Месть Барби

Это было открытие сезона охоты…
Барби охотилась на бросившего ее кукловода. Кукольное сердце горело местью, зеленоватые глаза пылали яростью, яда в голосе прибавилось раз в десять, все вокруг разлеталось на клочки…
Барби вышла на охоту…
Бросил он ее по банальной причине, по которой рогатые кукловоды возвращают кукол в магазин. Пожалуй, я его не осуждала. Терпеть измены не любит никто. о я пишу все это не для того, что бы оправдать или же обвинить. Я рассказываю.
Он ее бросил… Высказал ей все те оскорбительные слова народного лексикона, которые вообще знал… Запретил звонить… Твердо решил больше никогда не общаться… Ему было больно.
Но Барби не послушала его. Еще бы она кого-то послушала – никогда в жизни она не признавала своей неправоты, всегда виноваты были другие. И в этой ситуации, смутно ощущая в своей системной душе свою неправоту, но забивая этот тихий голосок своими гневными криками, она ринулась мстить… Или пытаться вернуть его… Она сама этого не знала…
В течении нескольких месяцев она, человек никогда не имевший даже представление о системных кодах, криптозащите и прочей технической мути, взламывала пароль для входа на его страницу в электронной службе знакомств. И она его взломала… На мои усталые протесты «Ну и что ты этим добьешься?!» она кривилась и говорила, что только хочет посмотреть, с кем кукловод переписывается. И главное – ЧТО он пишет тем, с кем переписывается. Я махнула рукой, кукловода я не знала лично, только по тем его отрицательным сторонам, которые мне высветила Барби. Его личные переживания меня мало занимали – хотя жаль его было. Но он знал с кем связывался – это трудно было не заметить сразу.
Спустя несколько дней в перекапывании архива электронных сообщений кукловода была замечена и Стекляшка. У меня сей факт вызвал приступ брезгливости – смотреть чужие письма некрасиво в принципе, а уж если они тебя вообще не касаются – то и мерзко. Кроме того, я уже тогда знала, что кукловод Стекляшку терпеть не может – несмотря на то, что во времена их добрых отношений с Барби она считалась лучшей подругой. Первоначально у меня возникло предположение, что за этой его нелюбовью кроется горячая симпатия к подруге своей девушки. Но поразмыслив, я решила, что Стекляшка не упустила бы такого случая – она всегда перешагивала через любую из нас, если видела хоть какой-то намек на возможную романтику.
Коллективное чтение писем продлилось еще неделю. А потом…
Наверное, Стекляшку я любила гораздо меньше Барби, хотя по работе она была мне гораздо ближе. Но я ее не любила. Эта нелюбовь возросла, когда я узнала, на что она подбила импульсивную, не очень умную Барби.
В время рабочего перерыва Барби призналась мне в содеянном – она то как раз и чувствовала неправильность поступка. От имени кукловода они написали несколько писем людям с нетрадиционной ориентацией. И хуже того – эти люди ответили в том же фривольном тоне, что разозлило кукловода. Подозрения в дурацкой шутке пали на лучшего друга – того, что знал пароль входа… Пустяк… Может… Только друзья детства, до этого в течении многих лет бывшие одним целым, разругались.
Это была идея Стекляшки, которая тоже любила анализировать и делать выводы. Только я свои выводы всегда держала при себе, она же высказывала их как аксиомы глупой Барби. И была очень довольна тем, что руководит жизнью подруги – пусть не правильно, пусть гадко, все равно, что беды Барби только усугублялись – она была ДОВОЛЬНА.
На правах старшей в нашей истеричной компании я устроила скандал. Мои вопли о человеческой этике, о психической нормальности подруг слышали только они сами – но эффект был. Они перестали говорить мне о том, что они еще сделали. И в течении нескольких месяцев я даже не догадывалась, каких дров они наломали.
Прозрение пришло ко мне, когда выяснилось, что нашли новый способ узнать как можно больше из жизни кукловода – стали писать от моего имени. И давать мой номер телефона. Это выяснилось, когда незнакомый голос в трубке назвал меня не моим именем и стал говорить о чем-то, о чем представления я не имела. А в это момент мои подруги исполняли передо мной танец, похожий на судороги умирающего, и удушливым шепотом просили пообщаться. Почему я пошла на поводу?... Потому что не хотела обижать человека, вина которого состояла в том, что его обманули с его же знакомым. Вежливо поговорив с кукловодом, я повесила трубку и открыла рот. Из чрева моего вылетали такие слова в таком тембре, что подруги перестали изображать судороги умирающего и перешли к окончательно умершему.
Поняв, что дальше будет еще хуже, я взяла дело в свои руки… Пусть грубо, негуманно, некрасиво – но я оборву этот процесс истязаний всех. Пообещав подругам выполнить миссию шпиона, я согласилась встретиться с кукловодом… Поговорить и выяснить, что он вообще думает о Барби, с кем встречается, как проводит время и где бывает… Все это я пообещала подругам. Но на самом деле планы у меня были другие.
Я пришла на встречу вовремя – не люблю опаздывать… И хотя кукловод, как джентльмен, хотел встретить меня у входа что бы я его узнала (красная гвоздика в петлице… ах нет, серый зонтик, нет-нет, зеленый шарф), я пообещала, что догадаюсь, кто из сидящих в баре есть ТОТ самый. Еще бы – его фотографию, выкраденную Барби из его же бумажника, я наблюдала в течении многих месяцев на дисплеях мониторов, телефонах, в черно-белых распечатках.
Сев за стол, я произнесла: «Извини, но меня зовут не Настя, я не работаю в фирме и я тебя знаю…». Дальнейшая моя тирада заняла минут двадцать – столько по моим расчетам нужно было моим подругам, что бы у них закончилось терпение и они пришли со стороны понаблюдать за моим выступлением. Он слушал молча, только иногда усмехался. Я с самого начала понимала, что его подозрения насчет реальности моей истории очень сильны. И он был доволен, что оказался прав.
С появлением моих подруг я просчиталась минут на пять – они появились после моего монолога и торжественно сели за соседний стол… Мы- чужие люди, вас мы не знаем… Кто вы?!... Особенно старалась Стекляшка.
Взгляд кукловода на меня, полный иронии и смеха, подтвердил, что ничего кроме раздражения Барби у него не вызывает.
«Ты ее любишь?»
«Нет, любил, но сейчас не люблю, она меня обидела»
« А может все-таки…»
Молчание
«… Нет…А зачем ты все рассказала?»
« Не хочу выглядеть дурой. Обижать Барби не хотела, воспитательные моменты результата не дали, пришлось действовать так…»
«Вот идиотка!»
« Не надо… Она моя подруга – глупая, вздорная, но она моя подруга. Никто не идеален, скорее всего ты бы ей тоже наставил рога, только она тебя обскакала… Так что, она останется при своем мнении, что ей удалось тебя обмануть и ты ничего не понял, ты понял, кто с тобой шутит, меня перестанут мучить рассказами о тебе и я смогла составить СВОЕ мнение о тебе… »
«А эта?»
Стекляшка.
«Она в очередной раз порадовалась чужим бедам»
«………?!!»
«Не надо, она тоже подруга. И не тебе ее судить. Ну, пока…»
«Проводить?»
«Нет, я стара для того, что бы вызывать какие-то эмоции у подгулявшей молодежи»
«А только молодежь цепляется?»
«А остальными я справлюсь сама»
……
На следующий день Барби и Стекляшка торжественно писали очередные гадости от имени кукловода, добавляли интимные подробности в его анкету… Но это уже никого не злило – кукловод перестал заходить на ЭТУ страницу…