По ту сторону протокола гл. 30

Глава 30. Соучастница.

        Тронина, по сравнению со своей подругой, выглядела значительно лучше. Стройная, невысокого роста, с короткой стрижкой, она произвела на следователя Береневу более благоприятное впечатление. И держалась она, не в пример Колмаковой спокойнее.

- Расскажите, что произошло 18 октября 199… года, -с привычной фразы начала допрос Яна.
        Тронина, недоверчиво взглянув на следователя, тихим голосом, начала рассказ:
- Мы со Светкой Колмаковой гуляли, встретили Петровского, он предложил ограбить Таньку Ситникову, я не хотела, но меня Света уговорила.

- Света? И как именно она Вас уговорила?
- Ну… сказала, что ничего нам за это не будет.
- В каком смысле?
- Ну, что нас не посадят, - спокойно объяснила Тронина. – Мы ведь ее бить не собирались, просто хотели напоить, и золото снять. А она бы потом вряд ли в милицию пошла, подумала бы, что сама по пьяни потеряла. Да и стыдно бы ей было заявлять. Менты же, ой, простите, милиционеры обычно в таких случаях говорят, сама виновата.

- Да откуда Вы это знаете?- удивилась Яна такой осведомленности.
- А что, неправда? – Тронина ехидно улыбнулась. – Танька сама говорила, что в прошлый раз, ну, когда с нее побрякушки уже снимали, менты, то есть, милиционеры, ничего не нашли, да ее же саму и пристыдили, мол, нечего пить с кем попало.

- Ну, надо же! Но Вы ведь прекрасно понимали, что Вы в данном конкретном случае совершаете уголовное преступление.
- Подумаешь, обычная кража, - Тронина победно улыбалась.
- Да нет, ошибаетесь. Не кража, а особо тяжкое преступление – разбой.
- Какой разбой? – Тронина побледнела. – Она же без сознания была, когда мы с нее золото снимали! Значит, кража.
- Ты посмотри, какой жулик просвещенный пошел! – усмехнулась Яна. – А кто же ее до бессознательного состояния довел?
- Это же не мы! – Тронина, почувствовав шаткость своей позиции, хваталась за соломинку. – Этот Саша ее треснул по морде, с него и спрос.
- Лена, ты сама-то веришь в то, что говоришь? – Теперь Яна поняла, почему Тронина была так спокойна.

– Вы все действовали по предварительному сговору, в ваших действиях была согласованность, как минимум, придется вменять грабеж, а когда будет готова судебно-медицинская экспертиза, то это уже чистой воды разбой.
- При чем тут экспертиза? – Тронина занервничала. – Это же Саша ее бил, а мы только золото снимали.

- Экспертиза подтвердит наличие причинения легкого вреда здоровью, поэтому Вам всем – и тебе, и Колмаковой, и этому неведомому Саше будет вменена одна и та же статья - разбой. Так что заканчивай дискуссию на юридическую тему, и давай допрашиваться.

- Ну, блин! – Тронина выглядела раздосадованной. – Значит, Сашка правду говорил!
- Насчет пятерика? – понимающе спросила Яна.
- Ну да! Что же теперь делать? А Вы Сашу этого нашли?
- Пока нет. Но ты, я думаю, нам поможешь.- Яна пристально посмотрела на подозреваемую. – Или же нет?
- Да не знаю я, где его искать, - Тронина дернула плечиком. – Мы же с ним всего-ничего знакомы были…

  - Что ж, если ты не хочешь помочь следствию, - вздохнула Яна, - придется и тебя задержать на трое суток.
- Как на трое суток?! – почти заорала Тронина. – За что?
- За совершение особо тяжкого преступления, а также за отказ в помощи следствию. Ты же не хочешь помогать? Или я ошибаюсь?
- Да нафиг он мне сдался! – Тронина приняла решение.
 – Кто он мне – сват, кум, брат? Значит, так, фамилия его – Халин, он уже сидел за кражу, года два назад освободился. Где живет, не сказал. Да я и не спрашивала. Мне с ним детей не крестить.

        Дальше допрос пошел по накатанной дорожке. Тронина подробно поведала о сговоре с Петровским и Колмаковой, а затем и о Саше, который решил принять активное участие в совершаемом преступлении. Особых противоречий в показаниях с Колмаковой почти не было.
В конце допроса Яна поинтересовалась, куда преступная компания спрятала похищенное золото.

- А что, Вам Светка ничего не рассказала? – удивилась Тронина. – Себе она все забрала! У нее и спросите, куда она все дела!
Яна не стала говорить Трониной, что у ее подельницы ничего не изъяли.
        После допроса Кинжитаев вывел Тронину в коридор и зашел обратно в кабинет.
- Что с мерой пресечения? – поинтересовался он у Яны.

- Я решила отпустить ее под подписку, – пояснила Яна. - Имеет постоянное место жительства и работы, оказала какую-никакую помощь следствию, так что – пускай живет.
- Ты следователь, тебе и решать, - покладисто согласился Улугбек.
 – По низам на нее вроде информации нет. Черт ее знает, может, действительно, первый раз засветилась.
- А на Колмакову?
- Колмакова – подруга Петровского, что бы она тебе тут ни плела. Я хочу с ее помощью Севу зацепить, - объяснил Улугбек. – Так что пусть сидит, пока не посинеет.
- Жалко ее, - растерянно сказала Яна. – Совсем молодая. Может, тоже, по глупости первый раз влетела?

- Янка, ты что, первый год в следствии? Смотри, какая жалостливая! А Ситникову тебе не жалко?
- Знаешь, когда я первый месяц работала, была такая следователь Лещинская, так вот, она говорила: «Есть такие потерпевшие, которых бы сам бил, бил, потом передохнул бы и снова». Кажется, сейчас я ее понимаю…
- Нет, Ситникова, конечно, не ангел, - рассудительно сказал опер, - Но эти подружки-разбойницы получили то, что заслужили. И перестань ты, Яна, угрызениями совести по поводу каждого задержанного жулика мучиться. И так скоро некому работать будет! Из старой гвардии остались ты, да Сашка Зауэр, а с остальными невозможно работать. Ты еще в церковь сходи, отпущения грехов у батюшки попроси.
 
- Уже, – серьезно сказала Яна.
- Что уже?
- В церковь, говорю, уже сходила.
-Да-а? – Кинжитаев был потрясен. – И что сказал батюшка?
- Сказал, что это не грех, когда приходится по работе людей в тюрьму отправлять, - объяснила Яна.
- Может, мне это, тоже, к муфтию сходить, за этим за самым? – почесал в затылке Улугбек.
- Ага, еще попроси, чтобы разрешил тебе сало есть! – съехидничала Яна. – А то, я погляжу, Крюков не успевает из дома сало таскать, ты его сметаешь, хотя тебе, между прочим, Аллах не разрешает свинину есть.

- Аллах не заглядывает под крышу дома неверного, - ханжески сказал Улугбек. – И вообще, что-то слишком о Крюкове беспокоишься. Колись, в чем дело?
- Нравится он мне, - честно призналась Яна.
- И ты молчишь? Хочешь, организую встречу по всем правилам?
- Не надо, - испугалась Яна. – Лучше я сама. И вообще, у меня ребенок, а он…
- Что он? Ты так и будешь сидеть тут до морковкина заговенья! Парень, между прочим, тоже по тебе сохнет.
- С чего ты взял? – Яна покраснела.
- Да вечно его обыскаться на рабочем месте не могу! Где Крюков, спрашиваю у подчиненных, а они мне так ехидненько, опять, наверно у Яны Валерьевны ошивается!
- Это так заметно? - Яна растерялась. А она-то, по наивности своей, думала, что никто ничего не замечает. Она уже начала жалеть, что затеяла этот опасный разговор.

- А ты думала! Что ты, как рогатый муж, последняя все узнаешь! - Улугбек забегал по кабинету, что при его комплекции и маленьких габаритах помещения, было довольно-таки затруднительно.
- Короче, решено, завтра у меня день рождения, я приглашаю тебя и всех своих подчиненных в бар «Савой»!
- У тебя вроде день рождения летом был? – нерешительно сказала Яна.
- Неважно! – отмахнулся Улугбек. – Может, я каждый месяц свой день рожденья отмечать буду! Тебе-то какое дело? Кстати, подарок не нужно.
- Коля, может, все-таки не надо?- Яна совсем растерялась.

- Слушай, имею я право устроить маленький сабантуйчик и пригласить туда любимого следователя? Можешь считать это благодарностью за работу по нынешнему делу.
        Напоследок Улугбек хитро улыбнулся, и, не дав Яне попытки возразить, умчался по своим делам.

        Яна закончила печатать необходимые бумаги и засобиралась домой. Колмакова задержана, Тронина отпущена под подписку о невыезде, ориентировка на неведомого Сашу написана, отдельное поручение по розыску Петровского передано. Теперь можно и отдохнуть.… Пожалуй, она сейчас заедет к бывшей свекрови, заберет Дениску, они накупят в ближайшем магазине чего-нибудь вкусненького и славно вместе проведут вечер…