Утро полины

Утро было серым. Никак нельзя было определить, какой будет день – солнечный или пасмурный. На небе не было туч, как не было солнца и облаков. В такое утро людям хочется дольше спать, а, проснувшись, со светлой печалью предаваться воспоминаниям.
Полина сидела и смотрела в окно. Вот молодой человек, вчерашний десятиклассник стоит на тротуаре прямо под ее окнами и смотрит вверх. Кого он тут ждет в восемь часов утра? Хотя, ей-то что? Вздохнув, она взглянула в другую сторону. Тихо. Ветер сдувает с листвы деревьев капли, не высохшие после дождя, который лил всю ночь.
Ворона вытаскивает что-то из лужи, голуби ходят рядом с ней, но не подходят близко. Солнце все-таки показалось и просвечивает сквозь листву, делая ее более яркой. Что, ушел мальчик из под окон? Нет, стоит.
Стоит, как стойкий оловянный солдатик. Только сделал шаг из тени в солнечное пятно. Наверное, прохладно стало. Конечно, лето в этом году не важное. Полина попыталась вспомнить, ждал ли ее кто-нибудь вот так терпеливо, не шелохнувшись стоя на одном месте и заглядывая в окна. Не вспомнила. Когда привыкаешь к одиночеству, такие вещи забываются. Слишком много было таких часов, когда она сидела и смотрела в окно. И эти часы сливались в одно долгое предолгое утро.
Полине надо было печатать, руки ее порхали над клавиатурой, как две быстрые птички, потом замирали и останавливались. И снова она смотрела в окно. Так всегда по утрам. Там, за окном, миллионы людей. Все они живут своей жизнью. Настоящей жизнью. Со своими страстями, ошибками, радостями, страданиями, любовью, ненавистью. В жизни самой Полины уже давно ничего не происходило.
Когда у нее была настоящая жизнь? Полине уже давно некого было любить, нечему удивляться, некому жаловаться. Она потерялась в одинаковых днях.
По утрам она всегда смотрела в окно, незаметно утро переходило в вечер, а по вечерам Полина не могла сдержать слез. Если бы собрать все ее слезы, получилась бы река. Она очень мало спала, и всегда просыпалась, когда рассвет только начинал робко заглядывать в ее спальню.
Полина ждала чуда, которое должно было переменить ее жизнь. Ждала бесконечно долго. Чуда не происходило, а она все ждала и ждала.
Она не знала, как так сложилось, но у нее уже давно не было ни подруг, ни друзей. Когда-то был муж, но детей не получилось, и муж ушел к другой женщине. А Полина переехала и постепенно потеряла все связи с прежними знакомыми, а новыми знакомствами не обзавелась. Она почти не общалась с людьми. Когда-то это ее мучило, но со временем она привыкла.
Зато Полина знала, как выглядит время. Тягучая липкая масса, которая постоянно течет, течет… Людям кажется, что это будет продолжаться вечно, но это не так. Процесс утекания времени только выглядит долгим. Не успеваешь оглянуться, как эта масса перестает течь. Еще миг, и совсем ничего не осталось.
Полина снова оторвалась от клавиатуры и взглянула в окно. Молодой человек, стоявший подокнами, ушел. Дождался ли он чего-то или просто терпение кончилось? Ожидание такая же опасная и обманчивая вещь, как время. Если ожидание слишком затягивается, наступает момент, когда внутри лопается какая-то струна, ты даже не замечаешь, что она лопнула, но тебе становится абсолютно безразлично, произойдет то, чего ты так долго ждал, или не произойдет. Даже если для тебя это было очень важно. Ты просто привыкаешь обходиться без этого. Остается только неприятное чувство, что тебя обманули, но и это проходит.
Человек ко всему привыкает. И Полина привыкла. Она продолжала ждать чуда скорее по инерции. Изо дня в день. И изо дня в день ничего не менялось. Ничего не происходило. Перестать ждать она не могла, обидеться за напрасное ожидание было не на кого, ведь никто ей ничего не обещал. Каждый вечер у Полины в сердце умирала надежда. Каждое утро она появлялась вновь, и бесконечное ожидание продолжалось.
Полина никак не помогала чуду произойти. Ведь тогда оно уже не было бы чудом. Она ждала перемен в своей жизни, но и боялась их. Привычка – страшная сила. Очень тяжело расстаться с тем, к чему ты привык, изменить то, что кажется незыблемым. Полина привыкла просыпаться по утрам, садиться перед компьютером и смотреть в окно. Привыкла плакать по вечерам. Привыкла ждать чуда.
К одиночеству человек привыкает, так же, как вставать в одно и то же время, курить одну марку сигарет и пить кофе по утрам. Просыпаешься без будильника, от любых сигарет, кроме привычных, начинается кашель, а без утренней чашечки кофе шумит в голове. Таким образом организм дает понять, что ему не нравится, когда нарушают его привычки. Так и с одиночеством. Поначалу оно давит, заставляет страдать, но через какое-то время, войдя в привычку, становится неотъемлемой частью жизни. Ты страдаешь от этого, но вырваться не можешь. Или не хочешь.
У Полины, как у каждого одинокого человека, была отдушина – воспоминания. Она бережно хранила их в глубине сердца. Воспоминания стояли там дружными рядами, как книги на полках – некоторые зачитанные до дыр, истрепанные, другие покрытые тонким слоем пыли. Одни совсем старые, некоторые – свежие. Последних было совсем мало. Когда ничего не происходит, вспоминать нечего. Самое свежее воспоминание – годичной давности. Затертое до дыр, а затем оставленное и покрывшееся пылью.
Полина бережно извлекла его и прикрыла глаза, подставляя лицо солнечным лучам. Это воспоминание вызывало странное чувство, похожее на сладкую боль, потому что неизбежно вытягивало следом за собой с полок памяти еще один том.
Солнце, ставшее совсем ярким, согревало лицо. Сквозь закрытые веки был виден слабый свет. И лень даже пошевельнуться, вздохнуть. Полина замерла, как ящерица на камне.
Это случилось прошлым летом. Полина познакомилась с ним в книжном магазине. Ян. Его звали Ян. Этот человек был совсем не в ее вкусе. Одного роста с ней, худой, вежливый, тихий. Но когда разговор завязался, Полина перестала об этом думать. Они никак не могли наговориться, обнаружив много общих интересов. Ян не хотел ее отпускать.
Они гуляли по городу, держась за руки, говорили, целовались. Полина внезапно поняла, почему она с ним познакомилась, изменив своим принципам. С полки с воспоминаниями свалился запрятанный в глубь, самый потрепанный том.
Ну, конечно! Яну столько же лет, сколько было Олегу тогда, десять лет назад, когда Полина была еще наивной девочкой. Во внешности Яна тоже все напоминало Олега, которого когда-то любила Полина. Любила так, как люди вообще не любят. Она старалась спрятать это воспоминание, но оно всегда возвращалось к ней. Больше она не испытывала таких чувств ни к кому. Может, встреча с Яном была своеобразным подарком судьбы?
В эту ночь Полина была счастлива. Ян был так же нежен, внимателен и в то же время страстен, как некогда Олег. И Полина подарила ему всю себя, без остатка, выплеснув все эмоции и чувства, запертые внутри десять лет.
Утром Полина ушла. Ян не проводил ее и не попросил номер телефона, а она ничего не сказала. Сказка закончилась. Осталось прекрасное воспоминание. Легкое, как касание перышка, как тополиный пух, как белые парашютики одуванчика. Сладкое и пьянящее, как вино. Печальное и неповторимое.
Хотелось ли Полине продолжения? Она не знала. Если б ей еще раз пришлось испытать такую боль, которая разрывала ее на мелкие кусочки после разлуки с Олегом, она бы не пережила. Но за десять лет она ни в ком и ни в чем не встретила столько тепла и нежности, сколько в Яне. Может, этого должно хватить до конца жизни? Воспоминания об этом.
Кто знает, что было бы, если бы она не ушла? Может, Ян превратился бы в обыкновенного парня, ничем не отличающегося от остальных? Может, нежность и страсть ушли бы? Скорее всего, так бы и было. Не сразу, конечно. Но лучше яркая вспышка, чем медленное угасание.
Полина открыла глаза, возвращаясь в свое бесконечное утро. Утро, которое будет тянуться, и тянуться… Может, когда-нибудь чудо произойдет? Неважно, что станет чудом, даже если звонок от Яна… Что-нибудь, что разрушит это однообразие.
Она снова взялась за работу, руки замелькали над клавиатурой. Вечер наступил так же незаметно, как всегда. Полина выплакалась и уснула, зная, что завтра все повторится. Зная, что снова будет ждать чуда, ждать предчувствия, что должно что-то случиться. Ждать и страшиться этого, потому, что привыкла к долгому утру, переходящему в вечер, и к жизни без перемен, а привычка – страшная сила… непросто.