МакромУка и микромузыка

Или Остановка для двух одиночных трамваев одновременно


- Здесь теперь только один трамвай? - устало и медленно спрашивает старомодный человек,
больше похожий на свою тень, чем на себя самого... Он стоит так близко, что лацканы наших пальто соприкасаются при порывах ветра.
Я поднимаю голову – в таблице на проводах – один номер.
Раньше их было два.
- Да, один.
- А Вы - одна?
- Свободна, - поправляю я, безответственно-честно.

Но почему-то рассматриваю штрих-код его треснутых губ,
Пытаясь сложить, будто из сломанных веточек,
Какое-то важное слово. И первая говорю:

- Во сколько Вы свободны?

И собеседник на трамвайной остановке
Прячет глаза, хоть они и в очках,
А потом стаскивает очки и смотрит ближе и прямо:
- Меня... Только что освободили.


Микромузыка ветра в Ваших ресницах.
Стучу мыслями как зубами, готовыми меня сгрызть.
Некрасиво внутри, промозгло.
И что-то по стержню поползло
Вниз.

Всё тончайше подробно, от всего подряд не оторваться,
Как при очень-преочень
Хорошем качестве фотографии.

И Ваша, твоя – оригамность.
      Что ж, вдохновляешь. Тут не далеко,
Пешком минут...
- Двадцать?
- На трамвае не больше семи.
- Двадцать – ЕСТЬ?
- На сигареты? Я сама куплю...
- Нет, ДВАДЦАТЬ. Тебе ЕСТЬ?
- Ахаха. Странное у Вас мерИло...

Но мне стало чудовищно грустно, когда засмеялась,
И, уже пропуская вперёд, и уже закрывая дверь изнутри на цепочку,
Я решила никогда
Не спрашивать,
За что и почему была тюрьма.

- Чёрный лабиринт... - догадываешься ты, что нас ждёт,
Говоря всего лишь о нигде не включённом свете.

Дверь в комнату закрыли на газету.
Выключателя щелчок. О, как всё дурно
Освещено... Теперь всё резко уп(р,л)ощается,
И будто бы заболевает.

Ты, как небрежный шарж, но что такое «ты»?
В голове нет слов – и это так редко со мной,
Что похоже на мерзкую смерть,
О коей думают те, кто ещё не умер.

Освещение делает дом жёлтым, я готова почти на всё.
Ты снимаешь жилет, чтоб удобнее было быть.
- Я сниму, так удобнее будет открыть
Шампанское... - говоришь ты.

Мы похожи на иллюстрации древних книг,
Выполненные хоть и старательно, но одними скудно-жёлтыми растительными красками.

Или это мы ощущаем себя пыльным фото, где качество хуже некуда.

Я готова встать на колено, склонив чело, и преподнести
Тебе коробочку, в которой внезапно окажется не перстень,
А ягода «вороний глаз» или вороний глаз.

К шампанскому с тобой - подходит блюдце волчьих ягод...

Сними с моих коленей руку и
Не торопись, потом мы сядем на пол, и случится всё.

- А, впрочем, расскажи, как плохо там кормили,
Что видно в окнах глаз? Во сколько был отбой?
Во сколько кислород? Во сколько кислый рот?
Почём соседи? Ууу... Иди-ка ты домой...
Нет-нет, сиди. Останься, подойди.
Найди меня во мне.
Нет-нет, сиди, останься в кресле. Впроч...
Нет-нет, сиди, давай ещё поговорим.
Займи, займи обе руки.
Бывал ли в булочках с изюмом сор?
А тараканы, или, скажем, рыбий глаз?
Метафоры? Курки? Окурки, шкурки,
Чтобы латать прогрызанную кожу?..
Зачем киваешь без конца? Как диктор или доктор,
Выслушиваешь чётко. Неужели лишь артикуляцию
Достаточно освоить, чтобы поняли?

- Просто ты всё сказала. Всё. В своих вопросах, -
ответил человек, и вижу - в розах,
Им гладью вышитых - его жилет.

- Не можем так совпасть. Мы - прОпасть в уйму лет...

Ох, худшая видеосъёмка... Всё размыто...
Я комкаю глаза, промачивая пальцы.
Мне дважды рядом с Вами двадцать.
Вы не находите? Нашли, нашли... Займите

Руки снова... Вот бокал, вот спички, чётки, -
Чем Вам угодно... Нет, я - непригодна.

Ты широты душевной, я же - долготы.
Мы оба, милый человек - просрочены...
Да срок тут ни причём... Мне очень Вы,
Мне очень... Вы, Вы мне настолько ты...

МакромУка в микромузыке ресниц,
А в глазах – никудышная резкость.

- Ты о том, не настроены, дескать,
глаза ни на даль, ни на близь?

- Я о том, что играет сквозняк
Микромузыку ту же, что играл сырой ветер
На остановке
Для двух
Одиночных
Трамваев.

Но
Не угодно ль нам спрыгнуть с намерения?
Я прочту Вам полстихотворения -
Это то же самое, только без трения
Тел.
       После Вашего прикосновения
Внешний мир размыт от трогательных слёз,
В мыльный снимок мыльной оперы, замыленно снятой на мыльницу...

А внутренний мир промыт чёткостью
и
резкостью
сильнее, чем при макросъёмке; будто я - проткнута зуммом.
Ощущенье точь-в-точь, что мы оба безумны,
Ощущение, что я только что съела
Булочку с тараканами в костюмах изюма.

Я этим вечером
Свободна.
Вы только что
Освободились.

Мы только что
Захлопнуты друг в друге.
И этот срок, скорее всего, рок.