Водила-м.. ила

Я неспешно ехал, думая о предстоящей сделке, плавно и не нарушая правил заходя в поворот. Не знаю о чём думал приезжий из богом забытых центральных областей нашей страны “гастор” с классической, немного недопропитой мордой, чуть острой и в то же время сочетающей в себе некие округлости, вроде так и не народившегося носа картошкой, наподобие выражения рукой природы русской добродушности, очеловечивающей прожжённую мужицкость. Наверное о выполнении плана, о скоте-начальнике, требующем сдавать больше, чем получается заработать, ибо тогда не дадут премии и получишь копейки, а в погоне за планом начинаются игры в догонялки и новёхонькие форды и мэрсы бьются друг об дружку, как шар об кегли в боулинге, может о чём ещё. Не суть важно.

Как всегда ловя очередного клиента, маршрутчик, не включая поворотников, резко взял вправо, затормозив буквально перед носом машины, и только чудо и безупречная тормозная система не довела ситуацию до битья. Железо было цело, чего нельзя было сказать о нервах, моих и компаньона. Все подробности сделки вылетели окончательно и бесповоротно. Такое свинство не прощается. Маршрутка же поехала дальше, как ни в чём не бывало. Сбоку, под левой рукой, у меня лежал укороченный вариант бейсбольной биты, как раз для машины и уличного боя. Погладив нулёвую, ещё не бывавшую в деле выпуклость, я переглянулся с Владом, и каждый понял другого.

Вдавив газ, я пошёл на обгон. Обойдя мэрс слева и выйдя на два корпуса вперёд, я резко завернул, преграждая путь. Маршрутка звучно бумкнулась краем в бок иномарки, смяв в хламину бензобак. Это было не важно. Я вылетел из машины, перепрыгнув, как в гангстерском боевике, прямо через капот, с битой наперевес – напротив малость оторопевшего и матерящегося водилы. Секунду-две давая ему возможность осознать объём свалившихся неприятностей, я с размаху грохнул битой по лобовухе, давая исток изящной борозде с множеством ответвлений. Влад рванул на себя ручку двери, а я, соскакивая с капота мэрса, просунул в щель руку и рванул горе-удальца наружу.

Все пассажиры сгрудились и ждали развития действа, смутно предчувствуя окончание маршрута. Мне было глубоко не до них. На миг просквозила мысль о том, что как-то неудобно перед ними, ведь они не виноваты в лихачестве бомбилы, да и вообще не стоит такая мелочёвка настолько сильной трёпки, однако… Какое к чёрту не стоит? – Влад с размаху вдарил ему ногой по животу, тот сложился пополам, а сокрушительный удар битой по хребту поверг его наземь. Дальше мы в одержимом неистовстве, приговаривая: «Будешь знать в следующий раз, как рулить, с#ка!», стали оттягиваться по полной, надувая что есть мочи ногами, куда попадёт. Через десяток ударов злость вышла, и стало скучно, поэтому, размозжив сплеча фару, я бросил биту, и присев, принялся лупцевать его руками, пока не сбил кожу на костяшках до крови, только тут начиная понимать, что хватит и пора останавливаться.

Влад к тому времени уже отошёл, и как после пробежки на сто метров с непривычки, тяжело дышал, а ставший красновато-синего оттенка водила тихонько постанывал, отплёвывая куски губ, зубов и сгустки крови… Тут только вспомнил я про невольных зрителей – пассажиров маршрутки, кое-кто из которых видимо уже принялся названивать в ментуру. Они запомнят наши лица, надо куда-нибудь зашкериться! – промелькнуло в голове. Придётся фиг знает сколько по дворам и после лесам прятаться, когда по нам перехват объявят… Но месиво стоило того, надо ж хоть однажды душу отвести! Садясь в машину, я прикинул, что менты нас всё равно возьмут, уже через пару минут, и никакой подрез со стороны водилы в зачёт не пойдёт. Пассажиры номер машины, с#ки, запомнят!.. Для таких дел (как будто они каждый день в “тихом” море бизнеса) надо как у Джеймса Бонда иметь вращающийся номер. Да куда там?! Тогда грязью замазать?! Когда?! После, когда все уже пропалили? Без толку. А до? Не, не пойдёт, не сообразишь, тут на эмоциональном порыве всё случилось, куда там рационализация, мы же спонтанно, а не профи эдакие, садисты-месители…

Загнул, загнул батенька, надо отыграть помягче варьянтик. Мы оторопело сидели, ремни туго впились в наши туловища. Постепенно возвращаясь в привычный формат тел, мы решили не оставлять дело так, и хорошенько проучить засранца. Сбоку, под левой рукой, у меня лежал укороченный вариант бейсбольной биты, как раз для машины и уличного боя. Погладив нулёвую, ещё не бывавшую в деле выпуклость, я переглянулся с Владом, и каждый понял другого. Вдавив газ, я пошёл на обгон. Обойдя мэрс, я резко завернул, преграждая путь. Маршрутка тормознула буквально в сантиметре от бампера. Эффект был достигнут – внимание матерящегося водилы было приковано к нам. И только увидев меня с битой в руке, он замер, не до конца ещё видимо представляя, чем это всё может закончиться.

В дорогущем длиннополом одеянии, чертовски стильный и ужасный, Влад вылез со своей стороны. Вылетев из машины, я перепрыгнул, как в ганстерском боевике, прямо через капот, и с битой наперевес спрыгнул на землю напротив “виновника торжества”. Секунду-две давая ему возможность осознать объём свалившихся неприятностей, я грохнул битой по лобовухе, давая исток изящной борозде с множеством ответвлений, в тоже время соблюдая некоторую осторожность, чтобы осколки не откололись и не поранили пассажиров переднего сиденья. Влад рванул на себя ручку двери, но горе-удалец вовремя успел защёлкнуть пипку-блокиратор. Лезть к нему через пассажиров было глупо и малопродуктивно, посему приходилось принять навязанный формат беседы через стекло, пусть маршрутчик и был уже не в своей тарелке, подавляя мат и приговаривая: «Да вы чо, ребят, охерели что ль совсем!?», и что-то там ещё «хорошее» про нас обоих. «Что, зассал, с#ка, вылезти, по-мужски поговорить?! Струхнул, да? Бомбист хренов! Ты водить научись, а потом езди, пи#ор! Вот тварь, а?! Ну разве нет?!», – никак не мог уняться Влад, в совершенстве войдя в образ нагнетателя страха, пиная в праведном гневе дверцу со стороны водителя. «Зассал, да?!» – в который раз повторяли мы, раскладывая на голоса и разные лады.

Понимая, что экзекуция подходит к концу, финальным аккордом я долбанул ему по зеркалу заднего вида, снеся его к чертям собачьим, и напоследок, когда он уже стал выруливать к отъезду, вдарил ещё и по стеклу, напротив морды долбанного маневриста. Всё ещё крича ему: «Зассал, тварь?!», мы в уже почти мальчишеском угаре пинали ни в чём не повинный корпус железного коня. Он уехал, качая головой и приговаривая, видимо, нечто вроде «Совсем о##ели, скоты, бандюки хреновы и коммерсы!..», а мы плевались, наслаждаясь разлитым по телу адреналином, начиная смутно осознавать, что выходка, несмотря на незначительность проступка, может повлечь нехорошие последствия от стражей закона. Тут-то и промелькнула мысль о машине Бонда с вращающимися номерами, или, на худой конец – классический вариант с замазыванием грязью, но когда же должно было произойти данное действо, я опять не нашёл ответа.

Что-то я совсем заигрался. На улице всего 4 градуса тепла, я забыл шарф и плавно вписываюсь в поворот, чуть подмерзая и поёживаясь. Мимо проносятся иномарки и газели, совершенно безобидно, и лишь фантазия влечёт меня за поворот к мордобитию и куда-то там ещё. Еду я на велосипеде, кручу убитые, с чудовищным люфтом педали и даю место для разгона мыслям. До собственной машины (не имеются в виду Жигули и прочая) – как до Китая на… Поражаюсь непонятно откуда взявшейся злости и жестокости, а больше забавному и таинственному полёту мыслей, потому как еду за городом, маршруток тут и близко нет, а всё вышеописанное в основных чертах проноситься в голове буквально за триста метров езды. Вовремя одёргиваю себя, начинаю старую забаву: отматываю мысль назад, пытаясь понять, почему я еду и мерзну, а мозг ищет ответ на вопрос «В какую подворотню уехать, чтобы скрыться от ментов, и когда же всё-таки мазать номер грязью?!». Поражаюсь буйности мысли, и спустя полчаса даю зарок записать этот, один из порой десятка мелькающих в голове потоков мыслей о конструировании из не пойми чего другого непонятно чего. И всё же – насколько забавна порой такая вот охудожествлённая анатомия фантазийного мыслительного процесса.

*****
Я стоял на перекрёстке, сидя в классике 90-х – “лупатом” мерине, как вдруг увидел в зеркало заднего вида несущийся без признаков торможения мне в зад Запор. Впереди был почти не просматриваемый перекрёсток, однако та часть, что была видна, пустовала, и я решил не гробить машину и вдавил газ до упора, спешно выруливая вправо. Спустя секунду мимо бампера со свистом пролетел Запор, не то ощущая эйфорическую досаду от неудавшегося анекдотического влепления в зад мерина, не то напоминая ни на что уже не способный, в предсмертном хрипе летящий в последний камикадзовский полёт старый винтокрыл… Зажегся зелёный, однако внимание всех было приковано к гремящему остову реликта, уносящемуся вперёд и грозящему не вписаться в притаившийся будто лишь для этого поворот…
На улице холодно. Я вытаскиваю шарф наружу, чтобы плотнее укрыться, а в голове сквозит: «Возьмёт или нет с меня штраф за проезд на красный гаишник?!»…
00:21 14.10.07
01:25 14.10.07