Психпесочница

Но как влить кровь Христа в души людей, не смешав с кровью жертв, испитой в язычестве? Ох и взломаются печати заповедные скрижалей, со светляками в головах и душах растворится тьма, голосование минуя сердцем. Так думал ветер, омывая тень стоявшего на берегу Златого Рога Константина, увидавшего, как средь крупной ряби волн бьётся беспомощно барашек, уйти пытаюшийся от неотвратимости проклятия. А высоко над водами вздымался пузырём свод небесный, над барашком же - накрывающая его с головой пена, бегущая скрадом по гребню волны. Вдруг заблекотали другие волны, заражённые повальной болезнью страха, их власы залохматились и стали похожи на петушиные гребни. А Константин всё стоял на своём долгом бугре: всматривался в пейзаж, слушая эхо далёкого грома, обещавшего превратиться из журчащего ручейка по камешкам в громыхание потока камнистого. Ветер вдруг обернулся: нечто белое, задев слегка, летит, как мяч, не вскачь, а приспевает, а следом шар на ножке с весёлым лаем волчка. Кошка ж взмыла на дерево и, вильнув хвостом, замерла, воткнув треугольники глаз в пса, словно гипнотизируя. Это их любимая игра “психпесочница”, кто кого перебдит: мяун или гаврик. Интересно, кто у них во что верит и как это соотносится с истиной, спросил себя ветер и оборотился в тень. Колобродит тишина, уж блудного кота жёлтый глаз сочится с луны немигающе, а вера, надежда, любовь у порога в жизнь тыкались в утробе кошки мордашками, позёвывая в окно её глаз. Пёс же, опираясь на четыре четырки, узнал императора и, вильнув хвостом, дался пристегнуться к удавке. Константин жил и боролся, вымарывая, вырезая из христинства нравов причуды, чтобы в единый кулак слагались воля и сила империи. Но однажды на ладони Константина линия жизни угасла. Он умер, передав Римскую империю детям: Константин, Констанций, Констант. Однако одного из них Бог щедро одарил алкотою, тот братьев погубил, превратив в засушенные меж страницами истории былинки, а жизнь победителя, изрезанная в кровь, вдруг стала выпуклой. Но равновесная времени обуглила и его жизнь, оставив едва слышный всплеск волн о христианский борт Римской империи.

Никто тогда не знал, к чему приведёт много лет спустя Константинова стезя. Вместо скромных церквей появились в пышном убранстве расцветшие храмы, изваяния, иконы и мощи святых, низкие миряне и надменные клирики, запретившие проповеди и Библию, заменив их на свои толкования, сочинения, наставления, а также на догмы о Троице, вечно сущей душе, поклонении святым и Деве Марии, не сверяя свой вымысел со Священным Писанием. Христианская церковь, влетев со ветром попутным, стала въедаться, пронизывать, пропитывать мир, но вдруг сама оступилась и впала в проступок, стала откормленной служкой при чиновников армии, ведь ей носочек, как чайнику, те обстукали. А Константинова лодка всё шла и шла, оставляя за собою стезю, пока не стала она огненной. Стало божьей искры как зги не видать: патриарх и папа смотрели друг на друга волками, не зная как мирно решить: кому же на ужин овца?.. Посему в 1054 г. хрестоносную церковь надвое они разорвали: на западе оказались вселенской церкви католики с непогрешимым в Латеране* их папой, а на востоке православные во главе с императором в Константинополе. Но, крестясь и молясь, те и те вязали язычества лыко. А в 1204 году, в песочницу обмакнув рыбье перо, папа поставил крест на Константинополе, оттрубив победную кровавую зарю. Так христианско-языческая церковь переросла в папскую. Тогда-то и напала на злаки страшная болезнь: ведьмины корчи и адамов огонь.


-------------
* Предоставляя церкви право на собственность, Константин Великий даровал епископу в 321 г. дворец римской фамилии Латеран, ставший затем резиденцией пап до переселения их во французский Авиньон; ныне Латеран - музей христианских древностей в городе-государстве Ватикане. С 14 в. Ватикан – постоянная резиденция главы католической церкви, в 1871 г. город стал экстерриториален, независимым от государства. На первом Ватиканском соборе (1869-1870) был провозглашён догмат о непогрешимости папы,в 1854 - о непорочном зачатии Девы Марии, в 1950 – о её телесном вознесении.