Про любовь

Середина осени, дурацкий, проникающий холод. Одинокие пальцы заматывают покрепче одинокий, не нужный шарф вокруг одинокой, неприласканной шеи. Домой не шлось, а плелось. На финишной прямой отчетливо захотелось выпить. Красивый коктейль, мартини-бокал, тонкие пальцы, змейка сигаретного дыма. С появлением цели зашагалось быстрее. Поворот ключа, в лицо теплом. Свет в спальне, к шкафу, раздеваясь на ходу. "Во что-же нарядиться такое, чтобы без претензий на съем, но все-таки акцентируя на тщательно выстроенной и взлелеянной фигурке ?" Цвета фуксии на бретельках, обтянуто, вниз черные джинсы – так, чтобы не дышалось. Сапоги в тон, каблук – и, все к ногам, суки !
Мейк-ап на скорую руку, ведь, не значит плохо ? Четенькими, почти профессиональными движениями.
Какой он все-же приятный – этот выходной.
Пить без продолжения, танцевать бесплатно.
Шоколадная конфета во рту окончательно свела на нет одиноческий приступ, поворот ключа – и в лицо освежающим холодом.
 
На удивление, никуда не врезавшись, доехала до Ванили.
Удивления бы не было, если бы втемяшились в дерево или блондинок на обочине, не зря говорят:"сел за руль – смотри на дорогу". Водила пялился исключительно в зеркало заднего вида, а зеркало заднего вида исключительно пялилось на напомаженные губки, матовую кожу комплиментируюмую светом фар проезжающих транспортных средств. "Ну что-ж, значит и в правду хороша",- подумала, расплачиваясь.
Хотя наверное, все же не настолько, чтобы не брать денег за проезд.

В это время суток Ваниль была исключительно хороша.
Не было никого, кроме Сережи на входе, девочек на кассе, двух заторканных гардеробщиков и дюжины официанток и барменов, смешавшихся в одну неопределенно невыразительную массу. Как-то отличались мальчики-бармены в випе – туда и застучала каблуками, по лестнице вверх. Не замечая Васю-Петю на дверях, распахнула дверь, шагнула непроницаемо-непоколебимой осанкой внутрь.
В лицо – атмосферой хаус-музыки, звоном стаканов, запахом полу-пьяного порока и очень знакомого одеколона. Обернулась – никого примечательного, но запах редкий, слишком близко знакомый и слишком близко сейчас ощутимый.
 - Молодой человек – вы мне напоминаете то, что я обещала себе не вспоминать никогда, - обернулся, вроде не знаком.
Но что-то как-будто…или померещилось...
- Мне не с кем выпить шампанского, будешь ? - голос низкий, бархатистый, кожа гладкая, глаза пронзительные. Можно и выпить.
- Никита меня зовут, – наливая в бокал Моэт на ходу к пуфам в углу за тюлевой занавеской.
- А меня НикитА. Забавно немного. Мы с тобой тезки.
- Ты, НикитА – красивая девушка, даже как-будто ненастоящая какая-то, стриптизерша что-ли ? Что тебя занесло сюда так рано ?
- Хамоват немного, но такое нынче поколение видимо. Если красивая, значит одежду с себя за деньги скидываю – это откуда у тебя такие смелые выводы ? Скидываю, да. За деньги. Сегодня, правда выходной, так что без шоу перетопчетесь.
Бокалы дзинькнули, разговор продолжили в том-же хамовато-задиристом духе, терять было нечего, ловить в Ванили тоже.
Никита праздновал увольнение своей секретарши и бывшей любовницы в одном лице, планируя выпить столько-же шампанского, сколько она из него высосала крови.
- Она-же работать не давала мне своими декольте, я на рабочем процессе сконцентрироваться не мог. Идет брейнсторм, идеи, и тут она длинными ногами ко мне – цок-цок-цок – направляется. В декольте, - Девушка, можно нам бутылочку еще ? Да и может быть хрен с ним, что у меня так, но ведь и ребят она тоже расслабляла не к месту. Их больше, чем меня.
- Может в этом-то и проблема ? – уже становилось скучно, пора было валить конечно.
- Да неет, не ревность, она-ж пустая как фантик, я люблю с начинкой. Вот у тебя там че-то как-будто не просто так – а у нее одна обложка, понимаешь ?
Становилось очень скучно. Обложка-не обложка, а пора уже и правда что-нибудь найти поглубокомысленнее.
- Ты зря задумалась, не уходи. Хочешь, прокатимся или с родителями познакомлю ?
- Обязательно, но не сегодня. Давай завтра. Или в другой раз – на следующей неделе. Или нет. Хм ? Секретарше привет, навеки ваша, еще увидимся.
Ушла. Хотя ведь и ничего был такой мальчик, но шампанское, да и рано, да и о себе только. А может устала просто ?
Опрокинув пару космополитенов у бара, подмигнув бармену, двинулась облачаться в меха. Отражение в зеркале довольно ясно, тщательно интонируя, рассказывало о бессмысленности праздного времяпровождения в питейных заведениях. О том, что годы идут, о явном одиночестве и еще о чем-то, что слушать уже не хотелось.
Хотелось спать.
Вышла из клуба.
В лицо ватным морозом и знакомым до боли еще чем-то, теперь уже под названием Никита.
- Думал выйдешь пораньше, я не замерз, не про это, ждал просто. Поедем провожу.
Сидя в машине, наблюдала за руками на руле и совершенно трезвым взглядом вперед, на дорогу. Достала сигарету, закурила – не проронил ни слова.
- Я тебе прогнал про секретаршу, у меня нет секретарши, я фриленсер, в офисе не сижу. Ты понравилась, начал пороть чушь всякую.
Поцеловала в губы, мягкие, как-будто девичьи губы. Остановил машину, рукой по волосам провел, закурил тоже. Сидели молча, объединенные чем-то, замерев, задумавшись.
Что-то не клеилось, какой-то сбой, но все в порядке. Ведь все в порядке ?
- Может чаю где выпьем ? - сказала, немножко охрипшим.
Хотелось понять, что за сбой.
Разобраться о чем это ?
Слишком непонятно, так может какая карма ?
НикитА верила про эти прошлые жизни. Она точно знала, что в прошлой жизни была женщиной, как и теперь, наконец-то, после многих операций тоже женщина.
Забавно, как из всего того, с чем она пришла на этот свет ей нравилось ее лицо и имя. Эти две вещи она как раз и и не стала переделывать – только губы немножко и ударение на последний слог.
Остановились у обочины, выходить не хотелось.
Повернулся, как-будто про важное, проткнул глазами:
- Знаешь, так странно – ты другая. Я не встречал таких, как ты. Только увидел и сразу, как завис. Я с самого начала хочу признаться тебе кое-в чем. Наверное удивишься, может нет. Но лучше сразу-же, чем потом, когда уже по уши. Я, Никита Устинов, еще не поменял даже паспорт, не говоря уже о всех частях тела.
Не сводя глаз, черных, глубоких, цепких, тягучих глаз, протянул паспорт, в котором черном по белому с фотографией и разводами:
Вероника Устинова, пол – женский.


Рецензии
Лёгкая пуутаница с запятыми кое-где. Но стильно и образно - "густая" женская проза.

Мне кажется, у Вас хорошо бы получился женский мистический детектив.

Жан Суворов   28.01.2008 00:24     Заявить о нарушении