В зоопарке или политкорректность

В зоопарке на Красной Пресне стою перед огромной клетью с табличкой: «Мартышки». Просто стою. Смешно. Все обезьяны куда-то ускакали, осталась одна, прыгает по искусственным деревьям, рожи корчит. Недалеко от меня молодая мама с дочкой четырех лет. Мама улыбается, а дочь - очень серьезная, смотрит на мартышку и грызет леденец. Между мамой и дочкой происходит следующий диалог.
- Ма, а обезьянка умеет танцевать?
- Да, дочка.
- Ма, а обезьянка умеет лисовать?
- Да, моя радость.
- Ма, а обезьянка лазговаливает?
- Конечно, дочка.
- Ма, а обезьянка стихи читает?
- Читает.
- Ма, а обезьянка песенки поет?
- Поет.
Девочка не перестает грызть леденец.
- Ма, а обезьянка лусская?
Как раз подходят к вольеру два джентльмена южных кровей, и также с неподдельным интересом смотрят на человекообразное существо в клетке. Я внутренне напрягаюсь. Предчувствуя какой-нибудь ужасный ответ, я в интеллигентском ложном страхе собираюсь потихоньку ретироваться: на медведей, что ли посмотреть, но счастливая мамаша оказывается вполне политкорректной.
Искоса поглядывая на южан, она со смысловой расстановкой отвечает:
- Нет, дочка, обезьянка - краснозадая.