Нам и Мишка. Честность наказуема

...продолжение


       Наверно, у каждого человека есть такие эпизоды в жизни, за которые ему стыдно и он бы хотел, чтобы их не было.
       У нас в доме жила семья корейцев по фамилии Нам. С их сыном мы дружили. Он был на год старше меня. В школе мы не пересекались, только в продленке иногда, а во дворе – постоянно вместе были. В воинскую часть лазали.
       Один раз мы с Намом и Мишкой добыли в воинской части катушку какого-то шнура, похожего на телефонный. Сидели, болтали, играть ни во что не хотелось, потому что втроем даже в «пуговки» и в «ножички» не интересно, не говоря уж о таких играх как «пекарь» или «знамя».
       Я кручу в руках шнур и говорю:
- А давайте растянем шнур вот от этого заборчика до того дерева, вот так, - я показал высоту сантиметров двадцать, - люди будут идти и падать. А мы вон за ту будку встанем и будем ржать.
       Предложение не весть какое креативное, туповатое даже – я это и сам понимал и говорил не всерьёз, а так, для поддержания разговора.
       Но Нам воспринял его как руководство к действию. Они с Мишкой быстро приладили один конец к заборчику. Я им говорю, да вы чё, я пошутил! На что Нам ответил: «Чё по-корейски жопа» Это его любимая прибаутка была. И они как саперы побежали пригнувшись, разматывая шнур с катушки до ближайшего дерева. Готово! Дорожка заминирована. Пошли за будку.
       Но никто по дорожке не шел.
       Мы о чем-то заболтались, потом пошли за дом, стащили со стройки карбид, сделали вулкан. Это когда зарываешь в жидкую грязь кусок карбида, он там понемногу реагирует с водой и на верхушке грязевой горки булькает ацетиленом, если еще поджечь – вообще красота.
       Стало смеркаться, мы пошли обратно во двор. Что такое? Во дворе какая-то толпа взрослых незнакомых теток, орут чего-то, руками машут. Одна вся в земле, коленки ободраны, лицо разбито. Какая-то девочка плачет совсем маленькая, платье порвано, лицо грязное, нос окровавлен. Блин, да это ж наше заминирование! Сработало!
Нам рванулся отвязывать шнур, я его удерживаю. Говорю – никто не видел, что это мы завязывали. Он говорит, вызовут милицию, по отпечаткам пальцев определят! Я ему говорю, дурак, не определят! И еще, говорю, теперь уже, зачем отвязывать? Они все равно уже упали.
       А это была дорожка, по которой шли те, кто забирал детей из детского сада «Дюймовочка». Оказалось – девочка побежала, ударилась, отползла чуть подальше и ревела. Мама увидела, что с дочкой беда – как ломанулась – и в ту же ловушку!
       Пока они стояли галдели, выбежал из-за угла мальчик на большой скорости и как ****ется! Аж в тополь башкой! Мама, которая шла следом поспешила на выручку – и тоже кубарем! Ужас! Они что, идиоты все?
       Нам не выдержал. Подбегает, где на заборчике основой узел, сидит, распутывает. И мамаши его увидели и как вцепились в него!
       Ну ладно, тебя застали за распутыванием этой проволоки. Ну, ****ь, скажи ты, мол, вижу такое дело, все падают, решил распутать. Зачем на вопрос «Кто это сделал?» отвечать «Мы!» Чего там было!
       Я сдриснул. Предал я своих товарищей. За то, что такие тупые, хотя и не хорошо это.
       Чуть ли не до полуночи эти тётки таскали Нама, потом – когда Нам сдал Мишку – Нама с Мишкой сначала к его родителям, потом к Мишкиным. И они пытались меня тоже сдать. Пришли все в нашу квартиру.
- Вот эти мальчики сказали, что это Леша предложил проволоку натянуть!
Меня вытащили из моей комнаты. Я вышел, посмотрел на них на всех. Решался вопрос, кто будет признан зачинщиком и должен будет наказан как зачинщик. Суки, думаю, если такие честные, сами бы и дуплились. Так хотят на чужом горбу в рай въехать, а меня как организатора сдать. *** вам!
 - Я вообще-то уроки делал. Ничего не знаю.
 - У всех дети как дети – уроки делают, а этот… шляется где попало…, - закричала мишкина мать, вцепилась сыну в волосы и стала выдергивать их пучками.
       Пол ночи весь подъезд слушал как Мишка орал – его мать хлестала ремнем и била чем-то тяжелым по голове. Они были какие-то южане, темноволосые, кучерявые, кареглазые, эмоциональные.
       Нам со мной две недели не разговаривал. Как в корейских семьях наказывают детей, для меня так и осталось загадкой. Наверно бамбуковой палкой по пяткам. В их квартире было тихо, но я то знал, какой Валерка – умирать будет, звука не проронит.
       А у меня до сих пор какое-то нехорошее чувство, когда вспоминаю этот случай.
       Главное, я так и не решил для себя до сих пор, почему.
       

...продолжение следует...