Олигарх

***
 Понятное дело, дни летних каникул у пацанов сочтены, как просвирки у церковной крысы.
 
 Так и завидки тож берут. Вот, к примеру, Воптя Булдаков в прошлом лете заработал в колхозе за лето целых тридцать два рубля. Эт каки ж деньжищи. Ого! Считать устанешь, что на них купить можно. Нет, буду просить Воптю, пусть и меня устроит.
 
 Воптю Булдакова просить не пришлось. Давеча встретил меня бригадир плотников из ДЭУ и, как знал про мою нужду, спрашивает.

-Ты чо, бесенок, делать будешь летом? Поработать не хочешь?

- Я? А чо делать? Хочу, конечно. А на коньки-снегурки я смогу заработать?

-Ох, ты, шустряк. А скока они стоят?

-Эх…, много…. Одинадцать семьдесят!

- Да…м..с… Многовато. Ну т, как работать будешь. Если в заливе задницу всеми днями мочить не будешь, то заработаешь.

-А чо делать то?

- Контору новую дранковать. Пойдешь.

-Да Вы чо! Конечно, пойду! Когда?

-Да, ить, если школу закончил хоть завтра.

-Да нам только дневники выдадут и классный час и все. Во сколько прити?

- Ну как соберешься, так и приходи на контору, найдешь меня там. Да, а еще кого сможешь найти?

-А много?

-Смотри сам, много наберешь, меньше заработок, мало наберешь, все лето работать будешь, кумекай.

 Вот, гадство то, какое. Ну как тут разберешь, мало, много? Как же быть то? Не, одному нельзя. Надо Сашке сказать и Михе. Друзья, всеж. И чо, я один на снегурках кататься буду? Скажу.

 Друзей уговаривать не пришлось. Утром, еще до прихода бригады на стройку, мы стояли в ожидании распорядителя работ.

- Здорово, Сашка! Ты уже с бригадой дожидаешься?
 
-Здорово, дядь Петь. Мы троем работать будем. Когда начинать?

-Да, седня и начнете. Посидите, пока, я сейчас управлюсь и к вам подойду.

Мы сидели на ошкуренном бревне, не замечая, как прилипучая кедровая смола уже по - хозяйски осваивает наши штаны.

- Ну, стахановцы, айда.

 Он провел нас в строившееся здание конторы ДЭУ, дорожностроительного управления, и показал нам, как принято говорить у строителей, объем работ.
 Объем заключался в деревянных перегородках будущих кабинетов, потолков, внутренних и наружных стен. Представляя сколько нужно приложить, прибить… Э-э-э… Вы не поймете.

 Дранкуют под штукатурку так. Берут дранку, тонкую длинную планочку, под углом в сорок пять градусов к полу, если хотите к потолку, прибивают специальными дранковочными гвоздиками к стене. Дранковочный гвоздик без шляпки, вместо шляпки просто загнутая загогулина, чтобы шляпка не смогла, при лишнем ударе, расщепить дранку. Прибить первую и последующие дранки чернового настила можно и на пять гвоздей, но лучше на два, или даже на один. Время и гвозди экономится. И так от первой драночки , через десять сантиметров вторая и так одна за другой дранкуют первый пояс. А потом берутся за второй. Здесь уже идут в обратном порядке, и получается мелкая сетка, которая покрывает все стены, готовые к штукатурке. Про потолочную штукатурку я говорить не буду, разницы почти ни какой, только там не диагональная сетка, а прямая, да гвоздей в нее надо бить больше, або не отвалилась мокрая штукатурка вместе с дранкой, да еще потолочка стоит в полтора раза дороже.

 Так вот, представляя, сколько нужно было приложить и прибить драночек, объем получился внушительным.
 Саньке с Михой что-то расхотелось кататься на снегурках, но увидев за моей спиной, предназначенный для них кулак, они про объемы дипломатично помалкивали.

-Ну чо, жиганы по рукам?

-По рукам!

-Так, берите лошадь, вот вам заборная ведомость и записка. Найдете завхоза Пасько, знаете такого?

-Знаем, знаем.

- Найдете Пасько, получите у него дранку и гвозди и сюда. Да, еще вот чо. Вы если будете филонить – выгоню. Мне к осени контору надо сдать. Понятно?

-Понятно – не совсем весело отозвались мы.

 Про работу рассказывать скучно. Очень скучно. Одна радостная штука была. Когда мы пришили всю дранку, имеющуюся в наличии, на нашу радость привезли уже готовые дранковочные щиты, что очень сократило время нашего пребывания в неволе.

 Тридцать два дня отбитых молотком пальцев. Не пофилонишь, следом идут штукатуры, А эти тетки медведя в лесу заставят работать, а мы- то так, недоразумение.

 Тридцать два дня. Мне показалось, что учебный год короче.

 Дядя Петя остался доволен.

- Ну, жиганы не ожидал от вас такой прыти. Хорошая у вас жилка. Трудяги. Вот расписывайтесь в нарядах и завтра в кассу.

- Дядь Петь… эта… а..ну… а скока нам получки?

-Ну, гуси, вы только что расписались. Во смотри, по двадцать один рупь пятьдесят копеек.

-Скока…??? Два-а-дцать оди-ин…пятьдесят…???

 Произошла непредвиденная проверка качества нашей работы. Мы так прыгали и орали, что дядя Петя всерьез озаботился о крепости штукатурки.

 Утром мы получили деньги. Это состояние! Двадцать один рубль пятьдесят копеек. Мама за месяц работы получала двадцать семь рублей.

 Я принес Деньги Маме.
 Какие же это были огромные деньги. Я заработал деньги.
 
-Сынок, ты же хотел купить коньки? Ступай, ты заработал их. Купи. Посмотри, может, еще чего купишь.

 Сельповский магазин промтовары. Вот они сверкающие серебром, с загнутыми лебедиными шеями, снегурки.

-Пожалуйста, покажте мне коньки.

-А шо на их дывится, коньки як коньки, шо таби хлопец нужно? Геть видселя.

Ах, карга. Разбитые молотком пальцы зачесались.

-Я купить хочу.

-Купить? Тю, так бы и сказав. Тебя яки?

- Та они всего одни.

-Ну да, ну да, шо будешь брать?

-Буду.

-Одыныдцять рублив семьдэсят копиек.

 Я гордо выложил четыре крупные трешницы. А взамен получил тридцать копеек сдачи и завернутое в желтую, грубую бумагу сокровище.

-Пусть полежат, пока, я еще посмотрю.

 Реакция продавщицы была ошеломляющей. Она шла вместе со мной по ту сторону прилавка и раздражала своими дурацкими, возьмите тэ, возьмите се. Нельзя посмотреть и выбрать что нужно.

 Но я выбрал!

 Я выбрал стеклорез.

 У нас в семье, сколько я помню, никто, никогда не вырезал ни одного стекла, почему, из каких глубин подсознания вылезло, что именно стеклорез мне необходим.

 Купил. Два рубля тридцать копеек.


 Так же аккуратно завернутый в газету он перекочевал из сельповской витрины в мой карман.

 Следующей моей затоваркой были килограмм конфет-подушечек и две атласных ленты маленькой сестре.

 Остальные деньги я отдал маме.


*** Три звездочки Феликсу Бобчинскому, что он так неожиданно вызвал у меня эти воспоминания.