Старый гризли

Линейкина мяла мясо стоя и пыхтя массированными перепитиями. Это была сложная стирка на сухо. Мясо мяться отказывалось и не притворялось ни чуть. Поперчинками перченое, из солонки просоленное и натертое всякими травами переточенными, мясо Линейкиной было изобразительным и подлежащем в будущем всеобщему рассмотрению с близи множеством непритворно-удивленных глаз душевных друзей. Мясо готовилось. Друзья шли навстречу. Кто-то бежал один на толпу с большим-прибольшим подарком, многие спокойно ехали в обществе близких и своих, обсуждая предсложившуюся праздничную погодку, другие только собирались, прифраковывая собственное пьнство возле золотых зеркал. Заметить это примечательное превращение оказалось совсем не сложно, ведь все желали скорейшего появления все там же, возле мяса. Это чувствовалось и в настроении Линейкиной, она шептала в мясо очень прекрасные слова, она стонала на мясо, и урчала как сумашедшая, но старалась изо всех сил и плюхала поцелуи резко в мясо и осмысленно, тоже в мясо, да еще так загадочно,.. Это так. Дааа.. Ох уж эта медвежатинка!..