Рассказ, написанный совместно с Цывлавичем

Они жили в одном городе...на разных полюсах бесконечного конгломерата людских настроений...и надо же было так повернуться капризной вуали фортуны, что её взгляд упал на их одновременно грустно подёрнутые ,но с гордостью глаза...они стояли у приюта Св. Магдалены и каждый пытался понять, что же эта жизнь способна подарить тому, кто уже разочарованно смотрит на все окружающее, тому, чьи краски реальности приобрели тусклый, мрачный оттенок, и уже кажется не озарятся солнечным светом ... Мысли сменяли друг друга так быстро, как таят снежинки на теплых руках... но правда не хотела появляться, оставалось только ждать неизвестности...
Как в лунном свете ,бредя по дороге, от фонаря к фонарю, -мы то исчезаем во мгле, то вновь появляемся, вновь - эти двое когда-то были ярко освещены бесконечным простором света миллионов лампад ,искрящегося смеха, огней большого города...теперь же им оставалось немногое ежедневная полуживая лепёшка, да стакан недоваренного грога на обед, он же завтрак, он же ужин… немногие быстро оправлялись от падения с такого приступа… да и оправляться в сущности было не для чего...они стояли напротив входа в длинной инистой очереди, разномастно оборванных и жестоко потрепанных жизнью индивидов....Никто из них и подумать не мог, что придется так тяжко. Девушка, стояла в конце бесконечной очереди. Дрожа от холода, она переминалась с ноги на ногу, запутанные волосы свисали на плечи, растрепавшиеся от коричневого старого шарфа, которым она укуталась, чтобы было теплее, растоптанные сапожки уже давно были негодны, но другого выбора не было, приходилось как-то приспосабливаться. Хотелось есть, но лепешка еще не скоро бы порадовала Настю, если бы…
.. счастливый претендент на ближайшую не был так разочарован, почти как во времена детства, когда получал отказ на покупки вожделенной игрушки, выходом на безмолвную сцену раздатчика...с заявлением, что их не осталось....У половины из страждущих не осталось сил даже для вздоха...однако, несчастный ропот невидимо витал над душами этих матросов с "Голландца" нищеты...Она успела сделать несколько шагов, оставив в отдалении людей, которым, просто некуда было идти...но не дойдя до угла ближайшего здания, за раннее ожидая пронзающего ветра, пробирающего насквозь, и без того похожее на сеть одеяние...Однако ветер не успел....успела покрытая льдом земля дать о себе знать Настиной ноге… Девушка поскользнулась и не устояв упала, невольно застонав от боли. Она попробовала встать, но не тут то было, нога не хотела слушаться. К счастью, какой-то юноша спешил на помощь Насти. Улыбнувшись, она протянула ему руки и легким движением он поставил ее на ноги, но ступить на подвернутую она до конца не могла, та еще гудела. Благодарным взглядом одарила она незнакомца:
- Спасибо вам добрый человек, произнесла она голосом чуть хриплым оттого, что почти ни с кем не разговаривала.
Густой проникновенный баритон почти шепотом проговорил :"Пойдемте скорее".И что-то было неуловимо понимающего в его добрых глазах, в его помятом, но гладко выбритом лице, манере держаться, которые не могла затмить даже лохматая одежда и "ржавые ботинки.."..он бережно взял её под руку и под провожающие взгляды обернувшихся повёл через снежную январскую улицу… Настя похрамывала, но заботливая мужская рука крепко поддерживала ее. Куда он ведет меня? – думала она, - почему я иду с ним? Ничего плохого в голову не приходило, Настя чувствовала себя так спокойно, как будто родное тепло исходило от него, она даже смахнула шарф от переполнивших ее эмоций произошедших так скоро. Поглядывая на него и пытаясь представить, как зовут этого юношу, она легко шагала
 по хрустящему снегу, забыв про боль в ноге. Щеки порозовели на холоде, маленькие снежинки осели на ресницах, Настя не выдержав, спросила:
- Как вас зовут?
-молодой человек тихо и грустно улыбнувшись, глядя ей прямо в ставшие заинтересованными глаза, произнес : моё имя, наверное, не самое подходящее для данной ситуации...- мама сказала, что я буду откликаться на Шанс...ну или Ченз, как вам будет удобно...впрочем ,я слышал, что через некоторое время, из-за непогоды, возможно ,только и останется уповать на символичность произношения моего имени...Простите меня ,пожалуйста, но я как раз, шел в одно место, чтобы хоть немного согреться... это совсем недалеко…там можно получить порцию горячего чая, за два круглых блестящих сувенира от моей вечерней подработки...Я не так богат в этот вечер, ведь я не торгую снегом и вьюгой<он горестно рассмеялся> но если вы мне поможете разделить тепло двух чашек чая...то я буду справедливо думать, что выпил три...
-С удовольствием, я составлю вам компанию, Ченз, а меня Настей зовут, бабушка назвала меня так сразу после рождения, матушка умерла при родах, а отец погиб на войне, так и не увидев меня, хотя очень желал этого, писал письма маме. Я сирота, Ченз. Бабушке только позже пришло сообщение от папиного сослужителя, он то и сообщил о том, что случилось. У меня осталось только одна фотография, которая и напоминаяет о нем. Настя расстегнула пальто, достала из внутреннего кармана, потрепавшуюся черно-белую фотокарточку и протянула юноше. Никто и никогда не мог заглянуть в странную и непонятную для человечества книгу судеб, как в этот момент, перешагнув через годы ,открыл её на нужной странице этот молодой человек...Странно было даже наблюдать, как в заснеженной пустыне маленькой улочки проходного двора, недалеко от дороги, ледяной от мороза рукой, человек увидев что-то молча застыл в изумлении… Изумлении, граничащим с обморожением ,может быть, даже и не от холода… Словно кадры готовой к показу киноплёнки были вырезаны рукой невидимого монтажёра…Всё вернулось назад... детство. старый потресканный камин, все же исправно переваривающий небольшую охапку дров...тихие разговоры матери и отца...воспоминание... В тот вечер он пришел и, тихо опустившись на стул, почти про себя произнес :"Нет ноши тяжелее, чем груз недоброй вести родным и близким друга..." Но за то время, недолгое, но, ведь для каждого момент проживается по разному, прошедшее время девушка успела послушать скольжение саней, подумать о чае, вспомнить всё, что связано с карточкой и подумать о морозе, почти как о спасителе...
Настя пришла домой, если это можно было назвать домом - единственная комнатушка, в которой было только самое необходимое: шкаф, кушетка, стол и стул, но все это было таким чистым, что становилось уютно. Комната эта была в старинном трущобном доме, где жило еще много одиноких людей, в основном это были старички и старухи. Девушка постучалась в соседнюю комнату и не дожидаясь ответа отворила дверь.
-Бабушка Тома, сказала Настя, а я вам булочку принесла, она еще теплая, давайте-ка съешьте. Веселая старушка, лежавшая на кровати, добро улыбнулась: ну что ты выдумываешь, Настенька? Я не хочу есть.
-Надо, бабуль. Это тебе от милого юноши. И она рассказала, что с ней сегодня приключилось. Он был так вежлив и воспитан, - глаза ее живо горели.
Бабушка Тома рассмеялась: да, деточка, вижу, он тебя развеял от скуки. А булочка и , вправду вкусная. Спасибо. Она отвернулась и тихо засопела. Настя, поцеловав, старушку, накрыла ее одеялом, погасила свечку, стаявшую на столе, и вышла. На кухне кто-то громко ругался, не желая быть замеченной, она тихо скользнула к себе. Весь оставшийся вечер, она думала о Чензе, о том, что он рассказывал ей, и о том, увидятся ли они еще… И сердце подсказывало – да.
Но время -стражник разлуки по-другому рассудило эти мысли... прошло около месяца... Морозящим февральским днём, когда на улицу выходят только те, кому действительно надо, произошла эта , совсем не планируемая , нежданная встреча... один знакомый священник, при встрече, возвращаясь из районной больницы ,сокрушаясь на непогоду ,и в природе, и в устройстве жизни, невзначай рассказал о молодом человеке… Который потерял то последнее оружие, что у него оставалось в борьбе с бедностью - здоровье... И что-то в этом рассказе напомнило Насте и о той встрече... С каждым описательным словом, жестом, движением пожилого главы паствы она всё больше понимала, о ком он говорит...не помня себя от страха, отчаяния и тревоги Настя бросилась изо всех ног в больницу, не услышав крикнувший ей голос священника, что прием закончен и уже никого не пускают…
Задыхаясь, она вбежала в холл больницы, пропитанный неприятным запахом лекарств. Охранник, уже было уснувший, сидя за столом, всполошился. Перед ним стояла прекрасная девушка с каштановыми волосами и глазами, цветом, зеленой травы…
-Что привело вас сюда в столь позднее время, юная леди?
Внезапно из ее глаз покатились слезы, тихие слезы, которые она стала утирать своими хрупкими ладонями. Настя не могла толком ничего сказать. Из ее бормотания охранник понял только имя Ченз, проверил по книге больных и сказал, что молодой человек лежит на втором этаже в 23 палате.
-Только тише, не разбудите больных. Прием закончился, я не должен вас пускать, но не могу устоять перед вашими слезами. У вас есть 30 минут.
Кланяясь с благодарностью, Настя взбежала по лестнице, отыскала нужную палату и осторожно вошла. В палате было темно и тихо.
-Ченз, прошептала она, Ченз, ты где? Пожалуйста, отзовись, шептала она сквозь слезы. Послышалось легкое покашливание. И осипший от мокроты голос ,тот прекрасный и глубокий когда-то, еле слышно проговорил с долей иронии на грани смерти : "Неприятно представать перед вами в таком виде, но у меня нет ШАНСОВ, ведь так зовут здесь только меня..".. Сделав два шага по направлению к кровати, Настя встрепенулась, слыша в коридоре голос доктора.. "Нет, в седьмую не нужно ,отправьте в девятнадцатую.."- и скользящий скрип открывающейся двери..."А вы кто?"...прием давно закончен...попрошу вас... Повинуясь, девушка вышла в коридор, за спиной слыша исступлённый, ставший безумно родным кашель... Видя обезображенные прорухой судьбой мокрые, туманные глаза напротив, суровый лекарь смягчился... Вы к молодому человеку-новенькому?.. Ох уж этот амур...ну да ладно...Скажу вам , случай не из легких... несколько суток на морозе без еды ... работая в этом рванье... Хотя парень крепок , как дубок, - всё в руках Господа... я лишь его инструмент... А парень…сказал, что пытался заработать, но никому ни слова : на что, да как... Настю стало бить легкой дрожью.
-доктор, пожалуйста, можно я останусь здесь на ночь? Я не смогу спать спокойно дома. И глаза снова стали на мокром месте.
-Дорогая, вы не можете беспокоить его, ему нужен сейчас покой, он должен высыпаться. Только завтра днем вы сможете навестить вашего друга или кто он вам там приходится,… пожалуй, вы можете переночевать в моем кабинете, там есть небольшой диван, я сплю там, когда есть ночные дежурства. Пойдемте, я провожу вас. Кабинет оказался недалеко от палаты Ченза, и Настя немного успокоилась. Доктор пожелал ей доброй ночи, и в больнице стало совсем безлюдно. Ночь прошла ужасно. Настя совсем не спала, молясь о скорейшем выздоровлении человека, который стал ей дороже всего на свете. К 8 утра пришел доктор, обнаружив к своему удивлению Настю, в таком же положении, в котором она была, когда он уходил.
-Милая , так и вы скоро заболеете, вы что это совсем с ума сошли так себя мучить. Я тут принес вам позавтракать, до больничного то ждать еще полтора часа. Поешьте-ка и ложитесь, отдохните, а потом зайдете к Чензу. Могу взять вас временно помогать мне в больничных делах, вижу, вы отсюда уходить не собираетесь – улыбнулся он.
Настя не нашла что сказать, она только часто закивала в ответ. Перекусив, она уснула…
Очнувшись спустя четыре часа, девушка вышла в коридор, увидела там Владимира Владимировича, так, оказалось, звали доброго доктора. Он подмигнул ей и разрешил зайти в 23 палату…
Глаза Ченза светились. Настя села рядом, взяв его руку в свои теплые ладони. Не успевая осознавать все, что он ей говорил, она нервно прикусывала губу, ее глаза были на мокром месте…
Отцы Насти и Ченза обручили их, когда они были еще совсем маленькими, и поклялись, что их дети поженятся. Колечки были отданы мальчику и девочке, как сувениры до той поры, пока они не станут взрослыми…
Настя вспоминает, что накануне, бабушка дала ей какое-то колечко….
Ченз же имел деньги на булочку и чай в тот день, потому что от безысходности, нужды и отчаяния найти Настю, заложил то кольцо…
Внезапно та встреча стала роковой, юноша встретил девушку, которая, протянув фотографию своего отца, оказалась Настей. Ее отец был тем другом папы Ченза… Молодой человек пошел работать сутками, чтобы выкупить кольцо обратно…
Улыбнувшись, Ченз молча протянул Насте кольцо, смотря ей в глаза…
Эти два одиноких паруса в бушующем море людских трагедий через пролив любви вышли в океан надежды и счастья….