О маме-троллихе, королевской прачке

Нет жизни троллям! Была раньше одинокая гора, ни души вокруг. А теперь людей
все больше, шумят, дома свои строят, лес рубят. Тролли горевали сперва - да
кто им поможет? Собрали пожитки и тронулись от людей на север.

И только один тролль уходить не захотел: ни он, ни жена его, ни сын-оболтус.
Остались они в родной норе, где род их тысячи лет жил, с тех пор еще, когда
людьми и не пахло.
А теперь-то пахнет - еще как! Из домов корейкой печеной разит, по утрам кофе
варят. А хуже всего собаки: они, когда с людьми, никого не боятся. Как
завелись охотники, начала привычная дичь пропадать: ни тебе волчатинки, ни
ветчины медвежьей, ни даже лисьих хвостов на суп. Совсем голодно. Вот
маме-троллихе люди нравились: и дома у них уютные, и из кухонь приятно
пахнет. Выходила она из норы в людских кухнях пошариться - какое воровство!
это люди крадут, в тролли берут лишь то, что им очень нужно - приносила мама
тролья человеческой еды.

А отец сидел сиднем, клял судьбу, но уходить не хотел ни в какую. Тут один
умник нашел в горе медь. Люди взялись за кирки да лопаты, стали себе норы
рубить. Так всю гору издырявили, что половина ее взяла - и отвалилась.
Папа-тролль в ту пору пропал. Злые языки говорят, что разозлился и лопнул от
ярости.

Как бы там ни было, мама-троллиха на север не ушла, а спустилась с дырявой
горы, нашла в лесу озерко, а с ним рядом избушку пустую, еще и деревня
людская недалеко была. Обосновалась с сыном, взяла у людей одежонки - и
себе, и сыну-оболтусу. Принарядились, хвостами обмотались, чтоб не видно
было - стали на людей похожи.
Решила троллиха и жизнь устроить по-людски. Заметила как-то, что одна вдова
в деревне по домам ходит, вещи в стирку берет, и дают ей люди за работу
кружочки железные, зовутся деньги. А эти кружочки меняет вдова на кофе, мясо
и хлеб.

Решила троллиха тоже стиркой кружочки заработать. Постучалась как-то вечером
в богатый дом и предложила белье постирать. Согласился хозяин, дал ей на
пробу вещей. А через день троллиха вернула вернула все чистым, аж сияющим.
Заплатили ей за работу пару денежек.

А был у мамы-троллихи котелок. Сыпала туда белье, заливала водой и добавляла
щепоть чудесного порошка. Дальше белье в котелке само стиралось - руками и
трогать не надо было - отжималось само и пахло как в богатых домах,
лавандой. Вскоре полдеревни заделались у троллихи клиентами: и егерская
жена, и помещица местная, и все богатые крестьяне. Обзавелась мать-троллиха
лошадью и тележкой, сын ее возил белье по домам.
А у королевы было слабое здоровье и врачи прописали ей лесной воздух. Король
сразу же велел построить в лесу дворец - как раз возле той деревни - чтоб
жена воздухом дышала. Как построили, королева туда и переехала, и дочь свою
взяла, и дам придворных, и фрейлин. А дворецкий прослышал от соседей о
недорогой уродливой прачке, тут же решил сэкономить и послал за троллихой.

Что за чудеса увидела наша прачка! Платья золотом вышитые, да рукава с
жемчугом, шелковые рубашки, воротнички кружевные! Долго любовалась, а после
позвала сына своего, тык его под ребро и смеется: "Вот, гляди: такие платья
и твои дети носить будут."
- "Что проку троллевым детям от таких платьев?"

- "Какие троллевы дети? Ты и сам человек, и в жены возмешь человечью
женщину! Белую, с золотыми волосами. И дети твои будут такими же."

- "А, хватит смеяться!" - буркнул тролий сын и в лес ушел.

 А маму-троллиху все покой не берет. Научила сына заклятию: как будет
привозить стирку во дворец, пусть шепнет у порога. И тогда приди он хоть с
пустой корзинкой - никто пропажу не заметит. И повелось с тех пор: троллиха
стала из принцессиных платьев понемногу себе оставлять, сын обратно вещи
возил, а пропажи в избушке лежали.
А спустя месяц, когда нянечка королевской дочери вздумала белье принцессино
пересчитать, пропажи обнарудились. Бросились искать вора. А так как сын
прачкин все привозил в целости, решили, что вор где-то во дворце.

Была у королевы сиротка на службе, Ингой ее звали. Латала она принцессины
одежки, пришивала пуговицы - если дитя, расшалившись, оторвет. Ингу эту во
всем и обвинили, а страже велели преступницу разыскать и наказать.

Бедная в страхе бежала куда глаза глядят. Долго ли, коротко, очутилась у
того озерка, где избушка тролья. Решила Инга с горя в озерке утопиться и
бросилась в воду.
Мама-троллиха из окошка все видела, к берегу бегом - сиротку из воды
выволокла. Принесла в избушку, обсушила, отогрела, предложила на время у нее
остаться. Тут и сын тролий подошел. Его Инга знала: он белье стираное
привозил. Как все выяснилось, так сиротка и успокоилась. Осталась жить в
избушке лесной, помогать по дому стала, ходит в лес по грибы-ягоды. А у мамы
трольей одно на уме: как бы девушку за сына трольего
выдать. И сам оболтус чем дольше сиротку видит, тем сильнее в жены ее хочет.
Он с нею ласков, в трудном деле помогает, учит, как в лесу не заблудиться и
где грибные места встретить. А Инга хоть бы словом ласковым приветила, хоть
бы тепло на тролля глянула - поблагодарит лишь да спешит скорее с глаз
долой.

Раз шла девушка по лесу и попался ей королевский охотник знакомый. Был он
еще во дворце с Ингою приветлив. Как увидел, тут же догнал и кричит: "Стой!
Хоть и приказаномне тебя во дворец доставить, никак не смогу. Не верю, что
ты воровка. Скоро все выяснится, настоящего вора поймают, а ты пока живи,
где живешь. Через пару лет будет у меня много денег - выходи за меня замуж."
Тролль, сын прачкин, все это видел и слышал, как домой вернулся, матери и
говорит""Не по нраву тролль Инге. Любит она охотника из дворца, смазливого
такого."

Ну, прачка, как гостья вернулась, с порога ее и спрашивает: "За сына моего
пойдешь?" У Инги аж глаза круглые от ужаса. И тогда достает троллиха
корзинку, а оттуда шелковое платьице. "Примерь!" - говорит. Инга платье
принцессино узнала, твердит троллихе, что воровка она, что нельзя так.

Ну какие тролли воры? Это люди крадут, а тролли берут только то, что им
очень-очень нужно. Потому выслушала прачка Ингу, плечами пожала да швырнула
платьице обратно. Бросила - и к котелку, где белье стиралось. Вот только
развернулась неловко, хвост из-под платья вывалился, по земле волочится.
Девушка как увидела - сразу в обморок. Весь день пролежала, а на следующий,
только в доме одна осталась, узелок собрала - и бегом к милому охотнику.
Тот, лишь услышал, хотел сразу прачку с сыном во дворец доставить. Но Инга
просила не трогать троллей, потому поехали не в лесную избушку, а матери
охотника. Та приняла девушку ласково и оставила у себя.

А тут - вот неприятность! - тролий сын заговор шепнуть забыл. Привез белье,
нянька считает - одного платья нет. "Ах! - воскликнул наш тролль - Забыл
дома! Уж позвольте, я сбегаю, привезу. Одна нога здесь, другая там!" Вот
только как пришел домой, все вспомнить не может, какое платье вернуть надо.
Махнул рукой и весь узелок с собой взял. Ну, нянечка тут - нет, чтоб
простить - сразу в крик: "Стража, сюда! Держите вора!" Да только что троллю
десяток стражников. Всех раскидал и бегом, так, что и не догнать. Тут
рядом охотник, жених ингин, случился. Рассказал стражникам все. Те в избушку
тролью - поздно уже: пустая, будто и не жил в ней никто.

Но Инга была оправдана. Королева назначила девушку придворной дамой, а
жениха ее - егермейстером. Тут и свадебку сыграли, пели, плясали, выпивали -
это как у людей водится, одного из гостей собаки покусали. А на месте
трольей избушки повелела королева построить для Инги с мужем светлый высокий
дом.

Так прошел год, дочь у них родилась. Раз вечером сидела Инга с дитятей у
огня, вдруг слышит: за окном кто-то вздохнул, грустно-грустно. Повернула
голову - а в окне два трольих глаза светятся, печальных таких. Мужа
позвала - тот меч хвать и за порог.
А никого там не было уже. Только узелок принцессиных вещичек.

И все. Больше троллей в тех краях не видели.




(это шведская сказка).