Карта ляжет

Посвящается Леночке, бесконечно красивой внешне и внутренне


- Машенька, вставай, моя девочка!
Дочка открыла свои «кареглазки», улыбнулась. На щеках появились ямочки. Я смотрю на нее, не могу наглядеться.
- Ты мой цыпленочек! Просыпайся скорей. Ехать пора.
- А куда мы сегодня поедем?
- К папе Максу.
- Ааа.
«Папамакс». Так и хочется назвать одним словом, получается почти «Микки-Маус». Передергивает аж. И зачем мне все это надо?! Вот свалился на мою голову. «Папаша»! Он и знать не хотел о дочери. На аборт гнал, да я не пошла. Потому что хотела ее! Мою девочку! А еще так хотела, чтобы у нее был отец. Настоящий, любящий, нежный, заботливый. А не какой-нибудь там «Папамакс».
Кто же знал, что он окажется таким слабым. Ведь и жить-то толком не жил, приходил раз в неделю, ел да спал, а с утра убегал на пробежку по парку. «Для здоровья». И всегда все «не так», я «не та»… Я терпела. Долго терпела. Оттого, что придумала себе эту сказочку по любовь. Ненормальная!!!
И какая любовь. Просто обыкновенное чувство вины. Я ж к нему убежала от его же лучшего друга. То есть встала между ними стеной, и дружбе конец. Первый, он любил меня очень. На руках носил, по Европам возил, в ноги падал. Я же с ним три года жила как сыр в масле. Как у Христа за пазухой.
Хотя нет, все ж таки не у Христа. Потому что тошно мне было. Тоскливо и тягостно. Несмотря на курорты и шмотки. Сколько раз, помню, к зеркалу подходила, все смотрела на себя и думала: «Вот ведь, так вся жизнь и пройдет. Для чего, непонятно.»

* * *

«Ты, Аленка, такая красивая! Ну модель, да и только!»
Да, я знала всегда, что красивая. То есть, вернее, с тех пор, как закончила школу и пошла в институт. И мне, правда, все прочили карьеру фотомодели. Но не той, что по подиуму (ростом не вышла), а в журналах, в рекламе. Меня даже снимали на постер в рекламе косметики. Просто как-то к нам в банк, я тогда только-только институт закончила финансовый и устроилась в банк операционисткой (чужие бабки считать), так вот, зашел к нам фотограф один, увидал меня и пристал: «Не хотите ли… Ну давайте попробуем несколько кадров…»
Отснялась. Было здорово. И заказчику очень понравилось.
Отработали быстро, четко, профессионально. И без всяких там приставаний. Мне потом говорили, что фотограф этот больше по мальчикам… Но неважно.
Он оставил визитку, сказал, будет иметь в виду.
Так удачно, помню, все складывалось. Я буквально парила. А потом появился он. Принц на черном тонированном Мерседесе. Респектабельный, самоуверенный. И влюбленный в меня окончательно и бесповоротно.
Мне казалось, что все это нереально. Так не бывает. Слишком просто. И как-то уж слишком обыденно. Пальцем щелкнула и готово. Вот он, прямо-таки у подъезда. С цветами и предложением переехать к нему. Это после всего-то двухнедельных ухаживаний!
Я, конечно, сдалась.

* * *
Доченька моя милая. До чего ж ты хорошенькая. И совсем на меня не похожа. Глазки отцовские, ямочки на щеках. И походка такая же. Уточкой. И зачем мне все это?!!

Поначалу мы жили неплохо. Страсть была, феерия какая-то. А потом постепенно ушло. Очень быстро. И мне стало страшно. Испугалась я: неужели все время так будет? Разве я об этом мечтала? Мне тогда все подруги твердили: «Не будь дурой, это же не мужик, а золото! Не гулящий, не пьющий, при деньгах, при мозгах. Ну чего тебе еще надо?!»
Как чего? А как же любовь?! Ведь она же есть где-то на свете. У кого-то же получается! У меня мама с папой всю жизнь душа в душу. А какая была история, Шекспир отдыхает. Папа младше мамы на 15 лет!!! Она в школе была учительницей, он, естественно, ее учеником. И влюбился. Нет, тогда конечно, ничего и быть не могло. Она была замужем. И, казалось бы, окончательно и бесповоротно. Только папа был очень упрямый. Он закончил школу, пошел в институт, отучился, вернулся и решил, что не станет отказываться от своей самой главной любви. Добивался, встречал с цветами. Мама долго упрямилась. Это где это видано, ей уже сорок, сыну почти восемьнадцать, а ему – двадцать пять, почти что ровесники. Но любовь оказалась сильней. Папа был очень сильным и верил в себя. Как-то взял и пришел к ней домой и сказал ее мужу: «Я люблю эту женщину и хочу быть с ней». И не знаю, что там еще у них было, потасовка или просто мужской разговор. Только мама потом развелась и вышла замуж за папу.
Это был просто вызов общественности. Ее даже на партсобрание вызывали, мол, ну как же вы можете, как вам не стыдно, вы же учительница!!! А она у меня тоже сильная, все равно на своем стояла, все выдержала. Потому что это любовь!
А через три года на свет появилась я. И я тоже похожа на папу. Как и Машка моя.

* * *

«До чего же Аленка красавица! Сразу видно – плод огромной любви!»
Да, наверное, так и есть. И сейчас еще очень красивая, мужики мне вслед оборачиваются. Мне без разницы это давно, но ведь все равно замечаю. И приятно, не скрою.
А тогда была очень свеженькая. «Просто пэрсик». (Фу, как-то пошло звучит!)
Муж гражданский меня сильно баловал. Все, что хочешь, родная. Как скажешь, любимая. Только скучно мне было. И плохо с ним. Душе моей плохо. И он знал это, чувствовал, но все равно от себя не отпускал. Как-то помню, уже под конец, мы опять поругались, уж не знаю из-за чего, я ушла в свою комнату, лихорадочно стала вещи складывать.
«Ухожу от тебя, - говорю - Не могу больше!"
А он встал в проеме дверном, смотрит на меня, ухмыляется так гадко-гадко, золотой цепочкой на пальце поигрывая: «Никуда ты от меня не денешься».
Я – не денусь?!! Что думал, всё, приручил?! Прикормил с ладошки?! Как бы не так! Наплевать мне на твои бабки! На подарки твои, на поездки! К черту всё это!
А на следующий день успокоилась. Стала думать. Что же делать? Куда же бежать? К маме с папой? Так я с ними сейчас «на ножах». Поругалась в последний раз, мама даже меня ударила, назвала нехорошим словом. Не хочу вспоминать, больно очень.
Ну а тут как раз позвонил «Папамакс». Нет, тогда он еще назывался иначе. Тоже с виду сильный, успешный, как и мой прынц. Из когорты «случайно поднявшихся». Бизнесмен. Мы все время дружили втроем. Нет, конечно, я все понимала. Никакая это не дружба была с его стороны. Просто обыкновенная зависть к лучшему другу. Вот, мол, как у него все: бизнес круче, бабок куча, подруга-красавица. Мол, и «мне бы хоть счастья кусок».
Вот на этом-то я и сыграла. Уловила струну, да кааак дернула за нее, что есть мочи. Так, что у него чуть глаза не вылетели. Он понять не успел, как уже оказался со мной у него же в постели. Да и я толком не понимала, как такое случилось. Кто кого и куда затащил. Мне тогда казалось (вот честно-честно!), что это любовь. Или страсть необузданная. В общем, не знаю.
Ну, конечно же, все раскрылось. Шила, знаете, не утаишь. Да, наверное, это подло. Я столкнула лбами двух лучших друзей. Но я тоже потом хлебнула помоев. Уж, поверьте мне, с тех самых пор, не было мне покоя. И счастья не было. Только хуже и хуже. С каждым днем.

* * *

Машка – чудный ребенок. Умный, светлый, спокойный. Может тихо сидеть часами за столом и рисовать лошадок. Очень любит лошадок. Прямо как ее папа. Настоящий. Не биологический.

Помню, стало совсем ужасно, когда Машке исполнился год. Степень нашего отвращения достигла своего апогея. Он являлся, швырял в лицо деньги, обзывал, унижал меня. Словно мстил за свою мягкотелость и малодушие. И уйти не мог окончательно, и остаться ни в жизнь не хотел. Как-то руку на меня поднял. Прямо при дочери. Я тогда все стерпела, даже не плакала. Но сказала себе: «Всё. Предел. Больше я этого не позволю. Никому.» Собрала его скудный скарб: тренировочные штаны, две футболки, рубашку, мною собственноручно изрезанную, и поставила за порог. И его оставила за порогом. Своей жизни. Со всеми его подачками, воплями и упреками. Прочь пошел! «Папамакс»!
Было трудно. Жить почти не на что. Ни профессии, ни свободного времени. Мама с папой, как муж говорил, «никудышные», денег не заработали. Язык твой поганый! Чтоб отсох.

Как-то шла по дороге и плакала. Горько так, слезы капали, градом стекали вместе с тушью, в нос забивались, аж щипало.
- Девушка, что ж вы так убиваетесь? Он вернется. Они всегда возвращаются. К вам уж точно. Вы такая красивая.
Да уж, очень. Все лицо в подтеках косметики, носом хлюпаю. Поднимаю глаза, парень худенький. Взгляд пронзительный, умный. Стоит, улыбается. А улыбка такая приятная, не отталкивающая.
- А с чего вы решили, что я так уж хочу, чтобы он возвращался? Может дело совсем не в этом?
- А в чем?
Вот ведь, надо же, какой участливый! И уж было хотела сказать что-нибудь резкое, а потом вдруг взяла и все вывалила. Прямо душу свою наизнанку вывернула. Без истерик, без слез (уже выплакалась). Он шел рядом и слушал внимательно. Почти молча. Иногда только что-то спрашивал. Что – не помню. Под конец попросил телефон. Попрощался. Обернулся…
- Кстати, мы даже не познакомились. Я – Арсений. А вас как звать-величать?
- Я – Алена. Всего вам доброго.
- И вам тоже. Я позвоню.

* * *

И действительно позвонил. А потом еще, и еще раз. Встретились ненадолго. «На полчасика». И проговорили до самого вечера. Оказалось, он врач.
Странно так. Я когда-то мечтала пойти в медицину. Очень даже мечтала. Поступала в второй медицинский, даже конкурс прошла. А потом забрала документы – и в финансовый. Прагматизм поборол призвание. Он мне нравился, этот Арсений. От него словно веяло чем-то… настоящим, неприторным, ненапускным. И потом, он умел рассмешить. Так, что я еще долго шла домой и смеялась. В общем, что-то такое во всем этом было едва уловимое… Словно нечто из раннего детства. Вроде толком не помнишь, но чувствуешь что-то очень приятное. Настоящее. И мое.
В середине весны мы сидели у него и слушали музыку. Оказалось, он в прошлом был панком. Ни за что б не подумала!
Он сказал: «А давай распишемся».
Просто так сказал. Невзначай.
Я опешила.
- Ну… так я… вроде как бы и… замужем. Официально… До сих пор.
- Разведись.
А действительно, что тянуть?! Муж мне больше не нужен. Давно уже. Мы не виделись полтора месяца, и ни разу даже не ёкнуло.
- Только как же мы будем жить? У меня ребенку год и три месяца.
- И отлично. Переедешь ко мне вместе с Машкой. Я один живу. Будет нас трое.
Помню, сердце забилось бешено. В первый раз за столь долгое время.

* * *

Развелась. Вышла замуж. Вот живу уже больше трех лет. Все нормально. Учусь в медицинском. На заочном. Как хотела когда-то.
Так нет ведь, принесла же нелегкая! Муж мой бывший теперь опомнился! Вдруг отцовские чувства взыграли! Буду, мол, бороться за дочь. «Я – отец родной! Право имею!» Где ты раньше был, папа родненький?! Когда я по пол-курицы на неделю растягивала. Когда дочке за ясли заплатить было нечем. За обычные ясли, не коммерческие!
И ведь все ж таки выиграл в суде, идиот! Присудили, что он может видеться раз в неделю. Прям, свидание – по часам. Как на зоне. Простите за черный юмор.
Привожу ее к нему в дом, а внутри все клокочет. Еле сдерживаюсь. Ну чего ты тут мне ломаешь комедию. Сюси-пуси, доча-доченька! Не подкупишь, как ни старайся. Она девочка умная, строгая. Никого к себе не подпустит. Просто фарс какой-то! Абсурд! И когда же все это закончится?!

* * *

Прихожу домой, словно выжатая. Не могу больше!
Муж сидит за компьютером. Всё работает. Ну куда мне податься со своей маетой?!
 Вспомнилась песня старая:
«Надену я черную шляпу,
Поеду я в город Анапу
И сяду на берег морской
Со своей непонятной тоской…»

Уложила ребенка спать. А сама пробралась на кухню. Затянулась жадно, аж, еле выдохнула. Зажгла свечи, верхний свет выключила. Стала карты мешать. Долго, нудно. В этом деле главное – чувствовать. Тот момент, когда надо остановиться.

Мне всегда очень нравились карты. Это ж не просто "дальняя дорога, казенный дом". Это символы, которым лет, наверное, почти столько же, сколько самым древним религиям. Вот в колоде Таро, например, есть 22 старших Аркана (старших карты), каждый из которых несет определенную энергетику, характер, настроение, ступеньку развития, уровень. Шут (Дурак) - нулевой аркан. После него идет первый - Маг (воля человека, индивидуальность, прорыв). Дальше, как по ступенькам - Познание (Жрица), Природа и Женственность (Императрица), Порядок (Император), связь с Божественным на Земле (Жрец) и так далее. 22-й аркан - это Мир, или Вселенная, означает завершение цикла.

Что-то я увлеклась. Всё. Пора. Вот она, эта карта! Открываю… "Умеренность". А еще ее называют - "Время". Это очень похоже на то, что сейчас со мной происходит. Я пока себя сдерживаю, учусь терпению. Жду чего-то. И очень надеюсь, что Время действительно работает на меня.
Что ж, посмотрим, что будет завтра.
Будь что будет. Как карта ляжет.