Либера

Одним солнечным теплым днем, в раю вылупилась из яйца птица.
Райская птица.
Она осторожно проткнула своим желтым клювом скорлупку и сделала первый в своей жизни глоток воздуха.
Она была очень красивой. Разноцветные перья, большие крылья…
Как и все птицы, она была достойна восхищения.
Ее звали Либера.
Казалось, она полюбила этот мир сразу после того, как появилась на свет.
Ей нравилось в нем всё: другие птицы, небо, облака, звезды… Всего и не перечислить…
С каким наслаждением она училась летать!
Расправляя свои неокрепшие крылья, падая, она снова и снова поднималась в прекрасное небо. Она обожала его.
Как же восхитительно наблюдать, как смазанные краски земли и деревьев проносятся под тобой, как же потрясающе чувствовать ветер в перьях!
Как же радостно летать вместе с другими птицами, думала она, будучи еще птенцом.
Как прекрасно делить с ними это небо!
В такие моменты чувство единства с другими охватывало ее полностью.
И она еще шире расправляла крылья, и еще быстрее летела навстречу ветру.
Она видела в этом мире только прекрасное, она восхищалась этим раем и была твердо уверена, что и другие восхищаются вместе с ней…
Ах, малютка, если бы все умели восхищаться, так как умеешь ты!
Она совершенствовалась в искусстве полета, знакомилась с другими птенцами.
Но ни один из новых друзей не разделял ее взглядов на мир, на этот рай, что вокруг.
Она надеялась на лучшее и верила, что просто пока не встретила тех, кто бы был согласен с ней.
И она продолжала радоваться жизни.
Но время шло, она росла, а знакомые только отдалялись от нее.
Все были погружены в свои проблемы, летали, не видя неба, не чувствуя ветра…
Однажды, она кружила над маленьким озером и увидела, что на берегу одна из райских птиц подкинула свое единственное яйцо в другое гнездо, к другим, еще не вылупившимся малышам.
Это настолько поразило нашу малышку, что слезы навернулись на ее глаза.
Как же этот птенец будет расти без мамы?
Как он будет жить в чуждой ему семье?
Разве его примут там?
До сих пор она не видела несправедливости.
Той ночью ее перья были мокрыми от слез.
Она никак не могла поверить, что такое бывает.
Как мать может бросить своё чадо? Зачем же тогда она произвела его на свет?
Чтобы бросить?…
Тогда, в ту ночь, она впервые усомнилась в красоте этого мира. Но не во внешней красоте, а во внутренней.
То, что она открыла для себя, совсем ей не нравилось. И тогда Либи впервые разозлилась на своих собратьев.
Но ее мир всё еще стоял. Он не рухнул той ночью.
Вера в лучшее помогала ей, так же как и раньше, радоваться свету и ветру, звездам и облакам, дождю и снегу.
Но однажды ее любовь ко всем живущим в этом раю дрогнула.
Она как раз возвращалась из школы, ее перья трепетали на ветру, ее песни разносились по безоблачному небу.
Но вдруг она заметила, как старый самец с криком: «Не занимай небо, малолетка!» в полете со всей силы толкнул молодого птенца. Тот покачнулся, перевернулся и стремительно полетел к земле.
«Ему же больно!» - во весь свой внутренний голос закричала Либи.
Ее глаза расширись от страха и негодования. Как он посмел? Он же был таким же птенцом еще недавно!
Он так же учился летать! Как можно так грубо поступать с равными себе?
А птенец тем временем падал.
Эти несколько секунд показались ей вечностью. Она с замиранием сердца ждала, когда его маленькое тело рухнет на землю.
Она ничего не могла сделать. Она была слишком далеко.
Либи застыла в полете, она не чувствовала ветра, не слышала его шума, перед ее глазами была только удаляющаяся фигурка птицы.
Но в последний момент птенец собрал все свои силы и снова взвился вверх!
Она не поверила своим глазам. Ее счастье нельзя было передать словами. Он жив!
Птенец улетел вслед закатному солнцу, а Либи, застывшая, висела в воздухе, как-будто что-то сковывало ее.
Несмотря на всю радость за это маленькое существо, она по-прежнему не ощущала ветра. Не ощущала, потому что не могла поверить, что этот мир несправедлив.
Мир несправедлив?
Мир несправедлив!
МИР НЕС-ПРА-ВЕД-ЛИВ…
Как же это больно, всё внутри Либи сжалось от этой боли. От боли за других.
Возможно, этот птенец раньше тоже восхищался миром, как и она.
Но теперь он изменится, он уже не будет таким как прежде. Он станет таким как все.
Рядом с ней, справа и слева, внизу и вверху летели птицы. Поникшие и грустные.
Как будто искажённые болью.
Никто не улыбался. Никто.
Почему? Что изменилось? Или просто раньше она не замечала отсутствия улыбок?
Всё так же, и всё по-другому. Краски те же, но мир померк.
Безвозвратно.
После этого разбившего ее мир происшествия, она, конечно, еще не один раз наблюдала подобные картины несправедливости.
Она даже пыталась переделать других.
Нашептывала им свои идеи, селила в них частицы себя и, видя, что всё напрасно, пыталась еще и еще.
Было такое чувство, что мир внезапно открыл ей свою черную сторону, о наличии которой она и не подозревала.
Теперь в её сердце навсегда поселилась печаль.
В один из вечеров, когда закатное солнце дарило миру последние минуты тепла, Либи приземлилась на залитую оранжевым золотом зеленую лужайку, что располагалась на крутом утесе.
Перед ней в долине лежал ее город, ветер играл листвой деревьев, и пел колыбельную жителям.
Либи понимала, что меняется, что она теряет саму себя в этом общем безразличии.
Воздух был свеж и прозрачен. Либера смотрела вдаль, а слезы катились по ее шелковым перьям.
Внезапно перед ней начал сгущаться туман.
Маленький сгусток белой дымки становился всё плотнее и плотнее.
Либи с изумлением следила за этим действом.
Туман стал приобретать очертания птицы. Роскошной птицы.
Длинные кисточки вокруг глаз, восхитительный хвост.
Птица было полупрозрачной и белесой, поэтому ее истинный цвет был неизвестен.
Это существо, ненамного больше самой Либи, парило, даже не расправив крылья, напротив нее в воздухе над пропастью.
Большие умные глаза изучающе смотрели на нашу малышку.
- Здравствуй Либи. Я – Кэлум, - его голос мягким бархатом растекался над лужайкой.
- Твоя печаль позвала меня, и я спустился с небес, чтобы утешить тебя и подсказать, что делать дальше.
Либи не могла произнести ни слова. Перед ней висел в воздухе дух, ангел и обращался к ней… Как же это прекрасно…
- Помни Либера, ты не одинока, такие как ты есть, но, должен, признать, что вас очень мало. Не торопись. Ещё рано. В своё время будет именно так, как хочешь ты, я уверяю тебя. Дай им самим понять и постигнуть то, что ты уже знаешь.
- А когда это будет? – голос Либи дрожал от благоговения.
- Нескоро Либи, очень нескоро, - грустно ответил ангел и опустил голову вниз. – Не терзай себя попытками, не рви свою душу. Знай, в этом мире ничего не происходит напрасно.
- Значит, я не застану новый мир? Мир чистых помыслов и прекрасных поступков?
- Я не скажу тебе Либера, я не могу позволить себе это. Прости.
Ей не нужно было отвечать что-либо, она итак всё поняла.
Ангел начал бледнеть на глазах, он, буквально, таял в воздухе.
- Ты сделала всё, что могла, Либи. Когда придет время, твои семена взойдут.
Помни, что ты свободна! Расправь крылья шире и озари этот мир светом своего полета! Ты свободна! Лети, Либера, лети выше, познай высоту, не знай низости, люби! Люби! Люби!
После этих слов ангел исчез.
Либи стояла потрясенная и еще некоторое время вглядывалась в вечерний воздух, туда, где только что была эта величественная птица.
Солнце, уже красное, скрывалось за лесом позади Либи.
Засыпающие цветы на лужайке склонили свои головки и медленно закрывали лепестки.
Ее чистейшие слезы капали на них.
Сначала она не обратила внимания, но потом заметила, что цветы, на которые попали ее слезы, начали пробуждаться как под рассветными лучами солнца.
Они вновь раскрыли свои лепестки и распрямили стебли.
Цветы смотрели на райскую птицу и радовались вместе с ней.
Радовались этому миру, солнцу, этому вечеру и теплому ветру.
Либера окинула взглядом появляющиеся звезды, улыбнулась цветам и взмыла в темнеющее небо.

Libera - лат. "свободная"
Caelum - лат. "небо"