Эгоизм лечится 2
Однажды, в период ее переходного возраста, который к счастью для ее родителей не затянулся, но к сожалению для них же, оставил серьезный отпечаток на их дочери, мама решила поговорить с дочерью на достаточно щепетильную тему. Разговор касался усыновления. Мама ее тоже была не для всех одинаковой, умела подстраиваться под ситуацию, что при нынешней жизни было, не мало важно, но по сути своей она была очень сентиментальна. Постоянно плакала над «сопливыми» фильмами и передачами типа «Жди меня» и всех жалела. Вероятно один из сюжетов такой передачи на нее и повлиял, подтолкнул к такому «бредовому» по мнению Ани решению усыновить ребенка. Зачем? Чем ее не устраивала семейная атмосфера сейчас? Ведь старший сын вырос и жил отдельно уже со своей семьей, а они жили теперь втроем, в трехкомнатной просторной квартире, в достатке и понимании.
- Ань, ну посмотри, дети ведь лишены ласки, они не знают что такое материнское тепло, ну почему ты такая бессердечная, - уже в сотый раз пыталась мать переубедить дочку.
- Мам, это жестокая правда жизни! Мы не можем взять к себе всех! – стояла Аня на своем.
- Так зачем всех, давай поможем хоть одному малышу.
Разговор так затянулся, что Аню невольно стало это нервировать.
- Значит так, мам, давай закругляться, мой ответ – нет! Если ты притащишь в дом кого-то, то меня здесь больше не будет.
И на этом диалог оборвался, они разошлись по разным комнатам и к теме этой больше не возвращались. И одна и вторая понимали, что именно явилось причиной Аниного поведения – это просто чистейший эгоизм. За всю свою сознательную жизнь она привыкла получать большую часть внимания, ей нравился статус «младшенькой», и если не лукавить, то она им активно пользовалось. Аня никогда не знала ни в чем недостатка, ни в игрушках, ни в шикарных угощениях, ни во внимании, возможно именно это и воспитало такою эгоистичную натуру. Но что было говорить об этом сейчас...
Спустя время, а точнее несколько лет, когда судьба слегка побила Аню, и показала все ценности в жизни, она стала по-другому смотреть на некоторые вещи, и идеи мамы уже не казались такими бредовыми. Теперь и она плакала, просматривая передачи и фильмы, не выносила уличных картин, где бездомные детишки просили милостыню, однако упорно молчала. Эгоизм не позволял принять в семью постороннего человека и отдать ему ее любимый статус «младшенькой», тогда она займет место «старшей» и будет «не нужна», как в свое время стал «не нужен» и старший брат. Вечером, вернувшись домой после посиделок в гостях у родственников Аня решила поваляться перед телевизором, щелкая каналы она понимала, что телевидение настолько опустело, что кроме рекламы, сериалов для слабоумных и очередных шоу показывать ничего не способно, не смотря на обили каналов. Мама забрала пульт и включила первый канал, где начинался очередной документальный фильм. «Ну вот, сейчас опять расскажут про маньяка, который расчленял своих жертв», - пронеслось в мыслях Ани. Действительно, в последнее время, кроме криминала она ничего не видела, сплошная кровь, убийства, стрельба и суды. Смотрят люди все это, а потом жалуются на то, что в России одна жестокость, так, а как же ей не быть, если с детства ребенок видит все это, вместо добрых мультиков про «Умку», «Крошку енота» и «Мамонтенка». Короче говоря Аня со сдвинутыми бровями приготовилась пропускать через мозг очередной кошмар, однако же, к своему удивлению увидела совсем другой документальный фильм. Он был о людях, спасающих жизни: усыновляющих детей, берущих под опеку стариков, помогающих больным и так далее. Она досмотрела его до конца, и после того как пробежали титры вытерла слезы, и обратила внимание на маму. Та, само собой разумеется уже давно «ревела».
- Мам, давай ребеночка усыновим, а?
- Да нет, Анют, - мягко улыбнулась она, - теперь уже нет, я помню, как ты сказала, что уйдешь из дома.
Продолжать Аня не стала, она была не уверена в том, что действительно этого хочет, может быть передача просто произвела сильное впечатление. А взять ребенка все-таки большая ответственность, ведь это не на день и не на два, а на всю жизнь. Ну, а жизнь эта неумолимо шла вперед. В личной жизни Анны не было изменений, ведь она из тех людей, кого относят к однолюбам и после своей не сложившейся любви она так и не нашла замену. Романы, конечно, были, но такие мимолетные, что и вспоминать не хотелось.
Получив, наконец, диплом о высшем образовании, Аня устроилась на работу. Хорошо, что зарплата была совместима с жизнью, и она могла себе позволить отдельное жилье, хорошее питание и достойную одежду. Как бы не хотелось оставаться в собственной квартире, где она выросла, правила гласили, что девушке, которой за 20 не подобало жить с родителями, приходилось их соблюдать. Здесь она могла себе позволить и гостей, и свиданья, и все сделать по-своему о чем так давно мечталось. Ее родителей безусловно волновал и тот факт, что двадцать четыре года это не так уж и мало, и пора бы иметь хотя бы приблизительные планы на семью, хотя бы какого-то определенного мужчину. А вот Аню это мало волновало, работа, легких флирт, хотя признаться смысла жизни не было. Ее никак не покидала мысль подарить счастье одинокому сердечку, малышу, который сейчас сидит где-то у окна, грустит и крепко обнимает изрядно потрепанного зайца, так как в детском доме не слишком-то балуют новыми игрушками. И в свой очередной выходной в воскресенье она зашла в родительский дом, собрала в три огромных пакета свои детские игрушки и отправилась в один из детских домов.
Когда она вошла в зал, где были ребятишки сердце так сдавило, что она с трудом удержалась, чтобы не расплакаться. Аня вызвала живой интерес у детей, как и каждый новый приходящий человек, ведь они надеялись, что уж в этот раз это точно за ним. Она поздоровалась со всеми, раздала игрушки и направилась в кабинет к заведующей. Что не говори, а женщина была более чем неприятной, лично на взгляд Анны, абсолютно не располагающей к себе. Сразу вспоминались детские сказки, когда был добрый отец, его доченька Настенька и властная мачеха, которая любила только свою марфушечку-душечку. Так и есть, на столе стояла фотография в рамке с уже достаточно взрослой девчушкой очень похожей на мать.
- Ну, чем обязаны? – голос к сожалению никак не исправил уже сложившегося мнения, он был совсем не ласковым. – Хотите сделать взнос?
- Взнос? – повторила Аня, уже просто для себя. Да, а почему бы нет, она сделает взнос, но только не этой женщине в карман, она неплохо зарабатывает и вполне может позволить купить детям необходимые вещи и продукты. – Я сделаю, только не деньгами, дети получат необходимое от меня.
- Вот и славно. Хорошо, что кто-то заботится о наших сиротках.
- Я хотела бы усыновить одного из детей, - уверенно сказала Анна.
- Правда? Право, Анна Юрьевна, Вы такая интересная, состоятельная, зачем Вам обуза на всю жизнь, ведь не известно каких кровей этот ребенок!
Аня большими и ледяными глазами посмотрела на заведующую, и сделала вывод, что она намного хуже, чем на первый взгляд. Доверять детей таким людям – просто преступление!
- Нина Марковна, Вы вообще осознаете, что вы говорите и кому? – решила Аня не церемониться. И увидела, что это подействовало, женщина потупила взгляд.
- Простите, просто я хотела Вас предостеречь, это моя обязанность.
- Ваша обязанность заботиться об этих детях как о своих собственных и цепляться даже за призрачный намек на то, что кого-то из деток готовы взять в семью.
- Хорошо. У нас есть чудесная девчушка Карина, она немного взбалмошна, но в целом очень хорошая.
- Оформите мне все документы на мальчика, который сидел в углу и мял в руках серого зайца с красным бантом. Напомнить Вам как его зовут? – уже начала язвить Анна, поскольку человек все активнее начинал раздражать ее. Она видела замешательство в глазах Нины Марковны, и понимала, что та даже поименно не способна запомнить своих воспитанников. – Его зовут Сережа. Журавлев Сережа. Запомните?
- Ну, конечно, он у нас самый тихий, я сейчас же распоряжусь, чтобы начали оформлять документы.
- Жду. А пока, если Вы не против, я пойду пообщаюсь с сыном.
Стоило Ане переступить порог кабинета заведующей, как та начала шипеть сквозь зубы. Разумеется, она понимала, что даже такая «соплячка» имеющая неплохое положение в городе способна лишить ее теплого местечка, потому и приходилось сносить все ее колкости. В общем зале Аня без труда нашла Сережу, он по-прежнему сидел в углу держа в руках плюшевого зайца. Она подошла ближе и присела на маленький детский стульчик на против мальчика. Он поднял на нее глаза, большие, синие и полны тоски. Сердце ее опять сжалось, слезы едва не хлынули ручьем, однако она опять удержалась.
- Привет, - поздоровалась Аня.
- Здравствуйте, - учтиво, но явно побаиваясь ответил Сережа.
- Как зовут твоего зайца?
- Серик, - сказал он смущаясь.
- А где он живет?
- В моей кровати, но воспитательница не разрешает ему там спать и бросает в ящик ко всем игрушкам, а ему там страшно.
Видно тема про Серика очень интересовала Сережу, и он готов был обсуждать ее даже с посторонней тетей, ища защиту своему зайцу. Аня все перебирала в голове, как лучше спросить у мальчика, не хочет ли он, разумеется вмести с этим плюшевым существом обрести настоящий дом, где ни его, ни его зверька, больше никогда не посмеют обидеть. Слова на ум пришли интуитивно.
- Ты хочешь, чтобы я была твоей мамой? Я буду очень тебя любить, и твоего Серика тоже, - слова вылетели на одном дыхании, и слезы подкатывали все настойчивее. Мальчик не отвечал, он просто смотрел на нее большими глазами, как будто изо всех сил пытался понять говорит она ему правду или обманывает, как и все.
- А ты нас никогда не бросишь? Не вернешь сюда обратно? – с недоверием спросил Сережа, и Аня наконец дала волю слезам, они покатились по ее щекам и она обняла своего мальчика.
- Никогда, Сереженька, никогда!
Самым большим счастьем было почувствовать, что его ручки тоже обнимают ее. Он прижался к ней так крепко, словно боялся, что сейчас его оторвут и уведут в темную спальню, и отняв любимую игрушку, кинут ее в ящик.
Документами Аня не занималась, она предоставила эту возможность заведующей детского дома, дав ей неделю на все про все. Ей не хотелось заниматься рутинными бумажными делами, ведь у нее было много семейных дел. Аня взяла отпуск на работе, чтобы первый месяц не отходить от сына ни на шаг, знакомиться с ним и привыкать к мысли, что она теперь мама, и несет ответственность не только за себя. Больше всего Сереже нравилось рисовать, и справедливости ради стоило заметить, что у него очень даже неплохо получалось. Аня с гордостью говорила, что ее способности передались сыну. А еще Сережка очень любил играть с кошкой, ведь прежде, он видел только бродячих кошек и воспитатели не позволяли их трогать. Все время мама и сын проводили вместе. Кстати сказать «мамой» Сережа стал звать Аню практически сразу, что ее очень порадовало. Ну, и самое важное, теперь нужно было познакомить сыночка с бабушкой, дедушкой и прабабушкой.
Они пришли к обеду, когда Аня и Сережа заканчивали уже последние приготовления. Они успели приготовить вкусный обед, прибраться в квартире и приодеться. Сцена встречи бабушки и внука была особенно трогательной, они сразу бросились друг другу в объятия, как будто знали друг друга. У Аниной мамы тут же блеснули слезы, что было не удивительно, ведь Аня так часто видела их когда речь шла о детях-сиротах. Но Сережка теперь не такой, он самый-самый семейный. С дедом они играли в прятки, и кажется договорились о том, что вместе пойдут ловить рыбу. С прабабушкой читали стихи про «Щенка» и планировали выучить к следующей встрече что-нибудь про зайчонка. Аня с Сережей торжественно пообещали, что сочинят стихотворение про Серика.
Когда гости разошлись, Сережа помог маме собрать посуду и отнести ее на кухню, а затем они пошли ложиться спать. У него была собственная комната, но первые дни он спал с Аней, боясь оставаться один. Однако несколько дней спустя он освоился, и теперь привыкал к новым правилам: разговором перед сном, сказкой, и неизменным плюшевым зайцем под боком во время сна.
- Спокойной ночи, малыш, - поцеловала Аня в лобик сына.
- Мама, - обратился Сережа к ней.
- Что, Сережа?
- А папа у нас будет?
- Обязательно будет. У нас с тобой будет самый лучший папа на свете, я тебе обещаю.
- Поскорей бы, - уже сквозь сон отвечал он. Аня улыбнулась и тихо удалилась на кухню.
В раковине лежала целая гора посуды, но вместо того чтобы мыть ее она взяла телефон и набрала номер Антона, своего коллеги. Который вот уже год как ухаживает за ней, и признается в любви. В нем не было недостатков, он был добр, красив, умен, это-то и пугало Аню, хотя он нравился ей, признаться самой себе в этом было тяжело. Да и две недели назад он звонил ее маме и просил руки и сердца дочери…
- Алло, Антон, ты спишь?
- Нет, работаю, а что случилось? – обеспокоено спросил он.
- Помнишь, ты говорил мне, что мечтаешь о такой жене как я, и часто представляешь, как мы живем вместе: ты, я и наш сын?
- Да помню, но… Ань, у тебя все в порядке?
- Антон, я предлагаю осуществить нашу мечту.
- Нашу?
- Да.
- А если у нас будет девочка? - Аня почувствовала как Антон улыбнулся, произнеся эти слова.
- Нет. У нас есть сын - Сережа.
- Так, подожди-ка, ты все-таки решилась на усыновление? Анька, ты чудо, я сейчас приеду. Жди.
В телефоне раздались короткие гудки и Аня с улыбкой положила телефонную трубку. Как же она была счастлива! И она делила это счастье между двумя дорогими для нее мужчинами. Жалела она только об одном, что из-за своего крутого нрава и эгоизма, лишила такого же, как Сереженька одинокого и беззащитного малыша семьи, не позволив маме подарить свою любовь еще кому-то кроме нее. Жаль прошлого уже не воротишь, но теперь все будет по-другому.
Свидетельство о публикации №208010900039