2. Анилис

       

       в зеркалах не исчезают
       ничьи глаза,
       ничьи черты.
       Они не могут знать,
       не знают
       неотраженной пустоты.

       На амальгаме
       от рожденья
       хранят тончайшие слои
       бесчисленные
       отраженья
       как наблюдения свои.

       Семен Кирсанов,
       "Зеркала"
       

       «Значит, существовали и серки», - подумала Кристина. Она уже не удивлялась, и только слушала, как завароженная, глядя в необыкновенно светлые глаза этой странной пожилой женщины.
- Ты должна была слышать о том, что серки были самыми мудрыми существами на свете. Только они могли предсказывать будущее и видеть другие миры. Они так же славились своими изделиями из серебра, и вот однажды один из них сделал серебряные качели. Когда он качался на них, он мог видеть все, что творится в других мирах, но оказаться там было ему не под силу...
       Пока она говорила, перед глазами Кристины отчетливо, как наяву, встала картина. Темная ночь, черное звездное небо. Сквозь густую хвою едва пробивается серебристо-белый лунный свет. К двум самым высоким соснам прозрачной, почти невидимой нитью привязаны Серебряные Качели. Они кажутся тонкими, невесомыми, как кружева; витые, изящные узоры едва могли бы быть сделаны человеческой рукой. По бокам у них – маленькие белые крылышки, легко взахивающие, словно дрожащие на ветру. Они и раскачивают странное, молочно-белое существо размером с крупную кошку, сидящее на Качелях. Существо это кажется совсем хрупким и очень изящным. У него тонкие лапки, маленький, как у зайца, хвост, большие и умные голубые глаза и тоненький хоботок, закрученный в калачик, как детские свистки из блестящей бумаги, что продают на ярморках. Это и есть серк. Он смотрит куда-то вдаль – и видит что-то неведомое, станно-чужое. Он плачет. Из глаз капают серебристые слезы, хоботок выпрямляется – и серк издает протяжный, горестный звук, похожий одновременно на стон и на звук охотничьего рога...
- ... и тогда серки изобрели Зеркала, - словно издалека, услышала Кристина, и попыталась отогнать от себя остатки видения. – Очень легкие и тонкие, но обладающие необыкновенными свойствами. Если позволить им отразится друг в друге, они образуют бесконечный коридор, на что, конечно способно и обыкновенное зеркало. Но только Зеркала серков могут переносить в другие миры того, кто окажется рядом с этим коридором. Те Зеркала, что ты держишь в руках имеют шесть слоев: каждая сторона – трехслойная. Серки вычислили когда-то, что именно столько требуется для Бесконечного Коридора, способного перенести в другой мир.
- Значит, эта вещь... – от волнения у девушки перехватило дыхание. Руки дрожали так, что она была вынуждена положить Зеркала на стол.
- Да, это последнее Зеркало серков, как я и сказала. Предпоследнее было у твоей матери. Оно и было с ней , когда в горах сошла лавина. Я прекрасно помню тот день... Это было незадолго до Нового Года. Мария и Якубас отправились в лес, поближе к горам, чтобы выбрать для тебя красивую ель или пихту, а ты осталась с Адорой. Они так и не вернулись тогда, но они не погибли. Когда сошла лавина, и твои родители оказались под снегом, зеркало в кармане твоей матери разбилась, и, скорее всего, осколков было вполне достаточно, чтобы, отразившись друг в друге, они смогли создать Бесконечный Коридор.
- Значит, они... значит, они перенеслись... в другой... Но откуда вы знаете?!
- Я видела их в этих Зеркалах. Пока не дать им отразиться друг в друге, они действуют так же, как и Серебряные Качели – ты можешь просто наблюдать за тем, что происходит в других мирах. В закрытом же виде Зеркала вполне безопасны, а вот если чуть прикрыть крышку, ты можешь оказаться совершенно в другом месте.
- И я смогу найти родителей? Но как?! Где мне их искать?!!
       Все это никак не укладывалось в голове у Кристины, но ей очень хотелось в это верить. И она верила – вопреки здравому смыслу и всем тем доводам, которые так хорошо умела приводить Лизадора.
- Ты будешь часто смотреть в Зеркала, - сказала Мудрейшая, как показалось Кристине, немного печально, - и увидешь там разные миры, совсем не похожие друг на друга. Но своих родителей ты найдешь там, где много высоких каменных домов и дороги из камня, где много искуственного света и люди могут летать на крылатых повозках без всякого волшебства, потому что волшебство в этом мире заментла наука. Ты найдешь их и узнаешь – только получше смотри.
- Но ведь... Ведь прошло так много времени. Разве вы не могли рассказать мне об этом раньше?
- Раньше ты была еще слишком мала, а заблудиться в других мирах так просто! Даже я никогда не рисковала покинуть свой мир, хотя искушения были. Но сейчас ты справишься. Адора рассказывала, как сильно ты тоскуешь по родителям, как хочешь их вернуть, чего бы это тебе ни стоило. Сами они не смогут сюда вернуться, а значит, придется тебе...
- Да я на все готова! – выпалила девушка. Невиданные чудовища, человеческая злоба, неизвестность и страх перед чем-то далеким и чуждым, которые вмиг нарисовало ее воображение – все это казалось ей вполне преодолимым. Пусть только все это окажется правдой, пусть ее родители будут живы – и она их найдет.
       Мудрейшая пристально посмотрела на нее, словно желая убедиться в искренности ее слов. Да, эта девушка верила в то, что говорила. Но она ведь не знает, с чем может столкнуться. Достаточно ли в ней твердости, мужества, силы? Понимает ли она, что порой холод безразличия гораздо страшнее любых препятствий? Готова ли она к тому, что люди других миров могут оказаться куда более жестокими, чем злодеи в книгах этого мира?
- Не смотрите на меня так, пожалуйста, - тихо сказала Кристина, но глаз не отвела. – Мне не по себе.
       В ответ женщина лишь улыбнулась. Селениан, пользуясь тем, что о нем забыли, спокойно доедал кусочки курицы из тарелки Кристины.
- Ты справишься , - повторила она, немного помолчав. – Только запомни несколько вещей. Когда, глядя в Зеркала, ты почувствуешь, что готова попасть в тот мир, который там видишь, просто прикрой крышку – и когда Зеркала отразятся друг в друге, не отводи от них взгляд. Старайся, чтобы в этот момент поблизости никого не было, а то может получиться как с твоими родителями. Будь очень осторожна. Если не хочешь оказаться по ту сторону яязеркал, бысто захлопывай крышку. Найти дорогу назад не так просто, Зеркала показывают множество миров безо всякой системы. Понимаешь?
       Кристина кивнула, подовив судорожный вздох. Множество миров... Она будет смотреть в Зеркала, пока не найдет нужный. Тогда, прикрыв крышку, она сосзаст Бесконечный коридор – и не отведет от него глаз. Главное, чтобы поблизости никого не было, а то и его занесет вместе с ней в незнакомое место. А еще, если она сама не хочет попасть куда-то по неосторожности, если ей не понравится мир, который покажут ей Зеркала, нужно просто захлопнуть крышку...
       Что ж, кажется, она хорошо запомнила.
- И последнее, - сказала Мудрейшая. – Где бы ты ни оказалась, помни: никому, кроме своих родителей, не называй своего настоящего имени. Потому что, вместе с именем ты можешь отдать другому миру часьт себя. И чужой мир станет немного твоим. Помимаешь?
- Н-не совсем, - призналась Кристина.
- Это древнее правило, оно появилось еще до Зеркал. Древние мудрецы всегда знали, что в чужом, совершенно чуждом для тебя мире, если тебя окликнут по имени, ты можешь не вернуться.
       Девушка почувствовала, как по ее телу пробежала дрожь. Наверное, Мудрейшая не станет предупреждать просто так, наверное, она знает, о чем говорит. Но ведь если...
- Вы сказали, это правило возникло до Зеркал? Значит, и раньше люди попадали в чужие миры, ведь так?
- Да, это правда. Путешествовать по мирам можно и другими способами. Но это происходит только случайно, и таких случайностей было немного. Лишь серкам удалось научиться по собственной воле открывть Коридор.
- Но это были не всегда зеркала?
- Не всегда, - кивнула Мудрейшая. Знаешь, много лет назад девочка из этого поселка попала в другой мир из собственного сарая. Ее звали, как и твою маму, Марией. Ей просто открылась дверь, безо всяких зеркал. Но больше ни о чем подобном я не слышала.
- И это было здесь, в Тайлине?
- Да... в этой маленькой деревне, названной в честь одной из лесных нимф. А эта девочка, Мария –моя дочь.
       У Кристины даже голова закружилась. Ей захотелось спосить, где же эта Мария, но она не решалась. Судя по лицу Мудрейшей, с ней все в порядке. Но, может быть, она день за днем смотрела в Зеркала, чтобы увидеть свою дочь?
       « И она просто так готова расстаться с Зеркалами? – мелькнуло у нее в голове. – Она готова отдать их мне?»
- Моя Мария живет в графстве Ветра – отсюда недалеко, - сказала Мудрейшая, словно прочтя мысли девушки. – Она вышла замуж, и больше не хочет путешествовать среди миров. А я, признаться, этого никогда не хотела.
- Значит, вы легко расстаетесь с Зеркалами? – спросила девушка на этот раз вслух.
- Ну конечно! К тому же, они легко мне и достались. Когда-нибудь я расскажу тебе, как это было. А сейчас поешь еще немного, а то твой котенок все съест.
       Но, в отличае от Селениана, Кристине ничего не хотелось. В ее голове все перемешалось настолько, что ей просто необходимо было немного побыть одной и во всем разобраться.
- Я, пожалуй, пойду, если вы не против, - сказала она, вставая. – Огромное спасибо вам за все – особенно за Зеркала. Я обещаю, что постараюсь использовать их с умом.
- Я рада, что встретила тебя, - проговорила Мудрейшая. – Думаю, мы с Адорой были правы, что не стали дожидаться твоего совершеннолетия. Скажи, ты хотела бы быть моим другом?
- Конечно! – воскликнула Кристина. Она успела проникнуться к этой женщине таким доверием и теплом, что, не задумываясь, сказала: - Не понимаю, почему вас бояться! Вы совсем не такая, как о вас говорят.
- Люди боятся того, чего не понимают, - чуть печально отозвалась Мудрейшая. Огоньки свечей в люстре отражались в ее голубых глазах, как маленькое солнце в реках. – Но ты не похожа на всех. И в знак своего доверия и дружбы я назову тебе свое имя – здесь мало кто его знает. Меня зовут Анилис. Я не всегда была Мудрейшей. Люди сделали меня такой, когда узнали, что моя дочь бывала в других мирах. Ее считали колдуньей, и ей приходилось несладко. С тех пор и у меня не было друзей.
- Спасибо вам, Анилис! Можно, я буду приходить к вам почаще?
       Женщина улыбнулась и мягко кивнула. Кристине показалось, что в глазах у нее стояли слезы, но, может быть, в них просто слишком ярко отражались огоньки свечей.
       Они тепло обнялись на прощание, Кристина спрятала Зеркала в вязаный мешочек на груди, а Селениана усадила на плечо. Девушка хотела попрощаться и с Бриш, но рысь крепко спала, свернувшись калачиком на ковре у камина.
- У тебя хорошие часы, - сказала Анилис, когла девушка уже стояла в дверях.
- Да, это часы отца. Он оставил их дома в тот день. Они из чистого золота.
- И очень хорошего золота. Тяжелые, наверное?
- Раньше казалось, что да, но я уже привыкла.
- Береги и их. Они могут тебе пригодиться.
       Кристина хотела сказать, что они уже во многом ей пригодились, но промолчала. Пусть Анилис не всегда была Мудрейшей, но она так долго смотрела в Зеркала, что наверняка знала больше Кристины.
       
       ***

- Ну наконец-то! – воскликнула Маривита.
       Кристина вышла за ворота и сразу же бросилась к друзьям. Луна взошла уже высоко в небе, и лишь ее серебристый, призрачный свет освещал их бледные лица. Лизадора судорожно сжимала пальцы в карманах пальто и переминалась с ноги на ногу – кажется, она нервничала больше других. Маривита прыгала на месте и махала рукой. Один только Тим побежал навстречу, как только увидел Кристину.
       Когда они поравнялись, девушка порывисто обняла его и спрятала лицо в меховом воротнике его куртки. Ее лихорадило и она едва сдерживала слезы.
- Что с тобой? – осторожно спросил Тим, предприняв героическое усилие, чтобы не покраснеть или не улыбнуться.
- Ничего, - Кристина чуть отстранилась. – Это от счастья.
- Кристина, что случилось, мы здесь чуть с ума не сошли? – куда громче обычного спросила подоспевшая Лиза.
- Потом... Все потом. Сейчас мне надо домой!
- Но с тобой все хорошо? – забеспокоилась Маривита.
- Да! Родители живы, это правда! Все остальное – потом.
       По дороге домой Кристина немного успокоилась, но смогла рассказать лишь то, что Мудрейшая вовсе не такая, как о ней говорят. Она не ведьма, и ей, конечно же, не двести лет: скорее всего, ей нет и семидесяти. Однако имени ее Кристина не назвала. После того, что Анилис сказала ей об именах, это казалось сомо собой разумеющимся. О Зеркалах она говорить не стала. Просто не могла. При одной мысли о них у нее вспыхивали щеки, как в лихорадке, и она ускоряла шаг, с трудом сдерживаясь, чтобы не дотронуться рукой до висящего на шее мешочка. Селениан чувствовал ее волнение и тихонько мяукал.
       Распрощались недалеко от дома Кристины: Лизадоре кое-как удалось убедить Маривиту и Тима не задавать подруге лишних вопросов. Лучше дождаться завтрашнего дня, когда она немного отдохнет и соберется с мыслями.
- Поговорим завтра после уроков, - сказала Лиза, выразительно глянув на остальных.
- Хорошо, - отозвалась Кристина.
- Может быть, тебе что-нибудь нужно? – участливо спросила Маривита.
- Да, мы могли бы помочь, - оживился Тимас.
- Оставьте-ее-в-покое, - зашипела на них Лизадора.
       Кристина устало улыбнулась и помахала им рукой.
       Дома ее встретила бабушка – высокая женщина с прямой осанкой и каре-зелеными глазами на все еще красивом лице. Она была бы похожа на молодую девушку, если бы не серебристые волосы и мелкие морщинки.
- Брин тебя нашел? – рассеянно спосила Кристина.
- Да, он зашел сразу к госпоже Долене. А как ты... была у Мудрейшей?
       Кристина кивнула и снова потянулась рукой к Зеркалам. Бабушка молча помогла ей раздеться, и, как когда-то в детстве, усадила рядом с собой на диван. Девушка закрыла глаза, ненадолго позволив мыслям унестись куда-то в даль, а телу утонуть в мягкой и уютной красно-бордовой обивке.
- Она все рассказала тебе? – через какое-то время мягко спросила Адора.
       Кристина снова кивнула и медленно открыла глаза. Возвращаться к действительности сейчас не хотелось.Слишком длинный был день, слишком много всего, она слишком устала...
       Но бабушка все знала а, главное – понимала. И Кристина, пытаясь побороть накатившую усталость, принялась подробно рассказывать ей обо всем, что произошло в доме Мудрейшей. Поначалу она с трудом подбирала слова, но вскоре говорить стало легко, словно она освобождалась от тяжелого груза несказанного. Пока она говорила, бабушка смотрела на нее с доброй, немного печальной и понимающей улыбкой, чем-то похожей на улыбку Анилис...
       Анилис...
- Ты знала, что ее так зовут? – закончив свой рассказ, спросила Кристина.
- Знала. Мы с ней вместе выросли.
- Правда? Почему же она сказала мне, что у нее нет друзей?
- Ну, на самом деле, нас нельзя назвать подругами в полном смысле этого слова. Но скажи мне лучше, ты напугана?
       Кристина задумалась и снова закрыла глаза. Анилис сказала, что считает ее смелой, но она не знала, так ли это. По крайней мере, никакой смелости она не чувствовала. Но и страха тоже не было...
       Тогда что же было?
- Не знаю, бабушка, - медленно проговорила она. – Я счастлива, что родители живы и рада, что есть другие миры. Я понимаю, что все это может оказаться опасно. Но я не напугана, скорее – взволнована. Мне... странно, понимаешь?.. Думаешь, я смогу их найти?
- Мудрейшая в этом уверена. Я тоже.
       Однако в ее голосе не было и половины той уверенности, о которой она говорила. «Она просто хочет меня подбодрить, подумала девушка. – И не хочет отговаривать. Не потому что не боится; она всегда страшно волнуется за меня. Но моя мама – это ведь еще и ее дочь...»
- Ты хочешь вернуть их так же сильно, как я? – прошептала Кристина. Ей казалось, произнеся она эти слова в полный голос, она нарушит что-то почти священное.
- Да... да, я хочу этого больше всего на свете, - Адора ответила далеко не сразу. Казалось, с языка ее вот-вот сорвется: «Сильнее, чем ты!»
       Кристина хотела спросить, почему же тогда она сама ни разу за эти годы не попыталась сделать этого, но промолчала. В конце концов, но то могло быть сотни причин.
       Больше бабушка за весь вечер не проронила ни слова, если не считать предложенного Кристине ужина. Но девушка
Не была голодна и ее по-прежнему немного лихорадило. Какое-то время она пыталась просто наблюдать за Адорой. Она никак не могла понять выражения ее лица. Взгляд устремлен кула-то вдаль, губы плотно сжаты... кажется, у нее немного дрожали руки, когда она наливала молоко в мисочку Селениана.
       Вскоре Кристина поняла, что она больше этого не выдержит. Никогда еще она не видела свою бабушку в таком состоянии, и это было, пожалуй, хуже всего. Она посадила котенка на плечо и отправилась в спальню, понимая, что, конечно, долго еще не уснет.
- Скажи, малыш, ты ведь, правда, все понимаешь? – спрсила она, усадив котенка на подушку. Сел зажмурил свои большие кристально-фиолетовые глаза и тоненько пискнул. – Это не ответ. Ладно. Вот подрастешь, тогда и поговорим. А сейчас просто не отходи от меня далеко, когда я засну, ладно?
       Раньше она боялась класть его рядом с собой на подушку – еще проткнет ей глаз своим острым рогом или просто лицо поцарапает. Но очень скоро она убедилась, что котенок очень осторожен и бояться ей нечего.
       Нечего бояться... Кристина долго лежала, глядя на кусочек огромного звездного неба за окном, перечеркнутого полоской лунного света. Перед глазами то и дело вставали странные, смутные образы, никак не связанные между собой. Белые снежинки за окном превращались в серебристые искры, а лунный свет казался зеркальным отблеском.
       В тот день она так и не решилась открыть Зеркала.