Синие ирисы

       Дина хорошо водила машину, она вообще спокойная и уверенная в себе женщина. Только не сегодня… Выйдя из кабинета врача, она почувствовала себя такой усталой и разбитой, что пришлось присесть на минутку на лавочку. Но вот Дина бросила в рот мятную таблетку, встряхнулась и села в свою новенькую «Ладу». Было ещё светло.
       «Ещё не вечер» –подумала она,– «не вечер… А вместе с тем, всё может быть. На этот раз врач не скрывал своей обеспокоенности, он только отводил глаза и предлагал ещё раз повторить анализ». Дина спросила его спокойно, как только смогла:
       – Вы мне не предлагаете операцию? – Врач молчал.
       –Сколько мне осталось?
       –Я не могу Вам пока ничего сказать. Живите полноценной жизнью по возможности. Я выпишу Вам хорошие лекарства, будете потихоньку принимать их… Пока всё. Простите.
       Дина села за руль, обернувшись, она увидела, как в кабинете врача погас свет. Она поняла, что была последней пациенткой у доктора сегодня. Последняя… Последние дни. Последние ночи… Последняя поездка… Всё может быть. «Ничего страшного, – уговаривала себя женщина, – умирают все. Я многое успела. В свои сорок пять я уже бабушка. Разъехались правда. Муж чудесный. Нужно от него утаить свои дела пока это ещё возможно. Что нового я могу узнать теперь? Что нового увидеть? Ничего… Наверное, всё уже видела…»
       В открытое окошко машины пахнуло свежестью, Дина ехала вдоль реки. Постепенно загорались оранжевые огни. Свет фонарей, светофоров и мигалок на воде расплывался, они казались окутанными каким-то флером. Дина поняла, что это слёзы наполнили глаза и так всё искажают. «Нужно остановиться»,– сказала она себе. Нашла место за поворотом, стала у края дороги и вышла из машины. Не хотелось двигаться. Тихо… Иногда шуршат шинами проезжающие машины. Сзади кто-то светит фарами. Ничего, объедет! Но к Дине подошёл элегантный мужчина.
       –Что-то с машиной? – спросил он.
       –Нет, с машиной всё в порядке.
       –Извините, я думал, Вам помощь нужна. Солидарность водителя так сказать... такую шутку со мной сыграла.
       –Почему шутку?
       –Да вот увидел Вас, боюсь, что не скоро забуду.
       –Почему это? Я произвожу такое впечатление? Или это тоже – шутка?
       –Да, впечатление производите, но мне трудно объяснить Вам. Впрочем, тут всё ясно… Вы очень красивая женщина, и, конечно, знаете это, но у вас такие печальные глаза. Что-то произошло? Я случайный попутчик, доверьтесь мне. Вдруг я смогу что-то сделать для Вас. Я вообще-то врач, не просто так морочу вам голову.
       –А я как раз от врача и еду. Только помочь мне уже ничем нельзя. И врач даже не предложил мне операцию и не сказал, сколько мне ещё осталось… Вот такие дела, невесёлые.
       –Господи! Простите…
       –Ничего. Значит, я уже всё сделала, что мне было положено. Извините, поздновато, муж беспокоится. Мне нужно ехать.
       –Только одно слово. Именно потому, что я – врач. Вы из областной больницы едете? Я многих там знаю. У меня друзья…
       – Не хотелось бы о себе говорить, тем более что это бесполезно. Мой врач – Беркович. Это всё, что могу сказать… До свидания, если оно будет…
       Дина улыбнулась, возвращаясь в машину. «Вот и кавалер запоздалый отыскался! А вдруг не всё ещё сделала?»
       Утром в кабинет Берковича вошёл его старый друг и коллега.
       –Ну, и очередь у тебя! – воскликнул он.
       –Ага! А ты что, стоял?
       –Нет, Матрёна провела к двери и халат дала на прокат…
       –У тебя, конечно, дело ко мне? Без дела теперь редко кто приходит, а тебя не видел лет шесть, наверное.
       –Сам не знаю, дело – не дело. Встретил вчера женщину.
       –Ну, ну, это уже интересно в устах холостяка!
       –Да, не думаю. Это твоя больная.
       –Смотря, какая больная, ты же знаешь, бывают такие больные, что здоровее здоровых. Как фамилия?
       –Вот этого не знаю. Но очень красивая женщина. Спокойная такая, брюнетка, а глаза светлые. Мы встретились, когда уже темнело, но я чётко отметил – светлые глаза…
       –Вчера после шести вечера?
       –Ну, да… Ты знаешь?
       –Знаю, знаю. Лучше б я не знал! Уже вторую ночь заснуть не могу. К чёрту такой диплом! Нет моих сил больше… Подожди! Я предупрежу, что мы отлучимся. Сестра! Сестра! Скажи больным, что ровно через пятнадцать минут буду. Срочный вызов! Пошли в твою машину. Ты знаешь, что такое стволовая опухоль мозга? Я всё сказал? Она уже теряет сознание время от времени. Я велел ей носить с собой записку с именем и фамилией, с моим номером телефона. Только что это даст? Неоперабельна… Да, милая спокойная, уверенная в себе женщина. Замечательный муж. В доме достаток. Дети… Кажется, внучка уже есть… Но она погибает, понимаешь. Такая женщина погибает, и ничего нельзя сделать! Ничего… Не могу говорить. Я не сказал тебе её фамилию – Красновская Дина. Кажется, на ровном месте… Ни за что не подумаешь, что она больна. За что? Почему? Как помочь ей, семье? Не знаю… Операция только ускорит процесс. Открыть – закрыть. Зачем? Она, кажется, всё понимает. Спрашивает, сколько, мол, ей осталось. Прости. Какой твой интерес?
       –Это ты прости. Я вчера… случайно. Она стояла возле машины… теперь и я спать не буду. А хотелось бы ещё раз увидеть её. А муж знает?
       –Пока нет. Она просила не говорить. Но, скажу попозже немного. Как такое скрывать, когда падает без сознания? Ладно. Пошёл я лечить других, более здоровых. Если захочешь, я позвоню тебе, предупрежу, когда она приедет в следующий раз.
       –Идёт. Вдруг хоть чем-то удастся отвлечь или развлечь…
       В очередной визит к Берковичу Дина встретилась в кабинете доктора со своим случайным знакомым.
       –Вот, разрешите представить вам моего друга, доктора Слонима Аркадия. А это Дина, моя самая дорогая больная.
       –Мы немного знакомы уже с вашим другом, – сказала Дина. –А почему я самая дорогая? Много стоят мои лекарства?
       –Нет, просто дорого обходитесь… в силу вашей болезни. Мне легче лечить более предсказуемых больных. А так…
       –Понимаю. Беспомощность и бессилие подавляют, если врач не привык мириться с приговором… Но не переживайте, доктор, значит, так нужно. Спасибо за ваше сочувствие. Если не против, я пойду. Анализ мне сделали, как вы сказали. Результат через неделю. Я его дождусь, доктор, результата этого?
       –Ну, это-то точно. Дождёмся вместе. Аркадий, проводи даму, мы с тобой уже пообщались.
       –Я с удовольствием, если Дина не возражает.
       –Не возражаю, но удовольствие сомнительное. Вчера вот два раза теряла сознание. Муж испуган. Говорит: «Ходишь, ходишь к врачу, а толку никакого!»
       –Он не знает, чем Вы больны?
       –Пока нет. Чем позже узнает, тем спокойней будет спать… Вон моя машина, если хотите, я вас подвезу куда-либо.
       –А моя машина позади вашей. Но мне бы хотелось немного пройтись, если вы не торопитесь.
       –Не тороплюсь. А куда мы пойдём?
       –Давайте забежим в кафе, посидим, послушаем музыку, там во втором переулке есть уютное местечко. Пойдёмте! Прошу вас!
       –Ну что ж. Пошли… В самом деле, тут хорошо, и коктейль чудесный. Вы правы, здесь очень мило. Мало народа, музыка тихая. Хорошо.
       –Я очень рад, что Вам нравится.
       –Скажите, а зачем вам нужно вот так проводить время со мной. Вы ведь знаете моё положение. Что интересного? Мне трудно привыкнуть к тому, что это, наверное, уже что-то вроде агонии.
       –Какая агония?! Что вы? А мой интерес только в том, чтобы увидеть блеск в Ваших глазах, улыбку на губах. Почему бы вам, даже если вы думаете, что это последние дни, почему бы не провести это время в радости, в каких-то приятных хлопотах…
       –Может быть, вы и правы. А знаете, всё как-то для меня изменилось. Я теперь могу сказать то, чего раньше не сказала бы. Ну, например, что вы – очень красивый мужчина. Без дураков! Очень интересный и обаятельный. Смешно?
       –Ничуть не смешно. Мы так редко позволяем себе то, что вообще-то естественно. Правила приличия или воспитание или предрассудки убили в нас способность быть искренними. Разве не так?
       –Похоже… как вы думаете, мне нужно вызвать детей из Америки или ещё рано. Было бы нелепо заставить их ждать, пока я умру…
       – Судя по вашей внешности, у вас ещё много времени. Никаких изменений визуально не могу обнаружить.
       –А эти изменения всегда обязательны?
       –Просто для врача они являются одним из признаков, говорят о чём-то. Понимаете меня? А знаете, мне бы не хотелось говорить о болезни, смерти. Давайте немного расслабимся, выпьем вина, например… Ну, что вы смеётесь?
       –Там муж тревожится, а тут я приду с запахом вина. Что он подумает? Это действительно смешно.
       –Ну, тогда расскажите мне о ваших детях, о внучке, мне Беркович сказал, что у вас чудесная внучка.
       –Внучку я видела только на фотографиях, хотя нет, не только, ещё и в интернете. Ну, конечно, лапушка, ей скоро годик, такие щёчки, просто лежат на плечиках. Чувствуется, какая мяконькая, шустрая. Я уж точно не смогу поехать, а они, если и приедут, не возьмут с собой ребёнка. Такая дорога, несколько часов в самолёте. Нет, я сама им не позволю этого сделать. Там есть бабушки, даже прабабушка, они присмотрят за малышкой. А мне, ну, что мне теперь нужно? Не знаю… Впрочем, закажите сладкого красного вина. Я так давно не пила, а теперь – в самый раз.
       –Расскажите ещё, пока принесут вино, а на кого похожа ваша внучка?
       –Они говорят, что на меня. А я не могу понять. Да, она тёмненькая, а глаза просто синие. Или на снимках такими получаются, не знаю.
       –Ну, вот Ваш бокал. Давайте выпьем за Вас, за Вашу красоту, за её нетленность.
       –Ну, вот, Аркадий, у вас глаза на мокром месте. А хотели, чтобы я была весёлой.
       –Значит, нам, окружающим, тяжелее, чем Вам. Вот и доктор Ваш ночами не спит… – Аркадий закрыл глаза руками. – Ну, почему???
       –Всё. Уже развеселили… Выпили, закусили. Пошли по домам… Теперь и я не буду спать.
       –Боже сохрани! Что Вы? Я уже взял себя в руки. Сейчас я тут местечко знаю, где цветы.
       Аркадий возвратился с синими, почти фиолетовыми ирисами, такими неожиданными, яркими. Дина расцвела в улыбке.
       –Откуда вы знаете, что я люблю ирисы?
       –Это Ваши цветы. Я умею это определять.
       –Какой вы непростой человек! Это очень интересно. А себе, какой цветок Вы бы выбрали?
       – Пожалуй, тюльпан, только тёмный, удлинённый…
       –Вот это да! И я подумала, что тюльпан. Фокус какой-то. А что Вы ещё умеете?
       –Многое. Мы обязательно встретимся ещё и ещё раз, тогда я покажу Вам, что умею. Идёт?
       –Да. Спасибо Вам большое. Это был чудесный вечер. До встречи! И разойдёмся по своим машинам.
       –Как Вам идут эти цветы. Только держитесь!
       Аркадий и Дина молча пошли к машинам, вскоре две рядом стоящие машины разъехались в разные стороны.
       Аркадий свернул вправо, минуя свою улицу, решил заехать к давней, но верной подруге. Обрадовал её своим визитом.
       –Как жизнь холостяцкая? – встретила его Леночка.
       –Погано.
       –Подожди, я тебе налью чего-нибудь, я вижу, что действительно тебе плохо. Случилось что-то? Нет, если не хочешь, молчи. Ты же меня знаешь. Пей, пей, не морщись! На вот тебе бутерброд, не бог весть что, просто с колбаской… Вздыхаешь… Ладно, пойду в комнату, а ты посиди один. Иногда нужно.
       –Спасибо, Леночка. Я раскис ужасно.
       –Так оставайся, если хочешь…
       –Как хорошо, что ты есть... Понимаешь, умирает одна женщина, Берковича больная, ты его знаешь. Такая женщина, просто умом можно тронуться. Муж, дети, всё в доме хорошо, сама красивая, уверенная в себе… ах ты, господи. За что?
       –Я поняла. Иди, тебе нужно отдохнуть, ты даже осунулся. Женщина. Господи, когда ты уже найдёшь себе женщину, которая будет тебя любить и не будет умирать…

       Дина вела машину очень медленно, она почти сразу же после того, как отъехала почувствовала дурноту. «Остановиться? А что это даст? Нужно ехать, может быть, доползу как-нибудь». Временами, почти теряя сознание, Дина устремляла взгляд на пучок маленьких синих ирисов-касатиков. На миг ей становилось легче, она прибавляла скорость. Осталось совсем немного. Почти у дома она расстегнула сумочку и уронила голову на руки. Доехала…
       А муж, ожидая её, не отрывал взгляд от окна, он услышал звук двигателя её машины и вздохнул с облегчением. Но почему она не входит в дом. Быстро оделся и выбежал. Машина стояла, он увидел через стекло склонённую голову жены. «Ах ты, боже мой. Надо возвращаться за запасными ключами от машины». Он бегом поднялся в дом, схватил с полки ключи, мигом открыл дверцу и тут же увидел синеющие на полочке цветы. «Это ещё откуда?» Потом он увидел расстёгнутую сумку, в ней – две бутылочки, перевязанные резинкой вместе с запиской. «Дайте мне понюхать из бутылочки под синей крышкой, звоните моему врачу в любое время суток, тут же был известный ему номер телефона врача. Спасибо», – прочитал он и быстро поднёс к лицу Дины пузырёк, открутив синюю крышечку. Дина вздохнула и открыла глаза.
       – Что с тобой, – ты не хочешь, чтобы я знал?
       – Ты думаешь, что уже пора?
       – Что? Я звоню твоему врачу.
       – Подожди, помоги мне раньше попасть домой… Подожди, Олег. Забери цветы и поставь их в воду.
       Олег уложил жену в постель, потом позвонил Берковичу. Он говорил с ним довольно долго, Дина ничего не слышала, она опять была где-то за границей жизни, в каком-то колеблющемся тумане. Потом, когда рассвело, и ей стало легче, она увидела свои синие ирисы в узкой хру-стальной вазе. «Молодец, догадался, куда поставить». Тёплая волна подхватила женщину. «Живу, пока ещё живу. Совсем неплохо… только я спала одетой. Надо же!»
       –Ты куда, – остановил её Олег. Рано тебе подниматься. И на машине нельзя больше ездить. Представь, что вдруг посреди дороги тебе станет плохо. Кто-то может врезаться в тебя от неожиданности. Нет, нельзя, голубушка. Хватит, кажется, наездилась.
       –Ну, ладно, мне легче. Я на кухню пройду, пить хочется. Ой, кто-то звонит. Откроешь? Я хотела переодеться, а не успела.
       Олег с кем-то разговаривал в прихожей.
       –Дина, тут к тебе врач от Берковича…
       –Попроси его подождать немного, отведи в свой кабинет, я хочу умыться и надеть халат.
       Дина через несколько минут возвратилась, села к столу, а Олег пригласил доктора.
       –Я так и знала, Аркадий, что это Вы. Ну, о чём Вы беспокоитесь? Я уже договорилась с мужем, что не буду ездить в машине одна. Ну, ещё день, два… неделя. Какая разница. Вам на работу нужно. Уже девять часов утра. Не терзайтесь. Зачем только Вам Беркович сказал? Это муж, кажется, ему звонил?
       –Давайте я проверю Ваше давление. Может быть, на этот раз сыграло отрицательную роль что-то другое.
       Дина улыбнулась и тихо прошептала: «Вино?»
       Между тем, Аркадий закрепил на руке манжетку, манометр показывал очень низкое давление.
       –Никуда это не годится. Вам не помешает принять несколько капелек элеутерококка. Будьте добры, – обратился он к Олегу, – купите в аптеке настойку элеутерококка. По десять капель в день утром. Это чуть-чуть стимулирует защитные силы организма. Я, пожалуй, пойду на работу. Пусть ваша супруга отдыхает… Искренне сочувствую вам. Всего хорошего. Крепитесь.
       –Ох, Дина, что ты со мной делаешь. Думаешь, я не вижу, как он смотрел на тебя.
       Дина рассмеялась, а Олегу только этого и нужно было, он и не думал всерьёз ревновать жену к этому красивому парню, особенно после разговора с Берковичем. Какая ревность, когда осталось так мало жить. От ужаса и отчаяния он решил спасаться иронией. Пусть не себя, так Дину хоть немного развлечь.
       –Ну, Олег, – отсмеявшись, сказала Дина, – вызови его на дуэль.
       –И вызову, наверное, это он подарил тебе синие цветы?
       –Угадал… Как ты думаешь, детей уже можно вызывать или пока рано. Что сказал тебе доктор?
       –Ни один доктор не знает, как поведёт себя организм в той или иной ситуации. Вот у них так – пока не разрежут, ничего определённого сказать не могут. Потрогать надо.
       Олег вышел в кабинет. Его не было долго. Дина хотела открыть туда дверь, но ручка не поддавалась… Тогда она пошла на кухню, взяла трубку второго телефонного аппарата и стала набирать множество цифр. Выход, номер страны, города, района. На том конце земли никто не подошёл к аппарату.
       –Вот шляпа я, у них же сейчас ночь! Но через несколько минут перезвонил сын:
       –Мама, ты звонила? Забыла, что ночь? Ничего. Скажи, что-то случилось?
       –Сынок! Столько вопросов. А тут всё просто. Умираю я, не знаю, сколько мне осталось. И всё думаю, вызывать вас или нет.
       –Дай номер телефона твоего врача. Да. Я всё уточню. Не волнуйся. Ты у нас молодец.
       –А я не волнуюсь, такие вещи переживают в полном одиночестве. Я знаю…
       Олег плакал в кабинете, он слышал, что Дина звонит в Америку, но выйти сразу не смог, чтобы поговорить с сыном. Но вот он переместился в умывальную комнату, вымыл лицо холодной водой и даже чуть-чуть припудрил чем-то из Дининой коробочки. Только потом смог выйти.
       –Ты не хочешь лечь?
       –А ты хочешь, чтобы я лежала?
       –Нет, но если тебе тяжело, я же могу кого-то пригласить, чтобы помочь тебе.
       –Слушай, ведь ты не пошёл на работу сегодня?
       –Не пошёл. Позвонил и сказал, что пока не могу придти, задерживаюсь по семейным обстоятельствам.
       –Понятно… Ты прав. Пока мне так весело, пока я ни туда, ни сюда, давай пригласим нашу соседку Аню, она не работает. Предложи ей побыть со мной, пока ты будешь на работе. Я думаю, что она согласится.
       –Попробую. А пока садись, тебе нужно поесть, посмотри в холодильнике. Что тебе дать? Ты подумай, а я схожу к Ане, нужно принести из аптеки элеутерококк.
       Когда Олег вышел, Дина открыла холодильник. Но ей ничего не хотелось. Потом она положила в тарелку немного спагетти, посыпала их тёртым сыром и согрела в микроволновке.
       –Порядок, Аня уже побежала в аптеку, она согласна. А ты уже завтракаешь, умница моя.
       –Да, я не очень хочу есть, но понимаю, что нужно. А ты ведь давно позавтракал?
       –Да. Вернётся Аня, я, возможно, пойду на работу, оформлю отпуск.
       –Как ты его оформишь, если ты не знаешь, на сколько он тебе будет нужен.
       –Ладно, что-то придумаю. Не беспокойся. Ты детям звонила, а у них – ночь. Приедут?
       – Думаю, что да, только без малышки.
       Дине показалось, что она как-то устала. «Отчего, спрашивается. Спала, ела, говорила…»
       –Я лягу, пожалуй…
       День почти миновал, но Дина не знала, сколько времени прошло, она не видела врачей, не ощущала иглы, не видела, как подвешивают капельницу... Она куда-то проваливалась, ей казалось, что она плавает в море, что на песке вдоль берега – глубоко отпечатанные следы собачьих лап. А она снова и снова погружалась куда-то в глубину. При этом было очень тепло и хорошо, но всё же хотелось всплыть, вдохнуть…
       –Всплываю, – сказала она и увидела двоих, Олега и ещё какого-то красивого мужчину, но Дина не смогла вспомнить, кто это…
       –Там следы, большие лапы, – сказала она.
       –Что ты сказала? – настаивал Олег.– Какие лапы?
       –Опять… погружаюсь, – хотела сказать Дина, но успела сказать только «опять».
       –Что «опять», – спрашивал Олег, наклонившись к жене.
Дина не слышала ничего.
       А Аркадий, которого Дина не узнала, оглянулся потерянно, увидел синие ирисы на столе в вазочке и ужаснулся.
       –Они ещё не завяли, а её нет…