Пусть умрет!

       Она бежала через ночной лес, сбивая босые ноги об узловатые, твердые как камень корни злобно шипевших змеями - ветвями деревьев. Полы ночной сорочки рвались, цепляясь за скрюченные деревянные пальцы, черная грязь оскверняла девственную белизну шелка нечестивыми кляксами. Подгоняемая страхом и зловещим оком луны, девушка всем своим измученным естеством ощущала, как с каждым шагом и ударом сердца, невидимый преследователь становился ближе, а его знойное дыхание уже обжигало затылок.
       Внезапно возникший прямо в голове зловещий голос дрожью отозвался во всем теле. Она в ужасе обернулась, а уже в следующее мгновение падала на землю, подкошенная внезапной преградой…


       Пальцы замерли над костяшками полустертых кнопок старенькой пишущей машинки. Писательница поиграла кончиками пальцев описывая в воздухе нетерпение найти утерянную нить сюжета. Роман подходил к концу, увесистая стопка отпечатанных листов покоилась на столе, пропитанная слезами отчаяния и порожденным ужасом ледяным потом его персонажей. Замысел витиеватой сюжетной линии был воплощен почти полностью, оставалось лишь одно – решить участь главной героини. Она породила ее, наделила индивидуальностью, страхом и болью, поместив в самое горнило зла. Как истинный создатель, она прониклась симпатией к своему творению, сжилась с ней в ее бесчисленных страданиях на пути к финалу романа. Судьба героини была целиком во власти автора. Избавление от мук и ужаса было заключено в простом росчерке пера… но, по законам жанра, девушка была обречена, и участь ее была незавидной. Она была персонажем готического романа, в ряду многочисленных определений которому нет именуемого «happy end». А писательница была истинным адептом и признанным мастером «готики».
 - Пусть умрет, - промурлыкала она, - читатели жаждут смерти… что ж, они ее получат.
       Пальцы вновь резво застучали кнопками, щелкающей дробью верша судьбу погребенной в сумрачной бездне разума героини.


       Ночью лес накрыла внезапная буря. Яркие молнии озаряли стонущие на обезумевшем ветру деревья, чьи кроны раскачивали на ветру подобно огромным полипам. Буря утихла также внезапно, как и налетела. А на утро выпал первый снег – девственно-белый и мимолетный. Егеря обнаружили труп молодой графини в лесной лощине недалеко от скалы Неприкаянной дамы. На ней не было ни одной царапины, за исключением ссадин на руках и ногах, а прекрасное лицо исказила маска ужаса. Собаки скулили и терлись у ног, боясь подходить к мертвому телу, и сами егеря ретировались прочь, сообщив о несчастье гробовщику, когда вернулись в деревню…


       Роман был закончен далеко за полночь, и лишенная сил, но удовлетворенная, она, наконец, добралась до постели. Уставшее тело не смутил неприветливый холод одиноких простыней, а истощенный разум едва балансировал над пропастью забытья.
       Однако заслуженному сну так и не удалось состояться. Едва ее голова коснулась подушки в сладострастном предчувствии свидания с морфеем, звенящую усталостью тишину взорвал дверной скрип из глубины темного коридора. Сон, разумеется, бесследно растворился в настороженном мраке ночи. В накинутом на плечи и едва прикрывавшем легкий пеньюар халате писательница прокралась в прихожую, одной рукой нащупывая темноту впереди, а другой скользя по стене в поисках выключателя. Яркий свет ослепил, и, когда глаза адаптировались к перемене, она обнаружила входную дверь приоткрытой.
 - Наверное, забыла запереть, когда выпускала погулять Беатрис, - подумала он, выглядывая наружу.
       Щелкнул замок, рука уже потянулась к выключателю, как внимание привлекла полоска света под дверью ванной комнаты. Вернее то, что она отчетливо увидела, как в щели зловеще мелькнула тень.
       За дверью кто-то был. Осознание этого обожгло холодом разум и рассыпалась колючими льдинками по всему телу. Взгляд упал на телефон, следуя последовательности мыслей, но тело, вопреки ожиданию, не послушалось зова разума. Против воли, рука нащупала в сумочке перечный аэрозоль, а ноги понесли прямо навстречу неизвестности. И чем сильнее она сопротивлялась, тем больше теряла контроль над своим телом, будто кто-то тянул за веревочки, управляя ей как марионеткой.
       В ванной никого не оказалось, но чувство опасности не исчезло. Внезапный шорох за спиной не удивил, так как и это уже было в тревожных мыслях. Она медленно обернулась…


 - Последнее, что она увидела – блеснувшее в темноте лезвие опасной бритвы, - произнес он вполголоса, читая только что написанные строки, и, зевнув, захлопнул крышку ноутбука.
       Автор был доволен. Сегодня он славно потрудился, написав на целую главу больше, чем в прошлый уикенд. Его руки не знали усталости весь день напролет, будто кто-то направлял его по заранее продуманному пути. Если так пойдет и дальше, роман будет окончен уже к концу месяца, и это будет означать, что по возвращению в офис он, наконец, не услышит гнусавое ворчание своего агента.
       Но он услышал нечто иное, какую-то возню позади себя. Он замер прислушиваясь, а мгновение спустя резко развернулся в кресле по направлению к странному звуку. Гримаса испуга отобразилась на лице автора, а сокрушительный удар вверг его сознание во мрак.


 - Что делать с этим? – спросил один голос.
 - Возьми провод от лампы, - ответил другой. –Его нельзя оставлять в живых. Он нас видел. Пусть умрет.


20.01.2008