Бомж

       
       
       Бомж
Мария вышла позвать, загулявшего по весне, кота Барсика. Дойдя до нижней площадки подъезда, она увидела мужчину, прижавшегося спиной к батарее. Сначала Мария немного трухнула, но, напустив на себя грозный вид, строго спросила: «Ты чего тут стоишь, людей пугаешь?» «Замерз, вот и греюсь»,- тихим приятным голосом ответил он. Так и не найдя кота, через некоторое время она вновь пошла искать его. Мужчина спал на полу, лежа на боку и подогнув ноги. «Бомж!» - догадалась она. Ей стало жаль беднягу. Мария приготовила бутерброд с колбасой, в банку налила горячего сладкого чая и, легонько дотронувшись до его плеча, протянула ему нехитрый ужин. Он встал на колени, обхватил горячую банку руками, согревая их и, поблагодарив ее, приступил к трапезе. Она увидела, что на его левой руке нет двух пальцев: «Несчастный, бездомный, к тому же еще и калека», - с горечью подумала она. Утром Мария выглянула, посмотреть, не ушел ли бомж. Он спал, подложив под голову полиэтиленовый пакет. Налив в пол литровую банку растворимого кофе, и сделав большой бутерброд с салом, она спросила его: «Кофе хочешь?» Он как будто того и ждал. Опять встав на колени, принялся завтракать.
 
Несколько дней он обитал в подъезде. На день уходил, а вечером исправно возвращался. Мария обрадовалась, заметив, что, кроме нее, его подкармливает еще кто – то: в углу стояли банки и в одной из них лежали куриные косточки, а в другой – остатки супа. «Надо поговорить с ним, узнать кто он такой. Вроде как смирный мужик и вежливый, но видать, совсем одинокий», - решила она. Угощая его в очередной раз, она поинтересовалась: «Ты, чей будешь - то, почему в подъезде на грязном полу спишь? Неужели у тебя никого нет?». Он ответил не сразу, как будто не решался говорить о своей жизни, но Мария не уходила, ждала ответа на свой вопрос. «Ничей я теперь. Была дочка, зять, внуки…. Обманули они меня. Уговорили продать квартиру и купили большой дом в деревне, а меня и близко не подпускают, не нужен я им теперь - безработный и больной, ноги вон, еле ходят». «Ну а пальцы – то где потерял», - несмело спросила она. «Да отморозил, зима – то нынче, лютая какая, а я с голодухи в обморок упал, вот и отморозил, недавно из больницы выписался. Там – то хорошо: кормят, постель чистая и тепло. Не знал я, что самое страшное в жизни – это голод и холод, скорей бы лето» - вздохнул он. «А в ночлежку, почему не идешь? Так ведь жить нельзя. Не поесть, ни попить, не помыться, а там все это тебе предоставят, я сама в газете читала» - наставляла она его. «А что это такое, и где, я даже не слышал ни о какой ночлежке - несмело поинтересовался он - я ведь недавно таким стал».

       Мария, узнав по телефону, адрес дома ночного пребывания, записала его и отдала бомжу, протянув ему и десятку на троллейбус, наказала съездить туда и все узнать. Вечером бомжа не было. Она обрадовалась, что смогла помочь ему. Утром Мария вновь обнаружила бомжа, спящим на прежнем месте. Он объяснил, что съездил в ночлежку, но туда берут только городских, а он теперь – не городской и не деревенский.

 На следующий день, вернувшись с работы, Мария увидела, что вся нижняя площадка этажа влажная и в подъезде пахнет хлоркой. Она почуяла не ладное: «Наверное, обидел кто – то мужика, выгнал его. Ну и жестокий же народ». Пока она стояла и размышляла, вышла соседка и шепотом рассказала, как ее сын, взашей вытолкал бомжа, и добавила: «Вшей нам только еще не хватало, я вон, хлоркой все тут обработала, пусть идет в другой подъезд». «Раз вшей боишься, так купила бы ему средства от них, пусть бы вывел.

Жалеть людей надо, подкармливать. Зима ведь на улице, а вы, бессердечные, выгнали его бедного на мороз», - отчитывала она соседку. На что та, со злостью сказала: «Всех не пере жалеешь, вон их, сколько по помойкам шарит, так что же я должна их всех кормить? Сами виноваты, пропили квартиры, вот теперь пусть и подыхают, а мне, их нисколечко не жалко, и тебе не советую потакать им».

Мария открыла шкаф и достала, упакованную в полиэтиленовые пакеты, одежду мужа Степана, который три года назад ушел к другой женщине и, как сгинул, а она ждала, надеялась, что он вернется к ней. «Ну что ж, приодену-ка я бомжика, жалко мне его. Мой – то благоверный, видать уж не вернется, а одежду все равно моль съест, пусть хоть он носит ее на здоровье. Только вот где его теперь найти бедного», - размышляла она. «Пусть идет в другой подъезд», - вспомнила она слова соседки. Она обошла все подъезды своего дома и к своей непонятной радости, нашла его. Он спал на полу, отвернувшись к стене, уткнувшись лицом в воротник куртки. «Эй, мужик, спишь что ли? Пойдем-ка, я тебе теплую одежку дам, не то простынешь еще», - сказала она. «Ой, это вы! Храни вас Господь такую добрую. А меня ведь выгнали из вашего подъезда, вот я и перебрался сюда», - виновато, как бы оправдываясь, произнес он. Соседи их провожали любопытными взглядами, гадая, куда это Мария бомжа повела, - «Неужели к себе домой?» - перешептывались они. В своей квартире при освещении она разглядела его и пришла к выводу, что ему лет пятьдесят, или может чуть больше. Ростом такой же, как ее Степка, только больно уж худущий.

 «Как тебя звать - то? Не знаю уж, как и обратиться к тебе? - спросила она. Узнав, что его звать Борисом, предложила ему - вот тебе, Боря, теплое белье, переоденься. А вот костюм, сорочки, джемпер, сапоги теплые, носков куча, - только меняй. А если что стирнуть надо будет, дай знать, не стесняйся, сделаю», - разошлась она. Борис стоял, не двигаясь, смущенно прижав белье к груди. «Ах ты, Господи, тебе же переодеться надо, а я - то стою тут, глаза растопырила, - она на миг задумалась, - но сначала бы тебе ванну принять, экий, вон - ты грязный. Возьми вот, полотенце и белье, и иди, выкупайся, да не спеши, погрейся в теплой водичке» - деловито распорядилась она. Пока Борис мылся, Мария сложила его одежду и обувь в пакет и выбросила в мусоропровод. Из ванной он вышел совсем другим человеком: чистым, румяным и симпатичным. В теплом белье он не выглядел худым. «Уф-ф, как заново родился, как хорошо то», - улыбаясь, блаженно произнес он. «Ты вот что, Боря, оденься, да пообедай, а после уж и пойдешь. Одежду чистую я в сумку сложила, заберешь ее с собой, а твою выбросила, - нерешительно потоптавшись на месте, она достала из серванта графинчик с водкой, - ты, часом, не алкоголик? Рюмочку тебе хочу предложить, да не смею», - слегка смутившись, сказала она. «Что вы, что вы, хозяюшка, я ведь совсем не употребляю, иначе беда была бы, а мне и так досталось с лихвой», - отказался он. За обедом Борис рассказал ей, что его жена давно умерла, а дочку Лизу он растил один. Не женился, так как боялся, что мачеха обижать ее будет. Работал инженером в конструкторском бюро на заводе, но завод давно простаивает, следовательно, и инженеров сократили, вот и он без работы остался. «Высшее образование «псу под хвост» - как выразился он.
       
       Одевшись и взяв сумку, он стал благодарить ее за доброту. «Да чего уж там, помогать людям надо, звери мы, что ли какие? – тихо произнесла она. В ее глазах блестели слезы. - Я тут подумала…, может, останешься у меня, мужик то мой к другой ушел, стало быть, одинокая я, хоть еще и не разведенная, такая вот - соломенная вдова получаюсь. А ты раз не пьешь, может, и жить хорошо будем, давай, попробуем? Не выгонять же тебя на мороз. Ну, куда ты сейчас пойдешь, жалко мне тебя. Решай, пока предлагаю, не то передумаю», - уже озорно улыбнулась она.
 Борис, оцепенев, растерянно смотрел на нее. По его выражению лица Мария поняла, что он не ожидал от нее такого предложения.
 Опомнившись, он подошел к ней, осторожно взял ее руку и прижался к ней губами. Когда он поднял голову, Мария увидела его глаза, полные слез. Дрожащим от волнения голосом, он сказал: «Спасибо, хозяюшка, не такой вам нужен, как я, вы достойны - лучшего». Мария отрицательно покачала головой: «Не отказывайся, Борис, мне ведь от тебя ничего не надо, просто поживи у меня, пока потеплеет, а после, если захочешь, уйдешь, и зови меня просто - Машей. Было бы жилье, а на работу устроишься, газеты вон пестрят разными объявлениями». Он начал медленно расстегивать пуговицы на куртке, приговаривая: - «Ладно, останусь. Спасибо вам, Машенька, за то, что меня к нормальной жизни хотите вернуть, я ведь и сам понимаю, что так долго не протянул бы…, сгинул бы. Спасибо вам, добрая душа, а я постараюсь не огорчать вас , - он достал из кармана документы – диплом, вот, сохранил, а остальные документы у Лизы надо будет взять, работу бы только найти».