Дан и Иисус, братья по крови

Просыпаясь, дОлжно испытывать приступ бессмертия, торжества личности в переплетении судеб. Возможно, их и не было бы – сплетённых именно таким образом, этих судеб: показательно разбежательство человеков от дождя – пошёл дождь, и город вымер. Странно, что с приходом солнца (а оно – чёрное и высасывает соки из умирающих) не появилось на улицах количество мазохистов, радостных ощущением исхода сил. Экстатическая пустота, безумная свобода одиночества в вымершем городе – так и можно вырвать страничку из пряной книжки, сделать из неё несостоятельный «Титаник», а на страничке обязательно окажется стихотворение Рембо, где ждёт своего торжества цыганка в кабаке. Оттого, наверное, и возникла заранее улыбка героя, улыбка над духотой, способной разложить бездомного под сумеречным покровом невнятой классики. И так хорошо в мёртвом городе: сама смерть позирует взгляду, а ветер уносит из головы мысли, смешавшиеся с запахом волос. И Христос с Антихристом (Дан и Иисус, братья по крови, из колен разных Израилевых) сидят вобнимку на скамейке, «количеством перекладин напоминающей обезумевший знак равенства».