Стрелка-2

"Ну вот! Великая беда, что выпьет лишнее мужчина!…"
А.С.Грибоедов “Горе от ума”


- Ты только представь, нахлять, везу я вчера пьяного Федора с его женой домой, нахлять. Поставил в машине кассету «Smokie», нахлять. Федор половину дороги дремал, нахлять. Вдруг, в начале какой-то песни очнулся, заорал, чтобы все заткнулись, включил полную громкость, нахлять, и спел всю песню от начала и до конца вторым, нахлять, голосом, - рассказывал Тимофеич в кабинете у Феларова, плача от смеха.
- Пьяный Федор может все, - сказал Саня.
- Хорош трындеть, Тимофеич, - пробурчал непохмеленный Федор, - я не то, что «Smokie», я вообще песен на английском не знаю, да и по языку у меня всегда был твердый «удовл.»
- Я не вру, нахлять, у жены своей спроси!
- Спрошу.
- Ладно, братцы мои дорогие, тут вот какое дело… Вы уж не серчайте, что я вас выходного лишил. В конторе только Клубникин, а остальных вообще не найти. Разбойчик квартирный у нас… Снимают у нас хату трое строителей из Харькова. Получают хорошо – по четыреста баксов в месяц. Правда, три месяца зарплаты у них не было.
- Им на этой стройке разнорабочие не нужны? – спросил мрачный Федор.
- Не перебивай. Вчера, наконец-то, зарплату они получили. Причем, всю. А сегодня ночью заявляются к ним четверо «мордоворотов» с ножичками, одного строителя слегка подрезали, отняли все их документы и деньги. Все бы ничего, но они, как Карлсон, обещали вернуться сегодня вечером – мол, со строителей еще «штука» за моральный ущерб.
- Кому ущерб-то, нахлять?
- Строители с бандитами разговаривали невежливо.
- Опять на «стрелку» ехать, - Федор становился все мрачнее, - как выходной, так «стрелка». Как я люблю эту работу!
- Задолбал! – не выдержал Саня, - мне на тебя смотреть больно! Подойди к шкафчику, да полечись!
- А чего ж ты раньше не сказал!
Федор медленно подошел к шкафчику и открыл створку. На полочке стояла початая бутылка «Смирнова». Он медленно налил «соточку». Тимофеич и Саня затихли, зная, что процесс опохмелки священен. Федор медленно, дергаясь и гримасничая, поднял рюмку и, произнеся: «За Русь!», опрокинул ее в себя. Замер. Лицо Федора в этот момент напоминало гримасу Эвандера Холлифилда, которому Майк Тайсон грызет ухо.
- Красота, все-таки, страшная сила, - произнес Саня.
Тимофеич перекрестился.
Федор выдохнул. Сел на стул. Закурил. Минут пять спустя, произнес:
- Ну и где этих уродов встречаем? Разорву, блин, как Мурзик варежку! По банке и в ружье! Охреневшие на моей земле!
- Дух безвинно ушедшего Толика витает над нами, - торжественно произнес Феларов.
- Упало, нахлять! Прямо как я в молодости!
Саня сообщил, глядя на Федора:
- Уроды позвонят сегодня терпилам и назначат место, куда оставшуюся «штуку» привезти. Что отвечать я им сказал.
- То есть, время у нас еще есть, - произнес улыбающийся Федор, глядя на шкафчик.
- Не увлекайся! – строго предупредил Саня.
- Ни Боже мой! – ответил Федор, разливая.
Через полчаса Федор, сияющий как Тульский пряник, вещал аудитории, к которой присоединился Клубникин:
- Я не понимаю, чего от меня начальник СКМ хочет? На совещании сказал, что опер, который рассматривает все «автомобильные» материалы, должен быть освобожден от «земли», а тут, помните, у нас сразу две квартирные кражи? Он приехал в контору и спрашивает – чья земля? А на земле этой после ухода Еремеева и Одинцова один я и остался. Он как начнет орать: «Ты почему кражи не раскрываешь?!» Я в ответ, мол, «на транспорте» я. Ничего слышать не хочет. Начал я потихоньку информацию собирать, а тут угон у нас. Он опять здесь и давай орать: «Есть информация по угону?!» Я ему отвечаю, что кражами квартирными занимаюсь, как велели. Он мне в ответ: «Ты «линейщик», ты должен раскрытием угонов заниматься!» Я, вот, думаю, а если завтра убийство, опять на мне свет клином сойдется?
- Типун тебе на язык! – сплюнул Саня.
- Это потому, что ты талантливый, нахлять!
- Это потому, что я не кривой и не убогий! Не кланяюсь и задницы не вылизываю!
- Ну, об этом у нас достоверной информации нет…, - ехидно улыбнулся Саня.
- Пошел на фиг! – сказал Федор и подошел к шкафчику.
Телефонный звонок, раздавшийся в кабинете у Сани, был предвестником дальнейших событий. «Стрелка» была назначена у входа в местный парк, который в это время был уже закрыт. Четверо сыщиков подъехали заранее. Место было неудобным – слишком много путей отхода.
- Наверняка на машине будут, нахлять.
- Ясный пень, - произнес Федор, переливший остатки «Смирнова» во фляжку, которая в настоящий момент грела его холодное сердце.
- Посидим пока в машине, - сказал Саня, - за полчаса до времени «Ч» Федор за ворота, Клубникин в кусты, Тимофеич со мной.
- Это он, значит, в машине греться будет? – преувеличенно гневно спросил Федор.
- Буду, нахлять! А тебе «лекарство» поможет. Не замерзнешь, нахлять!
К слову сказать – на дворе была зима.
Время проходило в болтовне ни о чем. Клубникин, с досадными интонациями в голосе, рассказывал:
- Захожу я в магазин, где компакт-дисками торгуют. Гляжу – Паваротти. У меня жена его просто обожает. Смотрю – 450 рублей! Они чего, охренели? Стану я в свой аппарат диск за «полштуки» вставлять!?
- Болгарские покупай, нахлять, они дешевле.
- Жене не нравится, как Паваротти на болгарском поет…
Федор поперхнулся сигаретным дымом. Саня ударился головой о руль. Гомерический хохот был готов разорвать тишину ночи, но в этот момент сыщики заметили одного из терпил и бандитов на «Волге».
- По банке и в ружье! – вскричал Федор.
Задержание четверых бандитов проходило слаженно и четко:
- Стоять, козел!
- Сидеть, козел!
- Лежать, козел!
- Молчать, козлы, нахлять!
Уже в стенах дежурной части Федор, опустошивший свою фляжку, доматывался до одного из задержанных:
- Ты знаешь, чего хотел Коля Остен-Бакен от польской красавицы Инги Зайонц?
- А? – произнес задержанный детина с лицом кастрированного павиана.
- Повторяю: чего хотел Коля Остен-Бакен от польской красавицы Инги Зайонц? Он хотел любви, дубина! Любви! Того же хотел сегодня и я от своей, заметьте – законной, супруги! И вместо того, чтобы изучать с нею 158-ю позицию «Кама-сутры» я мчусь в это богоугодное заведение, которое только вчера покинул! Из-за кого я, спрашивается, нажрался?! О какой любви, я спрашиваю, теперь может идти речь?! Понятых мне, блин, и побыстрее!
Клубникина распирало от смеха. Насмешила его не речь Федора. Он просто представил стокилограммового коллегу в 158-й позиции Кама сутры и сдержать ржание уже не мог.
Стоит ли говорить, что вина всех задержанных была полностью доказана?
По истечении ночи опера отмечали выписанную следователем 122-ю статью. Дома еще никто не был. Все устали, но были очень довольны минувшим выходным.
- Пусть неделю другие начинают, а мы спать, - сказал Саня.
- Как всегда – без шума и пыли, - произнес Федор, разливая, - За Русь!
- Я Клубникина повезу, нахлять. Ты Федора, закинешь? Ему в таком состоянии за руль нельзя, нахлять, - спросил Тимофеич у Сани.
- Конечно, закину.
Когда сыщики спускались по лестнице, Кузьминский спросил у Феларова:
- А «Smokie» у тебя в машине есть?…