Николь

...Когда-то давно, ещё в юности, Влад прочитал эротический рассказ, приписываемый Алексею Толстому. Как тот рассказ назывался, Влад сказать уже не мог, он помнил только, что речь в нём шла об офицере царской армии, который должен был поездом доставить в штаб какой-то сверхсекретный пакет. В этот поезд садится молодая женщина, как далее выясняется – шпионка, имеющая заданием завладеть секретными документами. Женщина, естественно, соблазняет героя. Все любовные сцены описаны очень ярко, с анатомическими подробностями, но при этом без грязи. Рассказ был сделан просто мастерски, но особенно впечатлило Влада описание состояния молодого офицера - то, что тот ни минуты не мог обойтись без обладания своей новой возлюбленной. Ради физической близости с ней он был готов заплатить любыми унижениями, нарушением воинской присяги, собственной жизнью...
Примерно в таком же состоянии пребывал Влад с тех пор, как познакомился с Николь. В тот день он сидел в небольшом японском ресторанчике и пытался сделать вид, что ему ничего не стоит с лёгкостью и не теряя достоинства съесть суши с помощью деревянных палочек. Кроме Влада в ресторане никого не было, если не считать хозяина – пожилого японца, который изредка невозмутимо и доброжелательно поглядывал на неуклюжие старания единственного посетителя. В этот момент перед стеклянной дверью ресторана остановилась машина, из которой вышла молодая девушка. Машина бесшумно укатила дальше. Через мгновение Николь переступила порог ресторана, ворвавшись в жизнь ничего не подозревавшего Влада. Ему показалось только, что всё, что до появления девушки жило собственной жизнью и имело конкретные очертания, как бы прекращало самостоятельное сущесивование и приобретало смысл только в её присутствии. На Николь было длинное, почти до пола, сильно зауженное в талии чёрное пальто из какого-то, повидимому очень дорогого материала. Под пальто - ярко- голубые джинсы и белая шёлковая блузка. На первый взгляд, девушка выглядела как миллионы её сверстниц в западной Европе. На самом же деле она была абсолютно неповторима. В ней удивительным образом сочетались черты лучших представительниц европейских женщин: доверчивая нежность славянок, лёгкий шарм француженок и неповторимая естественность итальянок. Всё это Влад осознал, конечно, значительно позже. А тогда он попросту впал в состояние, в которое попадает ребёнок, увидевший вдруг игрушку, о которой он уже давно и самозабвенно мечтал. Нет, это не была любовь с первого взгляда, это было чувство радостного удивления, что подобное чудо вообще может существовать в природе.
Тем временем, девушка заняла место за соседним столиком, заказала колу и углубилась в чтение утренней газеты. Это очень выручило Влада, потому что он уже не мог оторвать от Николь глаз. У неё были длинные золотисто-каштановые волосы, которые она время от времени отбрасывала назад. Это движение головы характерно почти для всех длинноволосых девушек, но никогда ещё не видел Влад такой естественной плавности...
Влад уже давно допил свой жасминовый чай, и ему пора было уходить. Но уйти было выше его сил. А познакомиться с девушкой он не решался: во-первых, он не находил подходящего предлога, а во-вторых, по возрасту он примерно годился ей в отцы. В этот момент Николь оторвалась от чтения газеты и посмотрела в окно.
«Боже, какой сильный дождь!».. Влад проследил за её взглядом – оконное стекло было изрезано косыми струями невесть когда начавшегося дождя. «А я, как назло, забыла зонт дома!». Влад, неожиданно для самого себя произнёс: «У меня тут рядом машина, если хотите, могу отвезти Вас домой». И ещё не закончив этой фразы, он испугался, что девушка откажется принять его предложение. Но к его радости Николь не только согласилась, но сделала эта так естественно, как будто они уже давно были знакомы.
Как он вёз девушку домой, Влад помнил очень смутно. В памяти остался только запах её духов. Или это были не духи, а сама Николь источала этот пьянящий аромат? Перед тем, как выйти из машины, она благодарно поцеловала Влада в щёку. Касание губ было таким мимолётным, что через несколько минут Влад уже точно не знал, было ли это поцелуем или просто дуновением воздуха от захлопнувшейся двери машины...
На следующее утро Влад проснулся с одной единственной мыслью: «Николь!». Нет, он обязательно должен её снова увидеть! Наспех выпив кофе, он выскочил на улицу и сел в машину. У него пока не было определённого плана, и он решил поехать в сторону вчерашнего японского ресторана... Пожилой японец стоял за стойкой в ожидании посетителей. Стараясь скрыть волнение, Влад спросил его о Николь. Хозяин сразу понял, о ком идёт речь, но к сожалению ничем не мог помочь – он сам видел девушку вчера первый раз. Влад снова сел в машину, мозг его лихорадочно работал – надо искать дом Николь, попытавшись проехать тот путь, которым он вчера отвёз девушку домой. К его собственному удивлению это оказалось несложно, и минут через двадцать он уже стоял у старого, в барочной лепке, особняка. У массивной входной двери виднелась табличка с фамилиями жильцов. И что теперь? Влад не знал фамилии Николь. Можно, конечно, позвонить во все квартиры, но что он скажет, если Николь ответит? «Помните, как я подвёз Вас вчера домой, и Вы поцеловали меня в щёку на прощанье?».М-да...И Влад решил ждать в машине. Он не помнил, сколько он так сидел, слушая радио, когда дверь подъезда распахнулась и Николь появилась на улице. И точно так же, как вчера, все предметы вокруг как-будто растворились в тумане, и осталась только девушка с длинными золотисто каштановыми волосами. Не думая, что и как он будет говорить, Влад вышел из машины и шагнул девушке навстречу...Ни тени удивления не промелькнуло в глазах Николь, она просто улыбнулась ему как старому другу, с которым заранее договорилась о встрече...
Через неделю девушка переехала к нему...
Влад никогда не был донжуаном, хотя в его жизни было немало женщин. По поведению в постели он бы разделил женщин на три категории: те, которые не умеют получать наслаждение от секса; те, которые умеют получать наслаждение, но не умеют дарить его, потому что используют мужчину всего лишь как иструмент (с таким же успехом они могли обходиться собственными пальцами или принадлежностями из сексшопа); и, наконец, третья группа – женщины, умеющие и любящие и то, и другое. Но ни одна из женщин этой третьей группы не могла сравниться с Николь в способности каждым движением тела, каждым вздохом, каждым стоном скадать Владу: «Милый, мне так хорошо, ТОЛЬКО потому что это ТЫ делаешь со мной». По выходным дням зимой они часто из-за плохой погоды не выходили из квартиры. Николь очень любила носить дома вязаные свитера Влада, одевая их прямо на голое тело. Свитера были ей сильно велики, и она утопала в них, теряя руки в непомерно длинных рукавах.. При этом она как бы становилась бесполой, нет, точнее, превращалась в полудевочку-полумальчика, и эта зыбкость, неопределённось пола доводили Влада до сумасшествия. В эти мгновения он очень хорошо понимал развращённых римских цезарей, устраивавших оргии с участием как девочек, так и мальчиков. В квартире Влада не осталось ни одного места, где бы они с Николь не занимались любовью – в гостиной на диване, ковре и подоконнике; в кухне на столе и всех стульях, в ванной комнате, сидя в ванне или стоя под душем, и даже в туалете. И конечно, они любили друг друга в спальне, каждый вечер перед тем, как заснуть. Кажется, за эти месяцы Влад занимался любовью чаще, чем за всю свою предыдущую жизнь, и всё равно он никак не мог насытиься. Посреди ночи он просыпался от того, что желание тяжёлыми толчками крови стучало у него в висках. Николь тихо спала рядом, как она больше всего любила, - на боку спиной к Владу. Он осторожно, стараясь не разбудить, стягивал с неё одеяло...О, эта магическая линия женского тела, идущая от плеча, преодолевая плавную округлость бедра, спускаясь к маленькому пальцу ступни, линия, над непостижимой загадкой которой бились художники всех времён и народов...Влад начинал нежно целовать плечо, затем медленно двигался губами к бедру. В этот момент Николь вздыхала во сне и поворачивась на спину. В лунном свете Влад видел плоскую поверхность живота девушки с сиротливо-одиноким кратером пупка. Губы его продолжали свой путь, спускаясь к покрытой нежным пушком раздвоенной припухлости внизу живота. Боже, как ты пахнешь, Николь! Смесь аромата лаванды и какого-то неповторимого запаха, присущего только её лону...В этот миг раковина девушки открывалась Владу своим розово-коралловым перламутром, и до его сознания доходило, что Николь уже больше не спит, хотя окончательно ещё и не проснулась...
Когда Влад входил в неё, у него всегда было такое чувство, что не только небольшая часть, но всё его тело погружается в эту нежную, податливую, влажную женскую плоть, теряя свой вес и переходя в восхитительное состояние невесомости. Влад не смог бы описать это чувство словами, он знал лишь: это и есть АБСОЛЮТНОЕ счастье! Наверное, подобное чувство дарила своим любовникам Клеопатра, не случайно же за одну ночь с ней мужчины готовы были расстаться с жизнью. И Влад страстно шептал Николь на ушко: «Клео моя....Моя Клео...Клео моя...».
По утрам Влад иногда пробуждался оттого, что Николь овладевала им. Трудно было представить себе более приятный переход от сна к бодрствованию, и Влад, лёжа на спине с закрытыми глазами, целиком отдавался наслаждению. Почему то при этом в голове его всегда возникала такая картина: огромный деревянный чан, доверху наполненный спелыми, иссиня-чёрными виноградными гроздьями, и в эту массу равномерно, в такт с движениями Николь, по колено погружаются стройные женские ноги. На каждый нажим вязкая виноградная плоть, словно живая, отвечала всхлипом и окрашивала женские икры соком, который в воображении Влада имел рубиново-красный цвет. Он открывал глаза и видел над своим лицом подрагивающие гроздья грудей Николь…
.........”Wlad, wir woollen porno angucken. Bist du dabei?” (1), - голос Петера оторвал Влада от воспоминаний. Уже несколько дней он был на своей головной фирме во Франкфурте – что-то типа курсов повышения квалификации. Сегодня его коллеги устроили холостяцкую вечеринку и пригласили его, чтобы он не скучал в отеле один. «Warum nicht?”(2), ответил Влад. Действительно, почему бы и нет? Правда, последний раз он видел настоящее порно-видео лет 16-17 назад. В те золотые перестроечные времена ему удавалось иногда заработать неплохие деньги, так что он смог купить себе южнокорейский видеоплейер. Он посмотрел тогда «тяжёлые» порноверсии: одну про Распутина, другую – про Екатерину и ещё пару фильмов, названия и содержания которых не запомнил. Всё это были порно-фильмы, в которых имелся сюжет, снимались профессиональные актёры, одетые в костюмы, действие происходило в интерьерах или на натуре и т.д. Конечно, всё было сделано очень грубо и примитивно, но там было что-то, кроме половых актов. То, что сейчас разворачивалось на телеэкране перед глазами Влада, выглядело совсем по-другому. Это были, определённо, любительские фильмы, снятые в предельно простых интерьерах – ковёр, кушетка, письменный или кухонный стол, иногда стойка бара. Сюжета не было никакого – одна ничем неприкрытая физиология полового акта. Сочетания разнообразные: 1*он + 1*она, (2-7)*он + (1-3)*она, лесбиянки, она с огурцом или баклажаном. Не бало только мужеложства (неизвестно почему), детей и животных (и то, только потому, что в Германии это каралось законом). «Сценарий» практически один и тот же – орал, нормал, анал. Удивили Влада две вещи – во-первых, некоторые из участниц «представления» выглядели неожиданно свежими, юными и миловидными и во-вторых, за те годы, что он не видел порно, в «изобразительном ряду» резко возрасла доля анального секса. Оставалось только удивляться изобретательности операторов-любителей, умудрявшихся так располагать свои камеры, чтобы до подробнейших деталей снять девушку, «занятую» одновременно с двумя мужчинами. Владу эта анальная вакханалия совсем не нравилась, иногда ему было просто жалко бедных девушек, тем более, что их партнёры часто впечатляли своим могучим «оснащением». Ему довольно быстро надоела эта бесконечно-однообразная смена позиций, крупные планы гениталий, лица, искаженные гримасами похоти, наслаждения или боли. Он перестал смотреть телевизор и начал листать компьютерные журналы, разбросанные по журнальному столику. Лишь изредка, когда стоны из телевизора становились слишком громкими или сладострастными, он бросал взгляд на экран. Так продолжалось, наверное, минут сорок. Потом что-то произошло, чего Влад в первый момент не осознал, у него только всё внутри вдруг похолодело. Через мгновение до его сознания дошло, что он услышал стон Николь, а ещё через секунду он видел крупным планом её лицо. Первым желанием Влада было бежать, но он был не в состоянии пошевелиться и оторвать глаз от экрана. Сердце бешено колотилось, на лбу выступил холодный пот. Его начало мутить. С Николь «работали» двое - белый и негр. Боже, что же они делали с этим нежным, знакомым ему до мельчайшего волоска, до мельчайшей родинки телом! Находясь в полуобморочном состоянии, Влад не мог понять, сколько продолжалось это мельтешение чёрного на белом, белого на чёрном, чёрно-бело-белого, бело-чёрно-белого, бело-бело-чёрного. В конце было лицо Николь, крупным планом, с полузакрытыми от наслаждения глазами и от лба до подбородка забрызганное спермой...
 Влад едва успел зак рыть за собой дверт туалета, как его вывернуло наизнанку в унитаз. Спазмы продолжались ещё несколько минут. Потом ему немного полегчало, только очень болела голова и стучало в висках: «Орал, нормал, анал. Анал, орал, нормал...»

(1) – Влад, мы хотим посмотреть порно. Ты присоединишься? (нем.)
(2) – Почему бы и нет? (нем)