Гроссмейстер

       

       Предстояло голосование и Клепиков терялся в догадках.
       « Если я проголосую «за» и утвердят Бобровского, с должности слетит Луговой. Без поддержки Лугового отправят на пенсию Анну Петровну, а на её место назначат Штуцера. Освободившееся кресло Штуцера тут же займёт Бахметьев, и уж он-то в два счёта вытурит меня по статье «профнепригодность». Он уже давно косо смотрит в мою сторону, называет меня оболтусом и шалопаем.
       Вариант второй. Я опять голосую «за», но Бобровского прокатят. Тогда Хвостова переводят из группы согласований в группу учёта, образовавшуюся дырку прикроют Шиндиным. Шиндин , конечно же, потянет своих: Дубровского, Аваляна и Музу Аполлоновну; я остаюсь один, а так как сектор не может состоять из одного человека, мне предложат на выбор либо самоликвидироваться, либо перейти в отдел к этому бандиту Ковальчуку. Паршиво получается.
       Попробуем голосовать «против». Если при этом удержится Пичугин, то ему обязательно перепишут всех, кто был «против». За месяц-другой он пощёлкает их, как орешки. Причём первым и отнюдь не самым крепким буду именно я. Нет, нет, Пичугин не такой дурак, чтобы щёлкать своими зубами. Он дёрнет за ниточку Марголина, Марголин слегка подтолкнёт своего вассала Гунько, тот поведёт бровью в сторону подпевалы Бурова, а уж эта акула Буров так клацнет челюстью, что от меня останется одно мокрое место. Сожрёт, не поперхнувшись, никаких следов не оставит.
       Есть ещё вариант. Я голосую «против». Пичугин проваливается, но верх берёт группировка Шакалло. Расклад получается такой: Гринченко из зама перемещается в завы, подстрекаемый Эльвирой Мазепа пишет докладную о перегрузке и недоплате, директор создаёт проверочную комиссию, та свалится как снег на голову, перетрахнёт весь личный состав и вытрахнет прежде всего меня.
       Ну и коллективчик, - подумал Клепиков. – Ну и компания. Попробуй проголосуй.»
       И тут председатель спросил: «Кто за?»
       Клепиков спрятал руку в карман.
       «Кто против?» - спросил председатель.
       Клепиков спрятал руку поглубже.
       Последовал третий вопрос: «Кто воздержался?»
       Клепиков хотел было поднять руку, но вдруг испугался. Ведь если он воздержится и пройдёт Артамонов, то... Клепиков, как гроссмейстер в блицтурнире, быстро рассчитал вариант до девятого хода включительно и, тяжело вздохнув, ещё глубже спрятал руку.