Прощальный поцелуй

       

       Юля похоронила мать. Дни и ночи напролет она плакала. Рыдая в голос и уткнувшись лицом в подушку, чтобы за стеной не услышали соседи, она причитала: «Мамочка, родная моя, прости меня, за то, что не смогла уберечь тебя. Я так тебя люблю, что буду рада, если ты меня заберешь к себе. Не могу я без тебя жить. Прости меня за все, за все». Прошел девятый день, а тоска по матери не угасала, а наоборот все больше усиливалась.

       Юле исполнилось сорок лет, но замужем она не была, потому, что маме не нравились парни, предлагавшие ей руку и сердце, и она, привыкшая с детства полностью подчиняться матери, отказывала им. Мать была властной и строгой. С мужем она рассталась, когда дочь была еще в пеленках, поэтому Юля отца не знала. Однажды Юля попросила мать рассказать об отце, но она строго ответила, что он их не достоин и приказала больше не начинать этого разговора.

       Когда мать тяжело заболела, Юля разрывалась между работой и домом. На работе, а она преподавала в университете, ее понимали, жалели, но постоянно отпускать в отгулы не было возможности. По просьбе Юли, в ее отсутствие, за матерью ухаживала соседка по площадке - пенсионерка, Елена Филипповна.
 Мать капризничала, обижалась на дочь. Иногда Юля, ни разу в жизни не нагрубившая матери, срывалась на крик, выговаривая ей, что не может целый день сидеть рядом с ней, что надо зарабатывать деньги на дорогие лекарства, а мать плакала, принимая ее слова за упрек. И вот теперь она не могла простить себе этого. Однажды, открыв дверь квартиры, Юля увидела мать лежащей в прихожей, она была мертва. Юля закричала так, что сбежались соседи. Елена Филипповна долго утешала ее. «Как же я буду теперь жить без мамы, не смогу, я тоже хочу умереть, у меня ведь никого на свете больше нет», - заявила она соседке. Елене Филипповне пришлось неделю после похорон ночевать в квартире Юли, чтобы она не натворила беды.

       Юля похудела, под глазами появились темные круги. Она ходила по улице, не поднимая глаз, опасаясь встретить знакомых, боялась их расспросов, чтобы не разрыдаться.
 Ложась спать, она каждый вечер причитала: « Мамочка, родненькая, приснись, расскажи, как тебе там, и сними ты с меня эту черную тоску, если можешь и прости меня». Однажды, наплакавшись, она задремала. Ей, как она вспоминает теперь, то ли приснилось, то ли почудилось, что мать подошла к ее кровати, наклонилась и поцеловала ее в губы, своими холодными, как лед губами и тихо сказала: «Прощаю тебя, доченька, хватит страдать, живи и радуйся, а мне и здесь хорошо»,- и, погладив ее по голове, исчезла, как будто растворилась в воздухе. Юля встрепенулась, протянула руки, чтобы обнять мать, но, очнувшись, поняла, что это было не наяву. Прикоснувшись пальцами рук к своим губам, она почувствовала, что они были холодными, как будто еще хранили последний поцелуй матери. К ее удивлению она была спокойна, тоска исчезла, плакать не хотелось. «Спасибо, мамочка», - прошептала она и впервые за сорок дней после смерти матери заснула крепким сном.