Несбыточная мечта

                  Максим, мальчик восьми лет, шел из школы домой, в один из таких дней, когда несбыточное желание не может осуществиться, по независящей от него причине. Недовольство угнетало его сердце, а обида отражалась на всем окружении, обезображивая его. Ему казалось, что мир плохо устроен, потому что все его старания натыкаются на препятствия, мешающие осуществлению мечты мальчика. Максим очень хотел, чтобы родители купили ему велосипед, а они все время откладывали это вожделенное событие на потом. Объяснения причин, которые ими давались, по его ощущениям были мнимыми, несущественными и совсем неважными.
                Так было в этот весенний апрельский день. С самого утра Максима тяготило чувство несбыточности мечты, отдаленно похожего на обиду, хотя никто не обижал его специально. У отца утром было злое и упрекающее выражение лица, молоко за завтраком было теплое и невкусное. В школе, правда, никаких огорчений на его долю не выпало, потому, что учился он отлично, и даже случись ему не выучить урок, учительница не поверила бы в это, объяснив  неисполнительность, скорее всего  нездоровьем  мальчика. Но, тем не менее, все одноклассники сегодня казались ему некрасивыми и задиристыми. На переменах, Максим несколько раз пытался сказать об этом некоторым особенно неприятным из них, чтобы потом иметь возможность доказать свои слова при помощи кулаков. Но до потасовок дело так и не дошло.
                Досадовал в тот день он и на своего друга, Назика, с которым дружил с недавнего времени по причине одинакового возраста и соседства комнат в общежитии, где жили их семьи. По дороге из школы домой Назик хвастался, что его отец зарабатывает двести рублей. И о том, что скоро, может быть, даже завтра, купит Назику новый пистолет, потому что велосипед у него уже есть, и больше он просто не знает о чём мечтать.
- А мой папа получает двести сорок, зачем-то солгал Максим - и продолжил лгать наудачу
- И пистолет мне не нужен, зачем мне пистолет? Папа купит мне автомат вдвое больше, чем пистолет - он  выкрикнул последние слова Назику прямо в лицо и для убедительности сильно топнул ногой по тонкому льду глубокой лужи, которую раньше и он и другие мальчишки опасливо обходили стороной. Лед неожиданно треснул, и ноги Максима провалились в яму почти до колена. Холодная и грязная жидкость перелилась через край сапог и заполнила в них пустоту. Ногам стало липко и сыро, а в душу прокрался такой же холодный и скользкий ужас оттого, что сейчас по этому поводу скажет мама.
- Ой, Максим! Ты же набрал полные сапоги - вскрикнул Назик, и по лицу его стала расползаться противная улыбка
- ну и что, что набрал?
- вот сейчас мать тебе задаст
- и ничего она мне не задаст - храбрился мальчишка, чуть не плача
- ее и дома-то нет - снова почему-то солгал он,  и для правдоподобности прошел по луже еще несколько шагов
- подумаешь, высохнут, а я ещё глубину померить могу - говорил Максим, но уже не так громко и убедительно
- да здесь совсем не глубоко, и вода не холодная. Сейчас вот достану мячик. Максим направился к мячу, который застрял в кустах еще несколько дней назад. Из-за глубокой лужи, разлившейся вокруг,  доставать  мяч,  так никто и не решился.
- Ты, что же не веришь мне про автомат? Назик, почему-то сразу поверил и смотрел на Максима с завистью и уважением. Сейчас он точно знал, что Максим умеет быть дерзким и нечувствительным к опасностям, что даже побои в школе от старшеклассников ему не причинили бы боли.
       Максим снял мяч с кустов и стал выбираться из месива на твёрдую поверхность тропинки, где стоял его друг. Со стороны казалось, что мальчик гуляющий по грязной луже, был счастливее всех на свете. С видом победителя он выбрался на сушу, и по очереди вылил воду из сапог.
- Ну, всё теперь заболеешь, простынешь, и заболеешь – причитал Назик. Максим и без его нытья испытывал чувство страха, которое поднималось с низа живота, подступало к горлу и вызывало тошноту. Ему хотелось остаться в одиночестве, чтобы придумать, что делать дальше.
- Не заболею, иди домой один.
- Да пошли вместе, чего ты?
- Я ещё буду ходить по луже, ты же со мной не пойдёшь, вот и иди домой. Назик чувствовал, что вызывает у Максима раздражение, но продолжал стоять. Ему очень хотелось увидеть, как Максим придя, домой, получит  выволочку от матери. В то, что её нет дома, Назик не поверил, потому что в это время  ежедневно обе мамы и его и Максима  приходили домой на обеденный перерыв.
- Не пойдёшь ты в лужу – противным голосом сказал Назик. Максим рассвирепел, и вся растерянность и страх вылились в ярость. Он схватил Назика за рукав и потащил в лужу. Но, поскольку  сам больше не хотел почувствовать липкую грязь и холодную воду ненавистной ему лужи, то позволил Назику вырваться и с воплем
- я всё расскажу маме, дурак, - убежать домой. Теперь Максиму предстояло самое страшное, придти домой и получить нагоняй от мамы. Он вдруг почувствовал усталость и холод, коленки дрожали, руки тоже. Чего больше - страха или озноба было в этой дрожи, определить было невозможно. Чувствуя себя преступником, которого ведут на казнь, Максим побрёл домой, еле переставляя ноги, потому что в сапогах хлюпало, и ему казалось, что этот предательский звук слышно за каждой дверью общежития. Несколько раз он останавливался, переводя дух и собирая  в кучу остатки храбрости, но, заслышав чьи-нибудь шаги, снова  принимал бесстрашное выражение лица и бодро делал несколько шагов вперёд.  Подойдя к двери своей комнаты, Максим  увидел торчавшую под ручкой записку. Он вытащил её и прочитал: «Максим, меня вызвали на работу. Придёшь из школы, поешь и делай уроки. Потом позвони мне» Дальше шла подпись "МАМА". Эйфория счастья захлестнула ребёнка. Для Максима наступило самое лучшее время этого ужасного дня. Снова светило солнце, на улице и в душе. Весь мир был в порядке, и можно было жить. Даже лужа казалась не такой коварной и грязной, как всего лишь несколько минут назад. Максим быстро зашел домой, переоделся, застирал и погладил брюки, выстирал носки, вымыл сапоги и поставил их сушиться на батарею.
Потом он пообедал, и даже  суп из холодильника показался ему очень  вкусным.  Если раньше он ни за что бы, не сел делать уроки, то сегодня, испытывая угрызения совести, он, стараясь стать послушным мальчиком, сел и стал делать уроки. Вскоре это занятие ему надоело, потому что ничего нового в повторении того, что он уже знал, не было. Максим стал вспоминать о том, как он прошлым летом катался  на велосипеде будучи у бабушки в деревне. Как не боялся в одиночку ехать  мимо обрыва к развалинам старой часовни. Как рвал яблоки в заброшенном колхозном саду, а потом угощал ими соседскую девочку Аню.  Скучая, Максим  увидел в окно дворовых ребят, своих друзей, и решил позвонить маме, чтобы отпроситься на прогулку.
- Мам, я уже всё сделал, можно мне пойти погулять? - протараторил он в трубку.
- Ты поел?
- Да, мама я ел торт и суп, который в холодильнике стоял. Можно я пойду, погуляю?
- Уроки все сделал?
- Да, мама по трём предметам задавали. Можно я погуляю?
- Какие оценки сегодня получил?
- Пять по математике, и пять по природе.  Я погуляю во дворе с ребятами?
- Хорошо, только сначала напиши сочинение из шести сложных предложений. На тему «Приметы весны» и иди гулять. Смотри я приду, проверю.
- Ну, мам, можно…
-  Ты меня слышишь?- грозно перебила его мать.
-  Слышу,  хорошо мама - тускло ответил Максим и положил трубку. Он с тоской посмотрел в окно на играющих в войну во дворе друзей, и подумал
- Как же взрослые умеют отравлять жизнь детям, нисколько не жалея их.
 Солнце снова закатилось, хороший день угас. Максим взял тетрадь и ручку, сел за письменный стол и стал писать сочинение.
       Тема: Приметы весны.
       Наступила весна. На улице появились первые велосипедисты…….