Инеелом

Наталия лежала в постели и смотрела в окно морозного утра. На деревьях иней намёрз мохнатым пушком, сделав их красивыми донельзя. Бывают зимы, когда под тяжестью такой красоты сучья ломаются. Вот и в её жизни наступили несмелые дни. Душу щемящая старость.

Ей вспомнился китайский новый год «Белый месяц». На улицах Владивостока огнями стояла иллюминация, резко звучал гонг, трещали шутихи и петарды, хлопали хлопушки, а по улице Алеутской средь множества цветных фонарей нёсся страшенный дракон, как бы пожиравший маячивший перед его самым носом красный шар. Возвращаясь от матушки, которую лечили от болезни живота накидыванием горшков, в полной грусти и печали, в толчее длиннокосых мандз в длиннополых курмах из синей дабы, Наталия вспомнила, что сегодня, по китайскому обычаю, ночь покаяния, ночь очищения от всех грехов, что скопились за год. И когда она остановилась высмотреть первую луну нарождающегося года, небо вдруг подёрнулось белым саваном и поднялась страшная пурга, унесшая в общем-то беззаботное прошлое и принесшая тревожное революционное будущее