Не Оклахома

Во мне шесть футов пять дюймов. Широкие плечи. Карие глаза. Ноги я обуваю в мягкие мокасины на каучуковой подошве с протектором. Одна стоптанная пара – все, что у меня есть. Да еще штаны цвета индиго – линялые и потертые в складках, рубашка: рукава закатаны по локоть. Вид настоящего ковбоя. Вот только хороших шляп в наших краях не продают. Зимой я ношу ушанку из нутрии и тулуп, а летом обхожусь непокрытой головой. Сегодня первый день мая, уже не холодно. Шапка небрежно брошена в багажник как минимум до осени, а я подставляю лицо встречному весеннему ветру. Мы едем в соседний городишко весело провести вечер на дискотеке. Мы – это я и две выкрашенные блондинки на заднем сиденье. Мне нравится та, что с огромной задницей. У обеих в руках по открытой пачке снэков.
-Сэм! Давай остановимся! – кричит жопастая. – Мы сейчас обоссымся!
Обе кокетливо хихикают. Мне не нравится их смех и коровье чавканье. Становится не по себе от мысли о том, как они уделают мои новые чехлы, те, что недавно привез брат из Японии, хотя я просил шляпу. Ну ладно, чехлы тоже ничего, жаль, что телки крошат сзади. Лишь бы пальцы не вытирали.
Я выбираю место, подальше от деревьев и останавливаюсь. Почти поле.
-Идите! – говорю, и отворачиваюсь.
Им все равно, пусть хоть клумба городского парка. Садятся прямо на дороге, снимают трусы и начинают лить на асфальт. Я смотрю, как брызги падают на двери. Они ржут и продолжают уплетать сушеный картофель. Один процесс не мешает другому.
-Сэм! Дай салфетку, подтереться!
Интересно, где она видела у меня в машине салфетки. Оказывается, она имела в виду пожелтевший от времени рулон туалетной бумаги в бардачке. Я отрываю кусок и протягиваю ей. Она подтирается и бросает на дорогу, рядом с пустой пачкой от картошки и своей лужей. Ее подруга гораздо скромнее. Мы продолжаем путь, надо успеть добраться до вечера. Мигает лампочка уровня топлива.
 
На автозаправке тихо. Я стучу в окошко. За тонированным стеклом не видно, есть ли кто внутри. Надвигаются сумерки, а следующая миль через десять, уже в городе, можем не дотянуть. Мои блондинки нетерпеливо ерзают. Они просят пива и чего-нибудь пожрать. Я снова стучу. Из-под окошка с противным скрипом выезжает лоток. Я кладу в него деньги и прошу заправить полный бак.
-Где здесь продается пиво? – спрашиваю, глядя на свое отражение.
-Ближе к городу будет бистро, - отвечает заспанным голосом металлическая коробочка перед носом.
Конечно, я знал, о чем говорит оператор. Это была закусочная Дикого Якова. Пиво по двойной цене, прошлогоднего завоза, высохшие сосиски. Эту дорогу нельзя назвать оживленной. Здесь все такое. Тухлое. Дикий Яков должен мне денег с прошлой осени. Ему никогда не отдать их. Может, и есть смысл проведать старика?
-Сэм, будет у нас пиво когда-нибудь? – ломается моя. Вторая благоразумно молчит. Я даже не знаю, как ее зовут. Впрочем, жопастую тоже. Про себя я называю ее Долли. «Долли- водомет» - звучит красиво. Действительно ссыт как из брандспойта. Я ее еще ни разу не пробовал, для этого и едем на дискотеку. В наших краях, прежде чем засадить, надо немного поухаживать за девушкой. Иначе не поймут. Особенно если у Долли имеется пара жопастых старших братьев.
-Здесь недалеко есть место, где нас накормят, - говорю я, и мысленно посчитываю убытки - похоже, пожрать они обе не дуры. Тем хуже для Дикого Якова. Если что, то и его… Я стал немного побаиваться своих голодных спутниц.
Спустя несколько минут мы подъехали к покосившейся хибаре у дороги. Пара выцветших грибков «Честерфилд» вбитых через грязные столы в землю обозначали обеденную зону. Здесь по-настоящему погано. У Дикого Якова было несколько собак, все они если не сдыхали, то их скармливали водителям-дальнобойщикам. Так, по крайней мере, гласили легенды. И сейчас было тихо, никто не лаял. Надо бы повнимательней с его бифштексами, хотя меня ни за какие деньги не заставить обедать у Дикого Якова.
Мы вышли из машины и направились к дверям заведения. Вечер. Внутри уже зажгли свет.
-Привет, Дикий Яков! – поздоровался я первым.
За потемневшей от времени и грязи барной стойкой послышался щелчок взводимого затвора. Старик был не промах и не любил тех, кто обращался с ним как с дерьмом.
-Это Сэм, - успокоил я его. – Пивом угостишь?
Вместо Дикого Якова над стойкой появилась голова его беззубой скво. Она меня узнала и встала в полный рост. В ее руках комфортно расположилось охотничье ружье двенадцатого калибра. Наверняка пустое, но придающее уверенности. На пустынных трассах сфера услуг имела свои особенности.
-Где Яков? - спрашиваю я.
Долли с подружкой ржут за моей спиной. Они своего достигли. В пыльной глубине стеллажей покоилась пара пивных бутылок. Старуха подозрительно смотрит на них. Я бы на ее месте тоже опасался. Я сел за стол и стал ждать, когда у моих спутниц вырастут клыки, и они с воем накинутся на старую шею.
Ничего не произошло. Дикого Якова не оказалось на месте и мне пришлось платить за его паршивое пиво. Старуха наотрез отказалась отвечать по долгам мужа, а он уехал в город за товаром. Я обрадовался тому, что дела их сдвинулись, и предложил ей пива. Она сморщилась и отказалась. Я ее понял. Мне показалось, что один глаз беззубой скво игриво подмигнул. Я оглянулся. Мои спутницы, очевидно, уже где-то срали неподалеку. Женщины всегда ненавидят друг друга. Я пообещал заехать на обратном пути, и по глазам старухи понял, что Дикого Якова в это время наверняка не будет. В следующий раз надо появляться без предупреждения.
-Там, в городе, большая разборка, - предупредила меня беззубая скво, перед тем как я ушел. – Не лезь!
Я поблагодарил старуху, не понимая, зачем ей меня предупреждать. Может быть, материнский инстинкт? Обе моих спутницы сидели на капоте. Вид у них был не очень. Интересно, какие из них выйдут матери…
-Поехали, девочки! – крикнул я.
Всю оставшуюся дорогу они молчали, прижавшись, сзади, друг к другу. По крайней мере, в этот вечер на выпивке я сэкономил.

Вокруг летней площадки кучковалась молодежь. Бряцали цепи. Воздух то и дело рассекал свист тросиков со свинцовыми грузилами на конце. К этому делу в соседнем городке относились серьезно. Мои блондинки очнулись от спячки. Их молодые тела желали тряски в стиле диско. Мое тело желало другого. Я понимал, что пара десятков парней вокруг желали того же. Две телки на одного – это перебор. С моей стороны это был вызов обществу, и я был готов отдать на откуп подружку Долли. В этом, собственно, и было ее предназначение. На эстраде зажглись цветные огни. Кто-то взял свистящий микрофон. Мы успели вовремя.
-Прив…, Сэм! Как… и…дела?!
Из-за громкой музыки половины звуков не слышно. Меня окружили несколько приятелей. Они с завистью разглядывали жопу Долли. Среди них был один старший, из местных. Он меня уважал. Мы пожали друг другу руки.
-Махаться будешь сегодня? – крикнул он в ухо.
Я кивнул. Отказываться не было смысла. Справа нас обходила кучка незнакомой шпаны. Мне сунули в руку гаечный ключ.
-Идите отсюда!
Я вытолкнул своих подружек подальше из круга. Началось махалово…
Их было больше, но мы были дружнее. К концу второй песни все было кончено. Мы помогли им подняться, и пообещали встретиться через неделю. Шпана поблагодарила нас за хорошую трепку и удалилась. Честно говоря, мне тоже досталось. Особенно саднила спина. Моему приятелю снесли едва ли не полчерепа цепью, он довольный сидел на земле. Ему перевязали голову. Такие у них тут нравы. Вечера дружбы, так сказать.
Я оглянулся в поисках телок, они трясли сиськами неподалеку. Мою Долли пытался склеить какой-то прыщ. На вторую навесилось сразу несколько кандидатов. Всем им вместе, включая толстожопую, грозило полное попадалово. Слава богу, никто не собирался отстаивать права на моих баб, все разбежались, как только наша компания сделала первый шаг в их сторону. Я познакомил всех между собой, и мы продолжили отдых.
-Ты поменьше виляй кормой в мое отсутствие! – предупредил я Долли.
Пить на таких мероприятиях запрещено - можно легко угодить за решетку дня на три, поэтому нам все скоро надоело. Девочкам тоже хотелось что-нибудь более серьезного. Мы не заметили, как остались вчетвером.
-Ты знаешь здесь какое-нибудь приличное место? – спросил я приятеля.
Тот мотнул головой, ему было совершенно насрать на все. Он постоянно поправлял бинты и вздыхал – так ему хорошо приложились. Я попытался его приободрить, задрал подружке Долли платье и показал, что там у нее имеется. Долли осторожно заржала, а подружка неожиданно злобно зашипела на нее.
-Смотри, что у нас есть! – показал я приятелю. – Соберись, приятель, пора действовать!
Мы дошли до какого-то задрипанного ларька с решетками и купили несколько баклажек крепкого пива с ручками, чтоб удобней было носить. Было уже совсем поздно. На улицах редкие прохожие осторожно обходили нашу компанию. Мимо проезжали патрульные машины. Им было плевать на нас – обычная мелочь, без денег и целей в жизни. Нечем поживиться. Да и вели мы себя достаточно прилично, даже, несмотря на то, что спутницы наши довольно скоро опьянели и стали виснуть на руках и пытаться петь. Мы добрались до сквера и расположились на скамейке. От нечего делать я начал крутить бутылочку. Все время выпадало на приятеля и Долли. Вскоре они уже серьезно целовались. Я махнул на них рукой и переключился на подружку, иногда, ради шутки хватая Долли за жопу. Получалось неожиданно и весело. Дело набирало обороты, и незаметно мы переключились на более существенные вещи, не замечая ничего и никого вокруг. А напрасно…
На улице стало прибывать народу. В основном взрослые мужики с палками и кусками арматуры в руках. Напоминало все восстание рабов из фильма про Спартака. Мы, открыв рты, сидели на своей скамейке, позабыв вытащить руки из девчачьих трусов, и смотрели, как мимо нас проходят группы суровых парней. Один из них остановился и укоризненно посмотрел на голову приятеля.
-Ты, малыш, лучше бы поберегся, – сказал он. – Мы сами справимся!
Долли рыгнула, и уставилась на меня. Я пожал плечами и выскользнул из-под ее подружки. По всему было видно, что пора отсюда сматываться, пока нас не причислили к чьему-либо лагерю. Мы встали и пошли прочь, стараясь как можно быстрее покинуть сквер. Вокруг закипала волна народного гнева. ****ь, только революции сейчас нам не хватало. Я пожалел, что оставил свою машину так близко к центру. Через пару кварталов, во дворе мы наткнулись на фургончик Дикого Якова. Дверь была приоткрыта, и вокруг никого не было. Я обрадовался и предложил сделать старику сюрприз. Мы залезли внутрь, и нашли несколько ящиков нормального пива, еду и салфетки. Для продолжения оргии не потребовалось игры в бутылочку. Когда нам требовалось отлить, мы просто распахивали дверь и мочились прямо из нее, не думая, что нас могут заметить утренние прохожие. В конце концов, я в последний раз засадил своего жеребца уже спящей Долли и рухнул на нее, стиснув обеими руками рыхлую грудь. Ночь удалась.
Первой открыла глаза Долли. Ее резкий крик разбудил все живое вокруг. С водительского сиденья на нас в упор смотрели остекленевшие глаза Дикого Якова. В голове его была такая дыра, что можно было прочитать все его последние мысли. Это был не грабеж. Я не знаю, что это было. Нас арестовали, и на нас показал пальцем весь двор. Я так и не нашел своих трусов. Потом их нашли в кармане у Дикого Якова.
-Фамилия?!
-Пряников… Семен Васильевич!
-Место жительства?!
-Бельго… Хабаровский край…

Во мне росту шесть футов пять дюймов. Мокасины, рубаха в клетку. Я бы не убил Дикого Якова, ни за какие долги…
Долбанная революция и ее карающий меч! Мы попались, таки, в ее жернова.

       
Продолжение см. Данила Радов "Невиновных пьют"