Поверженные

       Эта сука презирала мою сентиментальность. Смеялась в лицо. Ей нужен был паршивый внешний блеск. Волчья стеклянная злость в глазах. Невидимый хлыст садиста. Про бентли, тугой кошелёк, про связи со всякими большими шишками молчу. А потом все как нарочно, хором набросились на меня. Со всех сторон. Мрази. Закрой глаза. Тебе приснятся они. И она. Жестокая синева глаз. Небрежная улыбка губ. И кучи ничтожных, убогих людишек кругом. Отвратительных. Тошнотворных. Рвотный пакетик мне. И быстро. И всё-таки она. Что она? За обворожительным личиком кроется алчно-хитрая натура, до боли знакомая. Она думала, что выиграла. Они все так думали. Один только я знал, что не на того напали. Я один знал. Всё разрешилось просто. Убежденные в своей победе, они расслабились. И вдруг…
       …Этот педераст, подставивший меня, захлебывался в своих слезах. Свысока я смотрел на него. Никто не жалел его. Ты ничтожен. Убирайся. Все тебя презирают. Лучше бы тебе повеситься или наглотаться таблеток. Но ты не посмеешь. Потому что ты трус и никчемность. Ты баба с мужским отростком. Ты недочеловек. Проваливай. Полубог презирает тебя.
       …С ней всё ещё проще. В тысячу раз проще. Одумалась, валялась в ногах, умоляла…
Я никогда не любил её. Я вообще не способен любить. Внушать любовь – это сколько угодно. Но любить…
       Простить тебя?
       Но пересекшие черту должны быть наказаны.
       Я не прощаю тебя.
       Прихвати педераста. Вы незнакомы, но познакомьтесь по такому случаю. И совершите двойное самоубийство с горя.
       А я пью отличный кофе, наслаждаюсь офигенной клубной музыкой и классическими произведениями литературного искусства.
       Недостижимая высота.
       И никто не нужен.