал этот билет. – сказал Алексей, просто для того, чтобы что-то сказать.
Странно, но его слова вызвали у Анастасии улыбку.
- Мы, кажется, еще не знакомы? – она кокетливо подергала длинные кончики воротника блузы. – Настя, или Ася, как вам больше нравится.
- А меня Алексей, Леша. – сказал Алексей, и покраснел до корней волос, слишком уж интимно звучало его имя в этой форме.
- Лешенька, какой вы милый. Так смутились, как будто вы маленький мальчик. – она весело засмеялась, своим смехом добавив смущения Алексею, и так не знавшему, куда деться. – Да перестаньте вы краснеть, как девушка, а то мне кажется, что я соблазняю несовершеннолетнего, а это подсудное дело.
Алексей весело рассмеялся, мгновенно оправившись от смущения.
- А вы хотите меня соблазнить? – он поднес ладонь к губам, пытаясь спрятать довольную улыбку. – Если вас интересует мое мнение - я не против.
Они весело рассмеялись, но в этот момент из тринадцатого кабинета вышла женщина, у которой перепутали анализы. Лицо ее было пунцово-красным, глаза превратились в алую слякоть, рот искажен гримасой страдания. Настя и Алексей старались не смотреть на женщину, как бы опасаясь спугнуть свое счастье. Они выдержали паузу, пока женщина удалялась по коридору, подняв подрагивающие плечи, и вновь рассмеялись, проявляя жуткое бессердечие.
- Я приглашаю вас в кафетерий, на чашечку кофе и пирожные, - весело сказала Ася.
- Вообще-то, это я должен пригласить вас, но раз уж вы опередили, то просто приму ваше приглашение.
- Ну тогда вперед, мы можем пройтись пешком, здесь совсем рядом. Кофе там просто великолепный, и народу практически не бывает в это время. Я знаю, потому, что живу неподалеку, там таки французские булочки, просто отпад.
- Отлично, мне здесь надоело порядком. Пойдемте немедленно, страсть как хочется кофе.
Но только они собрались уходить, как голос из динамика пригласил Алексея в кабинет №13. Он махнул рукой, мол, а ну его, но потом вспомнил о прошедшей ночи, и еще о многих бессонных ночах, и решил довести дело до конца.
- Настенька, простите, мне нужно завершить здесь… А может мы встретимся через полчаса у кафе, какой там адрес?
- Ну уж нет, я не буду полагаться на случай, дождусь вас здесь. Тем более, после отмены раковой тревоги, это место мне уже не кажется таким ужасным. – она улыбнулась самой прекрасной из улыбок, которые доводилось видеть Алексею в жизни, и нежность влилась в его сердце, вытесняя боль и страх.
- Вот и замечательно, мне будет намного спокойнее, только вы уж не исчезайте, пожалуйста, а то я могу не вынести еще одно ваше исчезновение.
Они говорили так, как будто были знакомы тысячу лет, и знали друг о друге все. И Алексей уже совсем не смущался, он был на седьмом небе от счастья.
Улыбаясь, он вошел в кабинет для проведения обследования, ему хотелось шутить и смеяться. Он выполнял все указания медсестры, так, будто она просила его подыграть ей в веселом розыгрыше. Время проведения анализов пролетело как один миг, его просили подождать результатов, но он сказал, что зайдет завтра, а сегодня очень торопится. Работница регистратуры была крайне удивлена, такого безразличия обследуемого на рак она не встречала ни разу. Или он был уверен в том, что не болен, или наоборот знал, что у него рак. Но тогда откуда такая веселость? Регистраторша заключила, что Алексей не в себе.
А он и не пытался никого разубеждать, он действительно покинул себя подавленного, болезненного, жалкого, а встретил нового – жизнерадостного, сильного, влюбленного. Казалось, что гнойный панцирь, окутывавший душу, был разбит и сброшен. Он задышал легко и свободно, как новорожденный. Алексей был готов прыгать от счастья.
Они с Настей вышли из клиники, на улице сиял прекрасный день, солнце просто сбивало с ног потоками радости. Алексей держал в своей руке руку Насти, и не мог желать большего. В этой теплой ладошке для него помещался целый мир, пульсировал, благоухал, клокотал живительными струями. Он сжимал ладонь так крепко, что пальчики побелели, но Настя не жаловалась, он была счастлива и прекрасна.
Алексей не верил происходящему. Ему казалось, что это прекрасный сон, что на самом деле так не бывает – так хорошо и радостно. Он хотел по возможности продлить свой сон, а потому избегал резких движений и сильных эмоций. Он словно пребывал в некой оболочке, где звуки были приглушены, цвета сочны, но размыты. Даже воздух казался тягучим, словно густая масса благовоний. Он ловил себя на мысли, что не может сосредоточиться, словно в наркотическом опьянении. Все было легко и просто. Алексей просто сказал Насте: « Пойдем, ко мне…», и она пошла, как будто только этого и ждала.
Они вернулись к машинам почти от самого кафе, сели каждый в свою и поехали друг за другом. Алексей ехал впереди, указывая дорогу. Настя мчалась за ним, не отставая. Она несколько раз обгоняла его на прямых участках, там, где движение было возможно только в одном направлении. На одном из таких участков, Алексей поморгал ей фарами, пытаясь обогнать, чтобы показать дорогу. Но к его удивлению, Анастасия правильно повернула в нужный карман, а затем, остановилась у его подъезда.
- Откуда ты знаешь где я живу? – спросил он выходя из «Форда». – Разве я говорил тебе?
- Я спросила твой адрес в регистратуре. – рассмеялась Настя, - не была уверена, что смогу соблазнить тебя сразу, вот и подстраховалась – дала регистраторше взятку. Но умоляю, Леша, не выдавайте бедную девушку, она просто не смогла отказать несчастной влюбленной.
Алексей был на седьмом небе от счастья – самая прекрасная девушка на свете, не только не отвергла его ухаживаний, но сама, да сама добивалась его, и даже дала
 взятку должностному лицу, чтобы заполучить его адрес.
-Да, но как ты сориентировалась так быстро? В нашем районе немудрено заблудиться, дома стоят в таком порядке, как будто кто-то нарочно запутывал следы.
-Лешенька, я выросла в этом районе. Моя мама живет в соседнем с твоим доме, а мы девчонками бегали в твой дом кататься на лифте. Да и подружка моя живет в твоем подъезде, на третьем этаже.
-Вот так совпадение! Уж не Наташка ли Зельберман? На третьем кроме нее только бабушки, да дядя Федя живет. Дом у нас старый, много пожилых. Молодежь предпочитает районы повеселее, вот и ты съехала… А я недавно переехал в этот дом, мне от тетки квартира в наследство досталась. До работы рукой подать, и тихо здесь, вот я продал свою в центре.
-Наташка… а вы с ней знакомы, - Настя задумчиво улыбнулась. – Красивая девушка, от нее многие с ума сходят.
-Красивая, но с тобой ее даже и сравнивать нельзя, - Алексей прижал Настю к себе, и долгим, ласковым взглядом посмотрел в ее неземной красоты глаза. Настя покорно прильнула к нему. Он почувствовал, как задрожали ее руки.
Они стояли так, как им показалось, бесконечно долго. Словно боясь, что если отпустят друг друга, уже никогда не встретятся. Словно боясь нарушить то благостное состояние, где только два тепла тел, два дыхания. Как будто, первый кто нарушит это молчание станет самым гнусным предателем. Пауза затянулась, и Алексею пришлось сделать усилие и прервать ее. Он взял Настю за руки, и повел в подъезд, не отпуская ее руки, как будто боялся, что она ускользнет, или растворится в воздухе, как мираж. Он не выпустил ее руки и на лестнице. Открывая дверь, ему пришлось положить на пол сумку со сладостями на пол, чтобы второй рукой найти ключ и открыть дверь, чем вызвал и Насти веселую улыбку. Они буквально влетели в квартиру, и не сговариваясь начали срывать с себя одежду. Вещи летели прямо на пол. Сначала желтое платье, затем рыжий пиджак, бюстгальтер, рубашка, туфельки. Алексей легко подхватил Настю на руки, как будто в ней было не больше десяти килограмм. Он понес ее к кровати, глядя ей в глаза, и видя в них только страсть и желание. Все тело ее трепетало, легкая судорога пробегала по бедрам и животу женщины. Алексей опустил обнаженное тело Насти на кровать, сам опустился рядом на колени, и принялся покрывать ее тело жаркими поцелуями. Сначала он целовал ее в шею, затем губы его спустились на грудь, лаская трепетные сосочки. Они были такие розовые, такие упругие. Алексей не мог оторваться от них, но он сделал над собой усилие и продолжил движение вниз. И его жертва была с лихвой вознаграждена. Бархатный животик Насти был просто совершенством. Здесь язык Алексея порезвился вдоволь. Он погрузил его в мягкую ямку пупка, производя внутри него круговые движения. На эту ласку тело Насти отозвалось сладостными конвульсиями, а когда язык по гладко выбритому лобку соскользнул в розовую щелку ее вагины, из груди ее вырвался стон подобный вою волчицы, от которого у Алексея зашевелились волосы на затылке. Он полностью потерял ощущение реальности происходящего. Ему начало казаться, что он попал в совершенно другой Мир. Мир сказочных эльфов и троллей. И Настя ему представлялась молодой колдуньей, которая в любой момент может превратиться в волчицу или ласточку. Он смотрел на нее с обожанием и страхом, словно боялся, что она может выпорхнуть в открытую форточку.
- Ну же, смелей, мой сияющий рыцарь, - дрожь пробежала по губам ее, - войди в меня, я хочу этого больше всего на свете.
Он был обнажен, и Настя с удивлением увидела, что он не готов к акту любви. Она припала к его члену губами, нежно массируя его тонкой рукой, но никакого результата это не дало. Член Алексея висел безжизненной тряпочкой. Настя посмотрела на Лешу с шутливым укором, но в его глазах она увидела настоящую печаль, и опустила глаза.
-Ты знаешь, я не занимался этим уже года два. Наверно просто отвык, или просто переволновался.
-Конечно переволновался, Леша, поверь, все будет хорошо… есть средства, очень хорошие средства. У меня есть знакомый доктор, хочешь, я позвоню сейчас, он мой одноклассник и просто хороший друг.
-Насть, не суетись, у меня все хорошо, и я… я тебя очень люблю.
Алексей прижал Настю к себе, поцеловал ее так, словно хотел выпить ее всю без остатка. И вдруг она почувствовала, как его твердый как камень член, уперся ей в живот.
-Леша, Леша, - зашептала она нежно, - ну что ты дурачок, что ты?
Он вошел в нее как нож в масло. Все тело Насти выгнулось, и затрепетало. Она закричала вновь, но в три раза громче, чем в первый раз. Крик пронзил уши Алексея, врезался иглой в мозг. Но эта игла, была иглой наслаждения. То что происходило дальше, действительно было сном, прекрасным и чарующим.

Они лежали на кровати и курили. На город спустилась теплая летняя ночь. Через открытое окно, на них смотрели огромные, чистые звезды. На столике, рядом с кроватью, стояло два бокала с виски. Крохотная льдинка еще плавала в одном из них. Звуки ночного города сливались с музыкой, льющейся из приемника. Мелодия, которую днем можно было пропустить, не заметить, теперь казалась просто божественной. Она звучала в каждой клеточке их тел, уносила куда-то далеко… в страну вечного счастья и любви.
Телефонный звонок среди этой идиллии прозвучал как выстрел. Казалось, что тьма безумных фурий кричит в ночи, позабыв о всяких приличиях и такте. Звонок не унимался, не оставляя шанса на спасение. Алексей долго слушал этот сигнал тревоги, как казалось, безучастно. Он словно испытывал физическую боль, но не находил сил, чтоб прекратить страдания. Наконец, он поднялся и подошел к трубке.
-Да, я слушаю, - сказал он, цедя слова сквозь зубы. – А, привет, нет, не спал. Как у тебя дела?
Разговор продолжался в таком ключе еще некоторое время. Обычные вопросы о делах и здоровье. Вдруг, лицо Алексея побледнело. Он покачнулся, и взялся рукой за косяк двери, что бы удержаться на ногах, его качнуло так, что Насте показалось, что он готов был упасть. Но усилием воли, Алексей устоял. Он поблагодарил собеседника за звонок, пожелал ему спокойной ночи, кому-то передал привет, кажется матери звонившего, и наконец попрощался. Алексей взял сигарету из пепельницы. Она истлела до фильтра. Он поднес ее ко рту, задержал руку в воздухе на мгновенье, затем смял сигарету в пепельнице и присел на край кровати, рядом с Настей. Он смотрел на нее с такой нежностью, что ей стало не по себе. Казалось, что он прощается с ней, словно желая вместить в свой взгляд всю нежность, на много лет вперед.
-Что-то случилось? Не вздумай меня обманывать, я же чувствую, что-то случилось, да? – она взяла его руку, и прижала ее к своей щеке.
-Это звонил мой друг, готовы мои анализы. У меня обнаружен рак поджелудочной железы. Все серьезно, мне осталось жить не больше месяца.
Настя смотрела на Алексея широко открыв глаза. Ее дыхание было прерывистым, будто стальные обручи сковали ей грудь. На глазах появились непрошенные слезы. Меньше всего ей хотелось показывать эти слезы Алексею, но поделать с собой она ничего не могла. Слезы сами собой предательски катились из глаз. Она хотела броситься к нему в объятья, но словно боясь навредить ему эти, лишь осторожно положила руки на плечи. Лицо ее приблизилось к лицу Леши, и на его небритые щеки полилась горячая влага, прожигая его до самого сердца. Из приемника звучала печальная песня на французском. Голос немолодого певца, очень тонко передавал настроение песни. На французском Алексей не говорил, но он чувствовал, что поется о чем-то очень грустном. Певец словно грустил вместе с ним, о несбывшихся мечтах, о любви, которую ждет тяжелое испытание. Его возлюбленная была спасена, так недавно, все было хорошо, и казалось, что уже ничто не может помешать их счастью. И вдруг, такой удар. Алексей почему-то вспомнил ту женщину, которой перепутали анализы. Как быстро тогда прошло их сочувствие, как эгоистично они радовались, что не им уготована сия чаша. Он вспомнил, что даже испытал некое удовольствие, то того, что в момент, когда ему так хорошо, кому-то очень плохо… смертельно плохо. И вот… он оказался в точно таком же положении. Может даже в худшем, он впервые в жизни получил ни с чем не сравнимое счастье взаимной любви, и… теперь смерть разлучала его с любимой. А он так мало узнал о ней. Они прожили вместе всего неделю. За это время он занимался любовью больше, чет за последние три года. Эта неделя была самой счастливой в его жизни, он даже не разу не вспомнил о боли. Боль просто ушла, покинула его. Алексей потому и не вспомнил об анализах, он просто думал, что все миновало само собой, ушло вместе с периодом неудач и разочарований.
Настя больше не могла скрывать свою боль. Она уткнулась лицом в колени и громко рыдала, подрагивая плечами в такт всхлипам. Когда она подняла голову, глаза ее были в черных потеках туши и полны слез. Рот с размазанной помадой был искривлен как у маленькой девочки, как говорят – сковородником. Васильковые радужки глаз словно обведены были траурной ленточкой, отчего стали печальнее, но как показалось Леше еще прекрасней. Он опустился на кровать рядом с ней, посмотрел ей в глаза, пристально, нежно. Его рука коснулась обнаженного плеча Насти. Губы прижались к ее губам. Он вдруг заметил, что Настя не отвечает на его поцелуй, она словно сжалась вся. Алексей легонько отстранился, отвернулся к стене.
-Не бойся, мне не будет больно. Мне уже не больно, боль ушла… и я чувствую – она уже не вернется.
-Лешенька, милый!!! Прости меня, я дура, я люблю тебя. Просто я трусливая дура, я испугалась, что не смогу быть сильной в трудный момент, что поведу себя не так, как ты хотел бы. Любимый, я справлюсь, я теперь точно знаю – я справлюсь.
Она схватила его так, что хрустнули костяшки пальцев, прижалась всем телом и покрыла всего самыми страстными поцелуями, на которые способна женщина, любящая живая женщина.
-Но мы не будем сдаваться, - слова ее стали уверенными, наполненными странной силой, - мы будем бороться до последнего. Я найду лучших врачей, я сделаю все, что только может сделать человек, и даже немного больше. Я позвоню прямо сейчас… так, где мой блокнот… так-так, доктор Васнецов, я сама хотела обращаться к нему.
-Настя, любимая, не надо. Мне сказал мой лучший друг, Петя Васнецов, что нет никакой надежды. Смерть может прийти в любой момент. По идее, я уже должен был умереть, когда он дозвонился, то удивился, что я не валяюсь в постели, а чувствую себя хорошо. Он не смог скрыть удивления по этому поводу. Знаешь, он очень удивился, что я ем и перевариваю пищу, у меня уже нет поджелудочной железы. Странно, аппетит в последнее время у меня просто зверский. Ты ведь и сама говорила, что я ем как молодой лев.
-Леш, я все поняла, эта клиника – сборище идиотов, они там все путают, твои анализы тоже перепутали. Ну я им устрою, пугать несчастных людей, да я их по судам затаскаю.
-Настя, милая, в моем случае ошибки быть не может. У меня редкое заболевание крови, и анализ показал его наличие. Не исключено что оно и явилось толчком к развитию опухоли. Но, я и сам не верю в то что болен. Мне в последнее время было так хорошо, как никогда. Я даже в весе прибавил целых семь кило, а такого со мной не бывало и в лучшие годы. Да и вид у меня цветущий, и настроение превосходное. Ты знаешь, когда он мне сказал про рак, мне сначала стало не по себе, а теперь какое-то странное ощущения, будто он говорил не обо мне. Мне даже не страшно совсем, я испугался только когда ты отстранилась от меня, просто ужас в меня вселился. Я точно знаю теперь, что не смогу без тебя и минуты.
-А я без тебя. Я тогда испугалась, что не смогу выполнить свою клятву – умереть с тобой, а теперь я знаю, что смогу.
-Нет, ты можешь так поступить со мной. Мне не будет покоя ни здесь ни там. Настя, я заклинаю тебя всем святым – нашей любовью, не убивай себя.
Он побледнел как мел. Казалось, что сейчас он упадет в обморок. Настя испугалась, не убьет ли она его этим. Но Алексей взял себя в руки, и выжал болезненную улыбку. Новая мысль отразилась на его лице, он гнал ее, но она как бумеранг возвращалась к нему. Он убеждался в неизбежности такого решения. Мысль окончательно укоренилась в его голове, завладела сначала частью сознания, а потом заполонила все. «От Насти нужно уходить, бежать куда глаза глядят»: звучало в ушах, клокотало в сердце, бежало огненной строкой перед глазами.
-Ты знаешь, мне кажется они все-таки ошиблись, - сказал он опускаясь на кровать в очередной раз. – Я чувствую себя великолепно, аппетит у меня зверский, я бодр и полон сил. Да и ты наверно заметила, что у меня все в порядке, - при этом он несколько пошловато подмигнул ей, намекая на определенные обстоятельства.
Но Настя была слишком умна, что бы купиться на эту уловку. Она просто кожей почувствовала, куда клонит ее Лешенька. «Избавиться решил от истерички, душу мою спасти». Ей стало вдруг нестерпимо обидно. Она жертвует всем, что у нее есть, отдает самое дорогое сокровище ради любви, а тот ради которого все затевается не желает принимать жертву. Ах! Неблагодарный!!, как он посмел усомниться!!!»
-Да, ты даже очень ничего, просто тигр.
Она посмотрела на него озорно и нежно. Как ей удалось сложить во взгляде две эти противоположности, для Леши осталось загадкой. Но ему вдруг стало нестерпимо стыдно, за свое маловерие, за свой глупый эгоизм. Он понял, что не в его силах удержать Настю на бренной Земле. Она уйдет вместе с ним, и поделать с этим ничего нельзя. Нельзя… как же нельзя!!! Можно!!! Чтобы Настя осталась жива, нужно просто выжить самому, вот тебе и задача. Выжить, как просто, и как невероятно сложно. Да, он будет жить сколько сможет, сколько сможет вынести его сердце, его душа.
Самочувствие, как не странно, у Алексея было просто чудесное, он забыл про ночные приступы боли, про кошмары, про тошноту, сопровождавшую каждый прием пищи. Даже аппетит, в последнее время у него был как у ребенка. Он буквально как ураган сметал все, что готовила Настя. Порой, ловя себя на мысли, что жажда поглощения пищи у него просто маниакальная. И цвет лица, о чудо, он был розовым, как июньский восход солнца. Алексей уже начинал сомневаться в правильности диагноза. Конечно, у него был нервный срыв, были боли, но все прошло, вместе с появлением Насти в его жизни. Любовь вернула ему силы, уверенность в себе, и как следствие, вернулся аппетит, а с ним и здоровье.
Алексей встал с кровати, и решительно направился к телефону.
-Леш, куда ты собрался звонить?- испуганно, почти крикнула Настя.
-В клинику, попрошу провести повторный анализ. Я здоров как бык, а меня в могилу пихают, чуть не силой. Я думаю что тут явная ошибка, и вообще, я проголодался и хочу есть. Настюш, есть у нас что-нибудь пожевать.
-Конечно любимый, одну минуточку, я только разогрею.
… После еды Алексея рвало. Он буквально вывернулся наизнанку. А когда он выходил из ванны, у него случился жесточайший приступ. Он шел улыбаясь, выдумывая историю о несвежем супе в кафе на работе. Но обмануть было невозможно. Она побледнела как полотно. Слова застряли в ее горле. Силы покинули ее, и она упала без чувств.
Когда Настя очнулась, Алексея не было рядом. В комнате было темно и тихо. Настя лежала на кровати, с мокрым полотенцем на лбу. Она поднялась, чувствуя все еще сильную слабость. Шатаясь на слабых ногах, Настя подошла к выключателю. Свет больно резанул по глазам, но зато появилось ощущение почвы под ногами. На столике в середине комнаты она заметила небольшой листок бумаги. Настя, собрав последние силы, кинулась к столу, надеясь найти в записке хоть какие нибудь новости.
Записка была сложена вдвое, текст находился внутри, между сложенными страницами. Она взяла листок в руки, но долго не решалась открыть. Держала его в руках, словно заклиная. Будто от нее зависело, что окажется в этом листке. Будто текст может измениться от этого выжидания.
Она открыла листок, и сдавленный крик вырвался из груди. На тетрадном листке в клетку простым карандашом было написано лишь одно предложение.

 Я БУДУ ЖДАТЬ ОЧЕНЬ ТЕРПЕЛИВО…

… Его не нашли. Он растворился, исчез. Как будто уехал.

Не было похоронной процессии под удручающим дождем. Не было брезгливого поцелуя в разлагающиеся губы. А был лишь теплый ветерок, который принес откуда-то сверху…

 Я БУДУ ЖДАТЬ…