Бабочки в моей голове

Я пишу кровью на небе. Ты пишешь музыку. Так говорит, одно нежно-душевное создание.
Прощай значит прощай. Последнее наше гениальное. Последнее всегда гениальное и о нем долго помнят. Гаммы, нотты изучены на совсместном уроке музыки и прописаны в небо. По прописи - вторая группа, резус отрицательный. За фантазию - не банально. По подборке комзиций - лично.
Я больше не хочю влезать в твою голову и думать твои мысли. Я хочю вылезти, ибо знаю более, чем желаю. Я более, не рву себе волосы в труднодоступных местах. На вокально-инструментальный взяли не экзаменируя, сразу третий курс. Днем - гаммы, ночью - песни.
Будут крылья. Будет в небо.
Понимаешь, когда человека нет и его присутствие выглядывает отовсюду острым отсутствием. Штука такая же проходящая, как и болезнь. Есть таблеточки разные, круглые, прекрасные. Не помогут одни, поменяем на более помогающие, согласно многообещающей этикетке и твоей мечтательной верой в превосходящий результат станет больше.
Вот, Друг же болтает с Энштейном, а он изобрел чудо-пилюли от сука-любовь. И мы же в это верим, что дело осталось за малым - переболтать с Менделеевым. Это не сложно и не легко. Есть четкий адресс и мы по нему следуем.
Сквозняк продул твои легкие и вышел замуж за душу. Ну, это тоже ничего, дело то за малым и будет всем не продуваемо и будет всем хАрАшо.
Тем кто думает, мои безграничные уважения. Тем кто умеет не думать, мои не скромные удивления. Дадите класс-урок? Лечу в любых направлениях лечиться. Люблю лечится у разных врачей. Залечат так, что ищешь новых по выкалечиванию старых.
Всем, кто думает, что меня знает и тем, кто думает, что точно меня знает, увидев пару раз, спешу сообщить - идите Вы, пожалуйста, рядом дружно на небольшую легкую прогулку с эротическим уклоном. Идите-идите не оглядывайтесь, не спотыкнитесь о холодные остывшие и не надо возвращений и никому не нужных встреч. Повяжите только шарф теплый, ибо ваша прогулка затянется на вечное долго. Наденьте варюшки на пальчики, ибо без пальчиков вам не проделать всех ваших истинно-светлых намерений. Всего вам чрейзвычайно эротичного и доброго. Я пою веселые песенки, а грустные поют себя сами.
Самая дешевая паста в ручку стоит четыре рубля. Я купила самую дорогую. Я сглупила, ибо дорого тебе - не значит дорого. В магазине напротив есть еще дороже, а за тем углом еще и еще. Где то моя любовь к перфекцеонизму дала сбой. Количество теряет качество, а качество идет на убой.
Мне подарили киндер-сюрприз. Маленького такого человечка, в белом теплом шарфе, стрижкой ежик и с букетом цветов. Нажимаешь на его голову и большие карие глаза рисуют два сердца. Сегодня он в красном, ему очень идет любовь. У тебя есть выбор - верить ему или нет. Нажимаешь и нажимаешь.. Ты просто знаешь, как нажимать, с какой силой и частотой, дабы не сломать. Хороший такой подарок. Ему очень идет любовь.
Чужие даты сообщают о новых моих. Сообщения телефону пишет его совесть, чтобы уравнять непринятые к принятым. Но это не любовь. Любовь имеет свои цифры, так же верно, как и имеет меня.
Моя любовь перфекцеониста к подаркам имеет саму себя, в количестве двадцати пяти красных сердечек. Букет ромашек, я напротив, вы с мечтами на полу. Мечты курят не сигареты и выносят мозг. Мне вкусно, вам приятно, такая история задурит кому угодно все подкорки.
"Любовь под гипнозом исхода. Внезапно, становится вечной и мертвым идет к лицу."
Слова такой пустой звук, что даже не страшно за такой жестокий урок, ибо все выжили, даже если шрам на руке не первый и под часами. Часы на руке не первые и под шрамом. Замыслить банальный итог. Замыслить. Будет время залечу, непременно.
А слова любви, случается, ничего и не обозначают. Прими за факт все звучные.
Я два часа огорчалась над потерянным запахом, три из которых смеялась вспоминая кеды в цементе, ночной салют, после моего личного праздника. По какому поводу общее веселье не знал и рабочий из люка. Он спосил,а мне было все равно. Я ответила, что у меня была Земфира, а ему было все равно. Возвращалась домой, пьяна от ощущений и по колено в цементе. Мне хорошо вспоминая.
Не понятно, когда вдруг стены перекрашивают в такой же невразумительный цвет, что и до, только на пару недель свежий, хороня под слоем краски привычные наскальные творения.
Не понятно.. Карта памяти - вещь хорошая, но никчемная в своем применении, да и что с нее взять, с этой памяти. Чувства сохранненые словами пусть и воскрешают чувтвенно-нежнейшее и не очень, но не имеют своей силы, в только вам нужной папке "сохранненые".
Поэтому, воскрешение отложим на воскресенье, а воскресенье перенесем на никогда, а карту памяти, случайно, потеряем в понедельник.
Мои голубые кеды ждут плюсовой. Прошлым летом они влюбились в несколько крыш, на нескольких, даже женились, на нескольких, даже летали и расписались в вечной любви и преданности. Не стоит упрекать их совестью, они выполнят все данные обещания. Они ждут плюсовой и лета. Они будут заняты любовью и таскать апельсины в сетках. У них родятся небесно-голубые детки, они будут вшиты шнурками в цемент стволовыми клетками. Они ждут плюсовой и апельсинов в сетке. "Спасибо, Любимая!" и нежных слов на каждой, за каждую детку. Они ждут плюсовой, закупают белую банками и гадают - " А на кого будут похожи детки?" Я люблю рисовать. Красок нет. Карандаши достали. Рисую песнями. Не устаю любоваться и слушать, глотать кислородные ноты. Они ждут плюсовой.
Кто-то хочет уехать скоро, я тоже. уеду, в субботу.
Кто-то пишет новые песни, сейчас, вот в эти секунды. Кто-то в тени с волками и ждет меня завтра, на утро. Я обязательно буду и даже писать вам письма. Залечивать раны на север, на юге сгоришь и не близко. Меняю кровь на чернила, меняю лица на песни, меняю память на итогi , учу гаммы и учу не меняй меня.
Глагол давит спину и бьет очередностью немощных гласных - приходи ко мне! У меня для тебя пожар из колючих соблазнов. Приходи, накормлю тебя нежным углем и нам будет спать на нем страшно. Да, знаю, что мы навеки вдвоем и кто кого предал не важно. Мне хорошо. Я поджимаю коленки в гробу. Я нежен, как персика мякоть. Тебя застрелив, я сразу уснул. Не успев заплакать.
Вокально-инструментальный не видовал прежде столь прелестно-усердного бойщика в барабаны. Да. Повторение пройденного - бей в барабаны, бей на убой. Домашнее задание - дайте, пожалуйста. Соседи учат мои гаммы, я учу соседей не спать. Бабуля сверху общается со мной матом, при помощи труб и не известного мне предмета, отбивающего чечетку с моей лампочкой. Я решила, что ей нравится и начала играть громче, ламчока была несказанно рада и бесилась в такт. Соседка за стенкой растолковала, что это нитак. Когда-нибудь за мной прийдет соседка бабули и напугает меня песней "Хочешь?". Она, любимая, пугает бабулю ей ночами. Я веселюсь и начинаю громче. Но это когда-нибудь.. Улыбаюсь и только своим.
Я с тобой была счастлива, падала в небо, не падая с крыши. Крем от сухой и были чисты мои руки в темную ночь. Ни о чем не прошу тебя, было бы странно чего то хотеть. Вижу, как ты постепенно становишься сном. Герой погиб, а я не герой. В начале конца жива еще и зачем тебе знать почему я молчу и куда ухожу навсегда. Улыбайся и только своим.
Прощально к тебе наклонюсь, а в барабане - две пули. Календари врут, а я дожила до тебя.
Бабочки в моей голове бьют в барабаны, ходят в гости к небу, пьют крепкий кофе, курят не сигареты, обнаглели и свили из пули кокон. Они, тоже, ждут плюсовой.
Пуля в голове, насквозь пуля, прочно пуля. Она с юных лет была отравлена жизнью.
Улыбаюсь и только своим.