Гнездо

       – Эй, кто там шебаршит стодолларовой бумажкой? Вылезай, бить не буду. Ну, черт знает что, а говорили вырастут хлопот меньше. Тот, кто это сказал сам никого не вырастил, не выкормил, недоносок полуграмотный. Голда говорит, опять игрушки у ейного дома набросали. Шантропа. Будут вопросы по этому делу, ко мне обращайтесь, я про ребят все знаю. Они у меня как на подбор, вот только младший выпивает гад, но зато не колется. А у Сары старший и ширяется и... всякое такое, значит, мой лучше. Да куда ее парням до моих, кишка тонка. Петька к примеру, все что не увидит в дом прет. Это не правда, что хозяева подчистую потом назад тянут. Не всё, мы то же умишком кой каким крутим, малость припрячем, а те кому пропажу вертают, и так рады. Не их это дело считать. Хорошие мои. Вот у Голды дочь шкура в любой час к ней портовая тварь клеется за кружку пива. У-у-у будь у меня такая дочь, придушила бы, как есть придушила, моя Лия и не пойдет с каждым, и на улицу ее мадам не во всякую погоду выпустит. Всяк, видишь свою цену имеет, пить она, конечно то же пьет, да и как с такой работой не запить и потом, она как и Петр всё в дом несет, а из дома никогда. Красива моя Лия, я такая красивая не была. Состарится начнет барышень манерам учить, или скопит на собственное заведение, вот жизть-то где.
       А Ваин – вот гордость-то, в большом городе работает, начальник в нем души не чает, сыном называет. Во как. Оружия при нем, какого только нет. Ясное дело кому попало не доверят. Пьет только, но так у него и отец пил, а Ваин весь в него. Лобик узенький, глазки точно, два дула, темненькие, плечи, руки, все при нем.
Жалко только младший пьет.
       А Алекс у меня грамотный, его отец в год забрал, то же уважаемый человек был. Адвокатом сделал. Теперь мальчик мой без куска хлеба не останется. Сколько раз моих из беды выручал жуть. То докажет, что девица сама себя, того, а Петр здесь и не причем. Да так сладко напоет, что она сама на себя и покажет.
       Да кто у меня так роняет серебряные вилки с инкрустацией?! О... колыбелька пуста. Эй, где ты, ребенок моего ребенка. Ну, нельзя без присмотра оставить. А ну отдай Капоньке балестическую ракету, ей отец привез. Это трехлетнему-то ребенку.
       Ваин, что-то я в тебе не доработала. Четвертый боинг пригнал. Говорит, дети вырастут, будет, на чем в школу летать. Да что они в новой Зеландии в школу пойти должны? И вот странно, никто этих драконов, прости и господи, назад не требует, умерли, что ли.
       Аля-Капоня, самая богатая моя внучка. Хотя нет, самыми богатыми дети Костьки будут, он их аккурат каждые девять меся¬цев поставляет. Нет, вру, последний четыре года каждый месяц. У него это налаженный собственный бизнес. Он у меня талант, в художественной школе учился. С одного печатного станочка на кухоньке начинал. Сейчас имеет свой монетный двор, памятники на это дело Петр ему где-то достает, вот только в дом я денег этих не беру. Нечего детей к обману приучать. Наперва обменяй, а потом милости просим. Не хуже, чем у лю¬дей. Нет, вообще они у меня хорошие и дети и внуки, только вот Голда бранится, что игрушки у ее дома забывают. Ну, на то они и дети.
Выйдешь бывало с утреца, любо дорого, с моря флот салютует, в полях танки носами землю роют, в небе реактивный лайнеры письмен¬ными буквами выводят: «Мама мыла раму, раму мыла мама».
       Ах, жисть!