Любовь и эволюция. Жанна Марова

Светлана добралась, наконец, до своей квартиры и, резко закрыв за собой входную дверь, дала полную волю слезам.
- За что мне… ы-ы, - всё это? Ы-ы-ы…, - рыдала она, сползая по гладкой дерматиновой обшивке.
- Господи! Как такое можно пережить… у-у-у, - причитала она, сидя на полу и царапая его керамические плитки ногтями, покрытыми бесцветным лаком. Она вспомнила всю сцену, и царапанья её приобрели более агрессивный характер: - Гад ползучий! Сволочь последняя! Дрянь!
На последнем слове ноготь среднего пальца приказал долго жить. Он белел теперь на нежно-розовой поверхности пола, соревнуясь с ней в красоте блеска.
Светлана обречённо посмотрела на свой укороченный палец с остро-торчащими неровными углами. И поняв, что жизни у неё больше нет, вся погрузилась в плач, уже беззлобно и отрешённо. Ы-ы-ы…
Она мысленно прощалась со всем, всем, что должно было остаться на этой Земле без неё. Вспыхивая и угасая, проплывали эпизоды её печальной жизни и недолгой памяти о ней.
Пётр Петрович, настроенный на завтрашнем семинаре услышать её доклад о путях эволюции, явно будет разочарован отсутствием своей студентки. Она ощутила на себе, уже пребывающей в небытие, его удивлённые глаза с ползущими вверх треугольниками густых бровей: – Как не пришла? Почему никто не знает?
И его пронизывающий укоризненный взгляд летел прямо в её, уже не существующее сердце. Он нормальный, этот Пётр, но так много от них требует, особенно от неё. А Света была настолько влюблена, что всякая там эволюция могла бы и перетоптаться.
Накатили застывшие лица поздно вернувшихся домой родителей. Они давно живут более жизнью своих корпораций, чем семейной, но явно не будут в восторге от её дерзкого поступка.
Света пока не знала, что она сотворит над собой, эту мелкую деталь она обдумает позже. Главное – приготовиться в общем и целом. Конечно, слов нет, жаль папу с мамой. Но их корпорации и, в конце концов, просто коллеги не дадут им долго убиваться.
На неё смотрела, заламывая руки, плачущая, осунувшаяся мама, а папа с искусанными локтями, возведя очи к потолку, затягивал узел своего галстука. Ого! Да мама похудела! Ну вот. Теперь влезет в любимое платье и успокоится.

Светлана уселась поудобнее и обхватила лицо руками. Острый укол в щёку неровным изуродованным ногтем оживил самый больной и завершающий пункт смысла её жизни. Димон. Как он мог после всего сказанного между ними и совместно пережитого переключится на её подругу Ленку, даже не пытаясь скрыть этого. Он как будто демонстративно таращился на неё, хватал за руки и даже лез целоваться. Под конец часа, проведённого ими в кафешке, они обнялись и удалились. А Лена? Она тоже хороша. Хотя сегодня она и впрямь была хороша, эта её юбочка свела бы с ума кого угодно.
Как же жить после всего этого? Боль разрывала её сердце. Видимо, она ещё жива, а зря.
- Ы-ы-ы…, её завершающая жизнь песня снова прорвалась наружу.
Вот они стоят в обнимку, Димон с Леной, над её гробом, совсем не понимая, что происходит, вроде они и не при чём. Словно вне ситуации эта сладкая парочка. Обязательно придёт и Наташка. Кто-кто, а она – истинная подруга и всегда её, Светлану, выручала. Стоп…
Её завывания прекратились. Отрывочные мысли стали формироваться в правильные цепочки. Увидев на руке кровь родной щеки она, наконец, встала и побрела в ванную умыться и высморкаться.
- А ведь Димон ещё Наталью не видел, - размышляла она, растирая махровым полотенцем охлаждённое водой лицо. - А вот Наталья-то у нас настоящая красавица, и фигура – о такой весь Голливуд плачет в ночи.
- Ух, ты! Я представляю, что будет с Димоном, когда он увидит и эту мою подругу, - размышляла Светлана с сухими, но покрасневшими глазами, берясь за маникюрные ножницы.
Она ровненько, под самый корень обрезала ногти полукруглыми концами острых ножниц, стараясь попадать в центр раковины. Мысли стали очень ясными, словно ручьи солёных слёз смогли превратить мутное стекло в хрусталь.
- Конечно, он так же переметнётся от Лены к Наталье. Лена будет стенать и повторит мой печальный путь. На свете двумя молодыми девушками станет меньше. А что же Димон? Да что вообще всем им надо и кто они такие? – серьёзно задумалась она, принимаясь за правую руку. Это было сложнее. Она сразу начала с острых углов среднего пальца.
В голове замелькали эпизоды виденного и слышанного за свою недолгую жизнь.
«Ах! Мужчинам так нравятся женские ножки». - И все надевают коротенькие юбочки и делают эпиляцию.
«Путь к сердцу мужчины лежит через желудок». – И мы дни напролёт пытаемся их накормить самым вкусненьким, сидя на диетах и ограничивая себя в сладком.
«Мужчины любят блондинок». – И подавляющее большинство старательно вытравливает цвет своих волос.
«Мужчинам нравится объём вот здесь, и стройность вот там». – И женщины ложатся на дорогостоящие и опасные операции.
«Ему скучно с тобой вечерами? А ты ему винца, винца побольше, а лучше – водочки».
«Пусть, пусть полежит на диванчике. Я сама всё сделаю».
Ради них мы тратим массу денег на наряды и косметику. Уделяем им всё своё время и энергию. А что имеем? Обжигающий сердце взгляд, за которым прячется обман?
Светлане оставалось ещё два пальчика.
Женщина может всю жизнь прожить одна, может без мужа вырастить детей, даже не одного, может зарабатывать более мужчины, может сделать ремонт в квартире и промурлыкать сама себе колыбельную на ночь. Женщина хорошо водит машину, больше читает, глубже думает и тоньше чувствует. Женщина может всё, потому что веками ей и приходилось делать буквально всё и гораздо более.
Ножницы сделали своё дело. У неё теперь были мягонькие округлые кончики пальцев, которыми удобнее касаться продуктов, столовых приборов, детей, животных и клавиш компьютера.
- Ах! Компьютер! – вспомнила она и устремилась его включать.
Её пальцы легко и непринуждённо забегали по клавишам. Она погрузилась в доклад об эволюции.

«Под усиленным нажимом среды на женские возможности, поставленная на грань выживания, в процессе отбора Женщина расширила свои способности и интеллект. А Мужчина был обречён на вымирание и деградацию, так как уже несколько поколений востребованы только его слабости, на которые и делает ставку прекрасная половина. Видимо, в результате определённых мутаций, женщина и стала более выносливой частью человеческого сообщества…».

Пальто Светланы валялось на полу в прихожей, словно сброшенная старая кожа. Приятный шорох клавиш нарушал тишину. Мысль её текла свободно и устремлёно.

Не знаю я, как отзовётся завтра Пётр Петрович и вся группа на её доклад. Но мне лично кажется, что он всё-таки не зря присматривался к этой студентке.



© Copyright: Жанна Марова, 2007
Свидетельство о публикации №2707250051