Листья на стекле часть 3

Морозов Василий

«Листья на стекле» (часть 3)
(романтическая история о советском прошлом)

Поженились мы с Ольгой в декабре 1974 года, и после свадьбы перебрались ко мне в квартиру пятиэтажки на Новощукинской улице. Утром, проснувшись после весьма темпераментной брачной ночи, Ольга, мокрая и растрепанная, и, в тоже время, соблазнительная голая красавица, вылезла из моих объятий, и, не одеваясь, медленно подошла босиком к окну комнаты, выходившему на улицу, слегка потягиваясь…

…Да –а, -медленно протянула она, открывая шторы и впуская солнечный свет в комнату. –Квартирка у тебя меньше, чем моя там, но, может, оно и лучше –никто подселяться не захочет. Знаешь, любимый, детей у нас пока не будет –первое время, давай, просто в свое удовольствие проживем –лучше будет всем…
…Тебе виднее, -ответил я. –Как знаешь, я тоже с тобой согласен –нужно поближе сжиться, на это нужно время…
…Я фамилию менять не буду, -продолжила Ольга. –Свою оставлю –а то забегаешься потом документы переделывать. Некогда, надо работать, теперь у нас с тобой –общая касса, тратиться будем разумно…
…Тебе так не холодно? –ехидно поинтересовался я. –Одеться не желаешь?
…Ценю заботу о моем здоровье, -таким же тоном ответила Ольга. –Но мне так лучше –легче дышится. Предпочитаю с утра, тем более –в выходной –ходить дома голой, тем более, меня, кроме тебя, теперь никто не видит. Хотя раньше я маму и брата этим поначалу шокировала, но потом они привыкли –а отцу вообще было все равно, он весьма лояльно всегда к этому относился…Мои, -продолжила она. –В этом плане –«демократичные отморозки», так что –привыкай, если я буду себя вести, как тебе кажется, немного странно –для меня это –рядовое явление…

Причесавшись, девушка обнаженной продефилировала на кухню, включила газовую колонку, после чего, перебравшись в ванную, закрылась там изнутри примерно на полчаса. Пока Ольга плескалась в ванне, я откопал свои продуктовые запасы в холодильнике, и понял, что еды у меня и так –то было немного, а теперь в магазины нужно было ходить еще чаще. Это меня немного насторожило, но деваться было некуда…

Наконец, девушка вышла из ванной, вытирая голову на ходу. После чего, взяв деревянную расческу, Ольга высушила свою длинную прическу над плитой, и только после этого набросила –весьма нехотя –на себя халат кроваво –красного цвета, но по полу по –прежнему ступала босиком. Да, к тому же, еще и закурила, запалив сигарету от конфорки газовой плиты…

…Чем покормишь любимую жену с утра? –ехидно поинтересовалась она. –Чем порадуешь?
…Разнообразия мало, -честно признался я. –Имеется хлеб –любой, коробка яиц для варки, пачка масла «Крестьянское», сыр и колбаса –к сожалению, больше ничего нет. Кофе или какао, к сожалению, тоже –нет, но, если надо, впоследствии будет…
…Все с тобой понятно, -ответила Ольга, стряхивая сигаретный пепел прямо в раковину. –Ладно, спешить теперь некуда, потом разнообразим твое меню, поскольку я –весьма прожорливая, но –хозяйственная, дома научилась. Ну, а на первый раз, -и на том «спасибо», около часа, чтобы в обед не попасть, по магазинам с тобой пройдемся –запасы сделаем. Если не забыл…-ехидно продолжила она. –Через месяц Новый год наступит, надо будет для этого что –нибудь сделать соответствующее, сам понимаешь…
И чуть позже, -благо, было воскресенье, -мы оба вылезли из дома на улицу, отправившись по ближайшим магазинам. Отоварившись в продуктовом –около пивной, а затем и в хлебном магазинах, мы вернулись весьма довольные домой, после чего на пару сотворили весьма приличный обед. Я с удовольствием наблюдал за тем, как Ольга резала что –то ножиком на кухне –делала она это как –то необычно, даже слегка завлекающими жестами –а потом мы наелись тоже достаточно быстро и вкусно одновременно…

…Так все время теперь и будет, -объявила Ольга. –Кстати, утром будем на работу одновременно выходить, а вечером –соответственно –одновременно возвращаться, чтобы никто никого не ждал. Иногда только будем «тормозить» у «Военторга», там сигаретный ларек находится –привыкай к тому, что я курящая, так что –имей и это в виду…
…У тебя это –не единственная особенность, -прервал ее я. –Насколько я помню, твоя мама говорила, что ты еще и слегка увлекаешься спиртным, ну а твои хождения обнаженной чуть ли не в общественных местах я уже видел, и меня это нисколько не удивляет, а даже радует –значит, ты –абсолютно без комплексов…
…Это еще –не все, -съязвила в ответ Ольга. –То, что ты летом увидел на даче –еще, что называется, «цветочки», а «ягодки» -это, когда я зимой хожу в парке на лыжах –кстати, я их скоро сюда из дома притараню, -а потом, если вблизи никого нет, сажусь на лавочку, и, чтобы отдышаться, просто раздеваюсь по пояс, и все тут –и ничего со мной пока не случалось…И не только это, -продолжила она. –Если ты что –нибудь слышал про «запретный» пляж зоны отдыха «Серебряный бор» -там все обнаженными загорают и купаются –так вот, мы все туда ездим вместе –я, родители и брат, а теперь ты будешь там вместе с нами…
…Я об этом что –то слышал, -ответил я немного обалдевшим тоном. –Но ради тебя, любимая, готов на все, особенно –теперь. И буду выполнять все твои желания, если таковые возникнут, это я тебе обещаю…
…Замечательно, -подытожила Ольга, снова закуривая. –Это мне и нужно…

Как меня успела научить автоинспектор Наталья Арапова, готовым нужно было быть ко всему, и воспринимать все, как абсолютно должное, не навязывая своих порядков и условий. Но это уж было, что называется, из разряда «удивительное рядом», однако, я лишь молча кивнул в ответ, ничего не сказав Ольге. И, как потом выяснилось, оказался прав, но, об этом –позже…

Вечером мы долго и темпераментно целовались, сидя на диване в главной комнате квартиры, а потом снова была романтическая брачная ночь –причем, Ольга во время нее то и дело «экспериментировала», переворачиваясь подо мной в разных позах. Утром же следующего дня пришлось идти на работу, поскольку был понедельник…

…Ну, что? –немного ехидно поинтересовался Николай Данилов. –Нас стало больше, насколько я понимаю? Чем –нибудь интересным удивишь?
…Ничего нового, кроме того, что слышал и видел раньше, -ответил я, оглядываясь по сторонам. –Любит хорошо поесть, курит, часто по квартире ходит голой –говорит, родители ей это удовольствие разрешали, говорит, что вместе с ними ездит в «Серебряный бор» на «запретный» пляж…Так что, -продолжил я. –Все –вполне нормально, я готов был ко всему, так оно и получилось. Ничего необычного…
…Это точно, необычного ничего нет…-съязвил Николай Данилов. –Типичный антисоветский образ жизни, считай, что тебе повезло. Хотя, не только тебе, -и мне тоже, меня летом к Вирте на родину позвали –в Латвию, а там, сам знаешь, тоже –по своим законам живут. Вот и ожидаю, чем для меня эта поездка завершится…
…Все правильно, -подытожил я. –Мы с тобой, Коля, сами этого захотели, так что –отступать уже поздно. Все, что с нами теперь в супружеских жизнях начинает происходить, мы оба должны воспринимать, как нечто рядовое, иначе ничего не выйдет потом…

Вечером Ольга принесла из магазина бутылку «Агдама», немного демонстративно выставив ее на кухонный стол…

…Стаканы у тебя есть? –поинтересовалась она. –Мне что –то захотелось…
…Сейчас найду, -спокойно ответил я, открыв створки висевшего надо мной кухонного шкафа. –Должны быть…-и, немного покопавшись в батареях упаковок крупы и специй, нашел –таки пару стаканов среднего размера…
…Это тоже у нас теперь будет, -объявила Ольга, открывая бутылку об край стола руками. –Маленькой семейной традицией…Как говорит моя мама, учись искать радости жизни каждый день, и праздновать то, что ими наслаждаешься…
…А последствий не будет? –поинтересовался я. –Утром же на работу идти…
…Это –нестрашно, -улыбнулась в ответ Ольга. –Зато ночью засыпаешь побыстрее, согреваешься, перед этим у нас с тобой, как известно, происходит большая любовь. Затем, -продолжила она, наполняя стаканы. –Утром все повторяется в зеркальной последовательности –и, все нормально, день будет весьма удачным…

«Однако, -подумал я. –Так и спиться недолго…» -но вслух ничего не сказал, снова вспомнив про Наталью Арапову и Николая Данилова, и молча нарезал в качестве закуски полную тарелку российского сыра. Пили мы довольно –таки долго, опустошив бутылку на двоих, после чего мне очень повезло –Ольга расслабилась, и я, подняв ее на руки, донес до спальни, полностью раздел –хотя она и так была босиком и в расстегнутом наполовину халате –и уложил, как маленького ребенка, спать. Она лишь молча улыбнулась, закатив глаза от удовольствия. Но затем я начал к ней «приставать», и день снова закончился ночью большой страстной любви…

Так продолжалось каждый день –утром мы уходили на работу, разбегаясь по этажам нашей замечательной конторы –трехэтажного дома красного цвета, вечером ждали друг друга около деревянной лавочки на краю парка «Покровское –Стрешнево», в темноте возвращались домой –иногда Ольга останавливалась около табачного ларька рядом с «Военторгом», -на двоих готовили некое подобие ужина, а потом любили друг друга половину ночи, и без того все время темной…Но и в выходные, как оказалось, было чем заняться…

Вооружившись мокрой тряпкой и шваброй, Ольга половину субботы на коленках проползала по квартирному полу, наведя относительный порядок. Затем перемыла всю посуду, которая только имелась у меня в квартире –вплоть до той, которую я не использовал уже достаточно давно. «Для кучи» она вытащила затем на балкон, выйдя на него, несмотря на снег, все в том же халате на голое тело и…босиком, свернутый ковер, где его очень долго выбивала и чистила соответствующим предметом желтого цвета, продававшимся тогда в хозяйственных магазинах под этикеткой «пылевыбивалка» -в виде узора, но пластмассового…

…Знаешь, что, -предложила она уже после того, как все завершилось. –Есть предложение –завести кошку. Причем –именно кошку, женского рода…Только дальше балкона ее на улицу не выпускать, чтобы лишнего ничего не принесла…-я снова молча согласился, вспомнив указания Натальи Араповой, наверняка, к тому времени уже ставшей монахиней какого –нибудь подмосковного монастыря…

Телевизора в квартире у меня в то время не было, лишь в комнате –рядом с цветочными горшками –стоял огромный радиоприемник «Рига» коричневого цвета и с массивными кнопками. Ольга и этот «пробел» решила «устранить»:

…В «Военторге» есть целый отдел, где телевизорами торгуют, -объяснила она. –Можем выбрать, какой захочется. Чтобы по выходным, когда из дома выйти невозможно, скучно не было. Правда, -продолжила Ольга. –Такое бывает весьма редко у меня –я зимой хожу на лыжах, все остальное время –просто в парке гуляю, но, когда на улице сверху сыпет или льет –сам понимаешь, выходить не хочется, а заняться чем –то надо…-и мне снова пришлось молча кивнуть в ответ…

И уже через пару дней я нес на себе из отдела «Военторга» -того самого, витрину которого еще весной 73-ого разнес во время драки с самозванцами в военной форме, -коробку с телевизором «Рекорд». Как и ожидалось, он оказался черно –белым, но Ольге и этого было вполне достаточно. Правда, ничего интересного в вечерних программах не было, если не считать спортивных репортажей –как ни странно, Ольга оказалась весьма азартной болельщицей…

…Жалко, не показывают автогонок, -неожиданно произнесла она. –Мои отец и брат –не только водители –каждый «первого класса», но и заядлые любители автоспорта –я иногда ездила с ними раньше на соревнования по подмосковным городам –в Дмитров, Бронницы, Раменское и так далее…Очень увлекательное зрелище, честно говоря…А ты, -поинтересовалась она. –Какими видами увлекаешься?
…В хоккей с ребятами на работе играем, -честно признался я. –Делимся в «духе времени» на «наших» и «канадцев» и «рубимся» на площадке в парке. Летом там же в футбол играем, если получается. А так, -плаваю более –менее нормально, недавно, как ты знаешь, водительские права тоже получил –так что, тоже –есть, чем похвалиться…
…Понятно, список весьма впечатляющий, -ехидно ответила Ольга. –Ну, что же, тоже хорошо –я тоже плаваю, в походы с друзьями раньше ездила –но мне это надоело, а так –на автогонки зрителем езжу –иногда летом там даже, когда дышать нечем, при всех –в том числе, и своих, -по пояс раздеваюсь, и футболкой в воздухе размахиваю, как флагом…Ладно, если есть желание, -продолжила она. –Можем ходить куда –нибудь вместе –на то, что не показывают…
…Согласен, -подытожил я. –К счастью, мы с тобой, любимая, во многом солидарны…-и диалог завершился продолжительным затяжным поцелуем и объятиями на диване в главной комнате квартиры…

Декабрь 74-ого года медленно завершался, и приближалось наступление Нового года -1975 –ого. Как и ожидалось, на работе ожидалось празднование. Но что меня ожидало дома –представить себе было весьма сложно…

…Сделаем так, -объявила Ольга. –Снова отправимся в наш любимый «Военторг», там –в отделе детских игрушек –продаются искусственные новогодние елки –в человеческий рост, и целый комплект игрушек. Настоящие елки у нас дома никогда не ставили, но уносить елку от родителей и брата я не хочу, надо же им что –то оставить. Поэтому, -продолжила она. –Я считаю, что так и нужно сделать…-и я снова молча кивнул в ответ –выполнять последовательно все желания Ольги мне постепенно начинало доставлять какое –то странное удовольствие, но деваться было уже некуда…

И примерно дней за пять до наступления Нового года мы так и сделали –к концу дня в кассе «Военторга» я оставил довольно –таки приличную сумму, но, как оказалось, оно того стоило: искусственная елка, выбранная Ольгой, была просто прекрасной –загадочного светло –серого цвета, ветки блестели на свету, как занесенные снегом; да и игрушки все, как одна, оказались очень удачно подобранными –пика, шары, миниатюрные зверюшки и так далее –от удивления я просто открыл рот, когда Ольга все это собрала, выставив в углу главной комнаты этот настоящий шедевр выше человеческого роста…

…Так у нас теперь с тобой, -подытожила она, слезая с табуретки, на которой стояла, вешая игрушки на елку. –Будет каждый год –по –моему, просто великолепно и очень красиво. А главное –безвредно для природы…

В последний рабочий день перед наступлением новогодних выходных празднование на работе завершилось тем, чего никто не ожидал –мы с Николаем Даниловым были абсолютно трезвыми, а вот Ларису «развезло» так, что она уснула прямо за столом, после чего уже и речи быть не могло о том, чтобы ей, как обычно, идти домой пешком на лыжах…

…Так, мужики, -произнес Герман. –Ситуация интересная –никогда такого не было, чтобы наша красивая начальница напивалась до такого состояния. Надо с ней что –то делать…
…А чего тут делать? –ехидно поинтересовался Николай Данилов. –Все очень просто –берешь ее со стула «за уши», тащишь ее в гардероб –только на лестнице поаккуратнее, одеваешь ее в то, что ей принадлежит –только со своим не перепутай, и выводишь на улицу –там холодно, дама очнется…Если что, -там, в парке, будка на входе, доведи ее до нее, чтобы по дороге она только в сугроб не свалилась…

И, как ни странно, Герман так и сделал, но сопровождалось это коллективным смехом: он пытался растолкать спавшую на стуле со стаканом в руке Ларису, но это было бесполезно –тогда он просто взял ее за руки и приподнял на себя, чтобы та хоть как –то стояла на ногах. Затем Герман просто –на просто выволок Ларису в коридор на себе, как манекен на учениях по «ядерной атаке», стащил ее с лестницы на первый этаж, кое –как нацепил на незамужнюю даму ее короткую куртку, прихватил пару лыж, в которых Лариса приходила по утрам на работу, и вытащил все это на улицу. Только там, когда Герман перевел ее через проезжую часть, и посадил на краю парка на лавочку, та постепенно начала приходить в себя:

…Где я, а? –с трудом произнесла Лариса. –Почему мне так холодно?
…Потому, что тебя на улицу вывели, чтобы тебе полегче стало…-ответил стоявший над ней Герман. –Ты нам всем нужна –не только, как наш начальник, но и просто –как человек, поэтому и заботимся о твоем здоровье. Если хочешь –можешь сходить…-и кивком головы указал на стоявший за спиной кирпичный туалет миниатюрного размера…
…Пока не надо, -ответила Лариса. –Я спать хочу –а куда идти, не помню. Всегда на лыжах ходила, сегодня не получится…Никто не помнит, где я живу?
…Начинается, -съязвил Герман. –Ну, если ты ходила на лыжах –значит, ты живешь или около отделения милиции, или –около Детского сада –это в ту сторону, или же –около забытой кулинарии, где парк продолжается. Вспоминай, пока не замерзла…
…По –моему, Детский сад там рядом есть, -вспомнила Лариса. –Значит, мне туда…Лыжи возьми мои, и помоги дойти до дома –сегодня я пешком пойду, без лыж, не могу –не получится…

Как я потом узнал, Герману лишь часа через два удалось довести нетрезвую Ларису до ее квартиры –та несколько раз останавливалась, и, несмотря на зимний холод, «заходила в кусты» -настолько ей было плохо. Такого прежде с ней вообще не случалось, да и потом она стала уже весьма аккуратной дамой…

Что же касается меня и Ольги, то здесь все получилось намного красивее и романтичнее…На столе, правда, было несколько бутылок со спиртным –в том числе, и «Советского» шампанского, но меня это уже не удивляло…

Не без труда открыв бутылку за новогодним столом на двоих, мы сели примерно за полчаса до новогоднего обращения Брежнева и боя курантов под государственный гимн. Закуски и салатов было много, поэтому сидели мы где –то часов до двух ночи, пока уже совсем не захотелось спать. Но эмоциональной ночь не получилась, поскольку на любовь сил практически не было, поэтому приятные мгновения мы с Ольгой друг другу доставили уже утром –это наступило 1 января 1975 –ого года…

После чего Ольга вылезла голой и непричесанной из комнаты, встала в главной комнате около елки в полный рост, и только после этого снова направилась в ванную, демонстративно виляя бедрами. Около получаса ванная была занята, после чего Ольга вылезла, не одеваясь, наружу, и, выйдя на кухню, закурила, стоя около окна…

…Не замерзнешь? –ехидно поинтересовался я. –После ванной с газовой колонкой –и прямо к окну?
…Люблю холодную погоду –такую, как сейчас, -ответила Ольга таким же тоном. –Ты же знаешь об этом…Ничего, год только начался, мы с тобой скоро на Рождество в Загорский монастырь поедем, а потом туда же –и на Крещение съездим. Не возражаешь?
…А ты –еще и крещенная? –удивился я. –Странно…
…Не только –крещенная, но и верующая, -ответила Ольга. –Я в ближайшее время, когда к родителям за лыжами пойду, принесу и все остальное –в том числе и то, что к моей православной вере отношение имеет –у меня ведь в комнате две иконы висят, и миниатюрное изображение Святой Великомученицы Ольги над кроватью прицеплен –так что, скоро все это будет здесь…Мало того, -продолжила она. –На Крещение я около Загорского монастыря в проруби голой купаюсь –пусть тебя это потом не удивляет…
…Меня уже мало, что удивляет…-среагировал я. –Но такой я тебя все больше люблю…-и, подойдя к Ольге вплотную, я обнял ее, прижав ее голое распаренное тело к себе, на что она немного покраснела, опустив глаза куда –то в пол…

К тому времени меня, действительно, уже мало, что удивляло –видимо, в недалеком прошлом Ольга –с разрешения своих домашних –вела какой –то «антисоветский» образ жизни, но именно он, не знаю, чем именно, меня вдруг и стал привлекать. Новогодние выходные завершились достаточно быстро –тогда они были всего –то четыре дня, и снова пришлось выходить на работу. К счастью, как говорила Ольга, Рождественский праздник попал на воскресенье, поэтому ее обещание о поездке в Загорский монастырь сбылось…

Уже с утра 7 января 75-ого года на платформе Ярославского вокзала Москвы мы оба глазами искали в расписании электричку до Загорска –как известно, путей там несколько, и каждый из них привозит в разные места Подмосковья. Ольга была одета типично по –советски –в зимней вязаной шапочке, короткой куртке, из –под которой торчал шарф, длинные брюки и нечто среднее между зимней спортивной обувью и лыжными ботинками на ногах –перчаток на ней не было, поэтому руки она держала в карманах, кроме того, достаточно часто курила. Наконец, мы залезли в вагон –народу было достаточно много, но пассажирами, в основном, оказались…дачники, которым даже зимой не терпелось попасть на собственные огородные владения. Минут через пять в микрофон прозвучало –«Граждане пассажиры, наш электропоезд следует до конечной станции «Загорск» со всеми остановками…», после чего электричка медленно отползла от платформы…

…Разбуди меня на конечной станции, -произнесла Ольга, опрокидывая голову мне на плечо. –А я пока посплю…-и, действительно, задремала под стук колес и монотонное движение поезда по заснеженному Подмосковью –его северо –восточному пути…

Часа через два мы, действительно, были на месте –причем, стоило выйти из вагона, как сразу стало ясно, что мы находились за пределами Москвы –вокруг были сказочные зимние пейзажи, а снег под ногами и вокруг, казалось, даже был другого цвета, нежели в Москве. Повертев головой по сторонам, Ольга рукой без перчатки указала, куда идти в сторону монастыря, коротко произнеся –«Туда…», после чего оставалось только идти вслед за ней. Полчаса пути –и мы уже оказались на территории Троице –Сергиевой Лавры Загорского монастыря…

…Зайдем внутрь, -объявила Ольга. –Если там идет служба, немного постоим –повторяй все действия за мной, смотри, что я буду делать. И сними шапочку, когда войдешь внутрь –так положено…

Внутри церкви, как Ольга и думала, действительно, шла служба, которую я прежде в своей жизни никогда не видел –по углам висели иконы, у которых горели свечки, в помещении был полумрак, откуда –то сверху раздавалось пение –в общем, все это я увидел впервые. Ольга трижды перекрестилась на входе, тоже самое повторила у каждой из икон, потом поставила несколько свечей в разные места, предварительно зажгла их от стоявших рядом. Я никогда не видел прежде ее –ту самую Ольгу, ставшую буквально за месяц до этого моей официальной женой, -именно такой, и полюбил ее после этого еще сильнее…

…Когда у нас с тобой через несколько лет, -неожиданно объявила Ольга. –Родятся дети –причем, их будет несколько –я планирую принести тебе не меньше трех, а, может, и больше –то крестить их будем здесь. Меня тоже здесь, говорят, крестили, -правда, я этого не помню –мне не было и года, когда это было, но мама рассказывала, что было именно так…

А чуть позже, обойдя церковь вокруг, мы спустились к небольшому водоему –на его поверхности был лед, прорубь для купания была закрыта ленточкой, около которой сидела привязанная собака с ошейником. К нам подошла дама –она поздоровалась с Ольгой –видимо, они были знакомы, а потом произнесла:

…Сегодня не будем, -объяснила она. –Не нужно, давайте, до Крещения подождем –не так уж и много времени осталось, всего каких –то две недели –успеете искупаться в проруби, можете не сомневаться в этом. И мужа своего, -продолжила дама. –Обязательно этому научите –потом, для здоровья пригодится, и, если вы решите венчаться, тоже немаловажно будет. Сами понимаете…

Я тогда, как воспитанный при советской власти, вообще не понимал всего того, что там происходило, но меня это начинало даже интриговать. Я понял, что попал в какой –то непонятный для меня до этого мир, но, вместе с тем, мир, в котором люди чувствовали себя намного лучше и свободнее, чем тот, который тогда –в середине 70-х годов прошлого века –казался «реальностью». Я сам толком не знал, был ли я в раннем детстве крещен по православным обычаям, но, на всякий случай, это подтвердил…Потом мы с Ольгой зашли еще в одну небольшую церковь, где она повторила все ритуалы, и лишь к вечеру мы вернулись на железнодорожную платформу, а в Москву и вовсе вернулись, когда стало уже совсем темно, и вокруг почти уже ничего не было видно. О поездке на работе я рассказывать не стал, и, как вскоре выяснилось, оказался прав –Ольга тоже молчала, даже в своей служебной комнате. Я понял –это была наша первая «маленькая семейная тайна», коих потом набралось еще больше, но –обо всем по порядку…

Зима была в самом разгаре, и январские дни потянулись весьма медленно и однообразно –было все время холодно, темнело рано –утром мы шли на работу в полной темноте, вечером возвращались тоже при искусственном освещении, так что все повторялось практически каждый день. Вечером мы долго сидели в главной комнате на диване, весьма страстно обнимаясь и обмениваясь затяжными поцелуями –иногда Ольга прямо в поцелуе полностью раздевалась, что происходило весьма быстро, поскольку она не носила нижнего белья, и я ее на руках нес в спальню, после чего наступала романтическо –супружеская ночь. По выходным, когда не надо было идти на работу, Ольга долго ходила по кухне голой, и курила, явно соблазняя меня, как и раньше –я уже этому не удивлялся…

…Я чувствую себя с тобой свободной от взглядов моих родителей, -объяснила она. –Хотя они мне такого не запрещали никогда –наоборот, мама всегда приветствовала подобные мои «выходы», и всегда удивлялась моему отсутствию комплексов, как таковых; брат тоже восхищается моей фигурой, хотя я его на даче тоже часто вижу ходящим без одежды –он так на древнегреческого атлета похож, и я тебе об этом уже говорила. Ты не поверишь, -неожиданно продолжила Ольга. –Мы на даче однажды мой День рождения отмечали –чего –то «перебрали», пошли на пруд, там полностью разделись, долго купались голыми, а потом на берегу вдруг так темпераментно начали друг друга «трогать», что едва до инцеста не дошло –в последний момент вспомнили, что мы –все –таки всего –на всего –брат и сестра, а то бы нам обоим досталось так, что не разрешили бы больше голыми ходить…

«Ничего себе, -подумал я. –Чего только не услышишь…Все больше и больше тайн узнаешь, стоит только в супружеской жизни «оказаться». С другой стороны, это –еще ничего, как бы у нее уголовного бы прошлого не было…» -но, как позже выяснилось, мои опасения в данном случае не подтвердились. Зато подтвердились слова Ольги про лыжные прогулки в парке –стоило обоим в одно из воскресений оказаться в нашем любимом «Покровском –Стрешнево», на парковой лыжне. Несмотря на десятиградусный мороз, Ольга была одета также, как и во время поездки в Загорск –мало того, даже шапочки на ней не было…

Вначале ничего необычного не было –мы прошли почти половину парка по лыжне, причем уже со старта –около кирпичного туалета –Ольга ушла вперед меня. Но вскоре она начала притормаживать в небольших зарослях, а потом, не снимая лыж, присела на стоявшую около тропинки деревянную лавочку. Затем произошло то, о чем она и рассказывала –Ольга, не снимая лыж, села на лавочку, расстегнула куртку, и задрала свитер,…обнажив голую грудь –после чего раскинулась на спинке лавочки, запрокинув голову. Я сначала немного удивился:

…Не увидят тебя? –ехидно поинтересовался я. –А то –общественное место все –таки…
…Ничего, не в первый раз, -таким же тоном ответила Ольга. –К тому же, место тихое –почти не видно с главной дороги. Зато –так легко дышится, после лыжного кросса –такое блаженство, просто великолепно, мне очень нравится…Просто потрясающе, да и только…Знаешь, -продолжила она завлекающим тоном. –Можешь сесть со мной рядом, и меня потрогать на холоде –только перчатки сними, -знаешь, как приятно будет…-что я и сделал, убедившись вскоре, что Ольга была права –ее тело излучало тепло, и ее женские прелести на морозе казались еще более соблазнительными –даже больше, чем летом, когда она их «поджаривала» под солнечными лучами…

И я долго держал ее руками, пока мы не отправились дальше по лыжне –одеться Ольге все –таки пришлось, чего она сделала безо всякого желания. Дома же последовало весьма своеобразное «продолжение», стоило войти в квартиру. Ольга почти сразу полностью разделась, и отправилась в ванную, где включила до упора горячую струю воды, а затем позвала меня:

…Любимый, согрей меня…-начала она соблазнительным голосом. –Сделай так –подставляешь руки под струю, держишь, а потом горячими ладонями массируешь мне грудь, чтобы она согрелась, как можно быстрее, понял? Потом тоже самое сделаешь сзади –пониже спины, и впереди –промеж коленками, а то мне только простужаться зимой не хватало –сам понимаешь, болеть никому сейчас не хочется…-и я все сделал, как сказала Ольга –при этом и сам испытал немалое удовольствие –такое не забывается, как и первый раз «максимальная точка» любви…

Но Ольгу и потом «тянуло» на авантюрные «подвиги» -прошла неделя с небольшим, и наступил День Крещения –в этот день –это была суббота –мы снова отправились с Ярославского вокзала Москвы на электричке в сторону Загорска –как мне и было обещано еще в День Рождества. И снова, как и тогда, Ольга почти всю дорогу спала, сидя рядом со мной, опрокинув голову ко мне на плечо, пока в пути прошло около двух часов чистого времени…

В Загорске мы снова, как и в Рождество, обошли несколько церквей местного монастыря –в каждом Ольга ставила свечки около нескольких икон, висевших по углам, а затем, как и обещала, повела меня к той самой речной проруби, где в этот день всегда и купалась. Дама, встретившая нас прошлый раз, попалась нам и теперь, и сразу же узнала Ольгу, тихо о чем –то поинтересовавшись у нее…

…Да, как всегда –ничего надевать не буду, зачем –мне не нужно, -ответила она. –И мужа сейчас этому научу…-я понял, о чем шла речь, но отказываться было поздно и неудобно. Ольга кивком головы позвала меня за собой в небольшую будку –раздевалку, где привычными жестами развесила всю одежду на крючках, оставшись буквально через минуту абсолютно голой. Я начал следовать ее примеру, но сначала долго не решался снять плавки…

…Давай, ничего не оставляй на себе лишнего…-и Ольга чуть ли не силой сдернула с меня последнее, после чего мы вышли на улицу, и, ступая прямо по снегу, вскоре дошли до проруби, куда нырнули почти одновременно. Мне сначала было не по себе, а Ольге, видимо, это было не впервой –она долго плавала, а потом легла на спину на поверхности воды, причем так, чтобы все было видно…

…Возьми с краев проруби насыпавшегося снега, -произнесла она. –И потри им меня там же, где тогда под горячей водой –дома, помнишь? Только еще интенсивнее, чтобы температура одинаковой была…-и я сделал все, что она попросила, снова вспомнив слова Натальи Араповой –«…выполняй все, что скажет…», а заодно подумал, что она бы при виде такого зрелища пришла бы в неподдельный ужас…

Потом мы вылезли из полыньи, и почти бегом рванулись согреваться в раздевалку, где уже кипел на электрической плитке маленький железный чайник, рядом с которым стояли две армейские кружки. Мы сначала согрелись изнутри, а затем, не одеваясь, уже прямо на деревянной длинной лавочке занялись любовью, согревая друг друга уже снаружи, –к счастью, все это время в раздевалку так никто и не заходил, поскольку, честно говоря, кроме нас, в этот день в прорубь так никто и не лазал –то ли было слишком кому –то холодно, то ли народ тогда был ленивый…В Москву мы вернулись, когда уже было совсем темно –на следующий день нужно было снова выходить на работу…

В дальнейшем до конца месяца мы больше из Москвы уже никуда не выезжали, но по выходным все равно ходили в парке «Покровское –Стрешнево» на лыжах –почти все время было холодно, но Ольга снова позволяла себе все тоже, что и в самый первый раз нашего с ней там появления: сначала мы гоняли по лыжне, потом она заезжала в малолюдный угол парка, где садилась, не снимая лыж, на лавочку, расстегивала куртку и задирала свитер, обнажая голую грудь –на фоне зимней природы, занесенной снегом, это казалось непривычным и, в то же время, весьма соблазнительным зрелищем…Дома мы сидели практически очень редко –только лишь, когда на улице завывала метель, или шел крупный снег –тогда мы, обнявшись, сидели на диване в главной комнате, и слушали по радиоприемнику «Рига» передачу «Литературные чтения», где цитировались, в том числе, и детские писатели, а также те, кто писал о природе –Виталий Бианки, Николай Соколов –Микитов, и многие другие. Иногда Ольга под все это просто засыпала, опрокидывая голову ко мне на плечо, но обычно слушала очень внимательно…

…Ты знаешь, любимый, -повторяла она после услышанного. –Нам с тобой надо всю природу увидеть «живьем» -по стране поездить, ее территория же –очень большая, я раньше часто ездила –в походах, по экскурсиям, и так далее –многое посмотрим сами, а потом, когда у нас дети появятся –будем и их возить…Конечно, -продолжала Ольга. –Летом мы с тобой моим на даче будем нужны, но, я думаю, что нас поймут и отпустят –хотя бы на некоторое время. А так –хочется все увидеть, и побывать в как можно больших местах…

«Однако, это уже интересно становится…-подумал я в тот момент. –Конечно, она права –хочется самому тоже все увидеть, везде побывать, поездить –согласен. Но когда она все думает успеть –непонятно…»

Вскоре январь 75-ого года завершился, и зима вышла на «финишную прямую». Но февраль начался для меня еще одним, до этого –весьма непривычным тогда явлением:

…Наступает празднование «масленицы»…-объявила мне однажды Ольга. –Это продолжается целую неделю –каждый день надо печь и есть блины –так что, не удивляйся, если я ими тебя буду все время кормить –они будут собственного производства; в четверг мы с тобой должны сходить в гости к моим родителям; а в воскресенье –последний день –сначала у всех попросить прощения –в том числе, и друг у друга, а затем –найти на улице какое –нибудь место, где будут сжигать «зимнее чучело», празднуя окончание масленицы и ожидая скорое наступление весны –до нее меньше месяца осталось –так что, сам понимаешь…

Первые три дня, как и было обещано, Ольга дважды в день –утром и вечером –кормила меня блинами собственного производства –надо сказать, получались они у нее весьма красивыми и аппетитными. В четверг нужно было идти к ее родителям, и я отправился вместе с ней, хотя был совершенно без сил после работы –сидели мы там до позднего вечера, а, как пришли домой, так сразу и «вырубились» -никаких любовных ласк уже было не нужно. Пятница и суббота прошли также, как и начало недели, только в выходной Ольга меня накормила блинами не дважды, а три раза –утром, днем и вечером. Наконец, наступило воскресенье, которое для меня оказалось весьма удивительным –того, что происходило, я никак не ожидал…

…Любимый, прости меня, за то, что тебе когда –то сделала что –то плохое, -произнесла Ольга, с утра…встав передо мной на колени. –В сегодняшний день, так надо…
…И ты –меня тоже, -ответил я. –Тоже –сегодня…
…Бог должен простить, и я…-неожиданной для меня фразой подытожила Ольга диалог. –Тебя тоже прощаю –запомни эти слова, и повторяй их каждый год именно в этот день…

Но это было еще не все. В середине дня мы вышли на улицу, и там, -в парке «Покровское –Стрешнево» присоединились к уличному празднованию масленицы –вернее, ее последнего дня. В детский хоровод вокруг горевшего чучела мы, правда, не уместились, но зато блинов у деревянной палатки съели много, долго слушали народную музыку, и домой вернулись с двумя купленными на ярмарке деревянными бочонками меда в руках уже практически в сумерках. И с этим явлением я тоже столкнулся впервые в жизни, но буквально на следующий день Ольга опять меня удивила:

…Сегодня, любимый, начинается «Великий пост», -объявила она с утра. –Который будет идти семь ближайших недель. Все это время я не буду есть мясного и сладкого, и увлекаться спиртным, как ни странно, а также –пока не буду курить. Кроме того, в эти дни верующим –таким, как я, не полагается любовь –так что, заранее говорю, ненадолго прервем наши ночные романтические страсти –ненадолго, повторяю, всего –то на каких –то полтора месяца…Не обижайся, ладно, -продолжила Ольга. –Целоваться можно, обниматься –тоже, но –не более того…Но, ничего, потом –летом, компенсируем, на даче или в поездке –ты же знаешь, как там у нас это все просто делается…

«Ничего себе…-подумал я. –Оказывается, в такой период даже существует запрет на ночную любовь. Это уж слишком –но, с другой стороны, можно будет и работе больше времени уделить. Хотя злоупотреблять тоже не стоит –как бы хуже потом не было…»

Теперь я почти все время, находясь на работе, старался о любви не думать –а, наоборот, отдавал предпочтение прямым обязанностям, почти все время не отходя от чертежного кульмана на деревянных ногах. Но вечером мы с Ольгой все равно вместе возвращались домой, встречаясь на входе в парк у газетных стендов. В выходные продолжались лыжные прогулки в том же самом парке, Ольга снова в малолюдном месте садилась на лавочку, и, расстегивая куртку и задирая свитер, как обычно, обнажала голую грудь, но в то время мне трогать руками ее было нельзя…Когда сидели дома, снова слушали по радиоприемнику «Рига» многочисленные «Литературные чтения» о природе, различные рассказы о животных и так далее…Так постепенно завершился февраль, а с ним –и вся зима 74/75 годов, причем даже празднование «23 февраля» прошло для меня тогда как –то незаметно, и начиналась весна, которая всегда для меня была самым романтичным временем года…

Начало весны, как известно, ассоциировалось с наступлением 8 марта, что было тогда заметно уже заранее –в цветочных магазинах и на улицах появились многочисленные букеты, причем, в основном, народ «разбирал» ветки мимозы с желтыми цветками. Я решил последовать примеру «общественности», и последовательно принес два подобных букета, купленные в «Военторге» -сначала на работу –начальнику Ларисе, которая после новогоднего происшествия к спиртному не притрагивалась очень долго, но на лыжах из дома на работу, пока был снег, ходила каждый день; а затем –домой –Ольге, которая, ничего в ответ ни сказав, молча поставила их на кухонный подоконник в узкую хрустальную вазу, которую нашла у меня в одном из буфетов в главной комнате…

Вскоре в Москву пришла настоящая весна, и снег, к счастью, постепенно начал таять –но в парк долго войти было практически невозможно, а в выходные дни дома сидеть не хотелось. Поэтому, снова отдавалось предпочтение радиоприемнику, и многочисленным рассказам об окружающей нас природе –иногда Ольга, сидя на диване рядом со мной, под них просто –на просто засыпала, причем –весьма крепко и надолго. В такие моменты оставалось только лишь уложить ее на диван, накрыть сверху шерстяным пледом, потом поцеловать, выключить радиоприемник и перейти на кухню, закрыв изнутри дверь, чтобы не мешать…

К счастью, обещанной было кошки Ольга так и не завела, и вообще потом от этой идеи отказалась –ограничившись тем, что иногда она подкармливала весьма приличное количество бездомных ушасто –хвостатых живностей, мяукавших на всю улицу под балконами или около подъезда. Да, и прочих домашних питомцев у нас в то время пока не было –хотя мы оба к ним всегда хорошо относились, но я не представлял себе возможности заведения в квартире кого –либо в то время…

Наконец, во второй половине марта «Великий Пост», который соблюдала Ольга, завершился –причем, как я узнал, завершился он «в два этапа» -сначала было «Вербное воскресенье», а уж затем –«Пасхальное воскресенье» соответственно. В день «Вербного воскресенья» мы с Ольгой долго ехали на автобусе 60-ого маршрута до развилки Волоколамского шоссе с Ленинградским проспектом, где и по сей день находится «Церковь Всех Святых» -там мы оказались на церковной службе, которую Ольга, держа в руках связку веток вербы, отстояла почти до самого конца. Тоже самое повторилось и через неделю –в «Пасхальное воскресенье» -с той лишь разницей, что тогда в руках Ольги было несколько крашенных в разные цвета куриных яиц –купленных в «Продуктах» около пивнушки и мастерской «Шиномонтажа» -там попадались коричневые (видимо, намазанные луком) и зеленые (скорее всего, раскрашенные медицинской зеленкой); а также нечто весьма странное –называлось «пасхальным куличом», хотя на магазинном ценнике в «Булочной» на Малой Щукинской улице это именовалось как «кекс весенний». И в этот день Ольга тоже отстояла всю службу от начала до конца…

…Вот теперь, любимый, -объявила Ольга, когда мы приехали обратно и вернулись домой. –«Великий Пост» завершился, и мы с тобой снова можем, как и раньше, любить друг друга круглосуточно, и в любом месте. Кстати, скоро начнется настоящая весна. –продолжила она. –И можно будет снова часто гулять в нашем любимом парке…

И теперь, как и раньше, мы страстно по ночам любили и «желали» друг друга, весьма темпераментно занимаясь любовью –этим же начиналось и каждое утро; а по выходным Ольга вообще с утра продолжала ходить по квартире голой, при этом весьма соблазняющее курила на кухне, сидя на табуретке, широко раздвигая ноги в стороны…В парке «Покровское –Стрешнево» мы тоже гуляли по выходным, но снег уже растаял, лыжи были не нужны, зато «авантюры» продолжались –правда, теперь вместо свитера под курткой Ольга носила водолазку, но под ней, как и раньше, ничего не было больше надето…

Вскоре март завершился, а после него как –то быстро и незаметно прошел и апрель. Весна 75-ого года была в самом разгаре, довольно –таки скоро от снега в Москве почти ничего не осталось. Как когда –то давно мы с Ольгой снова начали ходить на набережную Москвы –реки, до конца Авиационной улицы, где кормили хлебом подплывавших уток. На противоположном берегу в апрельском тумане виднелся тот самый остров, на берегу которого мы еще очень давно уединялись –теперь он казался каким –то «райским уголком» на фоне появлявшейся вокруг «цивилизации» -все чаще слышались разговоры о сносе ближайших деревень через речку и постройке на их месте новых жилых районов Москвы, чего нам тогда совершенно не хотелось –приятно было жить на окраине города, и чувствовать себя именно ее частью…

Вскоре весна 75-ого года дала о себе знать уже, что называется, по –настоящему, -в Москве резко потеплело, все начало цвести и зеленеть. В те дни многие молодые родители нашего возраста, жившие в нашем доме, словно сговорившись, повезли своих детей в центр столицы, но у нас подрастающего поколения тогда не было, поэтому мы ограничились исследованием ближайших краев. Но в парке «Покровское –Стрешнево» мы уже знали все дорожки вдоль и поперек, поэтому отправились изучать места, ему подобные. На одной из полутихих улиц мы нашли небольшой садик, который, как оказалось, являлся…продолжением парка, а задней стороной выходил к забору института микробиологии. Там нам сразу же понравилось –было немного загадочно –этакий островок леса в городском пейзаже –даже белки по соснам бегали. Потом, перейдя через проезжую часть, на которой я ровно за год до этого сдавал экзамен по автовождению, мы с Ольгой нашли и еще одну –уже третью –«часть» того же самого парка, которая тоже находилась небольшим островком между жилыми домами. Наконец, переход еще через одну улицу вывел нас уже на набережную Москвы –реки…

…Здесь рядом, -объяснила мне Ольга. –Останавливается «корыто» -то есть, речной трамвайчик. На нем мы –я с родителями и братом –каждые выходные мая ездим в «Серебряный бор», где отдыхаем на «запрещенном пляже» -находимся там, как и все, совсем голыми. И давно уже к этому привыкли, а потом также отдыхаем и летом на даче. У нас, -продолжила она. –О дачном отдыхе свои, как бы многие сказали, нестандартные представления: кто –то предпочитает там рыться в грядках, красить заборы или копаться в старых машинах –мы этому предпочтение не отдаем. Мы там расслабляемся «по полной катушке», и нас никто не ругает –ты же видел, не только на берегу пруда, но и почти все остальное время мы там ходим голыми практически все лето. Зато нам с мамой потом –не стиркой заниматься не надо, ни чем –то подобным, времени свободного больше…Иногда –что бывает очень редко –но бывает, я с подругой Юлей –уезжаю куда –нибудь на побережье Черного моря, где мы живем вдвоем на берегу в палатке, еду готовим на костре, все время ходим голыми, и, что называется, радуемся жизни…

«Как все, однако, -подумал я, ничего не сказав в ответ. –Просто до безобразия –что называется, стоит только захотеть. Да, мне, действительно, повезло –я сделал правильный выбор в жизни, женившись на этой красавице Ольге, эдакой «бунтарке» отнюдь не в первом поколении. Мне все это нравится –с каждым днем все больше и больше, интересно, что же будет дальше?»

Апрель 75-ого года прошел весьма быстро, и ничем особо не запомнился –в конце месяца, как обычно, отметили «22 апреля», на которое я уже старался не обращать внимания, а еще через неделю с небольшим наступили майские праздники. Как и за год до этого, я вновь был очевидцем того, как на ближайшей от нас железнодорожной платформе народ штурмовал электрички Волоколамского направления, вооруженный мешками с садовыми деревьями, приготовленными для посадки в землю. Ко мне этот процесс, к счастью, не относился, но, как и обещала Ольга, ее и меня ее родители вновь позвали к себе на дачу в Щербинский район Подмосковья. Ехать предстояло на машине –к счастью, на МКАДе тогда было не так много автомобилистов, поэтому весь путь, как и за год до этого, мы вновь преодолели достаточно быстро –менее, чем за час чистого времени…

И, как я и ожидал, мне предстояло открыть вместе с Ольгой и всеми остальными…купальный сезон на их любимом пруду, хотя на календаре было только лишь 1 мая. Но местные традиции нарушать было нельзя, поэтому я –я после Крещенских праздников меня уже ничто не останавливало, и, в тоже время, не удивляло, вскоре присоединился к «отдыхавшим», зайдя в пруд абсолютно безо всего. Вскоре меня догнала Ольга, которая тоже успела полностью раздеться –причем, как всегда, очень быстро, а потом к нам присоединились и все остальные –и я снова краем глаза увидел ее маму Веру Григорьевну, ее мужа, которые, несмотря на возраст, ничего не смущались и нисколько не комплексовали, и старшего брата Ольги Михаила, который опять –таки был похож на какого –то персонажа «Мифов Древней Эллады»…

…Любимый, не отвлекайся, когда мы с тобой…-соблазнительным голосом произнесла Ольга, когда мы потом, лежа совсем голыми в объятиях на берегу пруда, занимались любовью. –Взаимное удовольствие доставляем друг другу…Ничего никто не скажет, нас ругать не будут –наоборот, всем завидно. И не смотри на моих родителей –у них там своя любовь, у нас с тобой –своя, они тоже самое себе позволить могут –это, к сожалению, редкое явление в наши дни. А брат тоже, -продолжила она. –Прямо здесь, на берегу, со своей барышней уединяется –моей местной подругой –это он ее «Элладой» назвал, сейчас она подойдет, и у них тоже самое начнется…
…Ну, вы даете…-не сдержался я. –Не берег пруда, а «остров Лесбос» прямо какой –то получается…
…Неправильно, -съязвила Ольга. –На «Лесбосе», чтобы ты знал, была однополая любовь, а у нас тут –только лишь взаимная, супружескими парами, без измен и прочего. Все по –честному, по –настоящему, и никто ни от кого не прячется, и ничего не скрывает…Ладно, -подытожила она. –Давай, продолжим, и пусть на нас все смотрят…

И деваться было некуда –раз уж стал мужем Ольги, подумал я, раз уж следуешь всем указаниям Натальи Араповой, -будь любезен выполнять все то, что требуется, и занимайся с супругой любовью чуть ли не у всех на виду. Но мне все это все больше и больше начинало нравиться, и даже доставляло удовольствие…Два дня начала мая пролетели весьма быстро, и пришлось возвращаться в Москву. Потом была еще одна рабочая неделя, завершившаяся 9 мая –я видел лишь телевизионную трансляцию Парада Победы, поскольку «живьем» на него идти, откровенно и стыдно признаться, было просто лень –очень хотелось спать…

Май 75-ого года, между тем, продолжался. Вскоре все позеленело, около дома начали распускаться цветы, некоторые из которых я, как герой –романтик, срывал в палисаднике около подъездов, лазая туда через забор, и приносил Ольге –сначала это были, как ни странно, одуванчики, потом –тюльпаны, а потом –ветки фиолетовой сирени, от запаха которой Ольга испытывала просто какой –то неподдельный экстаз, настолько он ей нравился…

Как и было обещано, каждое воскресенье я вместе с Ольгой, ее родителями и братом выходил на берег Москвы –реки в районе начала Малой Щукинской улицы. Там мы дожидались речного трамвайчика –«корыта», который вез нас на «запретный» пляж Серебряного бора. Мне там понравился пейзаж –сосны на берегу росли так, что создавалось впечатление, что ты словно попал куда –нибудь на берег Балтики или Финского залива. Полностью раздевшись, мы оставались там почти до позднего вечера –родители Ольги отсаживались отдельно, ее брат уходил на волейбольную площадку, а мы с Ольгой, порядка десяти раз за день слазив в воду Москвы –реки, в то время еще достаточно чистую, потом сидели, обнявшись, на самом видном месте пляжа, целовались и даже однажды внаглую занялись любовью, что, вообще –то, там было делать запрещено уже тогда –но уж очень нам тогда этого хотелось, и страсть разум победила и на этот раз. Правда, последствий потом никаких не было, и наказания –тоже…

…Скоро лето настанет, -говорила мне там Ольга, сидя рядом со мной на прибрежном пригорке. –Вообще с берега пруда на даче вылезать не будем. А потом –куда –нибудь на море выберемся –в Крым, например, в такое же место, как это –там этого полно, по своему опыту знаю…-в ответ я лишь молча кивал, все больше и больше удивляясь происходившему…

Весна 75-ого года, между тем, уже постепенно завершалась, и ее концовка была весьма приятной для всех тех, кто когда –либо в то время смотрел по телевизору футбольные матчи, или вообще имел к спорту отношение. Еще бы, именно тогда киевское «Динамо» стало впервые в истории победителем розыгрыша Кубка Обладателей Кубков Европейских стран, победив в финальном матче венгерскую команду «Ференцварош» со счетом 3:0. Я помню тот майский вечер, когда в нашем подъезде народ не спал до полуночи, а утром все, здороваясь, поздравляли друг друга, как будто были единой командой. И это было правильно…

…Это –просто великолепно, -произнесла Ольга на следующий день, стоя, как обычно у кухонного окна абсолютно голая и с сигаретой в зубах. –Такие победы у нас бывают редко, но, как видишь, бывают…Ничего, дождемся и каких –нибудь других –не менее ценных и исторических, можешь не сомневаться в этом…-а я, восхищаясь ее внешностью, продолжал удивляться полным отсутствием у нее всяких комплексов, что, как оказалось, ей передалось по наследству…

После этого прошло несколько дней, и, наконец, наступило лето. Начало его, правда, особо ничем не отличалось от весны –разве что, после работы мы еще ходили вечером гуляли по соседним улицам, прислушиваясь к пению редких птиц и принюхиваясь к запаху цветов и всего того, что к тому времени цвело и пахло вокруг. А в выходные дни, как и в мае, снова вместе с всем семейством Ольги ездили на «корыте» в «Серебряный бор» на «запрещенный» пляж, где отдыхали почти с утра до позднего вечера, пока на Москву не опускались сумерки –в это время года они, кстати, самые красивые –особенно на этом весьма живописном берегу Москвы –реки…

…Ты знаешь, любимый, -говорила мне Ольга, сидя со мной рядом на берегу этого пляжа, прямо на песке. –Таких мест, как это, -имею в виду –по своей природной красоте –не так уж и мало в нашей стране, и я думаю, что наступившим летом нам с тобой их надо увидеть и обследовать…Мы не будем тратить честно заработанные деньги на гостиницы или мотели, -неожиданно продолжила она. –А будем жить в лесу –какой бы он ни был –в палатке, на природе –так романтичнее, и, вместе с тем, больше шансов чувствовать себя наедине с природой, ее составляющей частью, а не варваром –покорителем…Согласен? –я в ответ лишь молча кивнул, одновременно с тихим ужасом представив, что ожидало меня в недалеком будущем. Но снова вспомнил Наталью Арапову, учившую меня «…соглашаться абсолютно на все, и даже на авантюрные подвиги, какими бы они не были…»

И, как и за год до этого, в первой половине июня, я попросился в летний отпуск, который мне впервые в жизни предстояло провести с Ольгой –уже, как с супругой, а не как раньше, с любимой девушкой. Я практически не представлял себе того, что наша весьма длительная поездка будет из себя представлять, но был готов на любые авантюры, лишь бы только самой Ольге доставить удовольствие. Июнь 75-ого года прошел весьма однообразно, и примерно через месяц я, наконец, получил от Ларисы долгожданный –для себя и для Ольги –летний отпуск –который, как впоследствии выяснилось, оказался не только весьма романтичным, но и достаточно насыщенным. Хотя тогда, в самом его начале я ничего подобного и представить себе даже не мог…
Сначала, как и планировалось, мы отдыхали на даче в Щербинском районе. Было достаточно жарко, и мы все –я, Ольга, ее родители и брат –почти все время только и проводили время на берегу местного пруда, где, как обычно, купались и загорали совершенно голыми. Периодически мы с Ольгой занимались любовью, иногда это замечали, но никто ничего не говорил –некоторым, проходившим мимо, правда, иногда Ольга успевала корчить рожи –показывала высунутый язык, и те проходили мимо дальше, слегка удивляясь происходившему…

Вскоре мы с Ольгой и вовсе вообще перестали на даче что –либо и когда –либо на себя одевать, но этим никого не удивляли. Я довольно –таки быстро к этому привык, и вскоре подобная авантюра мне уже даже начинала нравиться –как потом говорили, я «втянулся», отчего меня сразу же «зауважали» остальные. И однажды произошло то, чего я и ожидал –мужская часть семейства –отец и брат Ольги –позвали меня, прихватив бутылку водки, в свой гараж, где мы, что называется, «сели на троих». Там –то хозяин мне и высказал свои пожелания, коих я ожидал достаточно давно и без него:

…Ты нам нравишься, -начал он. –Ты –наш человек, сориентировался в ситуации быстро, это радует. Мы тебя уже давно оценили с лучшей стороны –ты не внес плохих изменений в наш жизненный уклад, не «вломился в чужой монастырь со своими законами», как говорит моя жена Вера. То, что вы с Ольгой так открыто любите друг друга –это замечательно, никто этому не противится, да и мне тоже нравится –вам мешать никто не будет. Но учти, -продолжил хозяин. –Что ваши дети должны быть абсолютно здоровыми, поэтому слушай Ольгу, выполняй все ее пожелания и капризы, если будут, и слушай мою жену –плохого она тебе никогда не пожелает. Это я тебе говорю –можешь поверить…-после такого инструктажа ничего не оставалось делать, как допивать содержимое стакана, закусывая его содержимым банки с солеными огурцами чуть ли не собственного производства…

И ночью –при висевшей в окне Луне –мы с Ольгой, разместившись на верхнем этаже дачного домика, весьма темпераментно занимались любовью. Но ей это почему –то не совсем нравилось:

…Мне на природе больше нравится, любимый, -объяснила Ольга. –Там все –намного естественнее, романтичнее, как в далекой древности. А здесь –жестко, места мало, не развернешься…Поэтому, я и зову тебя по стране поездить –путешествие будет романтическим, мешать нам никто не будет. Так вот, если хочешь, можем хоть на следующей неделе уже поездку начать –и, давай, наверное, с Крыма –будет «дикий» отдых, с палаткой на берегу моря, -минимум цивилизации, зато –максимум романтики и свободы, сам понимаешь…-я в ответ снова лишь молча согласился –меня так учила Наталья Арапова…

Дачная романтика продолжалась еще ровно неделю, но потом –как раз в середине июля –мы ненадолго вернулись в Москву –чтобы собрать вещи и начать, наконец, свое путешествие по стране, старт которого было решено «взять» на Крымском побережье. Раздобыв билеты, мы отправились на Курский вокзал, где поездом до Симферополя мы и начали свое, обещавшее стать романтическим, путешествие. В поезде любить друг друга было негде, но нас это не расстраивало –предстояло весьма приятное времяпрепровождение, а одной вагонной ночью –на соседних верхних полках –можно для этого было и пожертвовать, что мы и сделали. Поезд мчал нас на Черноморское побережье Крыма, и та поездка для нас оказалась весьма запомнившейся, и вошла в историю нашей семейно –супружеской жизни, как ее весьма важный этап…

…Сначала вдвоем поездим, -пообещала Ольга, сидя рядом со мной. –А потом и детей наших возить также будем. Я их тебе много принесу, можешь мне поверить…-и так оно потом и свершилось, но, об этом –позже…

Первым нашим «остановочным пунктом» был Симферопольский район Крыма. Создавалось впечатление, что Ольга знала, куда сначала нужно было ехать, а затем –оттуда, где заканчивался весь проезд, -и идти пешком по каменистому берегу, с рюкзаками за спиной. Около часа пути от порта, где была конечная остановка автобуса местного рейса, и мы оказались в какой –то дикой лагуне, окруженной скалами с двух сторон. Кивком головы Ольга показала место в углу –мол, ставить палатку будем здесь, и это самое место, за которым и начиналась весьма крутая скала приличной высоты, на последовавшие за этим две недели в итоге и оказалась нашим пристанищем. Совместными стараниями мы довольно –таки быстро разместились, поставив палатку, затем побросали в нее вещи, и вылезли на берег. С удовольствием запрыгнув абсолютно голыми в море, мы проплавали в волнах примерно полчаса, после чего разлеглись на берегу –причем, прямо на камнях. Ольга закурила…

…Меня здесь знают, -начала она. –Так что, любимый, ничему не удивляйся –особенно, когда кто –нибудь будет со мной здороваться, просто здесь люди более общительные, чем в Москве, и общение и отношение здесь –более искренние, единомышленников находишь очень быстро. Сюда многие и с детьми приезжают, причем при них ничего не смущаются, и тоже ходят голыми, как и мы сейчас…Привыкай, ведь раньше, в начале жизни, так и было, на момент сотворения мира у людей одежды практически не было, а мы здесь –все, кто приезжает сюда, живем круглый год в гармонии и единстве с миром и природой. Раз уж стал моим мужем, должен все за мной повторять…
…Я согласен, любимая…-ответил я немного ироничным тоном. –Главное, чтобы все получалось –то, что мы хотим, и как мы хотим…-и мы снова слились в объятиях, а потом, даже не оглядываясь по сторонам, прямо на берегу, под шум морского прибоя занялись любовью…

К вечеру, правда, так никого и не появилось на берегу из потенциальных «соседей», и на том было «спасибо». Так что, первую ночь под светом Луны никто нам не мешал, и так и началось это весьма своеобразное путешествие, обещавшее стать весьма романтичным. Но на следующее утро палатки в лагуне стали появляться, как грибы после дождя –приезжали, в основном, молодежные компании, или молодые пары с маленькими детьми. Как и сказала накануне Ольга, ее все почти сразу узнали; меня она по –честному представила своим мужем, и я в этом «кругу» сразу же стал «своим»…

…Просто замечательно, -ответил один из соседей, назвавшийся Павлом. –Если ты стал мужем Ольги, тебе очень повезло. Она –очень хороший человек, очень красивая девушка, безо всяких комплексов, что называется, «без тормозов» -за это ее здесь все и уважают. Так что, любите с ней друг друга, заводите детей, и приезжайте потом с ними сюда –вам всегда будем только рады…

Как ни странно, эти слова мне показались искренними, без всякой хамской иронии, и я оказался прав. Уже днем все те, кто поселился с нами, высыпал на берег, и мы большой компанией купались и загорали абсолютно голыми –молодые родители нисколько не комплексовали перед своими маленькими детьми, строившими на берегу странные сооружения из прибрежных камней. Влюбленные парочки целовались и обнимались у всех на виду, но вот заниматься любовью большинство предпочитало в палатках, некоторые уходили за небольшой выступ в скале, откуда периодически доносились соответствующие звуки –к счастью, заглушаемые волнами или смехом остальных соседей по лагуне. Правда, Ольга вообще ничего не смущалась, и обнимала меня прямо при всех, готовая рухнуть тут же и на камни, но я не всегда разделял ее желания. Когда с нами рядом бегали маленькие дети –на них были одеты только панамки –то к старшим они почти не подходили, а те им тоже лишний раз не давали никаких «ценных указаний»…

…Обрати внимание, -произнесла Ольга. –Тут такие правила –родители детям дают возможность полностью расслабиться, и обо всем забыть напрочь. Такое ты в наше время увидишь нечасто, но здесь все именно так и происходит. Часто, сам знаешь, слышишь –идешь по местам отдыха –даже в Москве, а –иногда и здесь –родители детей то наказывают, то подзатыльники «вешают», то заставляют вспоминать всякие школьные «знания», как будто им в течение остального года этого мало –прямо, жалко, да и только…Мы таким тут не занимаемся, -продолжила она. –У моих местных друзей, если ты заметил, детей много, все почти одного возраста, некоторых из них, что называется, зачали прямо здесь –вон, за той скалой, но так себя из них никто не ведет…И еще –местные дети никогда никому –ни сверстникам, ни родителям, ничем не хвалятся –не новыми игрушками, ни чем –то подобным; к тому же, есть еще одно неписанное правило –стараться не повышать голос на детей, а уж если нарушил –сразу извинись, причем –не только перед своим ребенком, но –и перед всеми нами, -теми, кто рядом…

«Вот это –да, -подумал я. –Прямо –какой –то рай на Земле, да и только…Молодцы, ребята, ничего не боятся –все делают по –своему, так, как считают нужным –а не так, как им «партия завещала» -и чихали они на нее, и правильно делают. Если буду таким же, как Ольга, -все –таки не зря ее мужем стал, и ее местные друзья, -наверное, в жизни у меня все получится, и семейство у меня будет просто идеальным. Так и сделаю…»

В палаточном лагере мы с Ольгой пробыли почти две недели. Каждый день был почти похож на предыдущий –по ночам мы, лежа вдвоем в палатке, страстно желали друг друга; утром вместе вылезали наружу, выходили на берег, ныряли в морские волны, где плавали достаточно долго; потом нас всех кормил тот, около чьей палатки был костер –в рационе были, в основном, мясные консервы, местные фрукты и вино собственного производства; иногда приходили к нам и маленькие дети, и им тоже доставалась походная еда; после этого вся компания перебиралась на берег моря, где снова все наслаждались морскими волнами и солнечными лучами –и все это время все были абсолютно голыми; там «наслаждались жизнью» до вечера, потом нас снова всех кто –то один кормил –до нас подобная функция, к счастью, так и не дошла. Иногда все вместе пели песни –звучали модные композиции тех лет –«…Не надо печалиться, вся жизнь впереди…» или «…Мой адрес –Советский Союз…». К концу пребывания мы основательно загорели, но без последствий для здоровья –ожогов не было, из девушек и молодых мамаш женские прелести солнечными лучами никто себе, к счастью, не испортил…

…Мне никогда не хочется отсюда уезжать, -объяснила мне Ольга в утро нашего отъезда. –Но деваться некуда –отпускного времени у нас мало, а я хочу свозить тебя еще в несколько уголков на территории страны, где я тоже часто бываю, и где тоже отдыхает много моих тамошних друзей. Там мы тоже, -продолжила она. –Не удивляйся, на себе ничего носить не будем, хотя это будет уже не морское побережье, а центральная часть России, где много леса и зелени. Так что, имей это в виду…

На память о двухнедельном отдыхе у нас в дорожных рюкзаках остались наснятые четыре мотка пленки с фотоаппарата «Зенит» -мы снимали все подряд, фотографировали друг друга, ничего не смущаясь –Ольга любила позировать обнаженной на берегу моря, особенно около скал или на закате Солнца, практически вечером. Да, и мне эта съемка тоже доставляла искреннее удовольствие. Но всему хорошему приходит конец…
…Теперь наш путь, любимый, -объявила Ольга, стоя с рюкзаком на спине на Симферопольском вокзале. –Лежит в центр России –в среднюю полосу, в Калининскую область, на берега озера Селигер –там очень красивые пейзажи, природа тебе понравится, но жить снова будем в палатке, и ходить по лесу голыми…-в ответ оставалось только лишь молча кивнуть и согласиться –да и самому этого тоже хотелось…

И примерно через два дня мы, действительно, уже добрались до Калининской (так тогда называлась Тверская) области, где пешком направились в сторону озера Селигер –видимо, и здесь Ольга знала маршрут заранее, поэтому шла весьма уверенным шагом, почти не пользуясь картой. К вечеру второго дня мы дошли до весьма приличных лесных зарослей, где, чуть продвинувшись вглубь, оказались на живописном берегу огромного водоема –как оказалось, это и было то самое озеро Селигер, о котором говорила Ольга. Разместившись в двух шагах от берега озера, в лесу, мы поставили ту же самую палатку, после чего –как обычно –полностью раздевшись, нырнули в воду. Было поначалу немного холодно, но потом мы постепенно привыкли…

…Ничего, ничего, любимый, -объяснила Ольга. –Это –акклиматизация организма, после южного воздуха –здесь, конечно же, немного холоднее –градусов на семь, но это –нестрашно, я люблю и холодную погоду, ты же знаешь об этом. Так что, не удивляйся, здесь будем отдыхать точно также, как и там…И здесь у меня, -продолжила она. –Тоже много друзей приезжает, и тоже некоторые из них привозят своих детей –так что, будет почти все тоже самое. И те же воспитательные принципы, что и там –я только с такими общаюсь, а с «плохими родителями» мы стараемся в контакт не входить…

И Ольга оказалась снова права –уже на следующее утро рядом с нашей палаткой обосновалось такое количество «соседей», что свободного места вокруг практически не было. Почти все были нашего возраста, некоторые –с маленькими детьми, тоже –почти сверстниками между собой. Как и на морском побережье, все отдыхавшие тоже ходили абсолютно голыми, причем –не только тогда, когда купались в озере, но и все остальное время…

…Это же –лесная местность, любимый, -объяснила Ольга. –А лес, как известно, любит к себе бережное отношение. Поэтому, мы его ничем не портим –ни одеждой, ни кострами –здесь их не будет, только, когда на островах рыбу будем ловить, там леса нет –там можно; я здесь даже курить не буду, зато мы еще больше будем друг друга любить…Кстати, здесь тоже есть небольшой уголок –из зарослей, сквозь которые ничего не видно, -где происходит начальная стадия сотворения будущих детей –и многие из тех, что сейчас вокруг нас бегают, были зачаты именно здесь…

На озере Селигер мы с Ольгой тоже прожили две недели, и здесь тоже каждый день был похож на предыдущий –почти идентично. Ночью мы спали в палатке вдвоем, страстно предаваясь любви, просыпались под пение лесных птиц, утром купались голыми –как всегда –в озере, потом нас кормили соседи –тоже все собирали в «общий котел» -в ход опять –таки шла тушенка, овощные и фруктовые запасы, костер не разводили –только на островах, куда переплывали в поисках ягод или рыбы, но и то –достаточно редко…В течение всего остального времени тоже сидели парочками на берегу озера, маленькие дети бегали сами по себе, во что –то свое играли –старшие их ни в чем не ограничивали, ни от чего не отвлекали. Как ни странно, и там нам с Ольгой тоже удалось еще немного загореть –полностью –и она стала еще более красивой, чем немного раньше. Но и она сама этого никогда не скрывала…

Но и оттуда пришлось уезжать –за всеми поездками прошел июль 75-ого года, завершившийся празднованием Дня рождения Ольги -27-ого числа. Постепенно наступал август, а, значит, летний отпуск подходил к концу…

…Нас и там, и там…-произнесла Ольга, когда мы на поезде уже возвращались в Москву. –Приглашают еще приехать –на следующий год, и далее, и мы так и сделаем, если тебе понравилось? Не возражаешь, любимый?
…Нет, конечно, любимая, -ответил я. –Согласен с тобой полностью –раз приглашают, значит, так и будет…

Остаток летнего отпуска 75-ого года мы прожили на даче у родителей Ольги –в Щербинском районе, где опять каждый день не то, что на берегу пруда, -все время ходили голыми, как и хозяева дома. Вере Григорьевне очень понравился цвет нашего загара, и она его оценила, как медицинский работник:

…Мне понравилось, как вы выглядите, -произнесла она. –Очень красиво, очень полезно для здоровья –теперь вы оба не будете болеть, поскольку иммунитет у вас существенно прибавился…-и, как впоследствии выяснилось, дама оказалась права, но, об этом –позже…

Так завершилось лето 75-ого года. Начинался новый рабочий год, и постепенно наступала осень. Как всегда, лето оказалось короче, чем ожидалось…

«Если оно было таким романтичным, -подумал я, выходя из отпуска на работу. –То ли еще будет дальше?». И, как выяснилось, оказался прав, но, об этом –позже…

(с) январь 2008 года