Ч. 2 Глава 3

ГЛАВА 3

Последующие отборочные туры разочаровали требовательную меня. Ничего особенно интересного в них не было, и только неизменно щеголяющие вестники из Ванасаги и От-Даль-Тиды тешили мою тщедушную душу, да еще один, вырвавшийся из общей массы среднего качества. Он продержался два тура и спал, под громкий разочарованный вздох.
Приключения начались позже, после сигнала к перерыву.
Потому что я случайно взглянула налево и наткнулась на быстро идущего к нам Правителя Рентона.
У меня непроизвольно дернулась верхняя губа.
 – Быстро, уходим отсюда, – прошипела я, толкая в спину Алискана. Тот сначала интуитивно упирался пятками в черепицу, потом увидел сам и резко перестал. Я, не ожидая от него подобного подвоха, сильно толкнула его, и мы кубарем скатились с крыши, упав в кусты и покатившись по пригорку вниз, к дороге, собирая себе синяки и шишки.
Едва выкатившись на открытую дорогу, я пошатываясь, попыталась было уже встать, но вдруг Алискан дернул меня за руку и прижал к себе, увлекая на обочину. Мимо нас пронесся грифон, за которым с выкриками и улюлюканьем, спотыкаясь через шаг, бежал грифонюх с упряжкой. Я с любопытством наблюдала за действиями этой странной парочки.
– А тут ничуть не хуже, чем в амфитеатре, – раздался над самым ухом насмешливый голос Правителя Ванасаги. Я осознала, что все еще стою, прижавшись к нему, и шагнула в сторону.
 – Пошли, – махнул мне рукой Алискан. – Раз уж мы здесь, то можно наведаться в грифонюшню к моему победителю. Заодно и оказаться подальше от Рентона, он уж точно не будет искать нас там. Здесь, кстати, должен быть Дантер, мой вестник, владелец и создатель Шерхеса.
– Шерхес – это грифон-чемпион? – уточнила я.
Алискан кивнул. Но только он показал, в какую сторону нам следует идти, как к нам подошел невысокий мужчина с мощной грудной клеткой, мускулистыми руками и кривыми ногами вестника. Он довольно улыбался до ушей.
– Правитель Алискан? Вы, наверно, ищете Шерхеса?
– Дантер! Отлично сработано! Просто отлично! – Обняв вестника, Алискан весело похлопал его по плечу. – Великолепный флайт, четыре победы из восьми! Поистине замечательно!
Дантер отвесил мне холодный поклон.
– Госпожа…
– Эвангелеета. Я сестра Правителя От-Даль-Тиды и представительница этого вехра на сегодня.
– От-Даль-Тида на этих флайтах наш главный конкурент. Четыре победы, как и у нас, – прохладно заметил он. Я лишь отмахнулась.
– Мне без разницы, кто выиграет сегодня. Я здесь, чтобы получать удовольствие. И ваш грифон меня не подвел. Мои искренние поздравления. Так где же Шерхес? Мне хочется поближе посмотреть на вашего победителя.
– Вот сюда, госпожа. Шерхес довольно необычен на вид. Я создавал его для сверхсрочных сообщений… и побед на флайтах, – добавил вестник почти неслышно, наивно полагая, что я глухая, как человек, и ничего не замечу. Алискан точно не услышал. Что ж, порой тонкий слух волкодлака помогает раскрыть многое…
– А вот и Шерхес.
Внезапно я оказалась около тонконогого изящного грифона, практически непохожего на мощных пушистых летунов. Оперение гладкое, матово-серое, узкие стрижиные крылья сложены на спине, тонкая шея с небольшой головой и хищным соколиным клювом. Увидя сразу двоих незнакомцев рядом с хозяином, он не высказал ни малейшего волнения.
– Спокойный, – заметила я, подходя к нему и проводя ладонью по клюву. Гладкая кость отозвалась пульсирующим теплом. – Не боится.
– Что довольно странно для молодых грифонов, – дополнил мою речь Дантер. – Я сам очень удивился этой его реакции на других людей.
И нежить, добавила я про себя, глядя ему прямо в глаза. Затаенная в зрачках волчица не испугала грифона, тот смело ответил мне тем же. Я криво усмехнулась и потрепала его по острым высоким ушам.
– Вы искусный мастер, – похвалила я вестника. – Смогли создать из камня такое существо. Это действительно необычно.
– Спасибо, госпожа, – склонил голову Дантер. – С вашего позволения я хотел бы привести Шерхеса в порядок. Перерыв скоро кончится, а ему надо еще настроиться на полуфинал и финал.
– Он так уверен в своей победе, – заметила я, когда мы выходили из грифонюшен.
– Дантер всегда был немного самоуверен, – не стал отрицать Правитель Ванасаги.
…Если он «немного» самоуверен, то у меня – прогрессирующая мания величия...
– Ну, куда пойдем? – спросил Алискан. – К входу или выходу?
– Давай к выходу. Будем первыми видеть всех вестников, готовящихся к флайтам...
– Че-е-ерт!!!
Я сначала не поняла, что именно имел в виду Алискан, пока не ощутила на себе целое ведро воды, выплеснутое, очевидно, очень и очень небрежно. Судя по цветистой и крайне изобретательной ругани Правителя Ванасаги, ему тоже достаточно досталось, однако открывать глаза и проверять я не стала. Так и стояла неестественно выпрямившейся подставкой, словно оглоблю проглотила, с закрытыми глазами, чувствуя, как стекает вода за шиворот, торопливыми ручейками протекает по коже под просторной рубашкой и останавливается на уровне ремня.
Я медленно втянула в себя воздух, раздувая крылья носа.
Грифонюх, с опозданием сообразивший, что выплеснул полное ведро грязной воды на Правителя Ванасаги и его тоже не менее высокородную спутницу, которым, по правде сказать, вообще-то нечего было делать среди загонов и стойл, судорожно сглотнув, предложил мне полотенце. Я осторожно взяла поданную тряпку, явно использованную для других, не менее «чистых» целей, как, например, вытирания только что помытых грифонов, и, вытершись ею, только усугубила свое незавидное положение. Алискан громогласно потребовал немедленно принести чистую воду и сухую одежду, а также указать свободную палатку.
Поднятый им шум привлек всеобщее внимание. Посыпались предложения помощи, забегали туда-сюда слуги, торопясь выполнить приказы Правителя Алискана, до этого не получив от раздраженного монарха самоличный пинок. А мокрая я стояла в своем некогда чистом, некогда новом и некогда, уже, казалось, так давно приятным телу костюме, прилипшем к телу. Я попыталась успокоить насмерть перепуганного грифонюха, что не произошло ничего страшного. Однако, я прекрасно понимала, что уже, похоже, не досмотрю финал флайтов и тем более не останусь на танцевальную ночь.
– Эвангелеета, – Алискан подергал меня за рукав. – Вот, посмотри. Это платье чистое и сухое, и в нем ты сможешь досмотреть, как окончатся флайты. Я не знаю, удастся ли служанкам просушить твой наряд до вечера, но не сомневаюсь, что к окончанию флайтов они предложат твоему вниманию подходящие платья.
Алискан держал в руках нижнюю рубашку, простой коричневый сарафан и мягкие туфли. Жестом он указал на полосатую палатку, куда слуги торопливо тащили ведро дымящейся на воздухе воды и стопку чистых полотенец.
Я кашлянула.
– Алискан, ты мог бы лучше найти какую-нибудь рубаху, штаны и сапоги. В них мне будет гораздо удобнее, – попросила я. Правитель Ванасаги как-то странно посмотрел на меня, кивнул и отошел к одному из слуг отдавать распоряжения.
Я вошла в палатку и плотно задернула полог. Волосы пришлось тщательно вымывать, от грязной воды они слиплись и покрылись неприятной пленкой мокрой пыли. Я тщательно умылась, не жалея ни воды, ни полотенец. А когда обернулась, то увидела лежащий на стуле полный комплект одежды: плотную мягкую рубаху, темно-синие штаны, легкие тонкие сапоги и даже куртку, заботливо принесенную на случай прохладной ночи.
Одевшись и завязав куртку на поясе, я вышла.
На пороге меня ждал Алискан с бокалом вина.
– Вот, согрейся, – протянул он мне его.
– А ты сам? Замерзнешь ведь.
– Я уже согрелся, пока тебя ждал.
– Я не про это. Тебе же тоже досталось.
Я рукой показала на мокрые пятна на костюме Правителя Ванасаги. Тот лишь рукой махнул.
– Ничего. Солнце еще не село, я успею высохнуть. Тебе же повезло гораздо меньше меня… Кстати, полуфинал еще не начинался. Если поторопимся, то успеем!
– А мы поторопимся!
Я мигом сорвалась на бег, устремившись к полупустому во время перерыва амфитеатру.
Многоступенчатый полуфинал был захватывающим и с лихвой вознаградил меня за все, что я пропустила. Мы с Алисканом, который в своем подмоченном костюме уже не очень-то походил на Правителя процветающего вехра и Правителя вообще, уютно устроились у выхода на манеж, наблюдая выходами и потягивая вино. Мы спорили друг с другом о том, кто окажется победителем – последние ступени вестник из Ванасаги не выдержал и вверх устремился уже оранжевый столб От-Даль-Тиды.
Предприимчивый лоточник обходил собравшуюся у выходов толпу, предлагая горячие булочки. Только почуяв сладкий аромат свежеиспеченного теста, я поняла, что готова слопать даже сидящего рядом Алискана.
– Сегодня угощаю я, – заявил Алискан, забирая у лоточника небольшой кулечек со сладостями.
Нежные увесистые шарики размером с кулак, заполненные жидким горьким шоколадом, оказались на удивление вкусными, и я мигом уплела три штуки.
– Тебя что, не кормили перед Ренганом? – невинно поинтересовался Алискан.
– Не знаю, может и кормили, – отозвалась я, с удовольствием облизывая шоколадные пальцы. – Но я точно ничего не ела. Я спала… М-м-м, прелесть! Шесть лет не ела подобных сладостей.
Алискан нахмурился.
– Я думал, что это шутка. А это правда?.. Шесть лет… Так тебе должно быть уже около тридцати!
– Двадцать девять и восемь месяцев, – уточнила я.
– Но тебе не дашь и двадцати пяти, не говоря уже о тридцати!
– Правильно. Потому что моя инициация в волкодлака произошла в двадцать два года. После этого мои процессы старения замедлились и встали на один уровень с ведунскими, то есть я могу прожить… если мне, конечно, дадут, а не всадят серебряный болт промеж лопаток… около трехсот-четырехсот лет, старея в три, а то и четыре раза медленнее людей.
– Кошмар… – выдохнул ошарашенный Правитель.
– Но повторяю, это только теоретически. Скорее всего, я закончу свою жизнь в лапах охотников на нежить.
– Как вестник Дарк?
– Откуда ты узнал про него? – медленно, словно в трансе спросила я, сверкая круглыми глазами.
– Ведь тот грифон, на котором ты прилетела – его?.. Про Дарка известно всему Совету Севера. Про вестника, который был послан в Галиндоор на разведку и прилетел оттуда волкодлаком. Через пять лет, не изменившись ни на йоту.
Я отвела глаза.
Не говорить же ему в самом деле, что именно Дарк инициировал меня.
Не говорить же ему в самом деле, что именно он открыл для меня этот мир таким, каким я сейчас вижу его.
Я ненавидела Дарка всеми силами души.
И безумно любила…

* * *

Финал оказался необычным. В самый последний момент вверх взвился неизвестный вестник из Тил-Тузека и буквально вырвал призовые медали у вестников От-Даль-Тиды и Ванасаги, оставив их на втором и третьем местах. Но, надо сказать, такой результат обрадовал даже Алискана. Он, как и все, поднялся на ноги, бурно аплодируя победителю.
– Знаешь, а так даже лучше, если никто из наших вестников не победил, – заявил он мне.
Но не успели мы отойти и нескольких шагов от амфитеатра, как меня поймала за руку какая-то служаночка. Извинившись перед Алисканом, я отошла вслед за ней.
– Госпожа Эвангелеета, ваш наряд уже выстиран и высушен. Мы и не думали, что такая ткань так быстро сохнет. Пройдете за мной, чтобы переодеться?
– Да, конечно.
Девушка повела меня к одной из белых башенок, оказавшейся прачечным цехом. Свернув налево, она открыла одну из дверей и проводила меня внутрь, где стояла целая делегация служанок.
– Спасибо, я скоро буду, – медленно проговорила я, беря одно полотенце и запираясь в комнатушке с бадьей. – Можете быть свободны.
Я нежилась в ароматной теплой воде несколько дольше, чем собиралась, но я не считала себя такой уж важной гостьей, что Ренган остановится, ожидая меня. Однако, выбравшись из бадьи и вытирая голову, я услышала в комнате какой-то шум. Значит, кто-то все-таки остался меня ждать. Или, наоборот, пришел.
– Алискан? – с чего-то позвала я.
– Нет, это всего лишь я, Эллина, – извиняясь, ответил девичий голос. – Вы все нашли?
– Да, спасибо.
– Может, помочь вам уложить волосы?
– Нет, они у меня недлинные и весьма своенравные.
– Ох... – Я усмехнулась, услышав смущение и досаду в голосе своей собеседницы.
– Я до отвращения самостоятельная, – сообщила я. – Другие не выживут на трактах… Только вот до завязок на спине никак не дотянусь.
Я вышла из комнатушки, едва не столкнувшись с бросившейся на помощь Эллиной. Бедная девушка не знала, куда деваться от стыда из-за своей неловкости.
Эллина чем-то напоминала мне Алискана. Их неуловимое сходство буквально наталкивало на догадку, осенившую меня чуть позже.
Эллина была младшей сестрой Алискана.
– Мне очень жаль, госпожа Эвангелеета, что вас дождалась только я одна, – между тем говорила Эллина, умело вплетая пальцы в тонкие шнурки рубашки, – но подошло время танцев. Сегодня так много гостей...
– Если бы я внимательней смотрела, куда иду...
– Ах, госпожа Эвангелеета, Нестерг готов был просто сквозь землю провалиться от стыда. Он примчался сюда с вашим нарядом и ждал, затаив дыхание, пока служанки его стирали. Он так волновался, не останется ли на нем пятен. Вы, наверно, ужасно рассердились, что вам испортили новехонький костюм, который вы и одели-то в первый раз, испортили еще до того, как вы успели показаться в нем на танцах...
Я лишь усмехнулась. В голосе Эллины слышался такой благоговейный трепет, словно я была высокомерной чопорной Правительницей.
– На самом деле, ничего такого уж невозобновимо ужасного не случилось. Да, костюм было бы жалко выбрасывать, но сердиться на человека за то, что он делал свою работу… Нет, спасибо.
– Ах, вы такая великодушная!
– Нет, просто прекрасно знаю, как это бывает. Могу лишь сказать, что грязная вода – это еще не самое худшее. Вот помойное ведро на голову – это да…
– Помойное ведро?! – ужаснулась девушка.
– Ага.
– Ой… Слышите, менестрели уже начинают!
Заслышав музыку, девушка подбежала к открытому окну, распахнутые ставни которого не закрывали начинающее темнеть небо.
– Ну и отлично! – воскликнула я. – Тогда пошли танцевать. Постараемся получше провести оставшееся время.
На мгновение Эллина выглядела испуганной, как будто сомневаясь в том, что ей разрешат развлекаться в этот вечер. Но я решительно взяла ее за руку, мысленно пообещав себе, что обязательно сделаю все возможное, чтобы эта девушка хорошенько отдохнула этой ночью.
Коридоры и главный зал уже были пустынны, во дворе служанки, суетясь, разносили по углам корзины с тлеющими углями и разбрасывали магические «фонарики», выхватывая их из небольшого мешка. Вокруг круглой площадки для танцев расположилось с полсотни столиков для отдыхающих, которые были уже наполовину заняты. Менестрели заканчивали настраивать инструменты, а впереди их на высоком табурете сидела молодая медноволосая девушка с лютней на коленях.
Из всех Ренганов, которые я еще помню, Ренганы в Ванасаге в этот вечерний час всегда были одни из лучших. Корзины с огнем золотым светом вырывали из сгустившегося ночного мрака людей, сидящих за столиками, стоящих и о чем-то оживленно беседующих, танцоров, мужчин, столпившихся у винных и пивных бочек. Дети то и дело вылетали на свет лишь для того, чтобы тут же снова нырнуть в темноту – их смех и крики редкими молниями прорезали спокойную тихую музыку и негромкие разговоры собравшихся. Здесь, посреди кишащего народом празднества, я чувствовала себя одинокой волчицей в глухой чаще ночного леса.
Проводив меня до столика в первом ряду, прямо напротив помоста менестрелей, Эллина повернулась было, чтобы уйти, но я поймала ее за руку. Когда Алискан, вскочив, пригласил меня присесть, я, несмотря на протесты девушки, усадила ее рядом с собой.
– Здесь нам всем хватит места, не правда ли? – невинно хлопая ресницами, спросила я с милой улыбкой, со значением глядя на Алискана. – Эллина так хорошо обо мне позаботилась.
– Конечно, места хватит всем, – любезно ответил Алискан. – И еще у меня есть для тебя немного Телерского, – добавил он, наполняя мой кубок.
Я еще только пригубила свое вино, когда мерзавцы-менестрели заиграли веселую танцевальную мелодию.
– Соблаговолит ли госпожа Эвангелеета подарить мне танец? – задорно спросил Алискан, протягивая мне руку.
– За мной должок! – успела лишь крикнуть Эллине я, увлекаемая на площадку.
Я любила хорошенько отдохнуть. Танцы, может, и не были моим любимым времяпровождением, но от старинной мелодии на пару с хорошим партнером, который будет плясать на площадке, а не на твоих ногах, устоять не смогу.
– Теперь я должен потанцевать с Филипинной. Статус обязывает, – сказал Алискан, возвращая меня на мое место за столом. – Надеюсь, ты прибережешь для меня еще один танец?
– Сколько угодно!
Я проводила его взглядом, пока Правитель Ванасаги не растворился в толпе.
– Вам понравилось танцевать с Алисканом? – стесняясь, спросила Эллина, ставя передо мной кубок, полный вина.
– Он отлично знает этот танец и прекрасно двигается.
– Алискан учил меня танцевать. Когда в нашем Зале звучит музыка, он всегда приглашал меня хотя бы на один танец. Но сегодня, боюсь, у него ничего не получится – здесь столько девушек...
– Ну, тогда я найду тебе другого партнера. – Я начала оглядываться в поисках свободного вестника.
– Что вы, мне не следует... – испуганно начала она, но поздно – я уже нашла подходящую жертву и сильно толкнула Эллину в бок. Девушка, коротко взвизгнув, вывалилась из кресла, споткнулась и упала прямо на руки проходящему мимо молодому человеку. Я разобрала ее перепуганный лепет:
– Извините, пожалуйста, я нечаянно…
– Да все в порядке…
– Нет, это ужасно! Я упала прямо на вас!
– Со всяким может случиться. К тому же здесь такая неудобная ступенька.
– Я просто неловкая…
– Нет, уверяю вас!
– Да! Иначе я бы никогда не упала на вас. Простите, пожалуйста.
– Я уже сказал – ничего страшного… Может, вы не откажетесь от танца?
– Я право не знаю, стоит ли мне… Хорошо.
Я довольно ухмыльнулась и откинулась на спинку плетеного кресла. Отлично, девчонка в надежных руках.
Следующие полчаса я отдавала себя только еде и вину. Ко мне, привлеченные одиночеством, подходило несколько мужчин-вестников, я потанцевала с двумя, но больше не вставала, ожидая обещанный Алискану танец. И он не преминул объявиться.
Звучала старинная мелодия, и я с удовольствием забылась в танце, в море неторопливо проплывающих мимо пар, рук Алискана, аккуратно придерживающих меня и торжественным движениям. Навряд ли Клейменс там, в Ороне, проводит время так же хорошо, как и я. Мне даже стало жаль его.
– Ты думаешь о каком-то другом мужчине, – укоризненно прошептал мне на ухо Алискан.
– Да, о новом Советнике Джелара, он и мой брат сейчас в Ороне.
– И ты вспоминаешь его с нежностью?
– Издеваешься, что ли?! Этот мерзавец мне всю жизнь испоганил!.. По крайней мере, последние шесть лет уж точно. Да я его ненавижу!
– Врешь ведь, – грустно улыбнулся Алискан.
– Вру, – безропотно, со вздохом признала я.
Мы закончили танцевать, искренне поаплодировали менестрелям и вернулись к нашему столику. С изумлением обнаружив там двух молодых мужчин, развалившихся в плетенках. Мы с Алисканом присели в соседние.
 – Джелар! – весело воскликнул Правитель Ванасаги. – Рад, что ты все-таки вырвался к нам.
– Я тоже ужасно рад, Алискан, – устало улыбнулся он. – Безумная ночь. Талкамм принес нам неприятные известия.
– Давай поговорим о делах утром, не будем портить такую хорошую ночь, – попросил Алискан.
– Точно, – хихикнула я. Вино ударило в голову пенной струей, едва я присела, развязало язык и сделало мир перед глазами мило плывущим. – Важные известия надо разбирать только утром, на больную голову! Как в известной гномьей поговорке, придуманной во время Великой войны: «Война идет не сегодня, она будет завтра, с бодуна»…
– Лета, ты пьяна, – мягко информировал меня брат. – Тебе пора домой.
Я с хмельной суровостью поглядела на него, осоловело хлопая ресницами.
– А т-ты мне не ук-каз! Я взрослая умная волхо… длчиха и сама могу решить, худа и хогда мне идти! Вот! Щаз возьму и пойду… туда. – Я неопределенно махнула рукой.
– Встань для начала.
Я встала. Вернее, попробовала. Пошаталась-пошаталась, держась за спинку плетенки, отпустила ее и чуть не шмякнулась носом в доски помоста. Спасибо ведуну, вовремя подхватил и усадил на место.
– Ладно, допустим, встать я н-не моху. Но я же моху решить! И я реши-и-ила-а-а…
Джелар сделал какое-то движение в сторону Клейменса. Я с самым хмурым лицом, на которое могла быть способна в таком состоянии, повернулась к ведуну, чтобы высказать ему все, что еще могу думать о нем и вообще…
…но только для того, чтобы поймать заклинание точнехонько в лоб.