Совсем новогодняя история

Моей любимой, единственной и самой лучшей…
И всем-всем моим близким и друзьям…
Ну и, конечно, каждому из моих читателей лично…

Совсем новогодняя история

Вместо предисловия, в котором и так все понятно.

Эта история началась тем длинным зимним вечером, когда даже радиостанции впадают в спячку. Если бы я знал, чем обернется для меня простая прогулка на сон грядущий, вряд ли бы я рискнул в неё отправится. Однако, все это случилось со мной тем декабрем, что остался теперь лишь цифрами на календарях, да фотографиями в бесконечных электронных альбомах. Ну а начало у этой большой истории, было, как обычно, совсем невинным и ничего не предвещающим…

+++ Прогулка +++

Я всегда любил, когда кушать много и вкусно. Если же сверху заливается добрых две кружки пива – счастье не знает границ. В тот вечер, я шел по Невскому, кутаясь от острых снежинок в осеннее пальто. Воздух пропитался холодом и скорыми праздниками. Наверное, поэтому, другие прохожие излучали такое тепло.

Бар «Старый пес» спрятался в такой подвал, что пройти мимо было легче, чем просто пройти куда-либо. Однако, почему-то именно его неброская вывеска, нарисованная по старой рассохшейся доске поблекшими золотыми красками привлекла меня особенно сильно. За дверью меня ждал запах прекрасной кухни и радушного приема. В крошечные окна с проспекта почему-то светила луна. Но это меня мало заботило, ибо меню уже лежало передо мной и только чувство предвкушения заставляло меня медлить с выбором.

Тем, кто живет в больших городах, хорошо известна та суета, которая их открывает, если на носу зимние праздники. Если же вы никогда не видели большого количества людей в одном месте – попробуйте в последний день года сходить в продуктовый магазин. Но ещё за месяц до того, в город приходит то ощущение, ради которого можно жить весь остальной год. Гирляндами зажигаются каждый вечер звезды, стихает рабочая суета, а из открытых форточек льется на улицы тихая музыка и нежные напевы. Именно тогда в город приходят чудеса, которых весь год ждут так дети и даже взрослые.

Я смаковал последнюю часть прелестного салата, запивая его ароматным элем, когда передо мной образовался закованный в толстую черную кожу массивный живот. Мой был явно меньше, поэтому я с уважением посмотрел на обладателя столь существенного сокровища.

-Чем обязан?
-Своим присутствием.

Я удивленно поднял брови. Редко кого мое присутствие к чему-то обязывало. Разве что к ненавязчивой беседе. Мужчина, несмотря на совсем неяркое освещение, не снял своих солнцезащитных очков. Пожалуй, если бы я знал байкеров чуть получше, я бы не отнес его к ним. Но так как знал я их, мягко говоря, весьма посредственно, такая характеристика меня вполне устроила и я с интересом стал ждать от странного собеседника дальнейших действий.

Байкер уселся за противоположный край столика. Повел носом, от чего его усы удивленно приподнялись вверх.

-Знатный эль. Такие теперь только здесь делают.
-Соглашусь с вами…
-Как вам погода?
-Терпимо, а разве это имеет какое-то значение?
-Если честно, то ни малейшего.

Я усмехнулся. Вопросы о погоде, пожалуй, единственные, по которым можно совершенно точно определить, что человеку не сильно хочется с тобой говорить, но при этом его задача все же состоит в том, чтобы о чем-то тебе поведать.

-Вы знаете меня?

Байкер нагнулся над столом, подавшись вперед.

-Вряд ли. Если только вы не Харли Дэвидсон.
-Если только Генри Форд.

Мужчина обворожительно улыбнулся. На его бандане с изображением больших белых крыльев, которые вряд ли могли принадлежать какой-либо птице, таяли снежинки. До того активно, что буквально превращались в пар.

-И все же, будем знакомиться?,- спросил я
-Незачем, уважаемый. Повод для знакомства пока весьма туманен.
-Я должен угостить вас элем?
-Нет, спасибо. Я, увы, за рулем.

Я попытался себе представить мотоцикл на зимних питерских улицах и сделал заключение, что пиво действительно будет лишним.

-К сожалению, у меня мало времени. Да и не смогу я вам ничего объяснить, даже если очень хочу. Слишком долгая получится история.

Байкер расстегнул молнию куртки, покопался за пазухой и извлек маленькую деревянную шкатулку. Поставил её на стол. Встал.

-На этом у меня все, извините, что не стал знакомиться.

Я было открыл рот, но мужчина уже захлопнул за собой входную дверь. Я с удивлением посмотрел на незадвинутый стул, оставленную на столе шкатулку. Как это ни банально, но ничего кроме как оплатить счет и забрать шкатулку мне не оставалось. Тем более, из-за своих размеров она вряд ли могла представлять опасность.

Я вышел на улицу, размышляя о странностях, которые могут происходить в незнакомых местах. На секунду остановившись, я вставил затычки-наушники и разрешил музыке стать моим проводником на ближайшие полчаса. Ровно столько, на сколько хватит не новой батарейки.

Фонари оплели фейерверки огней. И без того никогда не гаснущий Невский теперь светился встрократ ярче. В городе ночь становится продолжением дня. Всегда. Как бы ты не хотел обратного, небо над твоей головой всегда будет впитывать в себя городское негаснущее зарево. А тебе остается лишь поплотнее задернуть штору и отвернуться от окна. Но даже в те редкие перерывы между ушедшим дневным светом и еще непришедшим электрическим, настоящую ночь разрушают мощные фары тысяч машин.
Я всегда задумывался, куда едут все эти люди, куда спешат. Под моим окном никогда не прекращался поток стальных коней. Круглые сутки под окнами проносились и старые Москвичи и блестящие иномарки. Привычный порядок вещей - точно также, как никогда не наступающая ночь.

Я шел к дому, ощущая во внутреннем кармане острые углы шкатулки. Было уже довольно поздно и спать хотелось откровенно сильно. Поэтому почти каждый мой шаг сопровождался сладким зеванием, которое бывает только лишь в предвкушении горячего чая и теплой постели.

Отперев входную дверь и стряхнув с ботинок налипший снег, я снял пальто, достал из него шкатулку и пошел в комнату, где на моем столе всегда была лупа и яркая лампа. Этакий неразрывный дуэт-помощник во многих делах. Пригодился он мне и в этот раз.

Если бы я держал шкатулки в руках каждый день – эта вряд ли бы представляла для меня какой-либо внешний интерес. Но т.к. шкатулок за всю жизнь я держал в руках две с половиной штуки, я принялся с интересом рассматривать это, казалось бы, банальное устройство. Шкатулка была самой обыкновенной – в форме параллелепипеда, на ощупь представлялось, что изготовлено она из дерева, скорее всего сосны. Крошечны петли были искусно спрятаны в корпус, сам же корпус был украшен причудливой резью. Причудлива она была прежде всего манерой исполнения. Пальцы почти не ощущали её присутствия, хотя глаз видел прекрасно. Фигурки сосен и почему-то каких-то монет были выполнены столь тонко, что скорее походили на рисунок. Резьба была почти на грани фантастика. Под лупой были видны крошечные иголочки на каждой сосне. На монетах были выгравированы очертания замков и портов.

Замка на шкатулке не было, но открыть крышку казалось невозможным. Сначала я пытался сделать это руками, убедившись, что ничего не получится, сходил на кухню за ножом. Но и прославленное лезвие с лазерной заточкой ничем не смогло помочь в моем тривиальном занятии. Щель была настолько крошечной, что в нее не смог пройти даже кончик иголки.

Конечно, можно было зажать шкатулку тисками и попытаться все же как-то подцепить крышку, но мне было искренне жаль сие творение искусства, тем более с такой загадочной пока историей. Рассудив, что утро вечера мудренее, а завтра я просто отнесу шкатулку к своему часовщику, я оставил её на рабочем столе, а сам отправился спать.

В моих снах под звуки кантри, я был благородным рыцарем, который сражался со ставшей гигантской шкатулкой, пытаясь открыть её то копьем, то мечом. Но неизменно претерпевая поражение. Скажи мне раньше, что шкатулки могут создавать столько проблем, я бы ни за что её не взял с собой.

Я проснулся от яркого света, которому ничуть не мешали даже тяжелые шторы. За окном поставили, как минимум, авиапрожектор. Причем, судя по всему, прямо напротив. Зря я не поставил жалюзи. Рискуя быть ослепленным я приоткрыл штору и свет тут же исчез.

Зато раздался настойчивый стук в дверь. Я всегда поражался людям, которые игнорируют звонок, даже если он висит напротив их носа. Этот гость явно был из таких. Я накинул халат и поплелся к двери, спотыкаясь через раз. Проходя мим кабинета я кинул взгляд на стол – шкатулка исчезла. Не успев толком удивиться этому факту, я добрел до двери и уставился в глазок. Глазок продемонстрировал черный экран. В дверь постучали ещё раз.

Мама, конечно, учила меня, что открывать двери посторонним нехорошо, тем более, если в глазке ничего не видно. Но двадцать седьмое с конца чувство подсказывало, что ночной посетитель напрямую связан со шкатулкой, и, возможно, даже с её исчезновением. Поэтому я снял цепочку и отпер замок.

Вслед за запахом мороза в прихожую влетела девушка.

-Ну наконец-то! Где шкатулка?

Девушка была в дубленке, и высоких сапогах, но без шапки. Длинные темные волосы свободно спадали на плечи, на них таяли снежинки. Девушка была румяная и совсем незаспанная, что было довольно странно для пол-четвертого ночи на часах в прихожей. Девушка была мила по всем параметрам: чудесный носик, чуть пухлые щечки, бездонно голубые глаза.

Я запахнул халат покрепче.

-Для начала разрешите закрою дверь. Для продолжения – давайте что ли познакомимся?! Предыдущий сегодняшний, т.е. уже вчерашний незнакомец не выходит у меня из головы.

Девушка преобразилась. Улыбка на секунду тронула её нежные губы.

-Значит, он вас нашел. Странно, ведь это все же была довольно трудная задача. Но теперь мне нужна шкатулка.

Я пожал плечами.

-Она была в кабинете, на столе. По-крайней мере, вчера.

Девушка уверенно направилась вперед по коридору, как будто знала, где находится кабинет. За ней оставались мокрые следы, но меня гораздо больше беспокоило то, что мы напустили холода с лестницы. Болеть зимой, конечно, святое дело, но почему-то этого мне совсем не хотелось.

-Иди сюда, быстро! - послышался голос девушки.

Я со вздохом побрел в кабинет. Я часто завидую тому, с какой скоростью прекрасный пол умеет переворачивать все вверх дном, если ему что-то нужно, но то, что предстало моему взору в кабинете было если что результатом волшебства. Меньше, чем за минуту все мои бумаги оказались на полу, вперемешку с компакт-дисками, фантиками от конфет, ручками, беспроводной клавиатурой, старой трубкой и многим другим хламом, который был тщательно распихан по имеющемуся пространству.

-И-и-и? – девушка уперла руки в бока и смотрела на меня с выжидательной ухмылкой.
-Я же говорю: была здесь вчера вечером. Там, где сейчас лупа.
-Но сейчас её там нету! Слушай, ты, она мне нужна, срочно, о-о-очень! Понимаешь??!

Девушка подскочила ко мне и прищурившись заглядывала в глаза. Я медленно сосчитал до трех, чтобы понять, что я не сплю. После чего уселся в кресло и положил ногу на ногу.

-Красотка, ты, конечно, меня прости, но я пока не услышал ответа на свой вопрос.

Она недовольно поморщилась.

-Я Герда… Где шкатулка?
-А я Кай, очень смешно.
-Я вполне серъезна! А вот ты ещё не понимаешь, что может произойти, если ты не скажешь где шкатулка!
-Понятия не имею. Оставил вчера здесь. Она же не плюшевый мишка, чтобы с ней спать.
-Это очень-очень, плохо.

Герда сложила руки на груди и начала мерить шагами кабинет.

-Ковер, между прочим, недавно чистили…

Она не обратила на мое замечание ровным счетом никакого внимания. Нельзя сказать, чтобы я этому удивился.

-А что, там были какие-то драгоценности? Я не смог её открыть, к сожалению…
-К счастью, идиот!
-Ой-ой, какие мы грубые.
-Понимаешь, если она не найдется к утру, всем будет очень плохо…
-Под «всем» ты подразумеваешь конкретный социум или действительно всех?
-Тьфу, да неважно! Блин, где же она?!

Герда начала лихорадочно шарить по оставшимся в видимом порядке полкам.

-Боюсь, что туда переместится она не могла.
-Одевайся, быстро!

Во мне было вскипело негодование по поводу подчинения приказам какой-то наглой девчонки, но я тут же подумал, что дело начинает приобретать интересный поворот и пока лучше со всем соглашаться. Рано или поздно она расслабиться и тогда можно будет разузнать больше деталей.

Я натянул теплые джинсы, рубашку, одел зимние ботинки на шнуровке, пуховик.

-Я готов, мой командир.

Во время моих переодеваний Герда стояла отвернувшись лицом к двери, хотя я её об этом не просил.

-Пойдем, быстрее. У нас все меньше времени. Каждая минута теперь на счету!
-Что изменит мое присутствие?
-Только ты можешь взять шкатулку в руки.

Во как, я прям избранный оказывается. Преисполнившись гордости за свою скромную, вообщем-то персону, я побежал за Гердой вниз, перескакивая через три ступеньки. Почему мы не воспользовались, лифтом осталось для меня загадкой.

-Шкатулку видел кто-то кроме тебя? Она могла выпасть из окна?
-Дважды нет.
-Ты уверен??!
-На двести процентов.
+++ Длинная ночь +++

Девушка посмотрела вверх:

-Там твои окна?
-Да, они.

Она подбежала к дому и стала рыться в снегу. Через минуту, видимо, заморозив руки, прекратила это заведомо бесполезное занятие.

-Действительно нету,- на её лице читалось неприкрытое разочарование.

И тут произошло то, что окончательно убедило меня в странности всего происходящего. От стены дома, на уровне моего 10-го этажа отделилась черная фигура, и полетела камнем вниз. Упав на снег всего в нескольких метрах от нас, фигура быстро вскочила и стремглав бросилась убегать.

-Вот он! Шкатулка у него! Бежим за ним!

И мы понеслись за очередным незнакомцем. Терпеть не могу бегать зимой, когда приходится смотреть не туда, куда бежишь, а под ноги, чтобы не свернуть себе шею. А ещё, потому что холодно, а горло надо беречь. Ну, про болезни я тут уже где-то говорил. Тем не менее, мы бежали со всех ног, однако, явно проигрывали фигуре в скорости. Зато я смог разглядеть, что это явно был мужчина, крепко сложенный, одетый в облегающий костюм, типа того, что носят на горных лыжах.

Герда держалась молодцом, сразу было видно, что бегать ей приходиться часто и помногу. То ли дело я.

Преследование кончилось также неожиданно, как и началось. Когда мы уже выбежали из дворов моего спального района к широкому проспекту, откуда-то из кармана неожиданно рванул мощный джип и мужчина буквально на ходу запрыгнул в его необъятный салон через вежливо открытую дверь.

-Вот сволочь, ушел!

Герда была вне себя от ярости, только что ножкой не топала. Кулачки сжаты, губы надуты. Я секунды оглядывался и тут же увидел старого знакомого: давно брошенный миниавтобус ну или фургон. Уж не знаю, что точнее. Он стоял здесь ровно столько, сколько я жил. За это время бедолага решился бокового стекла у пассажирской двери, да и вообще выглядел довольно жалко.

-Давай сюда, спортсменка.

Я распахнул легко поддавшуюся дверь и помог девушке забраться внутрь. Она явно брезговала садиться на присыпанное снегом вперемешку со стеклом сиденье, но выбора у неё не было. Я же заскочил на водительское место. О, чудеса автомобилестроения – электронезависимое зажигание и встроенный компрессор. Мы еще с тобой повоюем, дружище. Машина взревела замерзшим мотором, приборная доска осветилась тусклым призрачным светом. Я совсем не удивился двум третям бензина в баке. Должно же и нам везти?!

-Поехали, быстрее!

Герда ерзала от нетерпения на холодном сидении, осколки стекла она смела прямо на пол, что, впрочем, меня нисколько не смущало.

-Красотка, нам надо, как минимум, накачать колеса и хотя бы немного прогреться, иначе вторая часть нашей погони закончится также бесславно, как и первая. Не переживай, этот проспект идет по пустырю порядка десяти километров, сворачивать некуда, да и вряд ли они рассчитывают на моторизованное преследование. Пока ты можешь спокойно вещать мне о том, кого мы все же догоняем и что за страшные секреты хранит злополучная шкатулка.
-Я не знаю кого мы преследуем. Но шкатулка должна быть у нас! Совсем не у них! Ну вот просто ни разу не у них! Рассказывать про неё я тебе не буду, но только пока. Твое время придет и ты все узнаешь. Сейчас мы должны её вернуть!
-Чрезвычайно обильная и полезная информация…

Я уже выруливал на дорогу. Конечно, летняя резина по нечищеной зимней дороге это те ещё цветочки, но грибов бояться - в лес не ходить. Старый Фольксваген пошел на удивление хорошо, мы уверенно набирали скорость. Мотор чихал и ворчал, но гудел также надежно, как и все сделанное в Германии. Работающие только в половину силы фары, конечно, существенно усложняли, но в остальном жить можно было. Когда стрелка спидометра начала подползать к сотне, я, рискуя и машиной и нами, поставил ручной газ и полез в бардачок, перегнувшись через Герду.

-Лови, заклей окно, иначе мы скоро превратимся в сосульки.

Я кинул ей стопку каких-то пожелтевших журналов и моток синей изоленты. Не лучшая альтернатива стеклу, но лучше, чем ничего. Мы неслись по ночному проспекту, все больше набирая обороты. Я уже начал всерьез опасаться за дальнейшую работоспособность нашего заимствованного экипажа, когда впереди показались габаритные огни загадочного джипа.

-Поднажми, вон они!

Герда на удивление виртуозно заделала окно и теперь, вцепившись в ручку над дверью указывала пальчиком на джип.

-Стараюсь, это же не Порше….

Джип приближался, его водитель вряд ли обращал на нас внимания. По моей прикидке их скорость была чуть меньше 80 километров в час, что пока давало нам шансы.

-Что мы будем делать, когда догоним?
-Прижимай их к обочине, надо заставить их остановиться, дальше я разберусь!

Я усмехнулся, но промолчал и надавил на газ ещё сильнее.

-Сможешь обойти его слева?
-Попробую, но без изощренных маневров, иначе мы не удержимся на дороге.

Мы приблизились вплотную к джипу и я стал аккуратно объезжать его, рискуя, тем не менее, вылететь на встречную полосу. Мы уже поравнялись с задней дверью, когда в джипе поняли, что мы по их душу, машина резко вильнула и мы получили мощный удар в бок, джип же начал набирать скорость с прытью, которой позавидовали бы некоторые самолеты.

Если вам скажут, что удержаться на большой скорости на дороге, если на тебе летняя резина – плевое дело – не верьте этому чебурашке. Фургон начало разворачивать с такой силой, что мне на секунду показалось, что мы вовсе не в машине, а на корабле, попавшем в шторм. Машина начала вращаться вокруг собственной оси, все ещё продолжая двигаться, но уже пытаясь остановиться за счет выдернутого мной стояночного тормоза. На Герду я не смотрел, вцепился в руль, пытаясь понять в какую же сторону его выкрутить, чтобы остановиться. Впрочем, на этом катке вряд ли бы от этого был бы толк.

Вдруг, машина замерла на месте, как вкопанная, от неожиданности я больно стукнулся о дверь. Герда сидела с закрытыми глазами,

-Не ушибся?
-Жить буду, сама-то цела?
-Да, все в порядке…

Я вышел из машины. Во время наших пируэтов от колес остались разве что диски – ехать дальше было нельзя. Герда выпрыгнула на дорогу со своей стороны и критически осмотрела машину.

-Извини, я не думала, что это так плохо на ней отразится….
-Думать теперь поздно. Куда путь держим?

Герда растеряно пожала плечами. Сверху посыпал легкий снежок. Было достаточно глупо стоять среди ночи рядом со сломанной машиной на пустынной дороге.

Я достал мобильник и набрал номер вызова такси.

-Великий Устюг, резиденция Деда Мороза, куда подавать машину?

Я поперхнулся, но съел прикол.

-Косыгина, посередине между метро и жилыми районами…
-Куда едем?

Я вопросительно посмотрел на Герду и, прикрыв рукой микрофон, поинтересовался у неё по этому поводу.

-Петроградка, конечно!,- сказала она с таким возмущением, как будто я обязан был это знать.

-Алло, слышите? Метро Петроградская…
-Ваша поездка будет стоить 3 шоколадки, будем благодарны, если найдутся с орехами.

Я ещё не успел убрать мобильник в карман и отойти от услышанного, когда нас осветил свет фар. Бело-красная Волга неслась к нам на скоростях, близких к световым. Лихо дав по тормозам, машина ушла в красивый полицейский разворот, обдав нас снежными брызгами и остановилась так, что пассажирская дверь оказалась прямо передо мной.

Я открыл дверь, приглашая Герду сесть первой. Из салона на мороз, разгоняя волной мирные снежинки рванулась музыка. Я залез в салон и захлопнул дверь. В зеркале заднего вида лицо водителя разглядеть можно было с большим трудом, ибо большую его часть занимали усы и борода.

-Ну что, хлопцы, с ветерком?

Свет в машине погас, сменившись желтым дежурным освещением, музыка зазвучала ещё громче и мы рванули с места.

-Пристегнитесь, голубчики!

Мы неслись по ночному городу, мало обращая внимания на светофоры и знаки. Но что самое удивительное, как только мы проезжали какой-то участок дороги – фонари за нами гасли, зато ярче самых ярких звезд вспыхивали новогодние гирлянды.

По всему салону были развешены бубенцы, которые начинали мелодично звенеть на каждом ухабе, вливаясь в звучащую музыку. На сидениях лежал разноцветный серпантин. Я молча удивлялся тому, что некоторые начинают праздновать Новый Год слишком рано, а вот Герда, похоже, была более чем довольна. Её личико расцвело в улыбке и наслаждении от быстрой езды.

Я смотрел по сторонам, не переставая удивляться, происходящим метаморфозам. В домах в такт звучащей музыке вспыхивали окна, светофоры решили нам больше не мешать и все включились на зеленый. Смотреть на спидометр мне было страшновато. В моем представлении отечественные машины скорость больше 100 км в час развивать могли только с очень большим риском для жизни водителя.

-Герда, а зачем мы туда едем? Не проще было продолжить искать этих шкатулкокрадов?
-Нет, сиди смирно, держись, а то снова стукнешься, -она обворожительно улыбнулась.

Водитель переключил что-то в магнитофоне и из колонок полился БГ:

Он ушел прочь и не в силах устоять, превозмочь,
Мы смотрим в точку, где он только что был
И восклицаем: Почему? Что? Как? Какая чудесная ночь!
Но я считаю, что в этом он прав…

Мы пролетели Петроградку на всех парах, и затормозить смогли только к мостику через Карповку.

-Ога! Примчались, хлопцы! 3 шоколадки с вас!

Я растеряно полез в кошелек, как будто носил там шоколадки, тем более, с орешками.

-Я расплачусь, успокойся, - Герда достала из-за пазухи три блестящих упаковки и протянула водителю.

Тот немедленно сунул их в бардачок.

-Это моим хлопцам!, -хихикнул он.

Потом, став серьезным, добавил:”Удачи вам, ребята.. аккуратней только…”

Мы вылезли из машины и только теперь я заметил написанный на борту номер телефона 8-800-Дед Мороз и Ко.

-Пойдем, прекрати уже удивляться. – улыбка теперь не сходила с лица девушки. Все происходящее, видимо, начало её забавить.

Я же пребывал в том состоянии, в котором обычно пребывает человек в 5 утра, потому, вопреки надеждам Герды вряд ли мог чему-то сильно удивляться.

Мы прошли мимо закрытых дверей метро и вышли на площадь. Герда уверенно шла вперед, в одну из улиц, отходящую от площади. Светофоры теперь сияли зелеными глазами уже для нас.

-Не замерз?

Я сверился с ощущениями своего организма и отрицательно покачал головой.

-Ну, все равно, уже пришли.

Мы подошли к подъезду, которого я раньше здесь никогда не замечал. Массивная дубовая дверь, схваченная мощными железными оковами. Над дверью на небольших постаментах сидели, хищно раскрыв пасти, два каменных льва.

Правда, материал, из которого они были сделаны, совсем не помешал им переглянуться при нашем приближении.

Наиболее смелый рявкнул: «Пароль!»

Герда была готова: «Только что придумал, умник?»

Лев слегка оторопел, а потом сразу погрустнел.

-Ну, ты же знаешь, как скучно вот так вот тут сидеть целыми ночами…
-Работаете?
-Конечно, по обычному графику.
-Предупредите о нас, пусть сготовят что-нибудь, нам ещё много дел предстоит.
-Сию минуту, Герда, не извольте гневаться. Только вот на лестнице аккуратней, сегодня песком не посыпали, совсем каток получился..
-Спасибо, бдите, красавцы.

Двери стали медленно открываться. Перед нами был обыкновенный питерский подъезд – коих много: огромное пространство и лестница в небо, то есть на второй этаж, который на самом деле был первым.

-Лифта нету, не надейся.
- Я всецело вам доверяюсь, сударыня.

Я хохотнул. Герда улыбнулась, несмотря на то, что я откровенно нарывался. Мы потопали наверх. Лестница действительно была по своему покрытию к первоклассному катку. Меня с трудом спасали даже перила.
Пройдя пятый этаж, мы благополучно уперлись в приветливую дверь на чердак с замком, которому явно позавидовали бы иные амбарные. Герда взялась за замок и быстро выбила им об дверь какой-то незамысловатый ритм.

Тут же над нами раскрылся люк и вниз рухнула ещё одна лестница. Отскочить мне удалось с большим трудом. Герда смело полезла наверх. Мне не оставалось ничего другого, кроме как последовать за ней.

Сразу за люком лестница кончилась и мы попали в какое-то маленькое тесное помещение, про количество пыли в воздухе, я промолчу. Герда втянула лестницу обратно за хитро приделанную веревку.

-Идем, нам туда.

Она отдернула одну стенку помещения, которая оказалась огромной пыльной шторой и мы очутились прямо на маленькой сцене. Впрочем, кроме меня, это видимо, мало кого тревожило. Прямо перед нами были спины музыкантов, которые яростно бренчали какое-то кантри. Я с трудом разобрал знакомые слова за бренчанием гитар:

Той,зимой, как знать,
Если б не было нам по-пути
С тобой, мой друг…

Мы спустились со сцены по трем ступенькам, и тут к звуку добавился запах. Такого вкусного запаха я не помнил со времен бабушкиных Рождественских пирогов.

Помещение было достаточно просторным для чердака. Потолки вряд ли были ниже 4-х метров. За хаотично раскиданными огромными столами в основном было пусто, несмотря на явно нетронутые блюда. Только в углах я заметил каких-то людей, но рассмотреть не успел – Герда потянула меня в угол, противоположный сцене.

Стол, стоявший здесь, тоже был рассчитан не меньше, чем на добрый десяток человек. Во главе его сидел, как мне показалось, наш недавний водитель. Мужчина был крупным, но очень добрым. Это было видно по его огромным карим глазам. Которые он, правда, периодически прятал в окладистую серую бороду.

-Герда, представь меня нашему гостю…
-Прости, не знаю, как тебя…
-Саша…
-Александр, позвольте вам представить владельца этого прекрасного заведения, Николая..

Я привстал.

-Весьма польщен приемом…
-Александр, не пугайтесь и не удивляйтесь ничему, сейчас у нас, увы, нет на это времени. При других обстоятельствах я бы счел необходимым предложить вам теплое кресло-качалку, рюмку коньяку и добрую трубку, но в данный момент, как видите, вынуждены заседать в почти походных условиях. Впрочем, это не значит, что стоит отказывать себе в подкреплении сил физических. Ну а я обязуюсь сопровождать вашу трапезу рассказом о том, что же, собственно, тут происходит и зачем уважаемая Герда вас сюда привела.
-Спасибо…

Николай дал знак и на столе тут же выросли аппетитные пироги, наливки и свежие фрукты. Воздух пропитался ароматом мандаринов.

-Угощайтесь, не стоить стесняться..

Герда, согласно кивая, уже уминала первый кусок пирога. Я решил, что мне действительно пора подкрепиться, иначе обилие свежих впечатлений может меня очень быстро вымотать.

Николай довольно смотрел на нас. Плеснув себе в кружку чего-то темно-красного, он вновь начал говорить.

-Эта история началась давным-давно в одном старом городе. В нем жил мальчик, совсем маленький. Настолько маленький, что он умел, как и все дети, разговаривать с животными. У мальчика же был пес, точнее, тогда – ещё щенок. Щенка подарили мальчику на Новый Год. Мальчик искренне любил своего единственного друга и доверял ему все свои тайны и мечты. Пес отвечал преданностью и терпением.

Жили они в старом домике на самой окраине города, не зная многих радостей этого мира. Но им было хорошо вдвоем. У мальчика не было родителей, только старая бабушка, которая, хоть и любила внука, но по старости своей все больше времени проводила, дремля в своем кресле. Но у бабушки, несмотря на её ветхость было то, что давало ей силы встречать год за годом Новый Год.

Под старым креслом, аккуратно завернутая в газету, лежала маленькая шкатулка. Рукой неизвестного, но гениального мастера на ней были вырезаны причудливые узоры.

Я напрягся, но продолжал слушать.

-Однажды, бабушка подозвала к себе внука, усадила на колени, и раскрыла ему секрет шкатулки.

Николай замолчал, отпивая из кружки…

-И?

-Увы, Александр, остальное вам пока знать рано…


Я, было, искренне возмутился, но тут же ощутил крепкий удар по ноге и имел счастье полюбоваться на недовольно сморщенную мордашку Герды.

-Я скажу вам лишь то, что уже сказала Герда – вы должны найти и вернуть шкатулку. В противном случае, случиться непоправимое.

-Я понял…

Я насупился и сложил руки на груди. С какой, собственно, радости я должен искать их непонятную шкатулку, которую держала под своим креслом старая бабка? Что она в ней хранила? Фамильные драгоценности? Зубы мамонта? Шоколадки с орешками? Все больше начинает напоминать дурацкий розыгрыш.

-Александр, вам пора идти. Надеюсь, что вы достойно подкрепились.

Я хотел было спросить у Герды куда же, собственно, мне пора идти, но понял, что рядом её больше нет. Я поднял глаза на Николая, но его тоже уже не было на его месте. Музыканты зарядили, сменившиеся на время нашего разговора каким-то блюзом, кантри с удвоенной силой.

Я растерянно оглядывался. Впрочем, для начала суну пару кусков пирога в карманы, судя по всему, еда мне действительно еще пригодится. Тут в мою ногу кто-то уткнулся. Я нагнулся под стол и чуть было не ударился об него головой, подавшись назад. Прямо на меня из под стола смотрели преданные глаза огромного лохматого пса. Высунутый розовый язык, расплывшаяся в дружелюбной улыбке пасть.

Пес гавкнул, что, впрочем, на фоне бешенного кантри, прозвучало не слишком внушительно. Я встал из-за стола, видимо, теперь моим провожатым станет этот блохастый красавец. Пес бодро посеменил куда-то вперед, к сцене.

Ну и что вы прикажете мне делать? Мысленно обругав всех байкеров, Герд и прочих псов я пошел за собакой. Когда мы проходили мимо сцены, солист на секунду прекратил петь и кинул в мою сторону «Успехов!»… Или мне это показалось?!

+++ Музыка телеантенн +++

Я вышел за шторы, чихнув от неожиданно налетевшей пыли. Пес крутился под ногами. Я опустился на колени:

-Ну что, брат? Куда нам дальше? Ты ведь теперь мой провожатый?

Пес гавкнул и протянул мне лапу. Я рассмеялся и пожал мохнатую лапу. Я осмотрелся: света в помещении почти не было, а тот что был, по-видимому, был где-то искусно спрятан. Я осмотрел поднятую Гердой лестницу. Конструкция была очень сложной, но в то же время, в ней не было ничего лишнего.

К сожалению, понять механизм связи замка и лестницы я не смог. Закончив осмотри лестницы, я увидел, что в противоположной от штор стороне совсем не глухая стена, как мне показалось изначально, а практически сливающаяся со стеной дверь. Точнее, даже дверка, такие обычно ведут на чердак.

-Пойдем, красавец…

Я подошел к двери и слегка толкнул её, не надеясь, правда, на результат. Однако, дверь поддалась и будто бы бы сняли защелку с той стороны – открылась в мою сторону. За дверью действительно было крошечное квадратное помещение и вертикальная лестница наверх. Оттуда лился свет и залетали снежинки… Значит, дальше только крыша.

Я скептически осмотрел огромного пса и лестницу, которая явно была предназначена только для людей. Через пятнадцать минут, взмокнув от тяжеленной псины, я все же вытолкал его наверх, а сам полез следом.

Мы были на огромной крыше, я осмотрелся и дух захватило. Вокруг простирались заснеженные крыши петроградки, сверху хлопьями сыпался мягкий снег, в лучах новогодних гирлянд он был разноцветным и смотрелся воистину волшебно.
Я подошел к краю крыши и забыв обо всем сел. Пес подошел ко мне:

-Будешь Джеком, брат. Не называть же тебя все время просто пес?!

Джек утвердительно гавкнул. Я обнял собаку, усевшуюся рядом. Перед нами был целый мир. Мир, в котором не было ничего, кроме бесконечных белых крыш, падающих разноцветных снежинок и двух пар карих глазах – человеческих и собачьих. В сердце ворвалось какое-то неземное чувство спокойствия и доброты.

Как мало мы, пожалуй, видим настоящий мир вокруг нас, как редко действительно замечаем близких и дорогих нам людей, как неохотно думаем о тех, кому сейчас гораздо хуже нас. Миллионы снежинок-людей каждый день, каждый час, каждую секунду, летят по своим делам, не замечая никого и ничего вокруг. И дело совсем не в том, чтобы стать воплощением внимания и доброты. Просто, иногда надо быть чуточку теплее. И тогда даже снег становится теплым пушистым одеялом, а простой взгляд согревает лучше горячего чая.

На секунду все вокруг преобразилось – снегопад заметно усилился, из окрестных труб повился тоненький дымок, который обычно идет из труб по ночам, дабы к утру не просыпаться в промерзшем насквозь доме. В воздухе запахло чем-то очень вкусным.

Только не спрашивай меня, что я люблю,
Говорящий – не знает, а знающий – не говорит…

Я оглянулся: крыша тоже изменила свой прежний облик. Вместо железных листов теперь оказалась черепица, а из нашей трубы тоже шел дымок. Стало очень темно. Я глянул вниз, но фонари, как назло, погасли и я не смог ничего рассмотреть. Только удаляющийся цокот копыт нарушал повисшую тишину.

Джек вел себя как ни в чем не бывало. Судя по всему, смена окружающей действительности была для него таким же обычным делом, как моя утренняя чашка кофе.

-Джек, что происходит?! Ты что-нибудь понимаешь?

Неотличавшийся многословием мой новый мохнатый друг сказал свое обычное «гав» и посеменил к выходу, через который мы попали на крышу. Впрочем, на сей раз, спустившись по обыкновенной подъездной лестнице, мы попали прямиком в подъезд. Я было сделал попытку идентифицировать перемены и в нем, но Джек понесся вниз так, будто мы опаздывали на поезд. Мне ничего не оставалось, как вздохнуть (уже на бегу) и рвануть следом.

Когда мы вышли из подъезда, к нему уже подъезжал крытый экипаж, запряженный двумя пегими лошадьми. Кучера, впрочем, не было видно под огромным плащом с капюшоном, из которого торчал лишь небольшой кнут. Начиная тихо сходить с ума, я открыл хлипкую дверку и пропустил вперед Джека. Едва я успел сесть и захлопнуть дверь, экипаж тронулся с места.

Тронулся, это я приукрашиваю, точнее – прибедняюсь. Видимо, кучер был прямым предком того таксиста. Я впринципе не подозревал, что конный экипаж может развивать такую скорость. Ремней безопасности здесь предусмотрено не было, поэтому по сидению и между полом и потолком я летал неплохо. Псу тоже доставалось.

Неожиданно в кармане куртки что-то завибрировало, следом включилась и мелодия

Нарочно падали звезды в мои пустые карманы…

Я с удивлением вытащил трубку, которую, как мне казалось, оставил дома.

-Саша, это я!
-Э…
-Тьфу, дурак! Это Герда! Слушай меня внимательно, у тебя осталось зарядки на 3 минуты разговора, не спрашивай откуда я знаю, сейчас сам убедишься. Тебя везут к дому той самой старушки, о которой тебе рассказывал Николай. Есть шанс, что шкатулка сейчас ещё там. Не спрашивай, почему! Потому что нам очень надо, чтобы это было именно так.
-Э…
-И не спорь со мной! Когда будешь на месте, постарайся поймать мальчика. Если шкатулка там, она у него. Отвлечешь его внимание собакой, а сам хватаешь шкатулку и обратно в экипаж, кучер знает, куда ехать дальше. Больше я с тобой связаться не смогу, но мы ещё обязательно увидимся.

Трубка оскалилась короткими гудками. Да, леденцы, то бишь шкатулки, я ещё никогда у мальчиков не отбирал. Я посмотрел на дисплей мобильника, надеясь позлорадствовать, но тот был черным, как ночь за окнами экипажа. Нажимание на все кнопки сразу и по отдельности результата, конечно, тоже не принесло. Меж тем, дорога явно стала лучше, скорость мы не снижали, но целовать салон я перестал. Правда, подпрыгивали на ухабах довольно болезненно. Судя по звуку, под нами уже была совсем не мостовая. Скорее, слегка занесенная снегом грунтовка.

Я погрузился в тяжелые раздумья. Даже, если представить, что сейчас я попал в то далекое прошлое, о котором вещал хозяина таинственного чердачного заведения, то что случится, если я отберу у несчастного мальчика его шкатулку? Судя по тому, как за ней охотятся в моем настоящем, в настоящем мальчика ему за неё тоже могло крепко достаться… Или же все наоборот и я не уловил сути событий?

Мы замедляли ход. Затем, плавно остановились. Неужели, кучер начал исправляться? Я осторожно открыл дверь и спрыгнул вниз, тут же поняв, что сильно поторопился – снег доходил почти до колен. Впереди стоял маленький, добротно приправленный снегом домишко. В крохотном окне теплился огонек, из трубы шел традиционный дымок. Картинки с выставки, блин.

Джек выпрыгнул следом за мной, его снег не смущал ни коим образом. Я захлопнул за нами дверку, и экипаж удивительно спокойно поехал дальше. Чудеса какие-то. Все ко мне относятся как к дровам.

С трудом проделывая себе путь через снежную полянку я направился к дому. К чести Джека надо сказать, что он пытался помочь мне изо всех сил, заползая (в смысле медленно, а не в смысле ползком) вперед, и старательно топчась на одном месте, разрывая задними лапами снег. То, что снег, как правило, летел мне в лицо, я ему великодушно простил.

Мы добрались до домика, и я припал к закованному морозом стеклу. Видно было достаточно хорошо. Домик представлял собой одну общую комнату, небольшой камин в углу, две кровати возле стенок, стол с двумя стульями, да кресло-качалку, где мирно восседали оба героя недавнего повествования. То есть, восседала собственно, старая как мир старушка, а внук расположился на её коленях. Бабушка с отстраненным видом что-то рассказывала внуку, а вот в его руках была, успевшая уже мне надоесть постоянными о ней напоминаниями, шкатулка.

Я отлип от окна и задумчиво осмотрелся. Смотреть, собственно, было не на что – снег, лес, дорога, домик. Правда, за полоской леса виднелись и другие домики, но толк в данной ситуации от них вряд ли был. Джек послушно стоял рядом, высунув язык.

Думал бы я, наверное, ещё очень долго, если бы не замерз раньше, но раздался скрип двери. Мальчик, закатанный в шубу и обмотанный для надежности сверху шарфом, вышел на улицу. В его руках, как нетрудно догадаться, была шкатулка.

Сердце бешено заколотилось. Изображать плохого дядю мне совсем не хотелось, но раз надо, значит надо. Только я собрался окрикнуть парня, как пес радостно виляя хвостом бросился к мальчишке, буквально перелетая через сугробы. Паренек увидел пса и от радости, выронив шкатулку, начал его обнимать. На сей раз я решил долго не думать, в два прыжка я преодолел расстояние до пса с мальчишкой и схватил шкатулку, дальше оставалось совсем немного – успеть убежать, пока не поднимется крик. Я дал такого деру, как будто за мной гонится, как минимум, стая рассерженных кроликов. Если вы думаете, что это безобидные звери – попробуйте рассказать им, что они куда менее симпатичные, чем зайцы.

Уже выбежав на дорогу, я понял, что никакой погони нету. Мальчик и собака катались по снегу, совершенно забыв обо мне и шкатулке. Я растерянно оглянулся: что делать теперь было совсем непонятно. Экипаж, как и в прошлый раз подкатил очень вовремя, и очень быстро. Останавливаться, видимо, было выше его достоинства, и я запрыгивал в открытую дверь на бегу. Прижав к себе шкатулку, я с волнением смотрел на удаляющийся домик – Джека не было.

Впрочем, волновался я зря. Уже через несколько секунд пес нас нагнал. Как, оказалось – запрыгивать в экипажи на ходу для него тоже вполне привычное дело. Мы начали быстро набирать ход. Если вы никогда не ездили в карете – не расстраивайтесь, вы немного потеряли. Трясет так, что Жигули просто сказка, а не машина, по сравнению с этим. Анатомических сидений здесь тоже, кстати, нету. Подголовники, и те не предусмотрены. Правда, есть бесплатный аттракцион под названием «попробуй не вывалиться наружу на повороте», потому что двери защелку имеют весьма условную, да и сам корпус экипажа сильного доверия не вызывает.

Мне было крайне интересно, куда же мы все-таки направляемся на сей раз и я попытался открыть крохотное окошечко, служащее, судя по всему для переговоров с кучером, но сразу же понял, что это было ошибкой – в салон хлынул такой тугой поток ветра и снега, что даже Джек от неожиданности взвизгнул. Я захлопнул окошко и попытался усесться поплотнее, чтобы прекратить свои полеты наяву или все-таки во сне?

Джек мирно лежал в ногах, лишь изредка поднимая голову на особо крупных ухабах. Дорога обратно оказалось куда длинней, и несмотря на жуткую тряску, я начал дремать. Все вокруг стало уходить на второй план, звуки пропадали на фоне каких-то мыслей, а глаза закрывались сами собой.

Мне снился маленький мальчик, шкатулка, собаки и щенки, какая-то война, в которой не было оружия, а только возникающие из неоткуда яркие стрелы, состоящие из ослепительного электрического света. Стрелы летели с одной стороны поля битвы в другую и наоборот, сверху сыпались водопадом звезды, а мальчик брел посередине битвы, неся в руках шкатулку. За ним семенил щенок и величаво брел Джек. Почему-то, я знал, что мальчик обязательно дойдет до конца и ни одна стрела его не заденет.

Я проснулся оттого, что мне в лицо тыркался и мокрый нос Джека. Я открыл глаза и тут же испуганно отодвинулся от самого края крыши, на котором сидел. Крыша была самая настоящая, железная, я оглянулся в поисках дымков из труб, но их не было, пропал из воздуха и волшебный вкусный запах. Я было решил, что все это мне приснилось, но в руках я сжимал шкатулку.

Я еще не успел определить, в какой реальности я нахожусь на сей раз, как мне на плечо легла тяжелая рука.

-Я рекомендую вам, Александр, отдать мне эту шкатулку. Доверьтесь мне, она вам ничуть не нужна.

Я было хотел обернуться, чтобы увидеть владельца тихого и низкого голоса, а также тяжелой и большой руки.

-Не стоит, Александр. Вам совсем необязательно меня видеть, просто отдайте шкатулку.
-А если я не хочу этого делать?

Вместо ответа мне в затылок уперся предмет, не любящий двусмысленного толкования, то бишь последний аргумент, ака пистолет системы Макарова. На счет Макарова я, конечно, придумал, определять затылком модели пистолетов я не умею, но то, что это был именно пистолетов, сомневаться, увы, не приходилось.

-Будьте благоразумны, Александр. В конце-концов, вы пытаетесь играть не в свою игру, зачем вам заведомо проигрышные ставки?
-Вообще-то, эту шкатулку передали именно мне…

В следующее мгновенье шкатулка была вырвана из моих рук, а похититель начал стремительно убегать, совсем как я недавно. Джек, все это время бывший ниже травы, тише воды с лаем бросился следом.

Облачение нападающего не вызывало сомнений в его принадлежности – черный костюм, высокие берцы сапогов, черная же кепка. На мою беду, крыша была удивительно большая и скользкая, а незнакомец отличался скоростью и устойчивостью.

Буквально через несколько секунд диспозиция была такова: впереди бежал грабитель, за ним на разъезжающихся по скользкому железу лапах, Джек, ну а следом едва успевая хватать ртом воздух – я. Я уже предвкушал скорую драку, так как крыша близилась к своему логическому завершению. Но тут случилось то, чего я ну никак не мог ожидать.

Откуда-то со стороны речки почти бесшумно вынырнул вертолет, в следующую секунду ослепившей меня мощным прожектором. Я остановился, закрывая глаза рукой, бежать вслепую было опасно. Первое, что я увидел, когда проморгался – поднимающийся ввысь вертолет, болтающаяся на нем веревочная лестница и Джек, вцепившийся в неё зубами.

В следующую секунду лестницу отсоединили и пес вместе с ней полетел вниз, в просвет между домами. Я бросился было к нему, но понял, что не успею схватить лестницу в полете...

+++ Все псы попадают в рай или Скажи мне «спокойной ночи!» +++

Кто-то лед, обращая в воду,
Дал мне знать, что мир – это круг.
Что в лучи обратятся стрелы,
Обернется радугой лук…

Я предлагаю руку Богу, которого нет,
Я остаюсь собой…
Я предлагаю руку Богу, которого нет,
Я остаюсь…

Я не помню, как спустился вниз, сбежал по подъездной лестнице вниз и стремглав помчался к месту, куда должен быть рухнуть пес. Глаза заливали слезы, сейчас я думал только о нем. В голову ворвался тяжелый ритм страха и ненависти.

Где-то вдалеке уже завывали сирены Скорой. Но я их слышал лишь через пелену страшных ударов сердца. Джек лежал прямо на дороге, весь окровавленный, рядом валялась лестница, начинавшаяся пропитываться кровью. Кровь на снегу выглядит особенно ярко и оттого ещё более пугающе. Пес был жив. Дыхание было очень слабым, глаза почти закрыты, но он был жив.

Я аккуратно присел возле пса на корточки, мне очень хотелось взять его на руки, но я понимал, что этого делать ни в коем случае нельзя из-за переломов, которые наверняка у него есть после такого ужасного падения.

Я даже не заметил, как подъехала машина, освещая все вокруг ярко-синим светом мигалок. Из неё выпрыгнули два человека в белых халатах и подбежали к нам с псом. Я сидел на корточках перед окровавленным псом, положив руку ему на морду и закрыв глаза. Я сосредоточился изо всех сил, чтобы попытаться забрать у Джека хотя бы часть его нестерпимой боли.

Врач мягко отвел мою руку и только тогда я смог прорваться сквозь пелену сковавшего меня тумана. Свежий воздух опьянил меня в момент, и я без чувств присел на бордюр.

Врачи уже достали из Скорой носилки и начинали укладывать на них пса. Рядом со мной кто-то присел и обнял за плечи. Я поднял глаза и увидел Герду с красными глазами.

-Все будет хорошо, о нем позаботятся. Я тебе обещаю.
-Мы с ним вместе всего несколько часов, но уже стал для меня самым близким другом…
-Я понимаю, его нельзя не любить…

Двери машины захлопнулись и включился звук сирен, медленно набирая ход, она уезжала от нас. Мне оставалось только проводить её взглядом.

Маленький мальчик стоял, прижавшись к холодному окну носом. На нем была только легкая хлопковая пижама, а в руках он сжимал маленького плюшевого щенка. За окном кружился холодный снег, силясь закрыть собой фонарь, так, чтобы ни один даже самый крошечный электрический зайчик не пробился к окну, за которым стоял мальчик. Мальчику не было грустно, но было холодно.

Он стоял перед этим окном каждый вечер, приходил сюда после того, как все остальные дети улягутся спать, а дежурный воспитатель уйдет на первый этаж смотреть телевизор.

Окошко выходило на не слишком оживленную улицу, по которой, впрочем, иногда все же проходил одинокий прохожий или проносилась заблудшая машина. Мальчик стоял, прижавшись носом к стеклу и где-то в глубине своей совсем молодой, но такой огромной души верил, что когда-нибудь один из прохожих вдруг остановится и поднимет взгляд на окошко, за которым стоял мальчик. Потом прохожий помашет ему рукой или улыбнется, а потом подойдет к двери их детского дома и начнет настойчиво стучать в неё, звонить в звонок, пока дежурный воспитатель не откроет ему. И тогда прохожий скажет ей, что хочет немедленно забрать домой того мальчика, что смотрел на него из окна. Таким грустным, но добрым взглядом.

Ну и конечно маленького плюшевого щенка, его он тоже обязательно заберет вместе с мальчиком. И мальчик побежит в гардероб, чтобы схватить единственную бывшую у него курточку и поскорей зашнуровать старые ботиночки, а потом побежит вниз и возьмет того прохожего за руку и пойдет вместе с ним в свой новый Дом, чтобы отметить Новый Год не рядом с казенной елкой почти без игрушек и гирлянды.

Тянулись долгие зимние вечера и ночи. Иногда мальчик брал с собой книжку, иногда просто смотрел в окно, не отрываясь, и мысленно умоляя каждого прохожего хотя бы просто остановиться. В большее он верить уже переставал. Но прохожие спешили по своим делам и не считали нужным останавливаться около совершенно ненужного им дома.

Иногда мальчик, если было совсем поздно, позволял себе немного поплакать и тихо поговорить со своим щенком с огромными карими глазами.

Меж тем, приближался Новый Год и улица под окном украсилась гирляндами, которые зажигались каждый вечер вместе с фонарями. Снег становился мягким и совсем не холодным. Но мальчика смотрел в окно уже не с надеждой, а с обреченностью, прижимая плюшевого щенка к себе все сильнее, как будто тот мог ожить.


+++ Середина, в которой все становится несколько понятней +++

Мы сидели за обтрепанным столом, покрытым дырявой во многих местах грязно-желтой клеенкой. Где-то под потолком вращались огромные лампы-вентиляторы. За всю жизнь я видел такие, пожалуй, не больше трех раз. Обстановка кафе навевала даже не грусть, а отвращение. Еду, которую мы заказали, я ковырял с очень большой опаской. Неизвестно, в каких условиях она там готовится.

-И все же, я наконец-то хочу понять, что такого в этой несчастной шкатулке, если ради нее столько жертв?!

-Все просто и очень сложно, одновременно. Но сейчас, увы, я не могу рассказать тебе больше, чем ты уже знаешь…

-Ну, в таком случае, я отказываюсь от подобных мероприятий. Хватит с меня.

Я встал из-за стола, шумно отодвину расшатанный стул. Герда тут же подскочила и посадила меня на место.

-Послушай, Саш, это ведь не моя прихоть. Просто, таков уговор. Понимаешь, ты – единственный, кто её может вернуть…

-Почему я??! ,- я удивленно поднял брови.

-Потому что ты… Потому что…

-Потому что я?!!

-Потому что ты потомок того мальчика. И только ты можешь забрать эту шкатулку, раскрыть её силу, сделать то, что мы не можем сделать уже который год. Мы слишком долго искали тебя, слишком много усилий было потрачено на твои поиски, слишком много праздников прошло без шкатулки! Ты не можешь, не имеешь права отказаться сейчас, когда осталось так мало времени, когда наш шансы уменьшаются с каждой секундной! Это будет подло, несправедливо, нечестно! Ты глупый, если не можешь этого понять!

Герда выпалила это все на одном дыхании и закрыла личико руками. Вряд ли она плакала, но то, что обиделась – было очевидным. Я молча смотрел в пол. Мне было стыдно. Можно было, конечно, попробовать оправдаться, но стоило ли оно того?

-Извини, я не хотел тебя обижать… Что я должен делать дальше?

Герда убрала руки от лица. Она действительно не заплакала, но губки по-прежнему были надуты.

-Сейчас мы пытаемся определить место, куда попала шкатулка теперь…

-И время?

-Нет, когда ты привез шкатулку из прошлого, она пропала у тех, кто её похитил в настоящем.

-То есть, шкатулка сейчас только одна?!

-Конечно, почему же их должно быть две? Ты забрал её у мальчика, привез сюда. Соответственно, в недавнем прошлом её у тебя уже не могло оказаться, а значит её не могли у тебя украсть.

-Но украли.. Правда, позже. Вот блин.

-Не огорчайся, ты не виноват. Ты вряд ли мог быть к этому готовым. Тебе уже и так достаточно досталось.

-Да уж. Прости, а кто «мы»? И вообще, расскажи мне, что за чердачный ресторан на Петроградке, кто такой Николай? Кто ты такая? Я ведь до сих пор ничего этого не знаю и не понимаю.

-«Мы» - это международная организация «НГ». Это люди, и не только люди, благодаря которым каждый год во всем мире, в каждой семье, к каждому человеку приходит праздник. Наши агенты работают во всех странах, каждом городе, даже в самых маленьких, затерянных среди снегов, деревнях есть наши сотрудники. Мы не дарим подарки и не выполняем желания, но мы внимательно следим за тем, чтобы настоящий праздник ничто не нарушало. Чтобы каждый человек на всем земном шаре в этот день, хотя бы несколько минут, но был счастлив.

-Благородно. Правда, очень пафосно звучит.

-Но это правда. Это действительно так.

-Откуда вы такие взялись, если не секрет? И кто вас спонсирует? Гринпис?

-Не смешно, совсем. Никто нас не спонсирует и были мы всегда.

-А я Кай, да?,- я улыбнулся. Впрочем, Герда, наконец-то тоже.

-Глупый ты, Саша, глупый.

-Сама такая,- я ничуть не смущаясь показал ей язык, получив, впрочем, в ответ тоже самое.

-Пойми, не все в этом мире должно иметь тривиальное объяснение. Далеко не все. Разве тебе не достаточно того, что каждый год мы делаем миллиарды людей счастливыми.

-На несколько минут, хех.

-Пусть даже так. Это не делает нашу миссию менее благородной.

-Хорошо, хорошо. Уяснил. И я даже понял, почему вам нужен именно я. И я даже вам помогу. Но как долго придется вычислять местоположение шкатулки? И как мне её придется возвращать в этот раз? Не будет ли эта попытка такой же безуспешной, как прошлые?

-Я должна тебе кое-что передать. Эту штуку изготовили специально для тебя.

Герда протянула мне футляр от очков. Я взял его в руки и вопросительно на неё посмотрел.

-Не удивляйся, эта штука действительно может тебе пригодиться.

-А что это?!,- я попытался открыть футляр.

-Нет, нет, нет, только не сейчас! Оно сработает только один раз, поэтому открывай его только тогда, когда на сто процентов будешь уверен в том, что момент настал.

-Ну вот, опять одноразовые вещи… Еще небось и Made in China? А что-нибудь более основательного нету?

-К сожалению, нет. Это единственное, чем мы можем тебе помочь. По соглашению с ТКЖВПГ, мы вообще не имеем права наделять своих агентов какими-либо инструментами, кроме прикладных. Например, машин, фонариков, ну и так далее.

-Э.. Теперь поподробнее с этого момента. Кто такие тэ-кже.. как их там?
-ТКЖВПГ – Те, Кто Живут В Прошлом Году.

-Опа, как интересно.

-Понимаешь, не все люди хотят встречать Новый Год. Им не нравится праздник, им не нравятся люди, которые ждут этого праздника. Им не нравится покупать подарки, не нравится дарить подарки. Да что там… им даже не нравится получать подарки! Это ужасно, но это так. Им не нравится не спать целую ночь, им не нравятся смех и веселье. К сожалению, они имеют на это полное право. Это грустно, но справедливо – у всех должна быть возможность выбора. Их главная цель – помешать празднику. Заставить остальных считать, что никакого праздника нет и отмечать его не следует. Гораздо лучше поработать лишних десять дней, чем расслабляться за праздничным столом.

-Все становится еще более забавным. Ну, хорошо, допустим такой вариант. Но зачем им шкатулка?

-Она напрямую связана с Новым Годом, а значит, является для них тем, чего не должно существовать. Но просто уничтожить её нельзя, поэтому они хотят завладеть ей и не дать нам ей воспользоваться.

У Герды заиграл мобильник.

-Да? Да. Поняла. Спасибо. Начинаем действовать,- она положила трубку обратно во внутренний карман. –Это не менее могущественная организация, в которой хватает своих агентов. Они гораздо лучше нас вооружены в техническом плане, потому что их поклонники тратят на зарабатывание денег гораздо больше дней в году. Около пятидесяти лет назад, когда стало понятно, что все больше людей по всему Земному шару отмечают Новый Год, они предложили нам соглашение, по которому они не стремятся испортить праздник, а мы в свою очередь, не заражаем новогодней лихорадкой тех, кто ей совсем не рад. Все бы ничего, но по этому соглашению, мы не имеем права использовать новогоднего волшебства, делать чудеса на глазах более чем десяти посторонних людей. Считается, что каждый одиннадцатый в Новый Год не верит. Однако, в соглашении ни слова ни сказано про символы Нового Года. То есть, и мы можем их свободно использовать, но и им не запрещено их уничтожать. Пойдем…

Герда встала из-за стола и прошла к окошку для приема грязной посуды. Оно было наглухо закрыто, так как вся посуда в кафешке была исключительно одноразовая. Герда постучала по окошку трижды. После чего оно, как и следовало ожидать, открылось вовнутрь. Чьи-то руки протянули из окошка маленький, празднично упакованный ящик. Герда приняла его и окошко тут же захлопнулось. Мы вернулись обратно за столик.

-Только т-с-с-с! Не привлекай к нам внимание! Вполне вероятно, что за нами следят.

Девушка аккуратно развязала красный бантик и стала разворачивать упаковочную бумагу. Под ней оказалась небольшая клетка, но мне не было видно, кто внутри. Герда аккуратно открыла защелку и приподняла крышку клетки. Раздалось слабое, но гордое «Мяу» и на стол вылез смешной полосатый котенок, тут же усевшийся на задние лапы, с целью основательно умыться. При этом правую заднюю лапу, она смешно отставила в сторону.

-Это Кика. Она всегда отлично знает, где находится шкатулка и по первой же команде начнет показывать дорогу. Запоминай, чтобы она взяла след шкатулки надо просто сказать «Ищи шкатулку, Кика». Но после этого старайся не отставать.

Кика повела ухом, но вылизываться не прекратила. Герда погладила котенка по голове: «Рано пока, рано, моя хорошая».

-То есть, теперь мы можем смело отправляться в путь?

-Вообщем-то, да. Ты хорошо поел? Неизвестно, когда в следующий раз нам это удастся.

-Нормально. Голодным себя не ощущаю.

-Вот и славно. Застегивайся, дай поправлю шарф. Пошли.

Мы вышли на улицу. Герда держала котенка за пазухой. Был сильный снегопад, но было очень светло, хотя солнце где-то пряталось. Машины ехали медленно, боясь поскользнуться. Люди тоже осторожничали.

+++Небо знает, где тебя искать+++

В эту ночь никто из прохожих так и не остановился и не поднял глаза к мальчику. Мальчик стоял у окна до последнего. И только окончательно убедившись, что в столь поздний час вряд ли кто-то пройдет мимо, он решился идти спать. Неожиданно, он вспомнил, что над последним этажом дома есть еще один, на который ведет черная лестница.

Мальчику страшно захотелось узнать, что же там находится. Он не знал, что в зданиях обычно бывают чердаки. Он тихонько прокрался мимо спален, на цыпочках прошел мимо комнаты дежурной воспитательницы. Хотел было зайти в раздевалку, потому что в тапочках ноги изрядно мерзли, но та была закрыта на ключ. Мальчик пошел дальше. Дверь на этаж была закрыта изнутри, но на простой засов. Открыть его не составило большого труда. Гораздо труднее оказалось открыть дверь, не заскрипев. Мальчик крепко прижал к себе щенка и сделал первый шаг по ступенькам. Впереди было ещё два пролета.

С каждым шагом, ему становились теплее, несмотря на то, что сверху веяло уличным холодом. Он упрямо шел вверх, поднимаясь со ступеньки на ступеньку и все крепче прижимая к себе щенка. Наконец, лестница закончилась. Перед ним была открытая старая дверь. Она давно сгнила от сырости и держалась только на одной петле. Мальчик вошел на чердак. Под ногами заскрипели старые доски. Здесь было очень холодно и также темно. Но мальчик уже видел, зачем он сюда пришел.

В самом конце чердака было слуховое окно. Стекла в нем давно не было, а створки с неподвижными жалюзями болтались на ветру, в окно залетал снег. Мальчик медленно добрался до окна и выглянул на улицу. Это окно выходило ровно туда же, куда выходило то, в которое он смотрел каждый вечер, пытаясь поймать родной взгляд. Но теперь перед ним открывался весь остальной мир, скрытый от него там внизу тесными рамами окна.

Ветер хлестал по лицу, и мальчик задрожал от холода. Но ему было слишком интересно посмотреть на ту сторону, которую он никогда не видел из окна. И он распахнул створки шире, выставил руку и сделав усилие выбрался из окна на крышу.

У мальчика захватило дыхание. Он забыл про холодную скользкую крышу, про снег, бьющий в лицо и залезающий под тоненькую пижаму. Он забыл про щенка, который уткнулся в него носом. Прямо над ним было бездонное небо. Небо, которое можно увидеть, но почувствовать можно лишь тогда, когда ты действительно им восхищаешься. Небо, в которое взмывают прожектора, небо, с которого падают звезды и одна из них, очень может быть, твоя. Небо, которое смотрит на нас всех, и не забывает никого из нас. Даже тех, кто, казалось бы, его недостоин.

Мальчик присел на крышу и заворожено смотрел вверх. Так, как будто, никогда не видел этого неба. Что впрочем, так и было. Такого неба он еще никогда не видел. Небо, которое исполняет мечты, небо, которое становится ближе с каждым днем, с каждым аккордом, с каждой секундой, с каждой опустившейся на тебя снежинкой.

Мальчик лег, раскинув руки в стороны, положил щенка рядом. И стал слушать ту бесконечную историю, которую рассказывает небо изо дня в день, никогда не останавливаясь. Чтобы не случилось,… чтобы не случилось.

Снег падал на мальчика и щенка, укрывая их белым пушистым одеялом. И казалось, что прошла целая вечность.

+++ Мы уйдем отсюда прочь +++

-Ваши документы, товарищи.

Тучный милиционер с подозрением смотрел на меня и Герду. Впрочем, его подозрение было вполне понятно. Не часто встретишь двух прилично одетых молодых людей, медленно шагающих за вынюхивающим что-то в снегу котенком по не самым спокойным районам города поздним вечером. Я задумчиво похлопал себя по карманам. Паспорт я с собой, похоже, таки не взял. Выразительно посмотрел на Герду. Она шепнула: «Бежим!» и, подхватив Кику, помчалась в противоположную от милиционера сторону. Я извиняющиеся пожал плечами и рванул следом.

Милиционер вряд ли долго думал. Несмотря на свою комплекцию и фору, он почти не отстал, начав быстро нас нагонять. До меня донеслись обрывки фраз, передаваемых, судя по всем, по рации: «Десятый.. постам.. двое, мужчина и девушка, в сторону завода Красный треугольник, с ними котенок, обеспечьте автомобильное преследование…»

Если вы считаете, что убегать от милиции весело – оно так и есть. Особенно весело это по свежему снегу, под которым еще остался вчерашний ледок. Мы бежали по набережной, в сторону завода. Где-то вдалеке уже нарастал гул сирен.

-Немедленно остановитесь, мы вас все равно поймаем!

Герда обернулась и выразительно показала милиционеру язык, после чего припустила ещё шустрее.

-Сюда, бегом.

Мы промчались проходную на такой скорости, что охранник даже не успел выскочить из своей будки. Впрочем, лучше бы он не выскакивал – милиционер его оттолкнул с дороги с такой силой, что бедняга влетел обратно в будку.

За спиной раздался звук разламываемого деревянного шлагбаума. И сразу же снова раздался рев сирены.

-Мужчина и девушка, требую прекратить убегать, территория завода уже оцеплена, вы не сможете выбраться, - металлический голос из громкоговорителя на патрульной машине догонял нас быстрее, чем машина и пешее преследование.

Мы бешено петляли между заводскими корпусами. Иногда, чудом отпрыгивая от несущихся навстречу гражданских машин, иногда распугивая отдыхающих на свежем воздухе рабочих. Тут и там по территории была разбросана ломаная техника, которая изрядно затрудняла преследование на машинах. Поэтому, сзади периодически раздавались крепкие выражения, и заглушающий их скрип тормозов.

Неожиданно, мы свернули за какой-то угол, где прочно обосновались граждане без определенного места жительства. Один из них как раз готовился спать, взбивая старый пружинный матрац. Дальше был только глухой деревянный забор.

-Извини, мужик, - я пробежался вслед за Гердой прямо по матрацу. Романтик городских помоек только непонимающе развел руками.

-Подсаживай, быстро!

Герда снова приняла образ сурового командира. Я быстро присел и подставил плечо, и резко поднялся, девушка легко перепрыгнула за забор. Я взял небольшой разбег и тоже прыгнул, правда, мне уже пришлось подтянуться на руках.

Сзади послышались выстрелы и громкая ругань.

-Сюда, залезаем и тихо! Ни звука!

Мы запрыгнули в достаточно низкое окно первого этажа. Стекол в нем, естественно, не присутствовало. Мы попали в огромный цех, потолки заканчивались где-то ближе к третьему этажу. Кругом были сломанные и ржавые насквозь конвейеры, валялись противогазы, резиновые сапоги и галоши.

-Сидим тут, они пробегут мимо, не догадаются проверить.

Я аккуратно вытащил из кладки под окном один кирпич и стал наблюдать за забором, который мы только что преодолели. Из-за него долетела ругань: «Ах вы бандиты! Поспать не дают рабочему человеку!» Один из милиционеров явно повторил наше шествие по ложу рабочего человека. Через забор перепрыгнул милиционер, видимо, один из тех, что был в машине, так как ехать на ней дальше было невозможно.

Впрочем, наш знакомый страж правопорядка столь сложной физической процедурой себя утруждать не стал. Доски забор затрещали и просто разлетелись в стороны и мужчина, сломав добрую треть забора, ввалился на нашу сторону. Поспешно встал и бросился за первым коллегой, уже бывшим вне зоны видимости моей импровизированной амбразуры.

Следом за ним, махая какой-то палкой, бежал потревоженный нашей честной кампанией рабочий человек.

Я прижался спиной к стенке и постарался отдышаться. Герда в это время успокаивающе гладила Кику по голове.

-Кажется, проскочили…,- я выглянул еще раз, на всякий случай – все было тихо.
Герда поднялась и пошла куда-то вглубь здания, я побрел следом.

-У нас остается все меньше времени. До Нового Года остается всего лишь 2 дня. Если мы не успеем, это будет серьезным поражением. И серьезным разочарованием для многих.

-А что я могу сделать, Герда? Я же не виноват, что котенок не летает…

-Пока ничего, к сожалению. Я просто констатирую факты.


+++Полнолуние+++

Мы выбрались с территории завода как раз к тому моменту, когда из-за облаков выглянула полная луна. Кика обрадовано замяукала и запросилась на землю. Герда аккуратно опустила кошечку в снег и та вприпрыжку побежала вперед, задрав пушистый хвост.

-Ночью ей гораздо легче, как и любой кошке, - Герда улыбнулась.

Мы поспешили следом, проваливаясь в свежий снег, который успел выпасть за время наших гонок по пересеченной местности. На улице было на удивление малолюдно, впрочем, в такой час в этом не было ничего удивительного. Если вы думаете, что сможете легко догнать бежащего котенка, то это большое заблуждение. Шустрые они до ужаса. Особенно, когда играют или двигаются к поставленной цели.

Я уже начал выдыхаться, когда Кика наконец-то замедлила шаг и потом вовсе остановилась, сев на пятую точку и отставив лапу. Герда удивленно оглядывалась – вокруг явно не было никого из тех, кто мог обладать в данный момент. Кошка же была невозмутима.

-Миленькая, ну что же ты? Куда нам дальше идти?,- Герда присела на корточки рядом с котенком и озабоченно вглядывалась в крошечную мордочку.

Кошка же, в свою очередь, задумчиво смотрела по сторонам и лишь иногда произносила что-то отдаленно напоминающее «мяу». Неожиданно, вдалеке послышался нарастающий ровный гул моторов. Я удивленно обернулся. Гул приближался. Кика и Герда тоже смотрели в сторону неожиданного источника звука.

Вскоре из-за поворота показалась нечто. Трудно описать вещь, которую никогда раньше не видел, тем более, если ее вид столько экзотичен. Я много слышал о настоящих русских санях, в которые запрягают тройку, но вживую это сооружение видел впервые. Оно действительно впечатляло. Пожалуй, в сами сани поместилась бы еще пару лошадей. Впрочем, эти сани ехали при помощи шести колес, умело спрятанных под полозьями. Ну а спереди стояла самая настоящая кабина, напоминающая то ли трактор, то ли самолет, правда, крыши у нее не было. С боков кокетливо торчали огромные усы-зеркала, которые бывают у некоторых междугородних автобусов, фара, то есть прожектор, был спереди только один, ну а функции поворотников выполняли два фонаря с обыкновенными свечками. Правда, было непонятно, как же их включают. Неужели со спичкой лезут поджигать при необходимости?

В сани было навалено какое-то невообразимое количество различных картонных коробок, мешков и мешочков, металлических контейнеров всех возможных форм. Ну а на водительском месте восседал вполне соответствующий своей «тачке» персонаж. Сказать, что этот человек был заметным – ничего не сказать. Во-первых, он был очень высоким и колени его едва умещались в небольшом пространстве под рулем. Во-вторых, он весь, нет, действительно весь был обвешен гирляндами, которые к тому же светились. Из под них торчала лишь огромная волосатая голова, с нацепленными на не менее огромный нос очками. Вообщем, это был не человек, а ходячая елочка.

-Эгегей! Ну-ка, быстренько забирайся, да! Сегодня проезд бэсплатный, дорогой. По особому поручению его самого! С заднего сидения там коробки сдвигай, да, и садитэсь, садитэсь!

Герда хихикнула и протянула водителю неизвестно откуда взявшуюся шоколадку.

-Слюшай, красавица, ты почему не слушаешь, а? Я же сказал – проезд бэсплатный сэгодня, да?! Садысь, садысь давай!, - начал возмущаться водитель, но шоколадку взял и сунул куда-то между гирляндами.

Я опасливо снял ящики с сидения и сложил их на пол саней. Герда взяла Кику и забралась следом.

-Так! Маладэц! А тэпэрь – дэржись крэпче, да!

Откуда сверху на нас рухнул поручень, будто мы были на каком-то аттракционе и намертво застыл чуть-чуть не доставая до коленок. Мотор фыркнул и заревел с грозностью десяти амурских тигров. Тут я понял, что поручень – это совсем не лишнее.

Дома понеслись мимо со скоростью переключающихся огоньков гирлянды. Я с трудом успевал ухватиться за поручень еще крепче во время очередного поворота. Судя по всему, от поездки с ветерком была в восторге одна Кика, отважно всматривающаяся вдаль, как заправской штурман.

-Нам на кольцэвую, да! Дэржись крепко, дарагой, дэржись!, - водитель захохотал и надавил на газ так, что какую-то из коробок сдуло потоком встречного воздуха с саней и та улетела куда-то на тротуар.

В нас полетели две детских маски – волк и заяц из хорошего известного мультика.

-Одэвай, да! Иначе будешь савсэм неживой!

Я натянул маску зайчика на Герду, ну а на себя оставалось одеть только волчью личину.
На удивление, маски действительно спасали от летящего в глаза снега и ветра в лицо.

Мы мчались мимо празднично и не очень украшенных домов, огромных и крошечных елочек, по освещенным проспектам и крошечным черным, как смола переулкам. Скорость же была такая, что я даже не заметил момента, когда городские дороги перешли в кольцевую.

Я нагнулся и предложил жестами сделать то же самое Герде – теперь было очень холодно от встречного тугого потока ветра и снега.

-Охо-хо! Так не один тэшка не может, да!, - радостные возгласы шофера доносились до нас с трудом, но не услышать его было проблематично ввиду могучего баса.
Наконец мы начали сбрасывать ход. Нельзя сказать, что район, в котором мы оказались вызвал у меня бурный восток. С правой стороны были бескрайние поля будущих промзон, с левой начинался лес.

-Вылезай, дарагой, дальше своим ходом, да, у мэня еще дел много, ага. Удачи вам, рэбятушки, удачи!

Наш неожиданный помощник забрал у нас маски и сани рванули вперед. На секунду, мне показалось, что в руках он держит совсем не руль, а вожжи, а впереди саней несется добрая тройка лошадей. Я моргнул и наваждение исчезло, впрочем, в отдаляющемся звуке мотора иногда можно было различить конский цокот и звон колокольчиков.

Герда дернула меня за рукав.

-Опять начинаешь удивляться?! Смотри, нам туда, - она показала рукой в сторону леса. Теперь и я заметил, что вдалеке от трассы мерцал огонь, - Нам надо спешить, пошли.

Я страшно замерз после нашей «прогулки» и отказываться не стал. Мы перемахнули через ограждения, и Герда спустила Кику в снег. Впереди было прилично расстояние, и дорога тут явно отсутствовала. Ну что, придется поработать снегоходом. Мне теперь уже не привыкать. Я улыбнулся собственным мыслям и, обогнав Герду, пошагал вперед, проваливаясь в снег почти по колено.

+++Предпоследняя+++

Кике было проще всех, из-за своего маленького веса, она почти не проваливалась в снег и была такой же бодрой, как и раньше. Мы же с Гердой, пройдя чуть больше половины пути устали в конец. Ноги и брюки были мокрые от снега насквозь. Тем не менее, теперь огонек был гораздо ближе, и можно было различить, что это самый настоящий костер.

-Послушай, нам сейчас нельзя останавливаться, мы сможем…

-Я знаю, но я так устала..

Герда действительно была очень измученной. Я обернулся к ней и попытался подхватить её на руки.

-Ты что, с ума сошел! Ну-ка прекрати эти джентльменские замашки, не та ситуация!

-Ладно-ладно, что ты, честно слово.

Мы продолжили идти вперед, конечно, уже гораздо медленнее, чем раньше.

-А ты сам любишь праздники?, - голо Герды был бодр, несмотря ни на что.

-Не знаю… В моей семье не было принято отмечать Новый Год. Я всегда уходил в свою комнату в эту ночь и подолгу смотрел в окно… На радостных людей, на красивые салюты, на падающий снег… Смотрел и думал, как бы мне хотелось быть там – внизу, среди праздника. А не здесь, посередине пустой и холодной комнаты, совсем без разноцветных украшений.

-Значит, все-таки любишь…

-Я никогда не думал об этом, правда. Наверное, чтобы любить праздник, надо чтобы рядом был тот, с кем ты хочешь его встретить. Тогда каждый день для тебя праздник, а каждое утро – самое лучшее утро в жизни.

Герда звонко засмеялась.

-Романтик! Да, мы в тебе не ошибались.

Некоторое время мы молчали, только снег скрипел под ногами. Да Кика изредка пыталась нам что-то сказать на своем кошачьем языке. Наконец, мы подошли к костру вплотную. Он был на пригорке, забраться на который без опор было достаточно проблематично. Герда взяла Кику на руки, а я стал карабкаться вверх, пытаясь им обеим хотя бы немножко помочь, протягивая руку.

С трудом, но мы поднялись наверх и оказались возле самого костра. Вокруг были разбросаны какие-то вещи – платки, покрывала, одеяла, варежки и шапки. Рядом же стоял небольшой продолговатый шалаш, которому явно был уже не год и не два.

-Теперь тихо… Мы рядом, Кика чувствует шкатулку. Они все где-то здесь. Надо быть очень аккуратными.

-Нет проблем. Надо оглядеться, заглянуть в шалаш?

-Рискни, я буду прикрывать…

Я нагнулся к входу, но в отблесках костра ничего интересного внутри обнаружить не удалось. Тоже какие-то вещи, два стула, да перевернутый чайник. Шкатулки тут явно не было.

-Пусто…, - я выпрямился и оглянулся, ожидая ответа. Но его не было. Как и Герды.

-Зря ты меня не послушался, Саша. У тебя ведь все равно нету шансов. Даже вместе с этой девчонкой и её хвостатой зверинкой.

Теперь я стоял лицом к лицу с тем, из-за кого чуть не погиб Джек. Злость полыхнула внутри почище твоей бочки с порохом. Меж тем, внешне незнакомец был вполне обаятельным высоким статным мужчиной, с небольшими усами и аккуратной короткой стрижкой. Темные глаза смотрели хитро, но не зло.

-У вас, собственно, только один вариант – залезть прямо сейчас в этот вот шалаш и тихо-мирно просидеть там до тех пор, пока мы не уберемся подальше со шкатулкой. Как только расстояние будет для нас безопасным – мы выпустим девчонку. А если попытаешься нас догонять, не обещаю, что ты ее снова увидишь. Так что, выбирать тебе вообщем-то не из чего.

-Саша!!! Не слушай его!!! Шкатулка у него!!! Ее надо забрать!

Я оглянулся влево и увидел бегущую ко мне Герду, за которой неслась Кика.

-Взять ее!
Из-за деревьев выпрыгнула черная фигура в традиционном костюме и повалила Герду на землю. Я хотел было дернуться на помощь, но человек крепко схватил меня за руку.

-Саша, ну, я же рассказал тебе наши условия. Будь хорошим мальчиком.

-Размечтался…

Правая рука у меня была по-прежнему свободна и следующим движением я влепил черному плащу неплохой тумак.

-Вот это ты точно зря, Сашок…

Следующим ударом я был отброшен на добрые полметра и больно стукнулся спиной о сосну. Вскочив на ноги, я вновь бросился на него.

-Что же ты такой непонятливый, друг…

Незнакомец схватил меня за занесенную для удара руку и перекинул через плечо. Теперь я был на земле, и имел счастье любоваться прекрасным зимним ночным небом со свежими звездочками.

Незнакомец заботливо нагнулся надо мной.

-Саша, прекрати, пожалуйста. Ты же знаешь, что бывает с непослушными мальчиками на Новый Год. Им не дарят подарков.

Я выдохнул и попытался ударить врага головой, но встретился лишь с воздухом. Зато в следующую секунду меня подняли сильные руки, а пинок довершил дело – я кубарем катился вниз с пригорка.

Сквозь свист ветра я разобрал крик Герды: «футляр, футляр!!!» Плюхнувшись на снег перед пригорком я похлопал себя по карманам и извлек на свет футляр.

-Ну, помчались!

Я раскрыл удивительно легко поддавшуюся крышку и достал маленькую, но широкую, размером с очки палочку. Вдруг, палочка задрожала и в обе стороны начали выдвигаться телескопические секции. Посох?! Посох??? Посох!!!

Я поднялся с земли. Никогда бы не подумал, что придется драться с помощью обыкновенного посоха, который есть у каждого Деда Мороза на новогодней елки. Или не такой уж он обыкновенный?

-Саша, тебе не угомониться? Ну, сам напросился.

Я поднял голову вверх очень во время – потому что на меня уже падал незнакомец. Отскочить я успел в последний момент, однако, над моей головой просвистела выпущенная меткой рукой автоматическая шариковая ручка.

-Какие у вас, однако, приемчики, господа.

-Да уж, это не с посохами бегать.
Мы стояли друг напротив друга. Я сжимал в руках посох, он держал палец на курке степлера-пистолета.

-Саша, даю последний шанс, убирайся отсюда по-хорошему!

-Мы еще посмотрим, кому предстоит убраться.

Посох в моих руках неожиданно задрожал и начал светиться. Я расценил это как зеленый свет. Впрочем, противник тоже не медлил, в следующий момент я уворачивался от добрых трех десятков летящих в мою сторону скоб. Впрочем, пару штук все же вошло в куртку, а одна больно резанула по лицу.

Я размахнулся и из посоха вырвался сноп искр, отбросивший моего противника назад. В ответ в меня полетела очередная порция незаменимых офисных железок.

Незнакомец выпустил еще пару очередей и бросился убегать, я рванул за ним, пытаясь на ходу заставить выстрелить посох еще раз, но тот, видимо, не умел работать в режиме пулемета.

-Слушай, ты, борец за Новый Год, угомонись уже! У тебя все равно ничего не выйдет. Ровным счетом ничего. Я не отдам тебе шкатулку.

Вместо ответа, я послал убегающему очередной заряд посоха. Он сбил его с ног и повалил в снег. Я подбежал к лежащему человеку и стал лихорадочно хлопать его по карманам, пытаясь найти шкатулку. Но тут я получил ощутимый удар в пах и вынужден был прекратить свои поиски.

-Какой настойчивый, гад. Держи.

Поверьте, удар по голове дыроколом для стопки бумаги от 20 см – это очень больно. Я потерял сознание.

+++Последняя+++

Я очнулся, лежа на мягком матраце, правда, на очень узкой кровати. Над головой был какой-то подозрительно низкий потолок. Я приподнялся на локтях. Из одежды на мне была только пижама, раскрашенная в веселых новогодних медвежат. Голова жутко болела, а на лбу явно был здоровенный пластырь. Где-то внизу мирно перестукивались колеса. Я был в обыкновенном купе.

За столиком напротив сидела Герда и читала книжку. Заметив меня, она отложила её в сторону и улыбнулась. Я успел заметить название книжки «Совсем другие истории дядюшки Патрика».

-Ну, наконец-то… Я думала, что ты так и не успеешь очнуться. До Нового Года остался всего лишь час.

Она присела на краешек моей кровати и нежно погладила по голове.

-Болит?

-Ээ.. нет, то есть да. Вообщем неважно! Что со шкатулкой?! Где мы?! Что с тем типом?!!
-Тихо, тихо. Все в порядке, ляг.

Я опустился обратно на подушку.

-Шкатулка у нас, вон стоит на кровати. Мы в поезде, едем в Питер, скоро будем на Финляндском вокзале. Те типы остались при своем, ну а ты выполнил свою миссию. Ты – лучший!
 
Она очаровательна улыбаясь, смотрела на меня своими бесконечно голубыми глазами. Челка смешно упала на лоб и прикрывала часть лица.

-Но как? Я ведь ничего ему не сделал…

-Тех двух зарядов из посоха ему хватило. Он теперь безобидный аки маленький ребенок. Сидит и играет в паровозик в кабине машиниста.

Я усмехнулся.

-Ну а что же шкатулка?! Теперь ее можно открыть?!

-А вот попробуй…

Герда дотянулась до шкатулки и передала её мне. Я принял полусидящее положение и открыл шкатулку. Она поддалась на удивление легко. Внутри она была совсем крошечной. На дне лежал маленький круглый медальончик. На нем было аккуратно выгравировано всего лишь одно слово «Джек». Я удивленно посмотрел на Герду. Но она только звонко засмеялась. Тут в дверь купе заскреблись, а потом, отодвинув лапой дверь к нам протиснулась лохматая улыбающаяся морда.

-Джек! С тобой все в порядке!

Я обнял пса и меня тут же облизали горячим языком.

-Герда, я ничего не понимаю…

-Что тут понимать? Эта шкатулка просто исполняет то желание, которого тебе действительно очень не хватает для того, чтобы в эту ночь стать чуточку счастливее. Но не только тебе, а всем, кто в эту ночь может быть несчастным, но искренне ее ждет.

-Да?! Ну, раз так… Джек, отойди.

Я притянул девушку к себе и нежно поцеловал, сначала в румяную щеку, а потом и в нежные губы.


Мальчик лежал в своей кроватке. После той ночи он сильно простудился и теперь болел. Хотя все остальные дети веселились в зале, возле новогодней елки. В этом году она была огромная, да и украсили её очень красиво. Он сам видел, как целых пять рабочих пытались затащить дерево через крошечные двери детского дома. Ему было очень одиноко и грустно. Даже плюшевый щенок потерялся где-то на крыше.

Мальчик тихонько встал с кровати и надел тапочки, накинул одеяло и пошел к своему любимому окошку.

За окном шел снег, но было пусто, как, впрочем, и каждую ночь. Даже несмотря на то, что сегодня был Новый Год. Мальчик тяжело вздохнул и прислонился личиком к холодному стеклу.

Неожиданно из-за поворота показались два человека: парень и девушка. Девушка несла за пазухой котенка, а сзади за ними семенил смешной лохматый пес.

Мальчик улыбнулся. Ему было приятно, что кто-то в эту ночь действительно счастлив. Ну а он потерпит еще. Вдруг, мужчина остановился. Замерла и девушка, а пес гавкнул. Мужчина поднял голову и помахал мальчику рукой, девушка тоже подняла голову и заулыбалась, увидев мальчика. А мальчик улыбался им, прижавшись к стеклу всем телом.

Пес побежал куда-то в сторону здания, мальчик потерял его из виду, и в этот момент где-то внизу настойчиво задребезжал звонок, раздался радостный собачий лай.

Над городом взрывались десятки салютов, и в воздухе чувствовался тот, самый настоящий праздник, который бывает только один раз в год. Мир, объятый добротой и счастьем вдруг стал таким ослепительным, что этот свет затмил собой всю боль и страдание, которые в нем все-таки бывают.

Впереди был долгий путь, длиной в целый год. Год, в котором можно просто плыть по течению и быть как все, а можно стать чуть-чуть добрее и сделать кого-нибудь капельку счастливее. Год, в котором все мы станем чуточку лучше и добрее. Путь, который мы пройдем, не менее достойно, чем тот, который уже лежит позади. Путь, на котором главным проводником нашим всегда будет любовь…

Я подобрал лежащее возле окна одеяло и аккуратно сложил его на стульчике. Посмотрел в окно, прижавшись к нему носом. Куда-то по улице уходили парень и девушка, за ними семенил смешной лохматый пес, а на плечах у парня сидел маленький счастливый мальчик. Малыш обернулся и помахал мне ручкой, в ней он что-то сжимал, мне не было видно, но я прекрасно знал, что это маленькая резная шкатулка. Я тоже помахал в ответ и улыбнулся.

Внизу меня ждали сани с веселым шофером, но это будет уже совсем другая история…




Санкт-Петербург, декабрь 2007