электричество

- что, опять «электричество»? – ухмыльнулась друг Катя и выразительно посмотрела на Наташку.
- аха – Сонька томно закатила глаза и пустила струйку дыма в потолок.
Это была давняя шутка, так любимая в их компании «добрых девочек». Начитались, блин, Фрейда и нашли себе каждая по диагнозу. Сонька была хрестоматийным воплощением комплекса Электры. Это знали все. Знали и не упускали случая поржать.
У Соньки была слабость. Если бы вы только могли представить, какая слабость овладевала ею при виде очередного брУнета, и каких титанических усилий ей стоило не растечься лужицей растаявшего мороженого к его ногам, вы бы непременно гордились личным с ней знакомством. Но вы ее не знаете, да и вообще разговор сейчас вовсе не об этом.

- если бы вы знали, какой он… он… он такой… такой…
- НЕ ТАКОЙ КАК ВСЕ – хором закончили подруги.
- да… - облегченно выдохнула Сонька.
- по-моему, это уже звоночек, ты как думаешь, Наташ? Нашу девочку надо в поликлинику, для опытов.- Катька с чувством покрутила пальцем у виска.
- опыты над людьми запрещены международной конвенцией по правам человека! – обиделась Сонька. – и вообще, еще лучшие подруги называются, ничего вам рассказывать больше не буду, и не просите! – Соньке всегда так говорила, когда ей отчаянно хотелось, чтобы ее начали уговаривать. Она демонстративно отвернулась к стене и надула губы (она прекрасно знала, что со спины их все равно не видно, но без этой гримасы образ «униженной и оскорбленной» был бы неполным)

- ну-ну, только не плачь, Христа ради! – сжалилась Наташка – давай уже, рассказывай, какая «любовь всей жизни» тебя сегодня настигла.
Все потянулись за сигаретами, так как поняли, что рассказ будет долгим. Сонька любила и умела рассказывать. И хотя описываемые ею ситуации в реальности повторялась с завидным постоянством и у подруг частенько возникало ощущение полного дежавю, она всегда разнообразила сюжет новыми речевыми и стилистическими оборотами, поэтому слушать ее было не скучно. Природу этого разнообразия подруги относили на счет разнообразия МУЗчин (как они их называли, т.к. все они как на подбор становились Сонькиными музами: влюбившись, Сонька вдохновенно рисовала, готовила обеды, и даже – стирала и убиралась, а в глазах ее прыгали озорные чертики), оказывавших в данный момент влияние на Соньку.

Сонька была очень влюбчивой натурой и тут же, с первой искры того самого «электричества», наделяла новый объект всеми возможными и невозможными достоинствами. Но копнув чуть поглубже (а копаться в чужих головах она любила, это неоспоримый факт) ее неизменно ждало жестокое разочарование. Таинственная молчаливая задумчивость, так нравившаяся ей поначалу, оборачивалась отсутствием общих тем, и приводила к полной потере интереса к объекту воздыханий. Разговорчивость – была чревата тривиальностью и пошлостью, брутальная наглость, валившая с ног – алкоголизмом и кобелированием, а вследствие этого – потерей сна и аппетита у Соньки. А этого Сонька перенести не могла. И всякий раз расставаясь, она мысленно вешала на шею своего экс-обоже табличку с надписью «хмырь обыкновенный», ставила на полку, где хранилась прочая «коллекция» и уходила в себя, чтобы набраться сил для новой встречи с Судьбой.


- Он такой тихий… несчастливый какой-то… - еле слышно, с придыханием проговорила Сонька
- В его глазах живет Боль - театрально, нараспев протянула Катя
- И его непременно нужно спасать! - подытожила Наташка.
Сонька опять вздохнула и с жалобным видом кивнула.
- ну конечно! ты же у нас – спасатель Малибу и Чип и Дейл в одном флаконе! – фыркнула Катька. Ее уже порядком начало раздражать это туповато-озабоченное несправедливостью чужой судьбы выражение лица подруги и Катьке хотелось спасти именно ее: например, взять за шкирку и потрясти в терапевтических целях, чтобы шарики, заехавшие за ролики, вернулись на свои места. - ну да, ну да – продолжала она - болезных у нас еще не было, ведь правда, Наташ? Талантливых помню, красивых, даже умных пару штук было, но вот болезных – это премьера сезона! Убицца веником!
- чем бы дитя не тешилось – лишь бы оно не вешалось- философски ответила Наташка, поправляя очки. – давай рассуждать логически: мы с тобой можем сейчас на что-то повлиять? – нет! она нас все равно не послушает и пойдет спасать. И пока не наспасается до точки упора – разговаривать на этот счет с ней бессмысленно. У нее же это... электричество, ты забыла что ли?
- ну да, сопротивление бесполезно, вы окружены – вздохнула Катька. – Пойду, хоть чаю заварю что ли…

- куда тянешь?! – Катька хлопнула Соньку по руке полотенцем.- нельзя тебе чаю. Вода и электричество – весьма опасное сочетание, двоечница!
Сонька прыснула со смеху и превратилась в нормального человека.

Правда, еще недели две она куда-то пропадала вечерами, ходила тихая и задумчивая. «Спасает» - переглядывались подруги.

А однажды она пришла грустная и тихая как никогда. Молча разделась и пошла в душ. Из-за шума воды было не слышно ее всхлипываний, но подруги точно знали, что сейчас Сонька рыдает. Горько и безутешно.

Потому что заряд ушел в землю. И нет больше никакого электричества.


Ровно до следующего раза.