Точки на карте. Story 15

Восток – есть восток, запад – есть запад… А еще есть Америки, есть Австралия с Океанией… И Африка тоже есть… Каждый континент и страна каждая по-своему интересны, каждая культура своеобразна, но… есть некие универсальные ценности, обобщенное состояние духа, мироощущение, одинаковое в любой точке земного шара. И вся эта универсальность, по моим наблюдениям, достигает своей квинтэссенции в представительницах одной профессии…

Я даже не представляю, о чем вы сейчас подумали и почему так улыбаетесь. Речь идет о хранительницах музейных залов. Я, к своему стыду, не знаю точного названия этой благородной профессии, но каждый, кто хоть раз бывал в музее или галерее, поймет, о ком идет речь: при входе в зал, на стульчике сидит немолодая дама в униформе, строго оглядывая, буквально сканируя взглядом посетителей. Она – оплот традиций и передовая обороны культуры от плохих манер подрастающего поколения и хамства взрослых неучей…
Хранительницы (я ни разу в жизни не видел хранителя) везде одинаковы. Их возраст начинается «от полтинника», они неулыбчивы и строги, они всегда на страже вечных ценностей. И при этом, если вдруг вы решите спросить хранительницу о чем-то, что входит в ее компетенцию, она расцветет как вишня, заулыбается и, активно жестикулируя у вас перед самым носом (вот тоже, универсальная характеристика), все подробно объяснит, растолкует, а если потребуется, вдолбит…

Национальная картинная галерея в Будапеште сразила меня наповал великолепной коллекцией современного искусства и обилием американских тинэйджеров, оглашающих просторные залы храма живописи своей непосредственностью. По всему выходило, что сегодня, в конце рабочего дня, звезды вдруг взяли и повернулись своей обратной стороной ко всем хранительницам галереи. Дамы выглядели затравленными и нервными и вздрагивали при виде каждого посетителя, входящего в зал. И немудрено!

Бесстрастное эхо, отражаясь от мрамора и богатой лепнины, разносило по залам жизнерадостный гогот, икание и… пуканье, после которого следовал дружный хохот... Наследники ковбоев и техасских рейнджеров, разбившись на небольшие орды, пролетали по залам, оставляя позади себя ни с чем несравнимое ощущение американской мечты, а также стаканчики из-под коктейлей, обертки от гамбургеров и засаленные пакетики от жареной картошки…

К моменту моего появления в этой замечательной стране, Венгрия уже решила, что США – это панацея от всех бед и напастей, а Россия – бяка и поэтому всячески стремилась к столь почитаемой в Америке политкорректности. По всей видимости, именно политкорректность мешала, обезумевшим от попрания всех норм приличия хранительницам, надрать задницы американским подросткам, которые вели себя в музее, как в хлеву… ну или как на ранчо своих родителей.

И наверно, юные «звезднополосатые» так бы и ушли безнаказанно из стен национальной галереи, но…

Одна юная афроамериканка (видите, я тоже чту политкорректность!) решила поближе познакомиться с техникой натюрморта одного из венгерских художников конца 19-го века. И конечно, для того чтобы выяснить все подробности, она вплотную подошла к картине (хранительница замерла на своем стульчике и побледнела) и ковырнула краску на холсте (хранительница схватилась за сердце). Отколупав кусочек от шедевра, жизнерадостная дочь угнетаемого американского меньшинства с радостным улюлюканьем обернулась к друзьям и показала свою добычу. Те приостановили втягивание молочных коктейлей и бросились углубляться в штрихи, оттенки и полутона…

И вот тут хранительница не выдержала. Послав ко всем чертям политкорректность и человеколюбие, она ринулась защищать пейзаж, который, похоже, в тот момент, в ее глазах олицетворял всю оскорбленную венгерскую интеллигенцию.

Фурия… Валькирия… Жанна-д-Арк… Да они даже рядом не стояли! Тинэйджеры, сначала просто оторопели, поскольку внезапно уловили децибелы, перекрывающие их собственные. А вслед за леденящим кровь кличем, в толпу подростков вклинился седовласый дух мщения и начал издавать проклятия, на непонятном языке, ведя при этом интенсивную работу руками. Разглядывать живопись в такой обстановке стало просто невозможно и я переключил все внимание на разворачивающееся действо. А посмотреть было на что!

На мощный крик, из соседних залов подтянулись как дополнительные силы хранительниц, так и любопытные посетители. Взяв заокеанских гостей в плотное кольцо, хранительницы изливали все свое негодование по поводу… Правда, делали они это на венгерском… чем очень сильно веселили американцев. Ребятишки принялась фотографировать разгневанных дам и фотографироваться на их фоне.

Мои симпатии, понятное дело, были на стороне близкого по духу (как бы там ни было) венгерского народа – все-таки, братья - славяне! А они-то как раз, начали проигрывать схватку: что толку орать и размахивать руками, если тебя все равно не понимают. И тут одной из служительниц пришла в голову гениальная идея: собрав воедино все свои знания в области английского, почерпнутые, как мне кажется, из голливудских боевиков, она, перекрывая, своих голосистых коллег выдала: «Freeze!!!»

Такого поворота не ожидал никто: ни разъяренные хранительницы, ни тинэйджеры, ни любопытствующие, типа меня... Поэтому, замерли и оцепенели все.
Дама победно оглядела притихшее собрание, глубоко вздохнула и явила миру вторую часть своей пламенной речи: «You! F…ck you! Get out!!!»

В этот момент, как и положено, в хорошо поставленной пьесе, возник новый персонаж – угрюмый охранник. Он неспешно вплыл в зал, исподлобья оглядел всю честную компанию, выслушал объяснения хранительницы и сфокусировал взгляд на подрастающем поколении. Гамбургероеды притихли, поскольку языков на планете много, а форма резиновой дубинки разнообразием не блещет и тем самым внушает уважение…

Охранник оказался совсем немногословным, вернее совсем не разговорчивым. Он просто ткнул дубинкой в направлении гардероба и пошел позади деток, дабы ни у кого из них не возникло желания отколупать еще какой-нибудь кусок искусства…
По залам галереи вновь разлилась благодатная тишина… Я подошел к пострадавшему пейзажу вокруг которого суетились хранительницы и, оценив причиненный урон, произнес себе под нос: «Да! Совсем обнаглели ребята!»

Наверно, после гвалта, я не рассчитал громкость, поскольку на мои слова незамедлительно отреагировали дамы. Одна из них, резко повернувшись ко мне, спросила: «Ви из Совет Союзя?»
 
«Теперь уже из России» – ответил я, опасаясь нарваться на очередной всплеск эмоций.
Дама оглядела меня с головы до ног и произнесла фразу, глубину которой может оценить лишь тот, кто волею судеб находится между геополитическими молотом и наковальней: «Лючше танки, чем хамбюргеры!»