Скрещение миров

(начало)

Вблизи миска казалась огромной, и Максу нравилось тыкаться в неё носом.
– Рекс! – послышался властный оклик, и Макс, подняв голову, посторонился. На «Рекса» он не откликался принципиально – Маська назвал его Максом, и всё.
– Глупое животное! – Макс увернулся от лёгкого досадливого пинка. Куснуть бы разок! Да табу, хозяйских детей обижать нельзя.
– Не трожь Макса! – Маська присел, обнял за шею. От него пахло чем-то далёким и полузабытым, откуда-то из позапрошлой жизни…
– Дети, не ругаться! – хозяйкино озабоченное лицо в окне. Но озабочена она другим, определённо не детскими размолвками. – Глеб, следи за Мась… Амуром, возьмите Макса с собой, в девять часов дома!
– Ма! Мы малявок не берём!
– Я не Маська! – одновременно.
– Не хочешь идти с братом, оставайтесь дома! – издалека, в окне уже не видно.
– Идём… – недовольно тянет Глеб.
– Прогуляемся, Максик? – спрашивает Маська. Тёплый влажный язык касается его руки – всё хорошо, малыш… Идём…
Макс поднимается, отряхивается, бросает прощальный взгляд на пустую миску.
– Рекса дрессировать буду я! – сообщает Глеб, отвязывая грязную засаленную верёвку с вишни, раскинувшейся над конурой. Макс недовольно ведёт ухом: снова поводок сооружать будет?
– Не надо, пусть побегает! – возражает Маська. Несколько реплик, переходящих в вялую драку – вялую потому, что уже далеко не первую за сегодня. Макс подаёт голос.
– Это что такое? – гневный крик из окна. – Вы же братья! А ну домой!
– Уже уходим! – кричит Глеб, вскакивая и поднимая Маську. Отряхивает его от комьев земли и утаскивает за дом. Макс подходит к окошку, получить свою порцию ласки.
Поглаживая подставленную голову через невысокий подоконник, хозяйка напутствует пса. Макс почти не слушает – все свои обязанности он и так прекрасно знает. Родители уже давно не боятся отпускать с ним детей, даже в лес…
По квадратному сверкающему ящику взволнованный чужой мужской голос что-то рассказывает. Макс никогда не понимал, что означают цветовые пятна, такие чуждые, совсем не рассчитанные на его собачье зрение – да и к голосам не прислушивался. Но сегодня… У людей что-то случилось, что-то важное и серьёзное. Как обычно.
Мысль, нечёткая, полузабытая, таинственная мелькнула и исчезла. Неужели сегодня?.. Что сегодня?..
Собачий разум не мог охватить её.
– Иди, иди уже, – ласково подталкивает его хозяйка, и он понимает, что нужно догонять мальчишек. Странная, тревожная мысль отступает далеко за грянь сознания.
Едва не из-под ног выскакивает Ксенька и бросается на дерево, от греха подальше. Гавкнув ей вслед, Макс на секунду застывает. Обычный дразнящий кошачий запах сейчас кажется немного другим. Днём она спала на его вишне, свесив свой пушистый хвост, будто нарочно желая раздразнить – слишком высоко, чтобы допрыгнуть, и слишком близко, чтобы чуять кошачий дух. Вот и сейчас, сидит на дереве, красуясь в послеобеденных лучах, переливается, сверкает глазами. Стащить бы её с дерева! Да куда там…
Демонстративно фыркнув, трёхцветная Ксенька поворачивается спиной, лишь чуткое кошачье ухо наблюдает за ним. На всякий случай гавкнув ещё разок, Макс выскакивает за калитку.
На улице уже собрались пацаны. Отсутствие Макса не замечено: они решают свои проблемы. В частности, очередной раз пристают к имени Маськи. Это ж надо было таким имечком наградить…
– … Амур-лямур, кого лямур? – смеётся полный веснушчатый Деня.
– Кого такой лемур может лямур? – вторит Федька. Ещё вчера, когда большинство старших ребят со школой на экскурсию ездили, этот самый Федька к Маське играть приходил, скучно ему было. А тут снова храбрый стал… Макс на всякий случай рычит, и Федька опасливо отходит.
– Рекс! – орёт Глеб. – Молчать!
Макс гавкает, и Маська смеётся.
– Слушай, – говорит он Глебу. – Вы идите, а я с Максом пойду погуляю. Хорошо? Вам мешать не буду.
– Ладно, – великодушно разрешает Глеб. Он никогда не любил за младшим братом следить, что в этом интересного? Макс подходит к Маське, прижимается к ноге.
– Умничка, – шепчет Маська, присаживаясь.
– Мы ж так и не узнали, кого Амур лямур, – вскидывается Ванюха, демонстрируя дыру на месте левого клыка. Маська поднимается.
– Всё, хватит, – недовольно говорит Глеб. Макс помнит, что как-то он даже подрался за Маську, всё-таки, что ни говори, брат… – В девять встречаемся тут, и чтоб не опаздывал!
Маська кивает, зовёт Макса. Макс доволен таким оборотом дела, улыбается…

На дороге, ведущей вдоль поля, ощущается поступь осени. Ветер поднимает пожухлую траву, норовит пролезть поближе к телу. Максу тепло, а вот Амур кутается поплотнее в курточку, прибавляет шаг.
– В лесу ветра не будет, там теплее, – говорит он. Язык Макса сам собой нащупывает холодную мальчишечью руку. Маська смеётся. Здорово…
Не обычный он мальчишка… Со сверстниками ему скучно, зато может часами бродить по лесу, даже зимой… Сядет и наблюдает за каким-нибудь паучком. И так приятно это Максу, необъяснимо приятно…
Наконец миновав поле, дорога тянется вдоль опушки, однако Макс с Маськой сворачивают по тропе в лес.
– Орехи! – кричит Маська, подбегает к кусту и начинает что-то шептать. Раньше Макс удивлённо водил ухом, теперь уже знает: просит Маська «Орешек, разреши мне плодов твоих сорвать, пожалуйста… Вкусные они…» Не раз Макс обнаруживал, как в ответ на такие слова орешек и правда скидывал несколько плодов – мол, бери, Маська, для тебя не жаль…
В лесу действительно теплее. К прошлогодней листве присоединилась новая, ещё яркая, жёлто-красная. Маська шуршит ногами, улыбается во весь рот…
– Хочешь побегать, Макс? Принесёшь палку? – спрашивает он, подыскивая подходящую палочку. Макс радостно треплет ушами. Побегать – это всегда хорошо.
Палка устремляется далеко-далеко. Макс успевает заметить траекторию её полёта и срывается с места. Но на земле столько разных палок, и пахнут они все так похоже…
Макс всё-таки исполнил святую обязанность и с видом победителя устремился обратно, держа драгоценную добычу в зубах. Из-за орехового куста были слышны голоса.
– Не надо, пожалуйста! – раздался надрывный крик Маськи, и резкий смех в ответ. Макс учуял двоих, Петю с Борей, из соседнего селения. Когда он вынырнул из-за деревьев, то обнаружил, что оба нещадно повисли на лесном орехе, обдирая его созревшие плоды.
– Ему же больно… – говорит чуть не плача Маська.
– Псих ты был, психом и остаёшься, – отмахивается Борька. – Как кусту может быть больно?
– Может! – кричит Маська, стягивая Борьку за ноги.
– У него же нет нервной системы, – рассудительно сообщает Петька, набивая орехами карман. Макс заливается лаем, и Борька рассерженно кричит:
– Придержи пса своего!
– Спокойно, Макс, – говорит Маська, придерживая Макса за ошейник. – На людей бросаться нельзя…
Надо будет, брошусь, считает Макс. Но не перечит пока…
– Это что такое! – раздаётся сварливый стариковский голос. – Изверги! Браконьеры! А ну вон отсюда! Посмотри, сколько веток переломали! Неужели по-человечески нельзя?
Прочный лесничий посох замахивается на парней, и они резво спрыгивают с куста.
– Раз мы люди, всё, что мы делаем – по-человечески! – раздаётся из-за деревьев, и через миг уже даже пятки не видны.
– То-то и оно… – вздыхает старик.
– Здравствуй, дядя Танам, – говорит Маська. Макс тоже подходит поближе – от лесника всегда пахнет тем волнующим, чуть терпким запахом, который пробуждает неясные воспоминания. Сухая мозолистая рука ложится на его голову, шепчет «Молодец, хороший пёс…»
– Здравствуй, сынок, – отвечает Танам.
– Я пытался остановить их… – говорит Маська.
– Знаю, слышал, – отвечает дед. – Любишь животных…
– Очень люблю… – чуть не плачет Маська. – Не только животных – всё люблю…
– Вырастешь – кем стать хочешь? – интересуется дед, делая несколько шагов по тропинке, и Маська с Максом следуют за ним. – В цирк куда-нибудь пойдёшь? Вон как тебя слушаются все…
– Не пойду в цирк, – качает головой Маська, сжав зубы.
– Отчего же?
– Там звери несчастные…
– Несчастные, значит… – старик будто задумывается. – В неволе они там живут, да… Зато всегда сыты и в тепле… Многим, знаешь, тоже выступать нравится… А счастье… Где его найти? И люди несчастные, и звери, и планета наша матушка… Что поделаешь, так уж положено…
– Кем положено? – недоумевает Маська.
– Э… – тянет старик. Молчит. Потом словно вспоминает, о чём говорили: – А стать кем же тогда хочешь-то?
– Я бы хотел… пользу им приносить… Чтобы… машины не дымили, и… – Маська не может подобрать слов, и замолкает.
– Пользу, значит… – ласково говорит старик. – Тогда будешь приносить пользу, обязательно… Если не передумаешь… – он глядит куда-то вдаль, снова молчит. Потом спохватывается: – Бежать мне надо, Амур, далеко ещё… А ты не задерживайся допоздна-то в лесу, темнеет скоро…
– Да я немного погуляю, и домой… – отвечает Амур. Попрощавшись, лесник сворачивает на одну из троп. Максу слышится стрёкот, он поднимает ухо – но Маська уже и сам уловил.
– Белочка… – шепчет он, обшаривая карманы. – На!
Быстро расколов камнями орех, Маська протягивает его на руке. Долго стоит, не движется – не шевелится и Макс. Знает, если не спугнуть белочку, она всё же спрыгнет Маське на руку, забрать гостинец…

И правда начинает темнеть. Макс беспокоится, да и Маська вспоминает, что пора бы на часы посмотреть.
– Ух ты, бежим быстрее, Глеб сердиться будет! – подхватывается он. Макс рад бежать, но до ноздрей доносится знакомый запах. Похоже, Петька с Борькой вернулись. Прячутся…
– Что там, Макс? – шепчет Маська, оглядываясь. – Кто?
– Испугался! – раздаётся окрик, и Борька с Петькой выскакивают на поляну. – Подлиза! А Танам снова моей матери жаловаться будет… и такого наплетёт, не иначе как я всех зверей в лесу перебил… – Борька сердитый, и Маська знает почему – да почти все знают, Анька-то отшила его, вот он третий день здесь в окрестностях бродит, со всеми задирается…
– Идём, Макс, – говорит Маська. Макс на всякий случай рычит.
– Да убери ты свою скотину, и поговорим по-мужски! – то, что Маська на добрых пять лет младше, будто и не значит ничего.
– Лемур струсил! – кричит Петька, обходя спереди и становясь на дороге.
– Отойди, – глухо говорит Маська, крепко придерживая поводок Макса. Он никогда не кусался, но мало ли… дразнят ведь зверя…
В этот момент сзади раздаётся неприятный свистящий звук. Макс понимает, что случилось, дёргается, пытается оттолкнуть Маську – но не успевает. Большой камень всё же попадает в Амура – не в голову, лишь в плечо, но мальчик неудачно отступает, цепляется ногой за корягу и падает. Рука разжимается, выпуская ошейник.
Макс кидается за обидчиком, настигает, вгрызается зубами в ногу. Борька орёт, Петька с воплем улепётывает, не глядя ни на друга, ни тем более на Маську…
Маська…
Макс выпускает из зубов ногу и стремглав мчится обратно.
Маська лежит. Не движется.
Темнеет…
Макс обошёл Маську вокруг. Нога вывернута под неестественным углом, на глазах распухает. Плохо дело…
Макс лизнул щёки – Маська вздохнул, глаза дрогнули, но не открылись. Макс ткнулся носом в корягу – оттянуть, освободить ногу… С трудом сдвинул на несколько миллиметров… Маська застонал…
Макс снова вернулся к лицу, облизал щёки, нос… Глаза приоткрылись… Шевельнулась рука…
– Что случилось, Макс? – шепчет Маська. – А… эти…
Эти… которые люди… типичные… Макс косится на Маську. Молчит. Тянет – вставай, мол. Поздно…
– Ого, время-то сколько! – спохватывается Маська. Пытается сесть, тут же кричит… – Нога… сейчас…
Всё-таки садится. Сдавив зубы, старается высвободиться. Коряга поддаётся с трудом, Макс помогает как может – зубами, лапами…
– Молодец… – шепчет Маська, проводя рукой по голове пса. Рука холодная, дрожит. Худо мальчишке… Замёрз, болит… Как же до дома-то добраться?..
Наконец, нога свободна. Маська с трудом разворачивает ногу, несколько минут сидит бледный… Потом собирается с силами, пытается подняться. Макс прижимает уши, уже зная, что ничего из этой затеи не выйдет. Маська с криком опускается обратно. Молчит.
– Знаешь что, Макс… – говорит наконец он, подгребая к себе ближайшие листья. – Не допрыгаю я, далеко… Беги, позови кого-нибудь…
« А ты как же?» – спрашивает Макс взглядом. Маська улыбается, гладит пса по голове:
– Ничего, у меня спички есть… Знаешь что, принеси мне палочки… Ищи, Макс… Палки… А хоть бы и коряга… Чуть сырая, но может загорится, дождей-то давно не было…
Макс приносит несколько веток. Ему вовсе не хочется оставлять Маську, но… что же делать-то?
А вдруг случится что? Ждать до утра? А потом?.. Да и ночи холодные-то уже…
Маська отгребает листья под себя, подальше от места для огня… Складывает ветки… Он очень любит жечь костры, поэтому и таскает с собой спички – правда, всегда тщательно следит, чтобы ничего не загорелось…
– Ну иди, Макс, – подталкивает Маська. Но Макс не спешит уходить – подождём, пока малыш огонь зажжёт, всё безопаснее. Мало ли, какой зверь выберется…
Язычок пламени, лизнув сухие листья, с треском принялся за мелкие веточки. Макс ждал, пока не разгорится большой огонь, чтоб вот коряга занялась – тогда может и прогорит нужное время. До дома-то не так близко…
– Ну беги уже, – прошептал Маська. А в глазах страх притаился…
Макс лизнул на прощание нос, и Маське даже показалось, что подбадривающее улыбнулся. После чего кинулся в сторону дома.
Дорога сама собой ложилась под лапы, а тревога придавала сил и скорости. Там, в лесу, один-одинёшенек у костра Маська, с больной ногой, в холодной курточке, с пустыми руками… Чуть замедлив было шаг, Макс снова ускорил его – а от ужасной картины захотелось взвыть. Что он и сделал, не долго раздумывая.
Будто в ответ сзади послышался другой вой. Макс остановился, обернулся, поднял ухо и лапу. Неужели волк? Не забредают обычно так близко к людским жилищам, но кто знает, всякое случается…
Макс рванулся было назад, потом снова вперёд… Если он не добежит, кто приведёт хозяев? Не Петька с Борькой уж точно… Да и до дома уже ближе, чем обратно…
Не тратя больше времени на колебания, Макс чёрной стрелой бросился дальше по дороге, через поле, по улице…
У калитки торчал Глеб.
– Макс! – закричал он, в порыве страха забыв, что обычно называет пса другим именем. – Где Маська? Ма! Макс при…
Гавкнув, Макс мотнул мордой в сторону леса – в этот миг из калитки выскочили перепуганные хозяин с хозяйкой.
– Где Амур, Макс? – не своим голосом вскричала хозяйка. – Что с ним?
Снова гавкнув, Макс кидается обратно.
– Сиди дома, Глеб! – бросает хозяйка.
– Но ма…
– Дома, я сказала! – истерично повторяет она.
– Глеб! – рявкает хозяин, и тот понуро заходит обратно. Волнуется…
Какие всё-таки медлительные эти люди! То и дело их поджидать приходится, Макс бы давно уже добежал до Маськи, а они всё никак, останавливаются, запыхиваются, дышать не могут…
От тоски Макс снова задирает морду к луне и оглашает окрестности воем. На этот раз никто не отвечает ему…

Костёр стал заметен издалека, но Макс на всякий случай вперёд не вырывался. Кто знает, а вдруг умудрятся потеряться? Хозяйка вон вообще отстала, еле дышит, хозяин, правда, впереди. Костёр увидел – бежит.

 (окончание следует)