С крыши

Раулевна лежала на кровати, свернувшись калачиком, и закрыв глаза. Сон не шёл. Впрочем, она уже начинала к этому привыкать.
- Изведёшь ты себя совсем. – Произнёс над ухом знакомый голос - Нельзя так.
- Раз такой умный, возьми и скажи, как нужно.– Сказала Раулевна, резко сев на кровати. В глазах забегали искры.
- Аккуратнее. - Заботливо сказал Ангел, и сел рядом. Раулевна отпрянула. – Ну что ты. Я ведь не убийца и не маньяк. Я всего лишь твой Ангел.
- Ты больше похож на чёрта. – Невесело усмехнулась Раулевна, оглядывая сложенные за спиной Ангела чёрные кожистые крылья.
- Конечно. Ведь это ты меня выдумала, и дала мне ту внешность, какую захотела.
- Спасибо, я помню. А с твоей стороны было бы очень мило перестать напоминать мне об этом.
Ангел встал с кровати и подошёл к окну, за которым сгущались тяжёлые московские сумерки. Раулевна не хотела смотреть на него, но взгляд серо-зелёных глаз постоянно притягивало к Ангелу.
- Послушай меня, Раулевна, и подумай над тем, что я скажу… - прошелестел Ангел.
- Я вся сплошное ухо.
- Не паясничай. Ты и сама понимаешь - с тобой что-то не то происходит. Ты не спишь вторые сутки, ты ничего не ешь, только смотришь в окно и куришь. И, кроме того, ты ничего не писала. Уже больше месяца.
Раулевне было больно это слышать. Она знала, прекрасно знала, куда ведёт Ангел, но всё это обычно заканчивалось одним и тем же. Да, она ничего не могла писать, ничего не сочиняла. А что она без своего таланта? Лишь очередная смазливая лицедейка, пытающаяся привлечь внимание слепой толпы.
К горлу подступили слёзы.
- Замолчи, пожалуйста. Уходи.
Ангел подошёл к своей подопечной, и посмотрел ей в глаза:
- А если я откажусь уйти, что тогда?
- Позову милицию. И скорую, сразу же.
Она ненавидела, когда он так смотрел на неё: как на нашкодившего ребёнка, стоящего в углу. Но она сама выдумала его, сама сделала его таким. Она ХОТЕЛА этого. А значит, грех жаловаться.
- Что ты без своих песен? Кто? Ты не умеешь ещё справляться с творческими кризисами, ты называешь их глупостями, но я вижу, я чувствую, как ты задыхаешься в самой себе, как ты умираешь…
- Заткнись! Ненавижу тебя! Пошёл прочь! – низкий хрипловатый голос сорвался на отчаянный крик.
А он всё смотрел и смотрел на неё, без тени обиды, беззлобно. А Раулевна тем временем пыталась отвернуться, чтобы утереть так и норовящие пойти слёзы.
- Мне нужно на воздух. Здесь душно.
С видом, словно он знал, что так будет, Ангел улыбнулся кончиками губ:
- Прогуляемся?

       ***
Небо висело низко, и по нему ходили тучи, делая холодный ноябрьский вечер ещё более тёмным, вязким. Высокие дома большого города свисали над Раулевной и Ангелом, придавая себе ещё более зловещий, но и более значимый вид.
- Ну и что ты хотел мне рассказать? – негромко спросила Раулевна, закуривая старый добрый Winston Lights. С глотком горького дыма твёрдый комок в груди начал потихоньку таять.
       - Да в общем-то, я уже сказал. Пора тебе взяться за ум…
- Да что ты как моя бабушка?! – вспылила Раулевна, она ненавидела нравоучения, особенно, когда их оглашает плод её воспалённого воображения.
- Хм, я, наверное, не совсем ясно выразился. Не за голову - от такого ума одни неприятности, ты сама сказала однажды - всё зло от мыслей. Ум, я имею в виду тот ум, настоящий, у тебя под левыми рёбрами.
Они остановились. Ангел взял Раулевну за руку, и приложил к левой стороне груди.
- Что чувствуешь?
Раулевна хотела заплакать, но у неё не получилось. Холод сковал всё её тело. Изнутри.
- Ничего.
Глаза Ангела потемнели. Было видно, что он не хотел верить ей, но боль, которую она чувствовала, и которая отдавалась и Ангелу, не лгала.
- Только пустота. – Она смотрела куда-то в сторону. – И холод ещё. Но не могильный, или там, зимний, а пустой. Не веришь? А я не лгу. Несмотря на наши, так скажем, несколько натянутые отношения, я тебе никогда не лгала. И не собираюсь. Ты хочешь знать, что я чувствую? Я расскажу тебе. Представь себе холодные осенние сумерки - вот примерно как сейчас - представь себе цель и путь. Представь, что тебе судьбой назначено идти по этому пути к этой цели. А теперь представь себе, что, что ты не хочешь этого. Причём, мало того, что не хочешь, так ещё и других вариантов не видишь, а знаешь себя только на том пути, по которому идти не хочется…
Ангел смотрел на неё. О чём он думал? Этого Раулевна не знала. И была не уверена, что хотела бы знать. Она только видела в его тёмных глазах боль. Свою боль.
- Пойдем заберёмся на крышу вот того дома? – вдруг предложил он. Раулевна согласилась.
Раулевна любила крыши. Она любила высоту и ветер, который нещадно бил по лицу. В такие моменты ей казалось, что она жива.
Взобравшись на крышу, Ангел подал руку Раулевне, и помог ей вскарабкаться наверх.
- Как здесь красиво… - прошептала Раулевна, глядя с высоты на огромный шумный, сумеречный город.
- О да, здесь потрясающе… - сказал Ангел. И вдруг резко расправил свои крылья. Раулевна заворожено смотрела на него: он редко расправлял крылья. По крайней мере, при ней.
- У тебя такие красивые крылья, почему ты так редко расправляешь их? Почему никогда не летаешь? Ну, по крайней мере, при мне.
Он посмотрел на неё с малой толикой жалости, словно она была ребёнком, которому нужно объяснять очевидные вещи:
- Чем выше взлетаешь, тем больнее падать. Ты ведь знаешь, каково это, правда?
Раулевна подошла к краю крыши, и без страха посмотрела вниз. Если прыгнуть сейчас, расправив руки, то будет казаться, что полы плаща - это крылья. Только на них нельзя взлететь. На них можно лишь только упасть…
- О чём ты сейчас думаешь? – спросил Ангел негромко.
Раулевна не отрываясь смотрела вниз, в одну точку.
- О том, что раньше такая завораживающая высота обязательно вдохновила бы меня.
- А сейчас? Вдохновляет?
Раулевна со слезами на глазах посмотрела на Ангела:
- Нет.
Он подошёл к ней, и обнял за плечи.
- Послушай, может, и правда, зря ты так переживаешь? Может, это просто небольшой творческий кризис? Почему ты сразу решила, что это не твоё? С чего ты взяла, что пошла по неправильному пути?
Он лгал, пытаясь её утешить, но ангелы не умеют лгать.
Вместо ответа Раулевна разрыдалась, уткнувшись Ангелу в плечо. Наверное, это была красивая картина: сумерки, крыша высотного здания, плачущая девушка в чёрном, прижавшаяся с ангелу с чёрными кожистыми крыльями.
- Я должен идти, – сказал вдруг Ангел, прервав длительное молчание.
Раулевна почувствовала, что её внутренности сделали сальто. Руки задрожали - Ангел всегда был с ней.
- Куда?
- Это не важно.
       - Но ты ведь вернёшься? Вернёшься?!
Ангел молчал. По лицу Раулевны текли слёзы.
- Почему сейчас?
- Потому что потом будет ещё больнее.
- Почему мне так больно? Я ведь неоднократно посылала тебя к чёртовой бабушке, и бывало так, что не хотела тебя больше никогда видеть. А сейчас стою тут, и плачу…как дура…
- Ты не дура, прекрати. Просто…
- Что - просто?
Главного не было сказано, да оно и не нужно было. Ангел не мог не знать, что Раулевна всё поняла. Раулевна в последний раз прижалась к нему, он обнял её. А потом начал таять в воздухе. Раулевна знала - он не вернётся. Потому что он умирал. Даже ангелы не возвращаются оттуда. Он умер, потому что был создан специально для Раулевны, а теперь, когда он перестал быть ей нужен, его жизненный круг был завершён.
- Хватит плакать, – сама себе сказала Раулевна – Ты сама его придумала, в конце концов, можно ведь придумать так, что он снова придёт.
Но она знала, что он не придёт всё равно. Это было уже сильнее простого воображения.
Она подошла к самому краю крыши, придерживая рукой шляпу и чувствуя, как ветер с силой треплет плащ. Зная, что Ангела тут нет, но веря, что он услышит её, она прошептала:
- Знаешь, наша проблема в том, что каждый раз, бросаясь в пропасть, мы слишком долго летим вниз. И всё никак не можем разбиться…