Неравная схватка

       Лиза очнулась от странного сна. Ей приснилась ее умершая мать. Она как будто стояла на тропинке и с выражением ужаса на лице что – то неслышно говорила, показывая рукой в сторону леса. За окном была еще кромешная темнота, но Лизе надо было идти на утреннюю дойку. Поцеловав спящего семилетнего сына Ванюшку в щечку и, погладив его по голове, она вышла из дома.
       
       Ночью выпал снег, и тропинка на участке от дома до дороги еле угадывалась в темноте, без фонарика легко было бы сбиться с нее. Скотный двор располагался на окраине села. Выйдя на дорогу, Лиза прибавила шаг. На душе ее было тревожно. «Надо же, три года прошло после похорон мамы, а ни разу во сне ее не видела, и вот, приснилась. Только я не поняла, что она хотела мне сказать. Наверное, надо сходить на кладбище и помянуть ее», - рассуждала она.
 Недалеко от скотного двора Лиза увидела большую собаку: «Бакс, Бакс, где же ты был, беги скорей домой, хозяин тебя уж неделю как ищет», - обрадовалась она.

Закончив дойку, Лиза поспешила домой. Надо было собрать сына в школу: «Спит, наверное, как сурок, утренний сон самый сладкий, будить жалко, а надо», - улыбнулась она.
       Вспомнив о Баксе, она осмотрелась, собака стояла там же, как будто ждала Лизу. «Бакс, Бакс, иди ко мне, - она похлопала ладошкой по бедру – пойдем, я тебя провожу» - прокричала она. Собака не реагировала. Помахав ей рукой, Лиза поспешила домой. Вдруг, ей послышались, за спиной шаги. Она оглянулась и обомлела, сообразив, что за Бакса приняла большого волка. Лиза наклонилась, чтобы отломить от куста ветку для обороны, но не успела, матерый был уже рядом. В прыжке он свалил ее на снег и впился зубами в руку.
       
       Лиза, схватив его за шерсть, запихала ему в пасть руку почти по локоть, волк, захрапел. Схватив противника за язык, а другой рукой за холку, не чувствуя боли, она принялась громко звать людей на помощь. По руке ручьем текла кровь.
С большим трудом, поднявшись сначала на колени, а затем, встав на ноги, она потащила сопротивляющегося зверя в сторону коровника. Выскочив из молоковоза, крича: «держись, Лизонька!» - к ней, с монтировкой в руках, бежал водитель Степан Запрудин. Подбежав, он с размаху несколько раз ударил волка монтировкой поперек спины, и тот, обмякнув, свалился на снег.
       
       Лиза, с широко распахнутыми глазами, полными страха, продолжала крепко держать матерого, боясь разжать руки: - «Да отпусти же ты его, Лизавета, не бойся, он же ведь сдох уже…. Ну, ты и молодчина! И откуда же у тебя столько силы – то взялось одолеть такого здоровенного зверя. Не каждый мужик бы с таким волчарой справился. Надо же, голыми руками его взяла! Я бы не смог. И надо же было изловчиться, за язык его схватить. Ну, Лизка, ты у нас настоящий герой!», - восхищался он.
       
 Обессиленная Лиза, опустилась на снег рядом с поверженным противником. Обернув подолом юбки раненую руку, и внимательно рассматривая ощерившуюся мертвую морду волка, она тихо произнесла: - «Спасибо тебе, Степа, что сподобил. Еще бы немного, и сожрал бы меня, проклятый. А сил, мне, видать, мама придала, во сне ее ночесь видела. Теперь - то я поняла, о чем она меня пыталась предупредить, миленькая моя, - и добавила, улыбнувшись, - сама себе удивляюсь. А про то, что за язык хватать надо, так мама меня еще в детстве научила, чтобы от собаки спастись, если нападет. А герой не я, а ты, без тебя бы я пропала». «Ладно, Лизунька, полезай скорей в кабину, в больницу тебя отвезу, руку обработать надо, может он заразный какой, а Ванюшку я в школу отвезу, не беспокойся», - сказал Степан.
 
 В желудке волка обнаружили кусок ошейника, который опознал хозяин пропавшего пса Бакса.
 
 А на руке Лизы на всю жизнь остались шрамы, как память о той неравной схватке с матерым зверем, из которой она все-таки вышла победителем.