Кодорра

Нельзя обрести покой,
        убежав от жизни…
Х/ф «Часы».





 На город опустились сумерки, будто покрывая шелковистой пеленой окрестности. Узкие улочки обволакивал пьянящий аромат ночи.
Возле Винтерского кладбища, находящегося в полумиле от города Рай (Юго-Восточная Англия), остановилось такси, из которого вышла молодая женщина. Заплатив таксисту пару фунтов, она проследовала через ажурную, выполненную несколько лет назад калитку, которая из-за частых дождей стала вскоре скрипеть, издавая при этом протяжный, душераздирающий вопль.
Эта дама была одета в просторную черную юбку и прилегающую к телу блузу, увенчанную пятью ярко-красными, как гранаты, пуговицами. Длинное, тяжелое, темное пальто было расстегнуто и из-за этого походило на плащ.
Она шла медленно, и оттого глухой звук от ударов каблука о камень разносился эхом среди надгробных памятников. Словно тень, блуждала женщина по прямой геометрии кладбища. Резкий порыв ветра привел ее запутанные мысли в стройную цепочку последних событий...
Полная золотая луна проплывала по звездному небу, бросая длинные светлые лучи на шумевшие клены и тополя, которые преобладали на Винтеровском “приюте душ”. Было около полуночи...
Молодая женщина, наконец, остановилась возле свежего коричного холмика, который ночью казался совершенно черным...
Именно сегодня под эту землю легло тело Фрэнка Раймана, еще одного странника в этой жизни. Ибо человек появляется и уходит, лишь сверкнув во тьме серых бесконечных будней своим существом...
Она не могла утром присутствовать на похоронах, но не прийти... – это значило бы предать все, предать тот миг, тот миг счастья, единственный, который был в их жизни, в ее жизни.
Женщина боялась дня, боялась света, ибо он нес с собой лишь горечь и утрату. Она пришла ночью, когда все, повторяю все, спали.
Долго, долго смотрела эта дама на серый надгробный камень, на котором была выведена вся жизнь: “1969-1998гг”. Ведь это маленькая черточка между двумя датами и является временем пребывания человека на нашей грешной земле...
Ветер шаловливо играл корявыми ветвями деревьев, пробегая то по каменистой тропинке, то останавливаясь на поляне, и весь его путь сопровождал задиристый лунный свет, который мягко струился из огромного, но далекого, диска.
Молодая женщина преклонила колени, опустившись на холодную землю.
И то ли луна на небе пошутила, то ли прохожий, но на лицо дамы упал, осветив его на мгновение, яркий золотой луч. Это было лицо богини, строгое, но бесконечно красивое, как первый цветок, как первый шаг, как короткая жизнь... Ярко-черные, безмятежные, но поддернутые глубокой печалью глаза смотрели, как будто сквозь камень и землю, сквозь гроб, покоящийся глубоко, на того единственного милого ее сердцу человека.
Она не замечала, как озорной ветер растрепал ее короткие, смольного цвета кудри, а лишь думала и думала о чем-то.
Вдруг в воздух упало оно, слово и в миг полилась речь:
-Помнишь, тот день, любимый, когда солнечным погожим утром зацвели первые незабудки на газоне. Ты часто говорил, что эти цветы способны летать и что мы скоро тоже полетим в небо, как птицы... - говорила молодая женщина, касаясь рукой в черной перчатке серого гранитного камня.
–Да, твоя душа полетит, а моя навсегда останется в этом вечном мире... Ну, почему, Вы, отнимаете его у меня!..- вскричала женщина, кинувшись своим телом на невысокий холмик, и из ее черных глубоких ясных глаз прыснули соленые слезинки.
Она лежала и плакала, а между тем золотой шар плыл по небу, становясь свидетелем этой драмы, но ни согреть, ни утешить ее сердце он не мог. Безысходность царила везде, как тогда, в ее юность...


В этот самый миг, когда ветер и луна свысока смотрели на бедную женщину, в большом зале, где царили лишь холод и бездна, на троне сидел тот, чья власть в мире теней была неопровержима.
Он восседал, и нервно в его голове струились мысли о том, что человек может предать, кого угодно и изменить это уже нельзя. Это существо знало, что там, на могиле, она плачет, и каждая ее слезинка прожигала ему сердце, а боль становилась невыносимой.



* * *

Безысходность царила везде, как тогда, в ее юности. Ей было всего шестнадцать. Те милые шестнадцать лет, когда жизнь становится прекрасной для всего вокруг, но не для молодой девушки, брошенного существа, которое 21 марта 1953 года стояла на пороге Лос-Анжелевского детского приюта и прощалась с милой мадам Уорэн.
- До свидания, мадам. Надеюсь, еще увижу Вас, - произносила она, румяная лицом девушка в сереньком до колен платьице. Ее черные кудряшки трепыхал весенний ветер, а она их то и дело поправляла.
- О, милая, Нетели. У меня до сих пор сердце побаливает при мысли, куда ты сейчас пойдешь, - начала говорить, уже стареющая экономка и хозяйка этого учреждения, мадам Уорэн. – Ведь здесь ты провела почти все детство. Я всегда вспоминаю, как тебя, девятилетнюю малышку, привели к нам, в сиротский дом...
Женщина разбередила своей памятью прошлое, о котором сейчас не очень-то хотелось слышать Нетели:
- Поэтому, мадам, я не хочу всю свою молодость провести за стенами этого приюта... – Я очень рада, что нашелся мой отец, и, поэтому не беспокойтесь, я сейчас еду к нему.
- Ну прощай, солнышко. Удачи тебе в большой жизни, - и седеющая дама поцеловала девушку в черную маковку головы.
Та с благодарностью взглянула на женщину, еще раз посмотрев на ее обычное серо-зеленое драповое платье. Она в том миг запомнила каждую черточку складок одежды этой милой дамы, которая стала ей почти как мама.
Нетели развернулась на каблучках и, взяв свой малюсенький чемодан, где лежали все ее личные вещи, зашагала по аллее с акациями в сторону той, неведомой доселе жизни.
Стоял приветливый мартовский день. Было тепло, а в кронах деревьев сидели птицы и распевали свои весенние песни.
В душе Нетели теплилась надежда на новую жизнь, которая часто снилась маленькой девочке холодными зимними ночами, но чуда не свершилось…


Девушка поймала такси и назвала адрес своего отца, который исчез в 1944 году, когда многих американских солдат перебросили в Англию, на войну.
Многие годы девушка думала, что ее отец погиб, но буквально неделю назад она получила телеграмму от него, в которой сообщалось, что он жив и очень, очень долго ее искал.
Она была сейчас счастлива, просто потому, что, наконец, обретет свой дом.
В окне машины появилось огромное водное пространство. Тихий океан приветливыми волнами, будто с распростертыми руками, встречал Нетели в этом мире, и от этого сердце ее чуть не выпрыгнуло из груди. Кругом пальмы и многочисленные неведомые растения. Смотря на них, девушка вспоминала те пушистые белые акации, милее которых нет на всем свете. Они росли перед сиротским приютом, образуя длинную аллею, по которой можно было часами гулять, не замечая хода времени.
Вот машина свернула в узкую улочку, которая переросла в огромную дорогу, оставляя позади побережье Тихого океана. Вокруг теперь были высокие дома с многочисленными вывесками.
Нетели знала, что здесь, как и во многих крупных городах Америки, живут тысячи знаменитых актеров и актрис, писателей и поэтов, певцов и танцоров, которых она часто видела по старому телевизору, расположенному в холе приюта. Вспоминая эти моменты жизни, девушка не заметила, как остановилась машина.
-Два доллара, сорок восемь центов, - буркнул шофер и замолк.
Нетели тотчас достала нужную сумму денег и вручила мужчине. Вылезая из такси, девушка вспомнила, что забыла попрощаться, а ведь мадам Уорэн, часто ей говорила, что вежливость очень важна. Нагнувшись к окошку таксиста, она произнесла:
-До свидания, - на что тот ничего не ответил, а лишь закашлялся, и машина скрылась за поворотом.
Это было первое знакомство Нетели с городом, в котором не существовало никаких ценностей, никакого света и никакой надежды. Здесь лишь умели лгать, продавать все, уничтожать и ломать судьбы тысяч людей, но это не значит, что именно этот город стал воплощением вселенского греха, нет. Их сотни, сотни таких вот «Лос-Анжелесов», разбросанных по всему земному шару.
Девушка стояла перед пятиэтажным домом, смотря на последние этажи. Войти в него... Это чувство останавливал какой-то неведомый внутренний страх, но, поборов его, она шагнула вперед.
Поднимаясь по длинной лестнице на четвертый этаж, где находилась сорок восьмая квартира, его квартира, Нетели вспоминала, как часто, шагая по ступенькам в приюте, она думала о бесконечности жизни. Но годы шли, и детство прошло, и она боялась, что скоро, уже скоро, будет старушкой лежать при смерти, а жизнь ее пройдет, и она не сможет ее удержать... Но на этом мысли Нетели прервались, она стояла перед дверью сорок восьмой квартиры. Ее сердце непрерывно, уже посекундно стучало. Скоро случиться то, чего она так долго ждала.
Девушка подняла дрожащую руку и позвонила. Ей открыли не сразу, а лишь через две минуты.
На пороге стоял бравый молодой парень в черных брюках и белоснежной майке. Он полотенцем вытирал рыжие, торчащие в стороны, мокрые волосы. Все его лицо было усыпано яркими красными прыщами, походившими на нарывы.
Нетели растерялась. Ей было противно смотреть на этого человека, но на какой-то миг показалось, что она его уже где-то видела.
- Простите, здесь живет Уильям Морган, - произнесла Нетели неуверенным голосом.
Парень, закончивший вытирать свои лопоухие уши, улыбнулся и пригласил жестом войти. Она ему подчинилась.
Квартира была маленькая и ужасно грязная, и уж, конечно, Здесь и следа не было ее отца. От этого ей сделалось дурно. Она обманута. Пошла на поводу своей слабости... и тут в ее памяти всплыла картинка: этот рыжий появлялся как-то у них в приюте и заигрывал с ней. Через несколько недель после этого девушка поучила письмо. Все было ясно: это он и прислал ей его, якобы от отца, чтобы заманить в свой дом и уж потом сделать все, что пожелает. Словно бабочка, Нетели попала в паутину к этому типу.
Растерянная Нетели стояла и смотрела в пол, будто видя там все свои совершенные ошибки.
Он подошел сзади и начал языком облизывать ее шею. Это было противно. Вскоре его жирная мокрая рука поползла под юбку. Ей стало не по себе, все тело обдало холодным потом, а в висках билось лишь одно слово «Нет».
Огромное чувство презрения в этот момент поразило все подсознание Нетели, и она стала отчаянно вырываться из цепких лап зверя. Это очень трудно, но ей удалось...


Девушка, чье платье было порвано, а драгоценный чемодан со всеми вещами остался внутри, выбежала на улицу, где яркое теплое солнце сменилось порывистым ветром и холодным дождем.
Погода мгновенно стала другой, будто символизируя состояние души бедной Нетели, которая одиноко шла, промокнув до нитки, в сером платьице, прилипавшем к телу. Она шла и шла без цели со сломанным каблуком на левой туфле. Ей было больно и обидно. Безысходность встала между ее душой и телом, как кошка, выбежавшая на улицу и остановившаяся там. Безысходность, безысходность, безысходность... Ну почему у тебя такое имя?.. Почему?..
В жизни Нетели теперь не существовало ничего, у нее не было ничего, просто не было... ни денег, ни дома, ни отца, ни надежды, ни мечты. Возвращаться в приют было концом всего. Она, остановившись где-то на улице, по которой холодными ручьями текла вода, прислонилась к серой каменной стене какого-то дома, и по ее щекам потекли соленые слезы, которые скатывались по лицу и падали в дорожные лужи. Девушка стояла одна, она была одна в этом сером, мокром, холодном мире.
Человек может разочароваться в жизни, когда та станет несовершенна... Вот и Нетели, в душе которой царила надежда, разочаровалась в этом мире, в этом злом, несовершенном мире, в котором все кругом подчинено жестокости и насилию.
Больше жизнь не существовала для нее, все, все, это был конец, и девушка зашагала навстречу своей смерти. Решение было принято...


Дождь хлестал по рукам и лицу. Небо стало темным и неприветливым. Нетели зашла в первый попавшийся магазин и купила кухонный ножик на оставшиеся у нее в кармане пару долларов.
Когда уже резкие и жгучие капли падали с небес, как свинцовый град, Нетели в какой-то грязной и дурно пахнувшей подворотне вонзила в себя острый нож...


Она не дожила до старости, как того, наверное, хотела... Она по собственной воле увидела конец своей жизни, то, чего так боялась...


* * *

Она увидела конец своей жизни, то, чего так боялась...


После смерти жизнь человека уже ничего не стоит. Мы возвращаемся туда, откуда пришли, туда, на ту лестницу мира, на ту ступень, где добро не имеет права противостоять злу и где зло не властно над добром, где выбор должен сделать сам человек, надеясь на свое сердце...
Вот и душа Нетели попала на мраморную, светло-белую с желтизной ступеньку, где ей предстояло выбрать свой дальнейший путь. Края этой белой платформы, которая парила в бесконечно черном мраке, находящемся вокруг, были увиты приятными нежно-розовыми розами, чьи стебли окаймляли темно-зеленые ажурные листья. Веточки этих цветков были тонкими и по-причудливому изогнутыми. С двух сторон на лестнице возвышались серые каменные статуи двух женщин. Одна из них, чей взор был поднят вверх, в пучину тьмы, держала в руках лиру, будто проводя по ее струнам своими гибкими пальцами. Вторая же статуя, чей взгляд был опущен вниз, в темную даль, в ладони придерживала стрелу и лук. Они обе символизировали два совершенно разных мира: войну и победу, ночь и день, свет и тьму, Бога и Дьявола.
Эта ступень носила имя примирения.
Душа бедной, заблудшей девушки была облачена в белое с голубым отливом длинное платье. Такой наряд получал каждый ступивший в иной мир.
Нетели стояла и смотрела вперед, где вокруг, везде, была ночь. Свет лишь струился и падал на ступень с розами, но его было столь мало, что он не мог осветить что-то еще.
Темень и мрак царили здесь повсюду, но...
Девушка подняла свои ясные, черные, выразительные глаза, и вмиг осветилась белоснежная мраморная лестница, ведущая вверх, где в самом конце теплился свет, яркий свет, тот свет надежды. Но он был так далек, что со ступени примирения казался маленькой белой точкой, но в мыслях девушки уже зародилась мечта: согреться под теплыми лучами рая.
И она пошла, пошла туда на свет, поднимаясь медленно по мраморным ступенькам. Ее босым ногам было холодно прикасаться к мертвому, но прекрасному камню.
Невероятную, невидимую преграду встретила Нетели в начале пути, словно резкий ветер хотел откинуть девушку назад, оттолкнувшись от ее тела.
Она поднималась все дальше и дальше, резкие удары в грудь теперь стали сопровождаться леденящим душу холодом. От всего этого бледное существо уже еле-еле сдерживало силы, но ветер, словно невидимая рука, все отбрасывал и отбрасывал девушку назад.
Ей было безумно холодно, все конечности продрогли до такой степени, что, если по ним ударить, то они рассыпались бы на мелкие кусочки.
Эта дорога была ужасно трудной. Даже чтобы попасть в рай, нужны неимоверные усилия.
Несмотря на то, что девушка, приложив столько сил и времени, шла и шла вперед, был пройден путь лишь в пятнадцать ступенек. Это слишком мало, чтобы достичь цели.
Нетели подняла тревожные, наполненные болью и ужасом глаза. И посмотрела вперед. Она должна была туда дойти... и девушка продолжала путь.
Бесконечными теперь казались ступеньки, каждую из них надо было завоевывать, как когда-то римляне штурмовали земли. Но назад дороги уже не было, так как белоснежные ступени позади исчезали во тьме, как только нога Нетели наступала на следующую.
Больше у нее нет сил, все. Это конец, и девушка повалилась безжизненным комом на мрамор, но какая-то неведомая сила заставила ее, хоть ползти, но закончить путь. Она карабкалась и карабкалась вверх.
Тяжелые испытания, выпавшие на душу Нетели, не означали то, что лишь грешникам уготована эта участь. Лестницу правды должны были пройти все, кто выбрал этот мир...
Нетели двигалась вперед, но только половина была пройдена.
Холодная преграда и ветер были неумолимы, но вдруг бедного истерзанного тела девушки коснулись ниже бедер прогнившие длинные узкие пальцы каких-то существ. Это были души, которые так и не дошли до заветного огонька. Они оставались здесь на столетия, тысячелетия и гнили, ибо нет больше у них ни жизни, ни смерти. Это пространство, которое предстояло пройти Нетели, называли «заблудшей душой». Было страшно здесь остановиться, вне времени и пространства.
Чем дальше продвигалась девушка, тем больше она задевала своим телом грязные, истлевшие тоненькие корявые пальцы с острыми, как нож, когтями, которые резали сначала легкую белую одежду, а затем и кожу. Они цеплялись за живое существо, но их силы было мало для того, чтобы ухватиться за само тело девушки.
Теперь вместе с холодом и преградой на пути встали кровавые раны, причинявшие жуткую боль.
Из ее глаз уже давно текли слезы обиды, но она шла, шла вперед...
Ужасный жгучий рев доносился с двух сторон лестницы, где карабкались и боролись за единственную надежду тысячи заблудших черных потерявшихся мертвецов. Ведь Нетели для них была одной, во всем свете тьмы, которая могла бы вытащить на себе их к раю, о котором они мечтали вечность. Да, в этом мире существовала лишь вечность.
Вдруг жужжащий рой прекратился, и девушка ощущала все более и более резкие порезы по всему израненному телу. Это были терновые кусты, которые у самого конца превращались в черную пелену сплетенных веток.
Теперь стало понятно, почему тысячи душ прекратили свой шорох, просто густой терновник с длинными острыми иглами не давал их просунуть свои костлявые пальцы... Но удары веток были в сто раз сильнее порезов, сделанных раньше.
Этот путь был сложен и труден, но вот уже близился конец. Перед влажными, опухшими газами Нетели предстали могущественные светло-коричневые дубовые резные двери, которые были приветливо распахнуты перед чистой душой. Яркий белый свет струился из проема створок.
Вот он, рай...
Теперь неважно, что по всему телу текут струйки крови, болит грудь от тяжелых ударов и от холода ломит руки и ноги. Она дошла. Ее душа спасена...
Наконец, девушка увидит тот дом, о тепле которого мечтала всю свою короткую жизнь.
Нетели стояла, выпрямившись, на последней ступеньке, которую обвивал приятный мягкий свет. Глубоко дыша, девушка всматривалась в густой светлый дым, исходящий из открытых дверей. Но, когда душа хотела сделать шаг навстречу теплу, дубовые массивные створки сомкнулись, и снова по всему телу пробежал холод...


Нетели не могла поверить своим глазам. Дверь в рай закрылась. Безысходность вновь овладела ею, но умереть дважды она не могла. Несчастная девушка опустилась на колени и со слезами на глазах, стала умолять:
- Ну почему, почему... Откройте. Зачем такая несправедливость... Я согласна на рабство, только пустите меня...
Нетели кричала громко, но некому было ее слушать. Ей нет жизни ни на земле, ни на небе... Она била своими обессилевшими кулачками, на которых еще не зажили раны, и кровь снова струилась из них. Лишь мерное молчание стало ей ответом. Кругом ночь, мрак и безысходность...


Вдруг за ее спиной послышался стук: кто-то приближался к ней. Звон каблуков о мрамор становился все отчетливее и раздавался глухим эхом в этом темном пространстве.
Нетели ощущала такую тяжесть во всем бренном теле, что не было даже сил повернуть голову, которая, казалось, становилась неживой, но все же огромными усилиями девушка преодолела боль и повернула ее. Перед глазами стоял он.


Мужчина был лет тридцати, тридцати пяти, не больше. Красота его пленяла сразу, но вскоре отталкивала, ибо это существо состояло только из холода и темноты. У него нет сердца. Это был Дьявол, единственный и великий хозяин преисподни.
На нем была надета лишь черная одежда, другую он не носил. Высокий, стройный и грациозный. Длинный фрак подчеркивал сильные плечи, а глубокий вырез темной атласной рубашки, украшенной рюшами, - мощную шею. На его груди красовалась изящная золотая цепочка, на конце которой была прикреплена едва заметная латинская буква «К».
Темные короткие волосы были аккуратно уложены и зачесаны назад, из-за чего предстал всем взорам его красивый лоб. Длинный прямой нос смотрелся немного угрожающе, вообще все черты его лица были словно неживые, но все это Нетели рассмотрела гораздо позже. Первое, что проникло в разум, были его строгие, холодные, как лед, глаза, но удивительно выразительные и яркие. Они притягивали своей, казалось, чернотой и уводили в глубину ночи. Это, безусловно, был царь. Он выдавал это своей манерой гордо держаться.
Девушка была заворожена, и даже на какое-то мгновение забыла о своих кровоточащих ранах. Нетели сидела на мраморном белом полу одной из ступенек и пыталась заполнить каждую черту этого могущественного лица, так как ей казалось, что, если она этого не сделает, оно исчезнет из ее памяти. Шли минуты, которые здесь, конечно, не имеют никакого значения. В них лишь только нуждаются люди на земле, ведь время течет, а ход его никто не видит.


Дьявол стоял и своими стеклянными суровыми глазами, словно проникал в самое сердце девушки. Тут он как будто слегка улыбнулся, а может, Нетели это лишь показалось... Мужчина протянул ей свою сильную руку, облаченную в кожаную черную перчатку.
- Пойдем, со мной... – произнес Дьявол и добавил. – Я помогу тебе обрести дом...
Девушка сомневалась, но устоять перед его влекущим взглядом не мог никто. Она лишь украдкой взглянула на дубовые двери рая и поднялась на ноги. Все ее тело до сих пор пронизывала невыносимая боль от порезов, но теперь разум решал все, и Нетели пошла, пошла за руку с существом и воплощением вселенского зла. Почему?.. Просто так сложилась ее судьба в мире теней.
Когда Дьявол и девушка проходили мимо терновых кустов, заблудших душ и холода, им не мешало ничего. Ведь спуститься с лестницы всегда легче, нежели взойти на нее, будь она даже ведущей в рай...
Две фигуры продолжали свой путь молча, и вот вновь перед взглядом бедной Нетели появились две каменные статуи женщин, помещенных на ступень примирения. Когда мужчина должен был ступить на эту платформу, бока которой были увиты розовыми цветами, его ноги не коснулись мрамора. Он парил над ступенью, ибо ни Бог, ни Дьявол не могли оставить свой след на месте примирения. Вдруг в сердце девушки почему-то резко закралась щемящая душу боль, и она остановилась, лишь только прикоснулась босыми ступнями холодного мрамора с розами. Опустив глаза, Нетели будто прощалась с миром и правдой. Подняв свои ясные черные очи, девушка наверху, в самом конце лестницы, по которой с трудом взбиралась, увидела маленький огонек света в кромешной тьме этого пространства. Рай был открыт снова, но теперь уже не для нее. Чувство обиды поселилась в сердце, но Дьявол своей рукой указал в черноту, где появилась темно-серая лестница, ведущая вниз, в ад...

 
* * *

Перед глазами девушки возникла темно-серая лестница, ведущая вниз, в ад.
Нетели посмотрела на мужчину, и ей показалось, что он слегка кивнул головой. Они оба, держась за руки, начали спускаться. Путь был легок, без всяких преград.
Когда Дьявол довел, наконец, ее, перед глазами девушки возникли могучие железные двери, на которых были вырезаны по металлу многочисленные скелеты. Эти изображения сдерживали две руки, которые посередине створок соединялись. Нетели испугалась отвратительных выражений лиц этих фигур, они как будто хотели вырваться из плена, но не могли. Эта дверь лишь только начало...
-Проходи, - произнес мужчина твердым резким, как неживым, голосом.
Нетели проследовала внутрь. Перед ней сразу же предстал огромный холл с каменным полом, выложенным из черно-белых квадратов. Стены везде были темно-серого цвета, кое-где на них росли мох и плесень. Запах повсюду стоял затхлый и кислый. В центре зала возвышалась длинная лестница, перила которой были украшены мелкой изящной резьбой. На ступеньках лежал черный бархатный ковер. С двух сторон от лестницы вдаль уходили две темные галереи. Света здесь почти не было. Он создавался лишь многочисленными свечами, расположенными везде по периметру залы, но от них не было ни малейшего тепла.
Девушка сделала пару шагов в направлении лестницы и остановилась. Ей было чуждо все это. Здесь не было того, о чем она мечтала, здесь было холодно и страшно. Дьявол будто понял это и произнес:
- Я не заставляю вас здесь находиться. Моей силы вполне хватит, чтобы вернуть вас на землю. А пока, прошу вас, побудьте моей гостьей. Мне так одиноко здесь... – эти слова были сказаны медленно и с каким-то отчаянием, с которым он смотрел в глаза Нетели.
Девушка сжалилась над этим существом. Мысль же о ее возможном возвращении в мир людей поразила сердце, но не заставила поверить в нее, ведь это было столь абсурдно.


Девушка окинула взглядом еще раз весь зал, вдруг откуда-то появился странный человек. Он был в возрасте, с ярко-рыжей курчавой шевелюрой и такого же цвета небольшой бородой. Тело его облачалось во что-то очень похожее на набедренную повязку, и был он настолько худ, что его кости казались, словно обтянуты тонкой кожей.
- Это мой слуга, - произнес Дьявол, подняв руку в сторону этого жалкого человека.
Какую то долю секунды девушка смотрела на него, но он вдруг исчез, так же загадочно, как и появился. Обернувшись, Нетели никого не увидела. Она была теперь одна.
Странное чувство закралось к ней в сердце, оно леденило и одновременно согревало душу.
Девушка, постояв немного, пошла, ступая голыми ногами по камню, в правую галерею, которая казалась бесконечной. Она шла и шла, видя перед собой серые голые каменные стены. Вскоре Нетели оказалась перед небольшой деревянной дверью, которая чуть приоткрывалась, и из нее струился голубой свет.
Подойдя поближе, она толкнула ее, та без труда открылась. Девушка стояла на пороге длинного немного узкого коридора, который тянулся прямо на несколько, может быть, километров. Но не это поражало, а... по всей длине стен на цепях к потолку были прикованы тысячи душ. Они, истерзанные, печально опустили свои тяжелые головы. Скорбь выражалась на их лицах. Нетели на ватных обессиливших ногах сделала несколько шагов, всматриваясь в этих пленников. Многие были ей незнакомы, но одного человека она узнала. Еще ребенком Нетели читала про его подвиги и удивительную жизнь, а теперь Наполеон Бонапарт в грязных лохмотьях был прикован цепями, которые с каждым годом, месяцем, днем, часом и с каждой минутой стирали в кровь запястья рук.
- Месье, это ведь вы, правда? – спросила нерешительно девушка. Она надеялась, что все эти души уже неживые и перестали чувствовать, но Бонапарт поднял глаза и тихим почти неслышным голосом вымолвил:
- Да.
Девушка удивилась, и сразу же в ее сердце поселилась жалость к этому Великому, но несчастному человеку. Она только сейчас поняла, какой силой обладает Дьявол: он волен руководить судьбами своих пленных, как ему вздумается, и он является хозяином преисподни.
Жизнь кончается на земле, но продолжается где-то вне времени и за ее пределами. Кому-то уготовано место в раю, кому-то здесь, в аду. Ад – это способ исправления и замаливания своих грехов и ошибок, рай же – это приют душ, но даже они, самые ужасные и отверженные, хотят спокойно уйти из жизни, родившись заново в каком-нибудь маленьком существе...
- Моя душа навеки приговорена к этой пытке, - произнес Наполеон, стараясь своим отсутствующим взглядом увидеть девушку, которая решилась, именно решилась, с ним заговорить.
- Но почему? – спросила Нетели, разглядывая бледное истерзанное лицо маленького императора.
- За смерть, которую я принес почти в каждый дом Франции. Я – убийца...
-Нет, нет! – закричала, успокаивая то ли его , то ли себя, девушка.
Вдруг раздался голос, твердый, но повелительный, его голос:
- Вам нравиться моя галерея душ? – спокойно произнес Дьявол. Девушка повернулась, и в ее ясных черных глазах читалась тревога.
- Как вы можете такое говорить, - отчаявшись, сказала ему Нетели. – Разве этим людям мало было боли на земле?.. Зачем же вы причиняете ее после смерти... – почти шепотом заметила она, и повела рукой в сторону удаляющихся вглубь пленников.
Дьявол стоял и смотрел на нее каким-то презрительным взглядом.
- Эти люди – убийцы. Им нет прощения. Они отнимали жизни себе подобных ради какой-то выгоды. Поэтому душам суждено пробыть здесь целую вечность в пытках и мучениях. Даже огонь преисподни не сможет стереть с них грехи, которые они совершили, - а слова его отозвались леденящим сердце эхом.
Он замолчал, и Нетели тоже. Где-то глубоко в душе она понимала, что эти люди заслуживают самых злостных наказаний, но ведь порой сама жизнь наказывает человечество за грехи. Жить – значит совершать и исправлять свои ошибки...
Молчание было прервано – мужчина произнес:
- Нам пора. Стол уже накрыт...
Он повернулся и зашагал. Его черный силуэт еще долго виднелся в проеме двери. Нетели чувствовала, что помочь бедным душам нельзя, по крайней мере сейчас, и она последовала за темной фигурой.


Длинный деревянный стол был накрыт на втором этаже в огромном пустом зале. Нетели и хозяин сели по разные его концы, где находились два бокала с красным, кровавого цвета вином и многочисленные тарелки, изобилующие всевозможной едой. Изящное фарфоровое блюдо, на котором размещались гроздья спелого винограда, стояло в центре стола, как бы украшая его. Легкая, чуть слышная музыка играла, казалось, из стен, а заплывшие воском свечи, находящиеся по периметру зала, подыгрывали ей, веселясь своими причудливыми язычками. Здесь не было такого ужасного холода, которых витал на нижнем этаже, но и приветливыми эти скользкие стены тоже нельзя было назвать. Просто тут уже царила размеренная, хоть и тихая жизнь.
Девушка, которая только сейчас поняла, что проголодалась, начала резво отправлять серебряной, с острыми кончиками вилкой кусочки изумительно прожаренного мяса. Дьявол сидел, подперев своей ладонью голову, и наблюдал, как она ест. В этот миг его глаза смотрели на Нетели, но в тоже время куда-то очень далеко. Его вновь беспокоила мысль, которая столетиями приходила к нему в разум и заставляла икать ответ на вечный вопрос жизни...
Будто очнувшись, он , подняв бокал, произнес своим твердым голосом:
- У тебя есть имя, дитя мое?
Девушка взглянула на него, и та перемена в лице мужчины поразила ее. Теперь из сухого и холодного, оно стало нежным им милым, но резкие черты все равно разбивали этот теплый ореол.
- Мое имя Нетели...
Но не успела она произнести более ни слова, как он сказал:
- Отныне тебя будут звать Кодорра!
-Но почему Кодорра? – поинтересовалась изумленная девушка.
- Потому что так звали тьму... – произнес он и тут же добавил, - и любовь...
Она ничего не понимала. Это ей казалось странным, но таинственное и загадочное имя проникало, как тень, в каждый уголок ее души. Оно завораживало.
- Выпьем за тебя, Кодорра... – заговорил вновь мужчина, поднося бокал к губам.
Так в мир теней вошло имя, которое могло изменить все, подчинив себе разум.


Ужин был окончен, слуга который появился вскоре в зале, проводил Кодорру в небольшую комнату, где лишь стояли большая кровать под легким пологом и зеркало в зеленой оправе.
Девушка разделась, и тяжелый сон сразу овладел ее истерзанным телом.
На другой день или ночь, это нельзя было установить, так как в этом сыром помещении не находилось места ни для одного окна, а время здесь, как известно текло по другим законам. Итак, на другой день она проснулась с новыми силами. На теле не было ни порезов, ни кровяных подтеков. Сон вылечил все. Кодорра чувствовала себя прекрасно и жизнерадостно. Встав, она надела новое, видимо ночью приготовленное, черное платье, у которого свободная юбка переходила в очень узкий верх с глубоким вырезом и длинными, обтягивающими рукавами.
Кодорра спустилась вниз, где царил холод. И направилась в одну из галерей, находящихся под лестницей. Она не знала, зачем туда шла, но какое-то странное чувство вело ее именно туда, будто она не закончила начатое давным-давно дело.
Каменная вереница колонн казалась нескончаемой, а серые стены бесконечными, но девушка продолжала путь, пытаясь вспомнить причину всего этого...
После глубокого сна Нетели окончательно стала Кодоррой, девушка не знала кто это и чье это имя. Ей было все равно. Каждый человек, который попадает в мир теней, сталкивается с этим странным чувством, которое, как порыв ветра, проникает в душу. Здесь забывают все, здесь нет ни прошлого, ни будущего, здесь царит лишь единственный миг настоящего.
Кодорра шла и шла, звеня по каменному полу своими черными изящными каблуками.
Вдруг, спустя бездну времени, девушка увидела в конце маленькую дверь. Вскоре она уже стояла перед ней, но та была заперта. Большой чугунный замок висел теперь на ней.
Кодорра подергала за ручку, и тут в ее памяти, где-то глубоко возник тот, вчерашний разговор с Наполеоном Бонапартом.
- Да, я хотела его спасти, - произнесла вслух девушка и сама удивилась этому. Ей почему-то показалось это таким давним, что многое стерлось уже из ее разума навсегда.
Она стала стучать кулаками по жесткой деревяшке, и вновь перед ней возникла картина из прошлого: она пыталась открыть двери рая, изнемогая от боли. Но почему-то эти два воспоминания исчезли столь же быстро, как и появились, они походили на просачивающийся через пальцы песок.
Теперь она снова стояла, не зная, что делать, и смотрела пустыми глазами на дверь, которая зачем-то была закрыта. Прошло много времени, прежде чем Кодорра повернулась на своих каблучках и зашагала в обратную сторону.
Девушка медленно проделала этот путь, отчего он стал ей казаться бесконечным. Холод сопровождал ее, как галантный кавалер даму.
Кодорра поднялась по каменной лестнице на второй этаж и попала в зал, где вчера Дьявол поднял бокал вина за ее будущее. Там теперь не было длинного стола и приятной тихой музыки, лишь в самом конце на величественном троне восседал он, Дьявол, погрузившись в свою единственную мысль, а точнее вопрос. Его взгляд пронизывал пол, уходя далеко, далеко вниз.
Девушка кинулась к нему и громко произнесла:
- Почему вы закрыли... – тут ее голос утих, а память стала лихорадочно вспоминать место, где недавно была сама, - закрыли... галерею душ, - как бы случайно вставила она последнюю фразу.
Только сейчас девушка испугалась своей памяти, в которой практически ничего не было. Этот страх обуял все ее тело, погрузив тем самым душу в хаос.
Дьявол поднял глаза и посмотрел на нее. Кодорра была столь поражена своей проблемой, возникшей несколько секунд назад, что не обратила внимания на взгляд мужчины, который был полон любви, сгорающей любви, любви похожей на бутон ярко-красной розы. И только чей-нибудь посторонний глаз смог бы уловить ту зверскую страсть в черных глубоких зрачках.
- Тебе не следует больше там находиться, - произнес тихо, но неимоверно холодно Дьявол, чей взор сосредоточился на Кодорре.
Она лишь пустыми, но безусловно красивыми яркими глазами, смотрела на изящного, элегантного мужчину и не могла понять, с какой стати были сказаны им последние слова.


За ужином Кодорра и Дьявол молча сидели и ели. Эта тишина будто царила не только в воздухе между ними, но и в их сердцах.
Когда они пили коварное красное вино, девушка спросила, кто такая Кодорра.
- Это ты, - кратко ответил мужчина, поднимая грациозно голову с аккуратными черными волосами.
- Нет... Мне хотелось бы узнать, кто она на самом деле? – этот вопрос беспокоил ее весь сегодняшний долгий день, пока она ходила по бесконечным серым коридорам, видя перед глазами лишь каменные стены.
- Придет время, и ты узнаешь правду, - загадочно произнес он, сделав еще один глоток...
Засыпая сегодня под мягким теплым одеялом, Кодорра думала о своем таинственном, но безумно красивом имени. Оно для девушки стало близким за этот день. Без него она уже не могла жить...
Следующие дни тянулись без особых событий. Девушка ходила задумчиво по длинным коридорам этого дома, сворачивая то направо, то налево, Дьявол же следил за блужданием этой одинокой души, восседая на каменном троне.
Как-то раз, в таких же прогулках, Кодорра набрела на изумительную дверь, высокую и мощную. Из белого мрамора там были вырезаны забавные чертики, которыми украшались две створки. В левом нижнем углу, тоже из мрамора, находилась надпись, чей смысл для девушки был неясен.
Она попыталась прочесть ее, но ничего не получилось. Кодорра подошла вплотную к двери и кончиками пальцев прикоснулась к письму... Ее просто завораживал этот вход в неизвестность.
Вдруг за спиной девушки раздался твердый голос Дьявола:
- Кто будет стоять перед этими створками, найдет вечную смерть, но не правду, - произнес он, читая наизусть инкрустацию из мрамора, которая была написана на старой латыни.
Кодорра обернулась и встретилась с суровым лицом мужчины, который, как обычно, был одет во все черное...


Больше никогда она не заходила в этот коридор, а поначалу даже боялась и Дьявола, и чувства, которое у ней вызывает эта таинственная дверь, чувства неизвестности.
Теперь она часто, очень часто ходила по длинным каменным залам и галереям, где можно было идти вечно и никогда не прийти в конец. Ее мысли были лишь об одном, о Кодорре. Это имя впечаталось в ее память и постоянно возникало перед ней. Это слово стало походить на путеводную звезду, которая освещает путь заблудившимся путникам... Вокруг же стоял леденящий холод и бесконечные, бесконечные, бесконечные серые стены.
Однажды девушка попала в небольшую комнату, где на высоких стеллажах лежали тысячи старинных пыльных фолиантов. В этом зале, как нигде, было огромное количество свечей. Здесь тепло проникало в самое сердце глубоко, глубоко, озаряя душу надеждой, а не холодным отчаянием. Но для Кодорры он уже не имел никакого значения. Ее мысли были пусты, ее душа холодна, и сама она превращалась в кусок льда. Бесконечность стала началом всему...
В центре комнаты стоял пюпитр, на котором находилась толстая, открытая где-то на середине книга. Кодорра подошла к ней и посмотрела на пожелтевшие страницы, которые были на глаз поделены на две равные части, в каждой из них невидимая рука красными чернилами постоянно выводила имена, даты рождения и смерти. Девушка обратила внимание на последнюю запись, в которой значилось: «Эмма Пол Ньюман. 1906-1974 года».
Кодорра догадалась, что это списки, в которых одна колонка отвечала за место в раю, а другая – в аду, чернилами же была кровь. Так же она поняла, что сейчас на земле шел 1974 год. Это так поразило ее, ведь девушка даже не подозревала, что столько времени минуло со дня ее смерти. Эта мысль возникла, конечно, не у Кодорры, а в том живом, что еще теплилось внутри нее; ибо Кодорра не была способна что-то понимать и чувствовать, так как ее разум похолодел, как коридоры, по которым гулял ветер.
Именно такой вот ледяной порыв заставил старые страницы тома зашевелиться. Он пробежал еще раз и перед глазами девушки на пожелтевшем форзаце возникли черные слова:
«Моему любимому,
от твоей Кодорры».
       Девушка стояла и молча смотрела на эти строки, в которых видела ответ на свой вопрос.


Вечером за ужином Кодорра поведала Дьяволу о книге, на что тот ответил:
- Это должно было скоро случиться. Я подозревал. Сегодня ты видела Книгу Мертвых, которую мне подарила несколько сотен лет назад настоящая Кодорра. Эта книга является единственным напоминанием о ее существе... – начал Дьявол, подняв свои выразительные глаза на девушку, которая теперь тоже всегда ходила в черной одежде.
- Но кто она была?
- Ты хочешь, чтобы я рассказал тебе всю историю от начала до конца?
- Да.
- Так слушай, - произнес мужчина, откладывая серебряную вилку в сторону. – Это произошло давным-давно, во времена, когда, вслед за Иисусом, который стал хозяином неба, я был возведен царем преисподни...
Она появилась в моей жизни так же внезапно, как звезда падает с небосклона или капли воды ударяются об асфальт. Безумно красивая, чарующая и таинственная Кодорра была испанкой, которую преднамеренно отравили злостные завистницы.
Мы встретились впервые, когда ей был зачитан приговор смерти... Тогда еще существовала эта глупая формальность... Тогда все было по-другому: я жил в превосходном замке с чудесными видами из окон...
Итак, мы встретились. Любовь поразила наши сердца сразу, и этому никто уже не мог противостоять. Так началось то бесконечное чувство, которым я ей обязан и по сей день... Она стала для меня идеалом.
Я ЕЕ НЕ МОГ ЗАБЫТЬ!
Мы часто сидели и смотрели друг на друга не отводя глаз. Это было великолепно, и это было прекрасно... Я помню каждую черточку ее лица, ЛИЦА БОГИНИ, удивительного и завораживающего.
Но вскоре она стала понимать, что ее сердце превращается в лед; она перестала чувствовать. Это тревожило ее, и вот уже страх завладел всем существом моей любимой. Кодорра думала только о нем, о холоде. Ей уже были неврадость наши встречи и разговоры... Отныне перед собой я видел лишь испуганное и истерзанное лицо.
Меня это начало беспокоить, а вскоре стало ненавистно до такой степени, что однажды, когда она спала, я лишил ее душу жизни, вонзив нож в сердце... – Дьявол остановился, и на его лице девушка увидела в уголках глаз слезинки. – Тогда, - продолжал он, - я совершил самую большую ошибку в своей жизни и жалею о ней и сейчас, ведь я уничтожил свою единственную любовь. Я убил то, ради чего жил.
Отныне передо мной стояла лишь тьма... Через какое-то время был созван совет во главе с Богом и всеми двенадцатью апостолами, который вынес приговор о заключении меня в это темное сырое помещение, где я обязан провести весь остаток вечности...


Эта история до такой степени поразила девушку, что она лишь вымолвила:
- А почему вы не сказали Богу о своей любви. Он всемогущ. Он простил бы вас и вернул Кодорру...
- Мне нельзя просить у Бога прощения за поступки, которые я совершил, - эти слова были произнесены с жесткостью в голосе. Фраза стала точкой в их сегодняшнем разговоре.
Дьявол и Кодорра молча сидели друг перед другом и смотрели себе в пустые тарелки. Когда же она отправилась спать, он проводил ее удаляющуюся фигуру нежным, но уставшим взглядом.
Он уже знал, что это была его Кодорра.


По узкому коридору, где было холодно, шла задумчивая девушка. Ее мысли постоянно возвращались к странной, но таинственной любви Дьявола и Кодорры, о которой она только что услышала. Подойдя к двери спальни, она почувствовала леденящий душу порыв ветра. И вновь в голове ее возродилась та ужасающая пустота, которая все это время жила в сердце. Это чувство погрузило бедную, затерянную душу в круговорот холода, безысходности и одиночества. Сама Кодорра не понимала этого, ей казалось, что все так и должно быть...
Девушка открыла дверь и вошла. Внутри все было как обычно: большая кровать с пологом; высокое, длинное зеркало в зелено-изумрудной оправе и, конечно, серые каменные скользкие стены. Кодорра, постояв немного возле кровати, подошла к зеркалу. Это было странно, ибо на протяжении всего пребывания в жилище Дьявола она ни разу не смотрела на себя... Кого девушка хотела в нем увидеть?..
Возможно, именно чувство одиночества заставило Кодорру так поступить. Просто в ее душе еще жила Нетели, а может быть и нет...
Кодорра взглянула на себя и ужаснулась, так как теперь на нее глядело иное отражение. Не было больше румяной, с пухлыми щечками, яркими задиристыми глазами, с длинными кудряшками девушки, и, конечно, не было той первой наивности и простоты. Теперь из зеркала возвышалось гордо другое существо. У нее были красивые, но, как будто, неживые черты лица. Черные короткие волосы аккуратными локонами были уложены вокруг головы. Кожа имела бледный оттенок, а глаза были выразительными и яркими, но в них не было жизни, они теперь походили лишь на черные пустые озера. Эта холодная красота, казалось, заставляла весь мир подчиниться ей. Одним словом – Богиня.
Такой была Кодорра...
Девушка опустилась на колени и продолжала, не отрываясь, пристально следить за своим отражением. Оно зачаровывало.
Текли минуты, часы, дни, а она все смотрела и смотрела, пытаясь запомнить хоть малейшую черту своего лица, но это было невозможно сделать... Кодорра была лишь тьмой в этом мире, но и, конечно, любовью... А эти два чувства нельзя ни увидеть, ни запечатлеть в памяти, ибо они проходят так же быстро, как и время...
И вот в спальне появился Дьявол, который уже любил это новое, созданное им существо. Он отдал бы все, за тот, единственный, миг счастья, когда Кодорра снова была бы с ним. Сотни лет он мечтал об этом, и вот сейчас, когда, наконец, это свершилось, Дьявол видел лишь страх в глазах девушки. Ему стало тревожно, и он отвернулся от зеркала, в котором было отражение его любимой. Он отвернулся как от иконы.
- Что я сделал не так? – прошептал мужчина, сжимая в кулаке маленький медальончик с буквой «К».
В эту самую минуту до них обоих донесся мягкий, но тихий женский голос:
- Отпусти ее. Прошу тебя. Не мучай эту душу, любовь моя.
Да, это был голос настоящей Кодорры, которая, несмотря ни на что, любила Дьявола всегда. Их чувство не смогла убить смерть.
Мужчина посмотрел на бедную девушку, взгляд которой теперь напоминал лед, и произнес:
- Да, будет так, Кодорра...
Дьявол закрыл глаза, но, открыв их, он уже не увидел перед собой никого...
Все стало как прежде: он вновь одинок, единственный в этом мире хозяин тьмы.


* * *

Дьявол закрыл глаза, но, открыв их, уже не увидел перед собой никого... Одиночество вновь стало ему наградой.
Мужчина даровал жизнь Кодорре, но не смог вернуть Нетели...


В тот самый день, когда на клумбах зацветают голубые, как небо, незабудки, Кодорра в темном пальто вышла в парк, как обычно делала вот уже на протяжении месяца...
Дьявол, о котором она постоянно думала, поселил девушку в Рай (так называется один из городов Юго-Восточной Англии). Хоть он и дал ей новую жизнь, но, несмотря на это, не смог бы никогда переделать той огромной временной пропасти, которая возникла между 1953 годом и 1998. Сорок пять земных лет Кодорра прожила во власти холода и смерти, в недрах преисподней, и теперь этот мир был ей также чужд, как и мир теней до этого...
Соседи, чьи дома были рядом с ее, часто замечали безразличность в глазах девушки. Некоторое из них даже подумывали, что она покончит жизнь самоубийством. Пытались заговорить, но Кодорра лишь молча, опустив глаза, уходила от собеседников подальше, в парк, который почему-то стал ей близок, как дом, и только здесь она обретала спокойствие.
Сегодня, именно сегодня, сияло теплое, мягкое солнышко, лучи которого приветливо играли первой листвой деревьев. В воздухе как будто пахло весной, пахло той жизнью, что текла вокруг.
Кодорра шла по асфальтовой дороге парка, запустив ладони в карманы пальто. Ее взгляд устремился под ноги, а мысли блуждали, не собравшись воедино. Звонкий стук каблуков разносился эхом далеко, далеко.
Вокруг прогуливались влюбленные, случайные прохожие заходили в парк, кто-то еще, но девушка не замечала никого: перед ее взором всегда стояли серые холодные стены, которые она видела столько времени...
Кодорра присела сбоку на скамейку с причудливо изогнутыми ножками, которая стояла под, только начинающими распускаться, липами. Она смотрела на газон, где среди буйно растущей травы, виднелись голубые цветы, но этот взгляд был пуст, как всегда.
Рядом, возле бордюра, два коричневых воробья чирикали, будто радостно посмеиваясь друг над другом. На их маленькие крылышки падал золотой полоской солнечный луч. Весенний легкий приятный ветерок шевелил молоденькие клейкие листочки липовой аллеи, которая уходила вдаль. Кое-где, в тени от деревьев, на траве виднелись капельки росы, и солнечный блик как будто играл с ними, блистая своим перламутром. Все: и природа, и люди - радовалось теплым днем, но не Кодорра... Она была так же печальна и одинока. В ее черных, но тусклых глазах не было жизни, в них царил лишь холод. Девушка смотрела в одну точку, но не видела ничего, так как в ее душе не осталось ни надежды, ни любви, а лишь сплошной бесконечный каменный коридор, по которому она шла и шла и не смогла дойти до конца...


Кодорра сидела на скамейке, как изваяние, неподвижно и грациозно, и можно только догадываться о чем она думала, но...
Все порой происходит неожиданно, так же, как капли дождя падают с неба или яркая звезда совершает свой путь, расчерчивая небосклон.
Через парк в тот самый день шел мужчина двадцати семи лет. Он куда-то спешил, но судьбе было угодно, что бы тот остановился...
-Простите? Вы не подскажете время?- спросил парень, обращаясь к сидящей в черном, расстегнутом пальто девушке.
Она обернулась.
Мужчина увидел очень красивое, но печальное существо, такими, по крайней мере, были его первые мысли. Девушка была молода, но лицо ее казалось каким-то неестественным. Она было бледное, и на нем очень выделились яркие черные, но пустые глаза и темно-бордовые, накрашенные помадой губы. Парню показалось, что она кого-то ждет, но потом он пришел к тому, что скорее всего девушка потеряла очень близкого ей человека. Ведь так и было на самом деле. Кодорра потеряла единственное - это себя...


Девушка обернулась... Перед глазами Кодорры в солнечном свете стоял мужчина, одетый в темно-серые штаны, безупречно отглаженные, и такого же цвета пиджак по верх белой рубашки. Он был красив, но по-своему. Его густые коричневые волосы волнами обрамляли голову, а в выразительных глазах играл озорной блеск. Все черты лица были мягкими и приветливыми, даже, казалось, на его щеках жила россыпь едва заметных веснушек.
Кодорра смотрела на него, и постепенно в ее охладевшее сердце проникал теплый лучик надежды. Сломалась толстая окова вечного льда, и она слегка улыбнулась, а он улыбнулся ей в ответ.
Этим двоим показалось, что легкий ветерок, пробегая между ними и мчась дальше, скорее и скорее спешил сообщить всему миру об их возникшей любви... Только это чувство нельзя угадать и предвидеть, оно появляется мгновенно и поражает сердца...
Конечно, мужчина забыл обо всем, столкнувшись с этими бесконечными глазами.
-Как вас зовут? – вымолвил он, налюбовавшись ясным взором этого милого существа.
-Не... – хотела сказать девушка, но не смогла...
-Кодорра. Меня зовут Кодорра.
-У вас очень красивое имя, - произнес парень, присаживаясь рядом с ней.
Они теперь молча смотрели друг другу на руки, на которые падал солнечный луч. Передать же их внутреннее состояние, наверное, ни взялся бы никто. Это походило на бурю и теплые капли дождя, гром и молнию, а также тихий шелест листьев, подгоняемых ветром, и шум разбивающихся волн о камень.
Просто любовь...
-А, как ваше имя? – поинтересовалась Кодорра, подняв изменившееся, именно изменившееся глаза.
-Фрэнк Райман, - произнес мужчина, улыбнувшись.
Казалось, когда два их взгляда встречались, между ними возникал невидимый телеграф, по которому, не говоря ни слова, мысленно можно было передавать все.
Молодые листочки шевелились, и солнце смеялось, смеялось не только над этими двумя одинокими людьми, нашедшими друг друга, но и над всем миром, в котором есть любовь.
-Когда я к вам подошел, вы смотрели вон на те цветы. Почему? – спросил Фрэнк, указывая на газон.
-Не знаю. Я ничего не знаю, - призналась девушка, ощущая запутанные мысли в своей голове. – Но ведь они красивые, правда?
-Да, действительно. У них такой необычный голубой цвет, как у неба... Прозрачный и чистый...
-Да... Незабудки...
-Мне кажется, эти цветы умеют летать, они, как кусочек облака, путешествуют только по земле. А вы знаете, что мы тоже когда-нибудь полетим ввысь и увидим тепло бесконечно голубого неба, - проговорил мужчина, смотря на малюсенькие венчики незабудок.
Кодорра взглянула на него и улыбнулась. Теплый солнечный свет, который она впустила в сердце, согревал ее заблудшую душу. Никогда до этого ей не хотелось, что бы время замерло, остановив свой ход, и, наверное, в этом мгновение девушка сделала бы все для того, чтобы притормозить бежавшие секунды. Если бы это было только возможно... Но жизнь неумолима, она идет вперед, не замечая ничего.
В воздух поднялись два сизых голубя и слились с белоснежными облаками. И вот яркое солнце загородил пушистый воздушный альбион.
Неизвестно было, сколько времени Фрэнк и Кодорра сидели на скамье и разговаривали, но, как только солнечный луч исчез, девушка, взглянув на небо, заторопилась домой. Ей почему-то захотелось спрятаться от наступающей прохлады, сохранив в сердце тепло.
Страх снова захватил ее тело, как тогда, когда она только переступила порог дьявольского ада.
Мужчина решил ее проводить. Они шли молча, видя, как прохладный ветерок гонит вперед лист газеты.
Стало темнеть, на город надвигалась гроза...
Кодорра, стоя на первой ступеньке, ведущей в дом, попрощалась с Фрэнком.
-Вы идите, а то дождь скоро, - произнесла девушка, лихорадочно всматриваясь в черты его лица. Она хотела запечатлеть в памяти все...
Парень улыбнулся ей и зашагал по дороге...


В тот день погода разбушевалась не на шутку. Разгулявшийся порывистый ветер с силой ударял по лицам людей. Сверкала молния, яркой полосой, раскатами гремел гром, как будто производя и сочиняя грозную арию.
Кодорра в раздумьях ходила по комнате, кутаясь в серую шаль. Внутри нее все ликовало. Перед глазами она видела только его... Он стал ей светом в этой сплошной кромешной ночи; светом, который создала любовь...
Дождь огромными, тяжелыми каплями бил в стекло... Где-то в гостиной часы пробили семь. Девушка подошла к окну, по которому, не переставая, текли ручейки. Перед домом бедное дерево склонялось под порывами буйного ветра.
Кодорра смотрела вдаль, где на дороге в лужи падали капли, разбиваясь в брызги... А время шло и шло...
Вдруг девушка заметила маленький серый комочек, который согнулся под дождем. Кодорра вмиг выбежала, не боясь ни грома, ни молний. Взяв на руки мокрого котенка, она поспешила назад.


Там царит лишь холод и тьма, и он сидит грациозно на троне. Все его мысли обращены на вечный вопрос жизни...
Дьявол, восседая, устремил свой взор вниз, где были белые и черные каменные плиты.
Прошел лишь миг с тех пор, как он потерял Кодорру, но это было самое мучительное. Бог смерти не переставал следить за ней. Даруя ей жизнь на земле, он не мог уничтожить то чувство, которое жило в нем.
Дьявол знал, что она несчастна, но видеть ее счастливой он не смог. Когда возник образ Фрэнка, в его сердце вонзился острый нож обиды и боли, которая перешла вскоре в ненависть к ним, к ним обоим.


Пушистый полосатый котенок неуверенными шагами засеменил за Кодоррой, которая ставила рядом со своей кроватью блюдце с теплым молоком. За коном продолжал громыхать гром, и при каждом его раскате маленькое существо пугливо вздрагивало.


Следующий день был тихий и ясный, погода как бы благодарила жителей земли и вселяла в их сердца спокойствие.
Фрэнк и Кодорра снова встретились. Они теперь всегда были вместе. Они жили друг другом; каждый миг для них становился единственным и неповторимым. Впереди было много таких дней, но Кодорра, как замечал мужчина жила лишь сегодняшним. Почему? Девушка боялась не за себя, а за то, что у нее могут отнять счастье, которого она так ждала...
Дни шли, нет, бежали, и остановить их ход не смог бы никто. Время – это единственное волшебство, что есть на свете. Лишь оно способно повелевать судьбами людей...



Пробуждался день. Что будет впереди, еще никто не знал...
Кодорра вышла на крыльцо с чашкой горячего кофе. Серый пушистый котенок проследовал за ней. Он теперь не отставал от нее ни на шаг, став для девушки своеобразным символом тепла и уюта в доме.
На улицах было прохладно. Крупные, как хрусталь, капли росы блестели на траве. Кодорра глубоко вздохнула, дав своему организму впитать аромат раннего летнего утра... Где-то далеко, далеко таинственно и загадочно зазвонил колокол аббатства Святой Елены.
Девушка села на ступеньки, сделав пару глотков обжигающего напитка. Маленькое серое существо разместилось тут же. Оно смотрело вперед, туда же, что и Кодорра, следя, как теплый июльский луч просвечивался сквозь густой туман. Казалось, что яркая полоса прорывала его насквозь, оставляя прорезь в дымной пелене. Было утро...
Накануне Кодорра и Фрэнк поехали загород. Они провели вместе чудесный день: с утра до глубокого вечера гуляли по заливным лугам Англии, собирая разные васильки; лежали на пахучей траве, устремляя свой взор в бесконечное синее небо, сидели на высоком берегу реки Ротер, наблюдая за ходом волн...
Девушка вспоминала сейчас вчерашний день, снова и снова проживая те прекрасные минуты.


Дьявол был как всегда одинок. Он сидел на троне в пустом огромном зале, где лишь холод властвует над жизнью.
Мужчина наблюдал за всем, как будто глазами Кодорры. Он ощущал ликование ее души при виде солнца, чистого неба, журчащей реки; Дьявол чувствовал, как глубока любовь в сердце девушки к Фрэнку...
Властелин Тьмы, Бог смерти, был не вправе так жить. Он был не вправе любить... Ее любить... Но дьявол уже не мог существовать без Кодорры...
И эта юная девушка, которая в мечтах заменила ему настоящую Кодорру, теперь причиняла ужасную боль, уничтожающую изнутри его душу.


Вечером того же дня Кодорра и Фрэнк отправились в парк, где расцветающие липы уже источали аромат меда. Теперь же на газонах беспомощные незабудки сменились поляной белоснежных диких ромашек, венчики которых привлекали бабочек. Легкий теплый ветерок гулял между скамейками парка. Ярко-красный диск заходящего солнца медленно опускался в листву деревьев.
Идеальный мир... и идеальная любовь...
Они вдвоем шли по аллее и беседовали. Фрэнк рассказывал Кодорре о своей жизни. Она его внимательно слушала, для нее это было очень важно. Когда же мужчина спросил ее о прошлом, девушка ответила:
-Я не хочу ничего вспоминать,- но, помолчав, добавила.- Ту жизнь больше не вернуть. Ее не было. Просто не было,- и при мысли об этом лишь холод напомнил о себе тем каменным чувством.
Вот уже узкие улочки Рая погружались в сумерки. Зажигались фонари. Все окутывала вечерняя прохлада.
Ночь... Царицей звезд и влюбленных называют ночь; она покровительствует всем, кто одинок, кто одинок в своей любви и смотрит в небо, мечтательно вглядываясь в темноту, где по миру идут сотни одиноких в ночи людей, ища свою половину.
-Фрэнк, сегодня такая яркая луна,- произнесла Кодорра, поднимая выразительные глаза на желто-белый круг.
-Да.
Наступило молчание.
-Почему мы не встретились раньше?- задала свой вопрос девушка, но не смогла найти на него ответа.
-Так было угодно судьбе, Кодорра.
-Жизнь несправедлива...
-О чем ты говоришь? Ведь мы вместе и никогда не расстанемся.
Услышав эти слова, какое-то странное чувство закралось в сердце девушки. Ей показалось, что мир вдруг стал иным, таким же холодным и неприветливым, как бесконечные коридоры ада. Но это вскоре прошло.
-Да,- сказала Кодорра.- Конечно...- ей было безумно трудно произнести эту фразу. Ведь она была не уверена до конца реальность это или миф.
Они вышли на площадь, где хрустальными брызгами звенел фонтан. В ночи он особенно бурно жил в своих мечтах, то, поднимая воду, то, с шумом опуская ее.
Недалеко от этого изящного каменного сооружения цвела акация, крона которой раскинулась, словно шапка. Тонкий и нежный аромат был везде, даже, казалось, в каплях воды.
-О этот запах акаций...
-Он тебе нравится?
-Да... Это мой дом... и мои шестнадцать лет,- произнесла Кодорра, на минуту вспомнив тот далекий миг, миг, который принадлежал Нетели.
Струи фонтана с шумом ударялись о гладь воды. Девушка смотрела на Фрэнка, он на нее, а между ними была любовь, как маяк в пучине серых будней...
Они стали единым целым...
Та ночь длилась долго...
Проснувшись на следующий день, Кодорра нежным взглядом, мягким, как перышко, укутала крепкий и статный торс мужчины... Он стал ей не только другом, но и любовником.
 Девушка, любуясь красотой его тела, подумала: «Так приятно любить и быть любимой, пусть даже на мгновение, но это твое мгновение, твой кусочек счастья! Правда, Фрэнк?»
Днем же на клочке бумаги, вырванном из тетради, Кодорра, думая об их ночи, вывела:
       Я тебе хочу сказать,
       Как в нашем мире солнце высоко,
       Как луч его идет играть
       Со мной легко, легко.
Да, это был их мир, ее дом, рай... о котором она так мечтала...



Вокруг серых и угрюмых колонн большого зала по-прежнему гулял холодный ветер. Он бился о каменные стены, пытаясь вырваться наружу, но ветер так же, как и Дьявол, не мог отыскать ответа на вечный вопрос жизни...
Повелитель смерти знал, что Кодорра нашла свою мечту... Он должен было положить всему конец, конец, который бы уничтожил в его сердце невыносимую боль.


Наступил август. Свежая когда-то зелень превратилась в темно-зеленую иссохшую массу. В Англии теперь почти каждый день шел дождь, но ни Фрэнк, ни Кодорра этого не замечали. Как же заметить то, что природа стареет, если в душе живет весна...
Понедельник, вторник, среда, четверг... и снова понедельник... Для кого-то это покажется таким обыденным, естественным и вечным, но не для влюбленных: каждый день для них это новая разгаданная тайна, новое приключение и новая любовь.
Сегодня, как обычно, накрапывал дождь. Небо заволокло серыми тяжелыми тучами. Было прохладно.
Фрэнк и Кодорра договорились встретиться возле кафе.


-Привет,- произнес мужчина, поцеловав любимую.- Ну, что? Пойдем?
-Да,- ответила Кодорра, сжимая тонкими пальцами алую розу...
Войдя внутрь, мужчина и женщина сели за боковой столик у окна, по которому текли струйки дождя, опережая, и опережая друг друга.
К ним подошел официант. Кодорра подняла глаза, и почему-то лицо этого человека показалось ей безумно знакомым, но где она могла его видеть? Где?..
Вскоре, им принесли две чашки кофе.
Женщина еще раз посмотрела на удаляющуюся фигуру рыжего официанта...


По каменной лестнице, ведущей в большой зал, поднимался тот самый официант... Это был слуга Дьявол.
-Ты выполнил мое задание?- раздался грозный голос Повелителя смерти.
-Да,- произнес рыжий, вспоминая, как в кухне подсыпал в кофе Фрэнка дьявольский порошок.


...Красная роза лежала по левую руку Кодорры...
-Как ты сегодня прекрасна,- сказал Фрэнк, прикоснувшись пальцами к ее щеке. Кодорра нежно улыбнулась и сделала первый глоток, он тоже отпил из своей чашки.
Капли дождя все падали и падали на землю, будто смывая с нее вселенское зло...


Вечером Фрэнк почувствовал себя плохо. На следующий день его увезли в больницу...


Утром в доме женщины зазвонил телефон...
Когда Кодорре сообщили, что ее возлюбленный болен, из ее рук выпали письма, которые они друг другу писали. Листы бумаги, словно опавшая листва, летели вниз, вниз, вниз... и она летела вслед за ними...


-Что с ним, доктор?
-У него рак сердца. Накануне был инфаркт. Боюсь, что ему осталось жить месяц. В лучшем случае - два...


Кодорра в белоснежном халате шла по больничному коридору, который ей теперь казался коридором преисподней. Ведь ни здесь, ни там не было надежды на спасении, а была лишь эта бесконечная дорога...
Она плакала каждую ночь, сидя у кровати любимого, повторяя все один и тот же вопрос: «Почему?»
Это был конец, не только ему, но и ей. Жизнь без Фрэнка для Кодорры не имела смысла.
-Ну почему? Почему?


Осень холодной рукой приобняла все: и парк, и скамейку, и липы, и... душу Кодорры.


Женщина сидела молча, смотря на изможденное лицо Фрэнка, уставшего от боли.
-Я чувствую, что приходит конец,- прошептал мужчина неживым голосом.- Я тебя уже плохо вижу... Где ты?
-Я здесь, любимый,- пытаясь сдержать слезы, произнесла Кодорра, беря его холодную руку.
-Знай же. Я никого не любил так, как тебя. Эта любовь стала смыслом всей моей жизни,- проговорил тихо Фрэнк.
«..И моей тоже,- подумала женщина, поцеловав его тонкие пальцы.- Ты был мне всем в этом мире...»
-Прошу, принеси мне воды. Я хочу пить,- сказал мужчина и прикрыл уставшие и обессилившие веки.
Она вышла...


Когда Кодорра со стаканом, наполненным водой, подошла к двери его палаты, оттуда вышел врач и произнес:
-Он умер...


Стеклянный стакан выпал из ее безжизненных рук. Множество осколков разлетелось по кафельному полу больницы...
...Все...
...Все...
...Все...
Это был конец...


Она стояла перед дверью, как камень, не смея пошевелиться, а доктор с поникшей головой удалялся и удалялся вглубь. Ее душу обуяли те же чувства, как и тогда, когда двери рая навсегда закрылись перед ней. Безысходность, как подруга, снова позвала ее с собой...
А на улице продолжал идти дождь...


Возле Винтерского кладбища остановилось такси, из которого вышла молодая женщина. Она проследовала через ажурную, выполненную несколько лет назад калитку. Кодорра шла медленно, задумчиво, и лишь резкий порыв ветра привел ее запутанные мысли в стройную цепочку последних событий.
Сегодня днем похоронили Фрэнка, но она не могла присутствовать на похоронах.
Кодорра весь провела в слезах, наблюдая за ясным солнечным лучом, которого так не хватало все эти дни.
Женщина пришла ночью, когда все спали.
Приклонив колени, она опустилась на холодную землю.
-Помнишь, тот день, любимый, когда солнечным погожим утром зацвели первые незабудки... Ты говорил, что они способны летать... И что мы тоже полетим в небо, как птицы,- говорила Кодорра, касаясь рукой в черной перчатке серого гранитного камня,- Да, твоя душа полетит, а моя навсегда останется в этом вечном мире... Ну почему, Вы, отнимаете его у меня,- прокричала женщина, обращаясь только к ним, к Богу и к Дьяволу...
Из ее глубоких ясных глаз полились слезы...
Время шло вперед... и жизнь тоже...


Кодорра поднялась и дрожащей рукой вытерла слезы. Ветер пробежал по желтой опавшей осенней листве, как будто зовя женщину с собой. Она пошла вперед, проходя мимо серых надгробных памятников, которые ей теперь казались нескончаемыми. Кодорра покидала этот мир, ступая на черные ступеньки, ведущие в преисподнюю...
Дьявол ее уже ждал...


* * *

Дьявол ее уже ждал.
Кодорра стояла на каменных плитах холла, как и тогда. Здесь все было по-прежнему: холодные стены, ветер и та лестница, по которой она стала подниматься.
Женщина больше не чувствовала ничего, все в жизни для нее померкло, она устала жить.
Стук каблуков о ступени разносился глухим эхом по бесконечным коридорам этого места, места, где нельзя было найти конец.
Кодорра увидела Дьявола, восседающего на троне. Он был зол, и ненависть его смешалась с болью.
- Я ждал тебя, - произнес мужчина, сжимая в руке маленький медальон с буквой «К».
Наступило молчание, тишина которого закрадывалась в душу каждого из них.
- Зачем вы со мной так поступили? – шепотом спросила Кодорра, неуверенно стоя под всемогущим взором.
...Ненависть победила все...
- А, как ты со мной обошлась? – закричал Дьявол и рванул золотую цепочку. – Как?
Она не могла ни пошевелиться, ни вымолвить ни слова. Женщина почувствовала, что это существо использовало ее, но не могла смириться с тем, что все это произошло из-за вековой всепоглощающей страсти, живущей в его душе к настоящей Кодорре.
- Но ведь вы ее убили?.. – неживым голосом произнесла женщина.
Дьявол взглянул на нее с презрением.
- Не тебе судить мои ошибки, - тихо-тихо прошептал он так, что она не услышала ни одного слова.
Мужчина сжал руку в кулак, и все мгновенно изменилось.
Все изменилось. Теперь перед глазами не было большого зала и трона, а была дверь, на которой выведены следующие слова: «Кто будет стоять перед этими створками, найдет вечную смерть, но не правду». Они были там вместе, и Кодорра поняла теперь, что за этой дверью конец, конец, который она так и не смогла найти раньше, одурманенная вечным холодом преисподни.
- Я любил Кодорру, - тихо произнес Дьявол. – А ты ее уничтожила... Тебе нет прощения!!! – сказал мужчина и поднял руку вверх.
Тяжелые створки открылись, и из них вырвались огненные языки пламени, адского пламени. Дьявол еще раз посмотрел в ясные черные глаза Кодорры, которую он любил. И толкнул ее в ярко-красный огонь, бушевавший внизу...


Говорят, перед смертью человек мысленно проживает всю свою жизнь, но у Кодорры не было этой жизни, а были лишь дом и рай.
Обжигающие языки вот-вот должны коснуться тела женщины, но...


Но какая-то неведомая сила боролась с падением Кодорры, вытаскивая ее наружу...
Ей не дали умереть.


...Кодорра сидела на скамейке в парке, где распускались липы. Был тот самый день, когда на клумбах зацвели незабудки, милые путешественники во времени...
Фрэнк Райман подошел к ней...
Мир иллюзий приоткрыл для них свой полог, здесь не было никого, а лишь они вдвоем в свой самый счастливый миг.
Они стояли рядом, держа в руках те самые незаметные голубые цветы, символ вечности. В их сердцах уже не было ничего. Боль и холод, а главное, жизнь иссушили их души. И лишь уставшие глаза не переставали смотреть друг на друга.
Недалеко от них под шумящими липовыми ветками стояла настоящая Кодорра. Женщина, которую страстно любил Дьявол. Женщина, которая была для него идеалом. И женщина, которая смогла поступить так во имя вечной любви. Кодорра вернула им дом, ту скамейку с причудливо изогнутыми ножками и весну, их единственную весну.
Она смотрела на Фрэнка и женщину, которую насильно превратили в нее. Ей было грустно сознавать, что это сделал ее возлюбленный. Но Кодорра понимала, что зло нельзя искоренить, над ним властвует лишь любовь.
- Что же ты натворил? – прошептала она и, опустив глаза, зашагала прочь.


Словно во сне, будто через зеркало, Дьявол, восседая на каменном троне, видел этих двух измученных людей и свою удаляющуюся Кодорру...
И мысль, которая сотни лет жила в его разуме, вновь возникла в его голове: «Почему, все происходит так, а не иначе?..»


Темная фигура Кодорры вскоре скрылась в глубине липовой аллеи.
Она шла и шла среди скамеек и пышно распустившихся деревьев, пока перед ногами не перестала видеть серый асфальт.


Мир иллюзий велик. У каждого свой мир, где все забывается, а в воспоминаниях живет лишь тот единственный миг, в котором хочешь пребывать вечность. Вот и у Кодорры был этот кусочек счастья.


Женщина попала в небольшую комнату, где были высокие средневековые окна с разноцветными витражами. Сквозь них струился мягкий приятный свет. Там стоял старинный письменный стол, на котором лежали толстая книга и тонкое гусиное перо.
Кодорра села на скамью и открыла книгу...
Ее взгляд был полон любви. Она смотрела в будущее, которое никогда не наступит. Ее мысли были полны им, Дьяволом...
Обмокнув перо в чернила, Кодорра на форзаце аккуратно вывела:
«Моему любимому,
от твоей Кодорры».
А потом ночь и день причудливо переплелись воедино...


Почему все происходит так, а не иначе?
19 января – 24 февраля
2006 год.