Трусость и подлость

       1.

Трусость и подлость не были основными чертами его характера. Даже можно сказать, что эти качества были и вовсе чужды его скромной и по природе тихой натуре.
Разрешите вам представить Константина – молодого и все еще холостого человека тридцати шести лет. Работает, между прочим, на почте.
Этим промозглым и серым ноябрьским днем, когда деревья смотрели в небо своими прозрачными ветвями, а лужи мигали горожанам слоем желтых листьев, Константин, имея очень серьезный повод (о нем мы поговорим позже) , вышел из дома с твердым намерением - купить себе хорошие теплые ботики… Тем более что летние туфли уже не спасали Костика от сильного осеннего ветра и сырости, а здоровье ему надо было беречь, потому как на службе он слыл незаменимым работником и его отсутствие могло бы подорвать ход трудового процесса и посеять панику в рядах сотрудниц почтового отделения номер четырнадцать.
Под это дело Константин взял на работе отгул. Магазин выбрал заранее. Поездка предстояла неблизкая, полуторачасовая и с пересадками. Нужные автобусы он тоже узнал предварительно. Конечно, при такой подготовке успех задуманного был более чем вероятен.
Во время поездки Константин постоянно думал о своих будущих ботинках. Он уже знал, какими они будут… Каким будет цвет, текстура кожи, толщина подошвы, мех, шнурки, и еще знал, что обязательно будет молния сбоку… Иногда он переключал свое внимание на обувь прохожих или пассажиров, сидящих рядом с ним. В ту, что ему была симпатична, он всматривался внимательно, даже с некоторой ревностью, а на ту, которая ему совсем не нравилась, смотрел вскользь и даже с брезгливостью.
Наконец-то он добрался до магазина, распахнул дверь, вошел. Его обдала волна запаха новой обуви и шума покупательской суеты. Константин шагал меж рядами обувных полок, дотошно перебирая экземпляры и оценивая их на свой строгий вкус. Ряды все не кончались. Костя наморщился: «Зачем? Зачем тут это бесчисленное количество никчемной обуви? Они прячут мои долгожданные ботинки. Ведь есть угроза, что из-за ненужных я не найду те, за которыми пришел …»
Спустя полчаса на одной из полок показалось то, что искалось. Костя взял их в руки и выдохнул: «Они». Цена оказалась выше, чем он планировал потратить. «Хорошо, что взял про запас дополнительных денег… Все предусмотрел…», - Константин явно был горд собой…
Захотелось примерить, Костя начал озираться по сторонам в поисках кого-нибудь, кто поможет найти нужный размер. Рука трепетала. Костя довольно сопел. Наконец-то на горизонте появился продавец-консультант:
- Я могу вам что-то подсказать?
- Хочу примерить. Такие же точно, но размером сорок три.
- Присядьте пока вон там, сейчас я достану коробку с вашим размером и принесу, - вежливо предложил приятный женский голос консультанта и растворился. Прошло минут семь, а то и десять, когда девушка с приятным голосом появилась в поле видения, неся в руках большую коробку и разговаривая на ходу с коллегами. «Нерасторопные они какие здесь. Покопаться и достать коробку из-под полки, которая находится в десяти шагах от меня… Ну, я сам мог бы сделать это быстрее», - заметил Костя. Поворчать-то он, конечно, любил, но только сам с собой. А когда коробка оказалась перед ним, он без всяких слов и претензий принял ее.
Костя достал правый ботинок и начал примерять, а сам все думал: «Ну, точно такие, как я представлял… и кожа мягкая, и носок аккуратный да закругленный, линии плавные, и мех такой, как я люблю, подкрученный слегка, не слишком толстый, но густой…»
Ботинок пришелся впору, можно сказать, сел идеально. При необходимости можно было пододеть еще один носок. Костя сделал несколько пружинных движений стопой, потоптался на месте и подошел ближе к зеркалу. Девушка-консультант засеменила за покупателем в одном ботинке и начала:
- Ну, что, сидит отлично, прямо по ноге. Фасон вам идет.
«А то я сам не вижу», - ухмыльнулся про себя Костик.
- Есть еще такие в коричневом цвете, но черные – это классика…
- Коричневых не надо, - торопливо отрекся Костя.
- Мужчина, тогда давайте второй ботинок примерим…
Хотя Костя уже успел разозлиться на продавщицу за то, что она мешала ему наслаждаться достигнутой целью и скорым принятием самостоятельного решения, но тем не менее послушно побрел одевать пару из коробки.
С левым ботинком картина была иная… Нога в него влезла с большим трудом, пальцы подогнулись и наложились друг на друга. Костя толкал стопу вперед-назад, как будто благодаря этому должно было обнаружиться свободное место, что позволило бы пальцам распрямиться.
- Немного туговато? – заботливо отреагировала внимательная девушка-консультант.
Костя молчал. Он был растерян, а подлый ботинок диктовал ноге: «Туго, туго, туго!»
Продавщица не унималась:
- Знаете, если туговато, то не забывайте, что кожа натуральная, а это значит, что на размер точно растянутся. Тем более что еще мех уляжется. Лучше брать потеснее… - она не успела договорить, как Костя, вспотевший от пережитого волнения, выкрикнул:
- А если у меня не получится?!
- Что не получится? – не поняла продавщица.
- Разносить…
- Ах, это! Ну, как же не получится. А же вам говорю: и кожа, и мех – все натуральное, все разойдется. Можете, конечно, померить на размер больше… Но…
- Что но?
- Ботинки, которые большеваты, форму теряют быстрее, носок кверху загибается, смотрятся они на ноге хуже. Вы примерьте, - она продолжала что-то еще говорить, но Костя уже ее не слушал, потому что он услышал главное – «ботинки, которые большеваты, смотрятся хуже». А ему надо было, чтобы они смотрелись…чтобы ой, как смотрелись! На загляденье. От этого, можно сказать, зависело его личное счастье. Но сорок четвертый размер померить все-таки надо было.
На этот раз коробку достали быстрее. Костя надел ботинки, потоптался на месте, а потом прошелся к зеркалу.
Предсказания продавщицы сбылись – ботики сорок четвертого размера смотрелись действительно хуже. Правый был откровенно велик, а вот в левом было свободно и комфортно… Костик почувствовал себя словно пряничный человечек, погруженный в молоко, – чуть пошевелись и расползешься на части…
Забавно, конечно, что человек так переживает из-за ботинок. Даже смешно! Ведь можно просто пойти в другой магазин, найти то, что хочется... Но, видимо, это все не про Константина. Почему? Да потому, что чужая душа - потемки. Кто его знает, что там у него на уме.
- Ну, что вы решили? А то, может, другие варианты примерим? У нас ассортимент большой, есть что выбрать…
«Так, необходимо успокоиться… Еще эта тут со своим большим ассортиментом не понимает, что я уже все выбрал. Я приехал за ботинками и куплю их сегодня. Черт подери, но как же левый впился в пальцы! Как жмет сильно …»
Продавщица, выполняя свою работу, вслед за словами принесла несколько, как ей казалось, идентичных вариантов. Костя отпрыгнул в сторону.
- Мужчина, что вы так волнуетесь. Я же вас не заставляю их покупать, просто примерьте.
- Вы мне лучше еще раз скажите про мех и про кожу…- взмолился Костя.
- Что про мех и про кожу?
- Ну, вы сказали, что растянутся они, потому что все натуральное…
- А, это… Ну, это общеизвестный факт. На размер точно разойдутся.
- Значит, их беру. Размером сорок три, – Костя ткнул пальцем в те ботинки, которые примерял первыми. После этих слов от сердца у него отлегло…
Девушка-консультант передала Костю в руки девушки-кассира, а та, в свою очередь, скомандовала звонким голосом:
- С вас три тысячи шестьсот рублей.
«Из бюджета вышел прилично...», - возвращение к реальности неприятно кольнуло Костика, но отступать он не стал.
- Спасибо за покупку, приходите к нам еще! – на автомате выдала девушка и фразу, и улыбку. Но Костю тронуло такое внимательное обслуживание. Приятные слова он принял на свой счет, разулыбался и ответил:
- Приду, непременно приду в ваш магазин.
Дорога домой показалась ему быстрой и совсем неутомительной. Сидя в автобусе, он потряхивал коробку, а ботинки в ответ отзывались глухими ударами: тук-тук, тук-тук. Костя был доволен поездкой. Улыбка на его лице держалась до тех пор, пока он не оказался в своей постели и не заснул крепким сном здорового человека.


       2.


Утром следующего дня в окно постучались легкие сыпучие ноябрьские снежинки. Костя обрадовался такому стечению обстоятельств. Со вчерашнего вечера, почуяв скорый снег, он достал ботинки из коробки, чтобы они вдохнули атмосферу его квартиры и тем самым стали ему еще ближе и приятнее. Пританцовывая на кухне, он нарезал бутерброды и подпевал телевизору: « А я все чаще замечаю, что меня как будто кто-то подменил…»
По привычке тремя бутербродами он заел чай, а четыре, завернув в пакет, взял с собой на работу.
Покончив с утренними сборами, Константин приступил к обуванию. Отбросив лишнее волнение, он резво натянул правый ботинок. «Отлично! Как родной! Теперь левый», - резким движением он обул вторую ногу… Но левый не спешил становиться родным. Он оставался тугим, как и вчера. Костя нахмурился, но, помня слова продавщицы о том, что ботинок растянется, мужественно вышел из квартиры, пытаясь не обращать внимания на сдавленные пальцы.
Придя на работу, Костя первым делом заметил, что Лиза уже сидит в своем окошке номер два. Лиза принимала различные виды платежей по квитанциям. В этом почтовом отделении она работала второй месяц. И ровно столько же Костино сердце при виде этой девушки начинало биться значительно чаще, чем обычно. А что творилось с его сердцем, когда Елизавета вдруг обращалась к Костику с какой-нибудь просьбой, например, подвинуть коробки, вскипятить чайник …Оно, сердце, замирало и таяло, таяло, таяло как шипучая таблетка в стакане с водой. Константин был влюблен. И кстати, о поводе для покупки новых ботинок. Как-то Лиза спросила у Костика, не мерзнет ли он в летних туфлях, когда на улице уже нулевая температура. «Так и заболеть недолго», - добавила девушка. Костик ужасно смутился, но потом истолковал это как заботу со стороны Лизы, и сладкий бальзам разлился по недрам Костиной души. «Я ей не безразличен», - такой вывод сделал наш герой.
Костя подошел к Лизиному окошку:
- Доброе утро.
- Здравствуйте, Костя.
- Лиза, вы еще чай не пили?
- Чай? Нет, еще не успела.
- Так я сейчас поставлю, можно будет и попить, – Костя осторожно поглаживал карман, в котором лежала большая плитка шоколада, купленная для… Ну, понятно для кого.
Лиза одобрительно кивнула.
Костик мигом скинул одежду, наполнил чайник водой, включил в розетку, и пока кипятилась вода, пошел узнать, какие на сегодня дела да заботы в родном отделении: куда съездить, что отвезти, что разгрузить. Тем временем нога ныла просто невыносимо. Иногда Костя останавливался и тряс стопой, как будто скидывал прилипший пустой пакет. На пару минут ноге становилось легче, но потом адские ощущения возвращались.
Узнав, в чем сегодня его задачи перед родным почтовым отделением, Константин поспешил в уютную небольшую обеденную комнатку для сотрудников, где чайник уже выплескивал круглые бульки.
Спустя пару минут дверь открылась, и вошли Лиза и Людмила Александровна, женщина веселая и активная, лет так пятидесяти. Дамы поставили свои кружки и присели к столу.
- Костик, наливай, - скомандовала Людмила Александровна.
Костя наполнил кружки, вспомнив о шоколаде, выбежал на пару минут и вернулся с плиткой в руках.
- Ой, Костик, балуешь ты нас, балуешь! – восторженно высказалась Людмила Александровна.
- Да, Костя всегда такой внимательный, - присоединилась Лиза.
- Да чего там… - покраснел наш Константин, стоя перед дамами. Руки он держал в карманах, от этого брюки приподнялись так, что были видны не только новые ботинки – его гордость и боль, но и серые носки, а сам слегка покачивался взад и вперед, все еще пребывая в смущении.
- Ой, Лизонька, ты посмотри, Константин-то наш сегодня модный какой, элегантный! – потряхивая рукой, указала Людмила Александровна на ботинки.
Костя приосанился, переступая с ноги на ногу и поглядывая на Лизу.
Костину обновку одобрили, расхвалили и пожелали ему, чтобы ботинки носились долго и удобно.
День прошел быстро без особых потрясений. Костя намеревался вечером выйти вместе с Лизой, чтобы разузнать, встречает ли ее кто-нибудь после работы, но не успел – она ушла раньше. В итоге он даже не расстроился, потому что к тому моменту единственное, о чем он мог думать – это нога в левом ботинке. Боль была нестерпимая, хотелось сорвать ботинок и заорать. Домой он приковылял уставший и злой. Разулся. Левая нога горела. Вся кожа на пальцах стерлась, места, где давление было просто сильным, а не ужасным, покрыли пузыри мозолей. Костя сунул ногу под теплый кран, а потом, не ужиная, лег спать.
Всю ночь ему снилось, как он пытался перейти улицу, залитую вязкой горячей смолой. Смола прилипала к ногам, больно обжигала и не давала сделать следующий шаг.
Утром Костя проснулся злой, раздраженный и даже уставший от ночных гуляний по смоле.
Выпил чаю. Настроение немного улучшилось, но подпевать телевизору, как это бывало обычно, не хотелось. Он осмотрел свою многострадальную ногу. Краснота вроде сошла, но боль не проходила. Стиснув зубы, Костя обулся и взвыл, потому что все набухшие мозоли были мгновенно сжаты ботинком. Посидев неподвижно в прихожей несколько минут, Константин осторожно стянул зловредный ботинок, принесший столько неприятностей за такой короткий срок. И вдруг ему в голову пришла идея, которая, как ему казалось, поможет смягчить мучения. Костя порылся в своем шкафу в поисках самых тонких летних носков. Отыскав таковые, он взял один и, взамен плотному, надел его на растертую ногу. Вторую ногу переодевать не стал, так как там все было в порядке и особого подхода не требовалось.
Ощущения подсказывали, что жить стало легче. Шагая по улице, Костя немного прихрамывал, тем самым как бы прислушивался к ноге – больно ей или нет.
Но спустя полчаса обманчивых ощущений, что жить стало легче, все вернулось с новой болевой силой. Как оказалось, на самом-то деле плотный носок даже смягчал давление ботинка, а этот тонкий только все усугубил, потому что теперь у Кости было такое ощущение, что ботинок одет на голую ногу. От всего этого ужаса его отвлекало лишь чувство злости на самого себя. В этот день на работе все заметили хромоту Костика и интересовались в чем же дело? Костя, ответив что-то невнятное, еще больше разозлился. Ведь ему хотелось, чтобы люди замечали не его прихрамывания, а новые ботинки. И теперь порцию злости Костя разделил: половину на самого себя, половину на ботинки, конечно.
Как будто специально, день выдался богатым на дела. Костика загрузили работой по полной программе. Он мотался, носился, разгружал, перекладывал, упаковывал, двигал, хромая. Настолько Костику было плохо, что он даже ни разу не позвал Лизу попить чаю.
По пути домой Константин заглянул в магазин за пачкой пельменей и за вкусными слоями бутерброда, то есть за сыром и колбасой.
Добравшись до квартиры, Костя осторожно разулся. Летний носок прилип к мозолям, которые полопались все как одна. Чтобы снять носок с ноги, его пришлось отмачивать теплой водой. Щипало ужасно. Костя терпел и задавался вопросом: «За что мне это? За что?»
Не найдя ответа на свой вопрос, он просто вознаградил себя совсем нелегким ужином, который потом громко и уютно бурчал в животе.
Этой ночью Косте почему-то не спалось. Может, потому что перенервничал из-за тугого ботинка, а может, потому, что вспомнил о Лизе. Он размышлял о том, почему же она ему нравится… «Она красивая, она скромная и еще у нас с ней общая работа…», - Костя перечислил, как ему казалось, важные пункты. Но пункты закончились, а сон все не начинался. Всякие мысли лезли в голову. И вдруг среди вороха пустых дум Костю осенило нечто важное… Он даже приподнялся с кровати, опершись на локоть: « Как же я сразу об этом не догадался… Надо только выбрать день и время подходящее… Нужно, чтобы это был выходной, например, суббота. Там как раз должно быть людно. Толкотня поможет мне».


       3.

Утром Костя был достаточно бодр и в хорошем расположении духа, но надо ли говорить, что процесс обувания поубавил и хорошего настроения, и бодрости. Ситуацию не спасало и то, что он обклеил пластырем все мозоли. Но вчерашняя мысль грела надеждой на избавление от страданий, оставалось дождаться выходных. Только это и давало сил Константину выйти из дома и добраться на работу. Когда Костя приехал в родное отделение, там его ждал неприятный сюрприз. Лиза не вышла на работу. Как выяснилось, она уволилась. И эта тема не была тайной, на самом деле последние дни она активно обсуждалась, просто Костику было не до этого, он вел непростой диалог с левым очень тугим ботинком. Костя был расстроен таким поворотом событий.
« Ну, что за невезение происходит со мной? Сплошные неудачи!... Вот еще и Лиза уволилась! Зачем уволилась? Почему? Почему она мне ничего не сказала? И как теперь мне быть? Я ведь ничего о ней не знаю… Неужели все пропало?». Столько вопросов, и ни одного ответа. Костик все-таки надеялся, что, скорее всего, Лиза что-нибудь да забыла в отделении и поэтому ей придется заехать еще хотя бы один раз. Но неделя подошла к концу, а Лиза так и не заехала. «Видимо, она все же ничего не забыла, - подумал Костя, - вот и не заехала».
Пришла суббота. Та недавняя бессонная ночь родила в голове план, и этот план двигал Константина по уже известному маршруту в обувной магазин, где неделю назад он приобрел ботинки.
Он открыл дверь магазина, та же волна обдала его с ног до головы. Возле полок с обувью
толкались люди, много людей. Этот факт обрадовал Костика и даже помог справиться с волнением. Костя решил не медлить, он быстро отыскал глазами то место, где в первый раз увидел свои ботинки. Подошел к стеллажу. Его ботинки в наличии были, как и тогда, на полке стоял сороковой размер. Костя присел на корточки, просмотрел стопку коробок, вычислил ту, на которой был указан сорок четвертый размер. Он осторожно осмотрелся по сторонам, консультантов вблизи не было. Надо было действовать быстро и без лишней суеты. Место для примерки было недалеко и на удачу – свободно. Костя достал коробку и направился примерять. На тот случай, если во время примерки к нему подошел бы консультант с предложением помощи, то Костя бы сослался на то, что собирался купить вторые такие же, но уже передумал. При таком раскладе его план, конечно, можно было бы считать провалившимся, а на случай недоразумения, мало ли какого, у Костика в кармане лежал чек, подтверждающий покупку, совершенную несколько дней назад. Все предусмотрел. Ситуация была благоприятная, и Константин приступил к исполнению. Он снял свой левый ботинок, достал из коробки левый сорок четвертого размера и надел на себя, а свой левый сорок третьего положил в коробку. Потом наступил подошвой правого на поверхность нового левого и растер грязь ладонью, создавая иллюзию поношенности. Дело оставалось за малым – спокойно уйти незамеченным. Он отнес коробку на место и направился к выходу. Сердце колотилось с бешеной скоростью, уши заложило, ноги сделались ватными и непослушными, казалось, что сейчас к нему подбегут консультанты и вся махинация откроется. В эти минуты его организм жил своей самостоятельной жизнью. По какому-то импульсу Костя замедлил шаг и несколько раз обернулся, но бегущих за ним консультантов не обнаружил. Подойдя к выходу, он потянул дверь на себя, но она предательски оставалась неподвижна и не выпускала Константина. Вспотевшая ладонь соскользнула с ручки, и только тогда Костя заметил надпись на двери «От себя». Он последовал указанию и оказался на улице. Пройдя несколько метров до остановки, сел в автобус, не глядя на его номер и все еще не понимая, что опасность миновала.
Только когда Костя был в десяти минутах ходьбы от своего дома, он заметил, что левый ботинок нисколько ему не жмет и нога чувствует себя в нем вполне комфортно. Костя остановился, посмотрел на небо и, улыбнувшись, подумал: «Все-таки удача ко мне вернулась!» И он, довольный собой и сегодняшним днем, зашагал дальше.