Тайная Дорога. Глава1. Синий Дом и зелёный камень

ПРЕДИСЛОВИЕ.

Добрый день, я рада, что вы заглянули. Приглашаю вас почитать роман "СЕРДЦЕ РЕКИ". Задуман он, как произведение для подростков, но знаю, что интересен и взрослым читателям. История девочки 12-ти лет перерастает в рассказ о серьёзных и драматических событиях, о приключениях и странных поступках, диктуемых добротой и приводящих к неожиданным последствиям. Я люблю своих героев за их человечность. И ещё - вот загадка: Сердцем Реки оказывается совсем не то, о чём идёт речь.Мне будет приятно, если вы получите удовольствие от чтения, а местами и посмеётесь.

Я восхищаюсь работами авторов сайта "Яндекс.Фотки", чьи фотографии использую, как иллюстрации.
Благодарю за помощь Кочеткову Наталью Викторовну, Галкину Светлану Юрьевну, Белянину Ирину, Сашеньку Фургал, Щербакова Владимира Юрьевича, и Якубову Камилу, которая просто сказала: "Не бойся!"

       Это начало.
       В книге четыре части: "Тайная Дорога", "Безымянный
       корабль", "Узор судьбы" и "Песчаные Ступени". Части
       романа выложены на моей страничке, как отдельные
       книги. Спасибо тем,кто дочитает до конца о
       приключениях моих героев. Спасибо тем, кто напишет
       своё мнение о них и о "Сердце Реки".

Это мой самый первый роман, и я его ещё усовершенствую. И тогда, возможно, выложу заново как 4 книги, но без разделения на главы. Существует и продолжение, которое ещё перепечатывать с рукописи предстоит.
 
               ГЛАВА 1. СИНИЙ ДОМ И ЗЕЛЁНЫЙ КАМЕНЬ.

      Вообще-то Яночка так не поступала. Если сказано полоть огород, мыть полы или чистить картошку - всё будет сделано. Ответственная она. Но сегодня лень и совесть вступили в борьбу, и лень победила. Не хотелось даже читать. Яна валялась на раскладушке в тени. Обычно она любила валяться на солнце. Но сегодня термометр на кухонном окне показывал почти сорок градусов. Так высунешься из-под яблони - и поджаришься до хрустящей корочки. Вот спадёт жара... Главное, ужин успеть приготовить. А грядка... Да ну её. Завтра.
       Но совесть не унималась. "Нельзя сидеть без дела, - бурчала она голосом тёти Алины. - Хорошие девочки, даже если отдыхают, всё равно чем-нибудь заняты. Вышивают, например. Но ты лучше не вышивай, все нитки в доме извела. Или математику повторяют. Но тебе бесполезно повторять, толку никакого. То ли дело я в школьные годы..."
       "Учебник по математике случайно в городе забыли, вот так-то! Ага? Не представляю, как это вышло", - ехидно ответила девочка голосу совести. Она засунула книжку в кучу мотков и клубков, когда Алина прятала от неё остатки ниток в коробку из-под микроволновки. Поэтому тётя не нашла учебник, когда собирались на дачу в Грибоедово. От пытки математикой Яна себя удачно спасла. Заодно стибрила косичку мулине. Так что можно было бы повышивать, но не сегодня.
        Привычка всегда быть занятой не давала покоя. "У ребёнка шило в одном месте. Усади её ровно. Тряпку у неё отбери", - сказал однажды тёте Алине прямой, как палка, и неприятно высокомерный человек. Она считала, что это её папаша, хотя толком ни гостя, ни тот день не помнила. Её выставили в другую комнату и велели играть тихо. Маленькой она была. Отругали Яну за то, что она заполошенно вытирала пыль на подоконнике и роняла с него разные вещи. Понравится хотела. Но ведь не просто чужому дядьке? Отцу, наверное.
        - Прогулка! - осенило Яну. Против прогулки даже Алина не возразит. Девочкам из хороших семей полезно гулять. Главное при этом не задружиться с другими детьми. Особенно, с мальчиками, сплошь хулиганами. Очень жаль. Подростки сбиваются в стайки и ходят по посёлку. Яне придётся идти гулять в безлюдные места, чтобы нечаянно приятелями не обзавестись. Лес прямо за забором. С двух сторон подступает. Надо тропинкой добраться до поля, посмотреть, что посеяно. Может, в середине лета удастся поохотиться на горох? В лесу тень. Это хорошо. Надев панамку, Яна вышла сквозь дыру в рабице, продралась сквозь дикую малину и побрела по тропе.
       Да, каждый раз было немного страшновато бродить в одиночестве. Вдруг встретится человек незнакомый, с дурными намерениями? Что тогда делать? У Яночки была короткая медная дудка. Можно мелодии играть. А можно больно ткнуть злоумышленника. Был ножик. И на примете укромные заросли, чтобы спрятаться. Любопытство и страсть к сбору грибов всегда пересиливали страх. Дорогу к полю девочка исследовала очень давно, всё здесь было знакомо. Например, в этом месте из года в год попадаются лисички...
       Да ладно! Вот они! Лисички!
       Девочка не подумала, что для них еще рано, вообще не сезон. Она мигом собрала в панамку те, что побольше. Зашарила во мху, разыскивая ещё.
       - Мама! - это Яна в азарте едва не схватила поперёк тела настоящую змею! Но сразу успокоилась, заметив оранжевые пятна на голове: - А, ужик! Ползи, ползи.
       И тут она обернулась…
       Тропы не было.
       Лес изменился.
       Знакомым оставался только куст, у которого из года в год росли лисички. Он был давно изучен со всех сторон. А вон тех берез и этой елки здесь сроду не бывало.
       - Ка-ра-ул! – сказала себе Яна. - Ого-го!
       Девочка метнулась туда и сюда. И всё-таки наткнулась на тропу. Да, на ту самую, знакомую. Но сделала несколько шагов и…
       Опять лисички!
       На этот раз Яна была умней. Одну ногу она оставила на тропе. Вторую отставила как можно дальше, чтобы дотянуться до грибов. А когда выпрямилась – дорожки не было снова. Нога стояла в несмятой траве.
       Как? Почему?
       - Ладно, - вздохнула девочка. - Пусть я заблудилась. Но это ведь не тайга, где от деревни до деревни идти полгода. Это же Подмосковье. Здесь даже хищников нет. Так. Пойду-ка лучше домой. Ну это поле!
        Яна двинулась вперёд, ориентируясь по солнцу. Вроде, в правильном направлении. Не выйдет к даче – выйдет к озеру, к станции, ещё куда-нибудь. Здесь везде люди.
       Она шла недолго, и вышла в такое место, которое показалось знакомым. Много раз виденный рисунок крон расступился впереди.
       Думая, что идёт к дому, девочка пришла к полю. Такого просто не могло быть.
       - Пойду на звук поездов - и наткнусь на железную дорогу, - решила она.
       Она бы и наткнулась, только звук раздавался не там, где должен был. Не справа, как обычно, а впереди. Даже чуть левее.
       Тут Яночка уже совсем испугалась. Она читала, что порой леший забавляется тем, что «водит» человека по лесу, сбивает с пути. Чаще такого человека, который чем-то провинился перед ним. Но ее-то, Яну, за что? Да, в общем-то, и лешего не существует. Наверное.
       Девочка поклонилась в сторону леса. На всякий случай.
       - Дяденька Леший, - сказала она, - прости если обидела. Я не нарочно. Покажи мне тропинку. Пожалуйста!
       Её начало должно было быть здесь, под этим дубом, но всё никак не находилось. Яна даже палкой в траве пошуршала, будто искала грибы.
       Тогда она вспомнила, что, обращаясь с просьбой к лесному хозяину, надо поднести ему яйцо, хлеб или еще что-нибудь. Оставить на перекрестке. Девочка полезла в карман. Будто бы там могло заваляться яйцо.
       Завалялась половина баранки. Яна положила ее под дуб, так как перекрестка все равно не наблюдалось.
       Человек, сидевший высоко в кроне дерева, усмехнулся. Он был хорошо скрыт листвой, и Яна его не видела. Движение рукой – и девочка вдруг заметила тропку.
       Чуть в стороне от привычного места.
       Ну и пусть!
       Дорожка приведет ее туда, куда надо.
       Яна опрометью бросилась вперед.
       Человек, сидящий в ветвях, позволил им распрямиться. Он спрыгнул на землю и, улыбаясь, смотрел вслед девочке. Она бежала быстро и не глядела по сторонам, пока не выскочила на обширную поляну.
       От неожиданности Яна прижала руки к груди и вытаращила глаза, потому что увидела легенду и мечту всех ребят посёлка Грибоедово и окрестностей.
       - Вау! Синий Дом.
       Он был лёгкий, изящный, очень красивый. Тут были и большие окна, и тонкие витые колонны, и разноцветные украшения белых стен. И, как и рассказывали, черепица на крыше действительно синяя, а не красная. Только не тёмного, противного оттенка, как можно было подумать, а скорее, как небо. И в центре - стеклянный купол, похожий на алмаз.
       Ещё не так давно здесь жили люди, которых помнили в Грибоедове.
       - Вроде как община у них была. Но никого туда не тянули и никого не удерживали. Просто они договорились всем вместе жить в большом здании. Потом разъехались по собственным домам и квартирам, - говорил сторож дядя Миша, - Проблемы там, в лесу, начались. Какие? С канализацией, я думаю. Дети выросли, отдельно жить захотели. Старшие тоже ближе к людям подались. В комфорт. К интернету. Кое-кто, ты знаешь, кто - так прямо к нам, в Грибоедово. Раньше мы в Синий Дом запросто в гости ходили. А теперь бродишь-бродишь - не найдёшь... А и увидишь, так думаешь: зачем мне туда, в чужую собственность? Оробеешь, да и пойдёшь себе.
       Яна и впрямь много раз слышала, что Синий Дом увидеть можно, а вот подойти к нему - никак.
       - Странно, - сказала сама себе девочка, пробегая поляну и запросто приближаясь к ступеням террасы. – А говорят, все пугаются и уходят.
       Любопытство победило страх и здравый смысл. Какая жара, какая усталость, если есть возможность облазить такое место!
       Осмотрев руки: не грязные ли, Яна ощупала стены. Подпрыгивая, заглянула в окна. Всё здесь было таким, что хоть заходи и живи. Правда, в одних комнатах не было почти ничего. Зато в других – полно интересных предметов. Но в прыжке их не очень-то рассмотришь. Ноги понесли девочку к главной достопримечательности Синего Дома – ручью, вытекавшему прямо из него.
       От больших дверей в середине длинного здания до края поляны росли в два ряда невысокие кусты. Между ними-то и тёк ручей. Быстрый и красиво журчащий. И Яна решила, что дальше не пойдет, пока не осмотрит берега, не постоит на мостике. Она обожала исследовать новые места. Вот, например прошлым летом…
       …Что там случилось прошлым летом, уже было не важно. Когда Яна очнулась, она помнила только картины, кадры какого-то фильма. Вроде, просмотренного только что.
       Влажные травы, деревья под огромным небом. Кони с мокрыми мордами, выбегающие на берег. Праздник, музыка, фонтаны, счастливые лица. Город, сады, в них прячутся синие крыши...
       Река, отражающая не столько голубое небо, сколько ослепительный свет. Золотая от солнца река. И всякие лодки на ней.
       Свет, отраженный водой, меняет оттенок. Это пожар, который нечем потушить. Где река, из которой пили кони? Где фонтаны в цветных чашах? Рушатся не защищенные листвой синие крыши. Люди мечутся по сухой траве. Вокруг чужие лошади и чужие всадники в серебристых доспехах равнодушно исполняют свой воинский долг.
       - Кошмар! – простонала Яна и повалилась на мостик.
       Старое сооружение затрещало и подозрительно подвинулось. Она на четвереньках сползла на берег. В этих видениях была девочка, почти копия Яны. Тип в серебристых доспехах ухватил ее за пушистые каштановые волосы и замахнулся мечом.
       - Я бы спасла ее, если бы там была, я бы спасла ее! - повторяла Яна, понимая, что ничего бы не изменила ни тогда, ни сейчас... Когда это тогда? Там - это где? В картинках наваждения что ли?.. 
      Граждане, это всё от жары. Надо спрятаться в тень.


       * * *

       Солнце говорило о том, что скоро вечер. Еще не до конца пришедшая в себя, Яна поглядела на Дом. Пора бы закругляться с осмотром и бежать на дачу ужин готовить. И вот она уже у входа, и вот уже вошла в одну из половинок резных голубых дверей, больше похожих на ворота.
       Тут девочка затормозила, потому что холл был полон света, и журчания, и маленьких радуг. Это родник, из которого рождался ручей, жил в блестящей хрустальной чаше. Тысячи лучей со стеклянного купола проникали в её грани. Они дарили краски стенам, украшенным однотонным орнаментом. Тысячи едва уловимых мелодий жили здесь.
       Яна засмеялась от восхищения.
       - Это просто какой-то поющий дом! – воскликнула она, угадав случайно правильное название. Положив панамку с грибами прямо на пол, она обошла холл. Разглядывала узоры на стенах, резьбу на мебели, облака сквозь прозрачную крышу. Подумала имеет ли она право пройтись по коридорам, куда выходили двери жилых комнат. Решила, что лучше не надо. Довольно того, что сунула нос в столовую и на кухню. Вспомнила про время, и что ужин не готов.
       - Ну вот. Всё. Пока-пока, - сказала Яночка роднику и помахала над ним ладонью, прощаясь. И тут, сделав шаг назад, наступила прямо на свои драгоценные лисички. Поскользнулась, чуть не упала, схватилась за край чаши, взмахнула рукой... Звяк! Бульк! Это чуть великоватое кольцо соскользнуло с пальца и на глазах у девочки утонуло.
       - Нет-нет-нет! - запищала она. Кольцо было тёти Алинино, надетое сегодня без спроса. После прогулки Яна вернула бы его в шкатулку. Без кольца лучше и не возвращаться домой! Она моментально сунула руку в ужас какую ледяную воду и зашарила на дне. Голоса Поющего Дома притихли.
       Там было много склизских ошмётков, камней и глины. Большая крестообразная торчалка вертикально засела в самом глубоком месте. Труба, наверное. Колечко нащупалось как раз в складах её обмотки. Рука заледенела, украшение никак не выпутывалось. В отчаянии Яна обхватила трубу пальцами и рванула наверх. Девочка ожидала чего угодно: фонтана из чаши, потопа, новых проблем с канализацией и явления сторожа на стук и грохот. Потому что труба оторвалась или отломилась и легко вытянулась из воды. От неожиданности Яна уронила её на каменный пол.
        - Кольцо! Ура! - прежде всего она схватила и надела на палец Алинину собственность, а потом уже оглядела причинённые разрушения.
        А это была не труба. Это был меч. Ну, то есть, настоящий. Ржавый, да. Очень старый, погрызенный временем клинок. Яна вытащила его за рукоять, обмотанную в несколько слоёв чем-то скользким, липким, вконец измочаленным. Девочка принялась тормошить обёртку.
       - Ух ты! - прошептала она. - Аквамарин что ли?
       Это относилось к большому голубовато-зелёному камню, на чьё появление голоса Поющего Дома испуганно ахнули. Он украшал верх рукояти, и было ли на ней ещё что-нибудь примечательное, Яночка даже не заметила, впечатлённая величиной и красотой предполагаемого аквамарина... И вот сейчас именно тот момент, чтобы пришёл сторож или вернулись хозяева и застали незванную гостью за ощупыванием и разглядыванием чужого имущества. Или, может быть, даже улики? Вещественного доказательства преступления? А ну как поблизости таятся бандиты? А у неё в руках украденная и спрятанная ими вещь?
       - Так. Ну-ка. Брошу это обратно, - сказала Яночка, втайне, конечно, желая владеть подобным камушком. Подняла и понесла меч к роднику. И одновременно двигала туда же ногой по полу остатки обёртки. - Замотать надо. Я замотаю!
       Но из этой затеи ничего не вышло. Мокрые огрызки разлезались и никак не оборачивались вокруг рукояти. Мысль о том, что её могут застать бандиты или полиция, заставляла торопиться, путаться и ронять гадость себе на колени.
       Высоко под крышей шептались, шуршали голоса, напевали что-то вроде того:
       «Судьба может долго водить тебя по разным дорогам, беречь, спасать там, где спастись невозможно. Для чего? Всего лишь для одного дела, совершить которое ты был рожден. Ведь кроме тебя никто не может справиться с ним. Делая выбор, подумай, что будет с твоей душой, если ты отступишь…»
       Яночка, наконец, обратила внимание.
       - Вы что, разговариваете со мной? А? Так?
       - Так, так, - откликнулось эхо.
       - Кто здесь? Я это не возьму, вы не думайте. Я вообще пошла.
       - Пошла? Пошла? – удивилось эхо. А другие голоса разочарованно протянули:
       - Пошла…
       - Всё! Вот, смотрите, - девочка бросила меч в воду и следом отправила туда же обрывки. - А то я знаю, как это бывает. Сначала в воде вылавливаешь какую-нибудь «прелесть», а потом становишься Голлумом. Ха-ха! Фигушки.
       - Ха-ха! – мелодично отозвалось эхо. - Хихоньки!
       - Хахоньки! – прошептала Яна, не понимая, с кем это у неё диалог получается. Она начала потихоньку отступать к выходу. Лучше делать вид, что она дурочка, и боится сказочных персонажей, чем дать понять, что думает об уликах и преступлениях.
       - Вот панамка, она моя, я её заберу, - продолжая пятиться, бормотала девочка, - А меча мне вашего не надо. Стоит только взять такую штуку, как появляется злобная мегера и начинает за тобой гоняться. И добренький волшебничек тоже гоняется и кричит: сделай то, сделай это, спаси наш мир!.. Никаких таких миров. Ни за что!
       И тут в стороне столовой кто-то чихнул! Яна остолбенела. Чихнул и рассмеялся! Явно мужчина! Взвизгнув, девочка бросилась вон из Поющего Дома. Пересекла лужайку, на краю обернулась...
      А никакого Дома там не было. Всё было тихо и пусто, никто не преследовал Яночку. Поляна была вообще другой. Исчезли беседки, качели и скамейки у ручья. Мостик был, но не тот, так, три доски. Там и сям заросли молодых деревьев. Должно быть, Яна слишком быстро бежала, и теперь уже далеко. До неё только сейчас дошло, что трава у Поющего Дома была скошена, кто-то следил за территорией. Значит, чихал и смеялся точно сторож, дворник или хозяин. Ну так пускай пошарят на дне и сообразят, что незваная гостья ничего не украла. А она пойдёт вдоль ручья.

        *   *   *

        Если заблудился, двигайся вниз по течению, и выйдешь к людям. Яночка вышла очень быстро. Да не абы куда, а прямо к жилищу этого самого хозяина. Ну, то есть, все в Грибоедове знали, кто он, и где живёт после того, как перебрался из леса в посёлок. И что зовут его Виктор. Девочка шла за ручьём, а тот, как оказалось, впадал в крохотный пруд у его забора. Пруд этот Яна видела тыщу раз, и кто бы мог подумать, что он такой непростой. У дяди Виктора была жена. Иногда она заходила в гости к Алине. Та мигом вспоминала, что кончился сахар, нет печенья, муки, крупы, средства от изжоги, и отправляла племянницу на рынок. Так что Яна и тётя Настя были знакомы, но никогда подолгу не говорили. Был там ещё мальчик. Самый главный хулиган, с которым особенно не рекомендовалось дружить девочке из хорошей семьи... Но знаете, очень хотелось. Что интересно, он был Яниным тёзкой, стало быть, Янеком. Алина говорила, что в тот год, когда родилась племянница и "этот балбес", каждого второго ребёнка записывали Яночкой или Янеком, что уж тут сделаешь. Однако, девочка слышала, как он хвастался приятелям, что назван в честь пра-пра-пра-прадедушки. Хулиганы собирались на лесной поляне прямо у их с Алиной дачи, сбивали палками жестяные банки с пенька, играли в мяч, хохотали, а кто постарше, мучил гитару. Яна завидовала и подслушивала. У неё была красивая деревянная свирель, а не только боевая медная дудка. Но выйти к ребятам - это нет. Втихаря восхищаться ловкостью "балбеса", сидя на наружной лестнице на второй этаж - это да.
       Мальчик её очень интересовал. Но она скорей согласилась бы облысеть, чем завести с ним длинный разговор. Хорошие девочки из распрекрасных семей вообще не болтают с мальчиками. От этого парни могут заподозрить, что нравятся всяким Яночкам. И тогда всё. Что «всё», не вполне было понятно, но Алина же плохого не посоветует. Яне он говорил "привет", улыбался, даже махал рукой, приглашая на поляну. Она улыбалась, махала, качала головой, показывала, что у неё куча дел. Иногда они перебрасывались парой слов в очереди в магазине или на пляже. И Яна тут же неловко норовила ускользнуть.
       Парнишки во дворе не было, а его мама и папа сидели рядом под яблоней. "Вот, - сказала она себе, - отличный случай объясниться. Лучше прямо сейчас, а то буду ещё угрызаться всю ночь. Совесть замучает до смерти". И вошла в калитку. Пока она брела к ним, Настя протянула руку и стряхнула с волос мужа дубовый лист. Он же потёр губы ладонью, пытаясь не рассмеяться.
       - Я, - выпучив глаза и прижимая к груди скомканную панамку, завела Яна, - попала сегодня, ну, туда, значит. А? В Поющий Дом, да. Его называют Синим, конечно, но там что-то вроде музыки звучало, и я вот так просто назвала. Ох. Может такое быть? Я не знаю. Может, мне показалось?
       - Поющий Дом - это правильное название, - кивнула Настя.
       - Но разве я могла туда попасть? Никто не попадает.
       Виктор напустил на себя серьёзный вид и ответил:
       - Кроме одного дня в году. Когда Луна в Водолее. Тогда тот, кто ходит посолонь, может попасть.
       - Как ходит?
       - По кругу. Заблудившись в лесу.
       - О! Я заблудилась! У меня кольцо упало в воду. Туда, где родник. Я стала искать, и случайно вытащила меч. Вы знаете, что у вас там, в роднике, меч утопленный? Или это бандиты его туда положили? Тогда надо в полицию заявить.
       - Мы знаем, - отозвалась парочка. - Это наш меч. Его воткнули в дно потому, что там, откуда мы родом, так принято. Чтобы вода чище была.
       - А! Это обряд! Традиция! - догадалась Яна. - Примета! И камень там красивый такой. Я понимаю: аквамарин. Для чистоты воды.
       - Точно.
       - Я искала кольцо в воде. Вытащила меч. Потом на меня страх напал. Я просто всё бросила обратно. Если это важно, вы уж там поправьте, пожалуйста. Не сердитесь. Извините. Мне жуть как стыдно, но я ничего не взяла. Вообще ничегошеньки.
       - Мы знаем.
       - А почему? Это вы, дядя Виктор, смеялись?
       Он закусил губу и закивал.
       - Яна, прости, напугал тебя. Прихожу, а ты там. С эхом разговариваешь. И так быстро помчалась! Но всё правильно. Вдруг это был бы не я. Не сердишься?
       - Нет. Такое ещё случилось! Наверное, от жары. Как кино в голове. Про нападение на город красивый. Пожар. Воды совсем нет. И девочка там была, похожая на меня, но не я. Представляете! Я всё думаю, что с ней случилось? Спаслась ли? Это из-за погоды, да?
       Виктор и Настя переглянулись.
       - Да. И потому что Луна в Скорпионе, - напомнил он.
       - В Козероге. Это пора правильных разговоров, - сказала его жена. - Разъяснительной информации. Но, Виктор, успеем ли мы сейчас? У тебя, Яна, время имеется?
       - Мне бы ужин пойти готовить, - испугалась она задержки. - Скоро тётя с работы вернётся.
       Хозяин Поющего Дома поднял палец:
       - Тётю, - усмехнулся он, - мы без ужина не оставим. Тебе, соседка, что-то привиделось на жаре. А может случится что-то, что тебя напугает. Или удивит...
       - Выбьет из колеи, потрясёт до глубины души, - обрадовала Настя. - Появится много вопросов...
       - Но я так устала! Не хочу вопросов! - захныкала девочка.
       - Наш сын сможет ответить. Если в это время нас здесь не будет. Попробуешь поверить ему?
       - Я не знаю. А что за вопросы? Зачем мне потрясаться? Я сегодня вообще уже вся из колеи выбитая.
       - Нет, это мы так, просто так. День такой. Ступай, готовь ужин.
       - И, пожалуйста, воздержись от прогулок по лесу.
       - Почему? - изумилась Яна. Какое им дело до того, где она бродит?
       - На всякий случай.
       Пока девочку мучила совесть из-за того, что она шныряла по Поющему Дому и хватала от любопытства чужие вещи, пока она терялась в догадках, кто напугал её, застав у родника, было так тяжело, что она едва добрела до посёлка. А вот извинилась, всё выяснила, и стало легко, и словно крылья вдруг появились! Яна весело поскакала домой. Родители Янека не сердились, пытались подбодрить, шутить про Луну и задержать её, чтобы поболтать за жизнь. Всё хорошо! Правильно, что решилась на разговор, а то бы до завтра страдала, и всё равно с повинной пошла.
        Виктор и Настя смотрели вслед.
        - Она не поверит нашему сыну, - сказала женщина.
        - Но, если бы мы решились сейчас на беседу, Яна стала бы задавать вопросы Алине, а этого нельзя допустить.


       * * *

       - Эта девочка мне не нужна! – сказал рыжебородый, низкорослый, но стройный якобы человек. - Разве, что в виде косточек. Белых косточек. Мне нужен Камень. Ты понял? - Акорс зверски глянул на невозможно пьяного слугу.
       Высокий серо-бурый зал был слишком угрюм для развеселого настроения Паэрла. Его только что вытащили из-за стола и увели со свадьбы приятеля. Сам он не женился бы ни за что во владениях Акорса. Видеть слезы жены, когда их маленьких сыновей заберут в казармы… Нет. Для этого Паэрл обладал слишком нежной душой. Ага! Специалист по устранению неугодных его господину.
       Сегодня он позволил себе выпить лишнего. Невеста товарища очень нравилась Паэрлу. Но он ни разу не показал ей этого. Все из тех же соображений.
       Две недели назад он получил это задание. Когда придет срок, отправиться с Коэлом, Акорсовым прихвостнем, на какую-то Землю. О! Паэрл не дурак, он знал, что такое возможно. В определенном месте, с подходящим спутником… Отчего бы и не выполнить поручение? Смущало одно. Та, за кем ему предстояло охотиться, была еще дитём. Девочкой, далекой от всех здешних интриг. Акорс же настаивал на том, что её непременно нужно прикончить.
       - А то предсказание исполнится так или иначе, даже если Сердце Реки будет у меня в руках.
       Паэрл был рад тому, что напился. Так все-таки легче. Коэл тряхнул его за шкирку.
       - Отвечай на вопрос повелителя!
       - Ы-ы-р-р-р! - ответил тот и пошевелил усами.
       Акорс поморщился.
       - Как он может исполнить приказ? Ничего не соображает! – обратился он к воспитаннику.
       - Ничего, я приведу его в чувство. Слишком поздно искать кого-то другого.
       Коэл умел скрывать свои мысли от кого бы то ни было. Акорсу всего раз удалось пошуровать в его голове. В тот день, когда горел город, в котором Коэл надеялся жить спокойно хотя бы несколько лет подряд. Когда погибли его родители. Акорс называл его своим воспитанником. Сам парень не мог забыть, что он тот, кого пощадил в бою его повелитель. А ведь говорили, что он никого не щадит. Но Коэл помнил и копье, нацеленное ему в грудь. В тот день его сердце оделось в броню и лед. Позже он принес Акорсу присягу, и не считал это предательством. Ему просто было все равно. Но…
       Он выбрал для этого дела Паэрла, зная, что тот вряд ли сможет причинить зло маленькой девочке, несущей перемены его миру, а возможно, и гибель Акорсу.


       * * *

       Виновница этих страстей влетела на дачу, как истребитель. Раз-два, и ужин готов! И накормлена Алина, вернувшаяся с работы. Потом Яна хотела умчаться наверх, в спальню, и почитать. А, может, тайно повышивать даже. Но пришлось подметать, поливать, собирать лопух, чтоб Алина попарила ножки с дорожки, греть воду, выносить ведро с лопухами на крыльцо. А потом сидеть напротив и развлекать Алину, слушая рассказ о вредной сотруднице-интриганке на работе. Алина на памяти Яны сменила несколько работ, и все из-за происков злых сотрудниц.
       - Ты не слушаешь меня, я обижусь, - сказала Алина. Это значит, что сегодня можно прощения и не добиться, хоть проси, хоть нет. Тётя замкнётся, перестанет разговаривать, доведёт этим племянницу до слёз. Главной врединой и интриганкой окажется Яна. Да ещё придётся выполнить кучу условий, чтобы тётя простила. А вы думаете, почему Яна такая мастерица извиняться, и не может упустить случай почувствовать себя виноватой? Пришлось срочно изобразить невероятный интерес, а то два дня коту под хвост.
       Они вместе поднялись наверх. Пока Алина грела постель на электрокамине, обматывалась платками и шарфами, Яна затыкала тряпками щели в раме. Может, там не было щелей, но Алине казалось, что есть, и это чревато страшными сквозняками. Яну же грызла мысль, что она задохнется ночью от такой жары и от камина. Ещё пришлось надеть шерстяной платок, чтобы потом, в темноте, его тайно снять.
       - Я видела на стуле твою панамку, - сонно пробормотала Алина. - Что с ней? Грязная, мятая, словно слоны топтали.
       - Забыла! Я собрала в неё лисички. Больше не во что было.
       - Какие лисички? Что ты всё время врёшь? Врушка! Начало лета! Нет никаких грибов. Выстирать не забудь.
       Но они были! Пусть Яна на них наступила потом, но сначала ведь собрала! Она встала, чтобы спуститься вниз, принести панамку и доказать свою правоту.
       - Где этот стул? - девочка светила фонариком. Вот стул, вот панамка, а в ней подавленные лисички... А среди грибного крошева переливался в луче света зеленоватый бок камня с рукоятки меча!
       У Яны челюсть отвисла. Она клялась, что ничего не брала из Поющего Дома. И вдруг... Да как это вообще могло случиться? Разве она не бросила аквамарин в воду вместе со всем древним хозяйством? Он упал? Закатился в панамку? Она не заметила? Как? Это было выше Яночкиного понимания. Надо было снова идти с извинениями и нести с собой камень. А вдруг раньше обнаружат, что драгоценности на рукояти нет?.. Но не будить же людей среди ночи! А вдруг Алина на выходе сцапает и племянницу, и драгоценность? Не оправдаешься... Ужас какой! Позор, унижение! Скажут, украла. Потом одумалась и вернула. Разнесётся весть по посёлку! Дойдёт до Алины! Она узнает, что племянница надевала её кольцо! Не знаешь, право, что хуже.
        Яна вытряхнула несчастные лисички в тарелку, а камень в панамке спрятала чулане в ящике с инструментами. Только она сама ими и пользовалась. А под подушку нельзя. Кто знает, что Алина там ищет время от времени.
        Думала девочка, что не заснёт от потрясений нынешнего дня. Ан нет, заснула в секунду.
      
       *   *   *

       До отбытия Алины на работу, нужно было вести себя как ни в чём не бывало. Яночка справилась. Бросив перед уходом:
       - Видишь, я же говорила, что уже грибы пошли, а ты не верила, - тётушка подхватила сумку и убежала на станцию.
      Яна прибралась на кухне, морально готовясь идти с повинной к дяде Виктору. Ну и вот. Хватит тянуть. Пора двигаться. Но, понятно же, что никто не удержался бы от искушения ещё раз рассмотреть такой красивый драгоценный камень. Или, может, полудрагоценный, но от этого не менее замечательный. Яна не удержалась, конечно. Она устроилась на верхней площадке наружной лестницы на второй этаж и принялась разглядывать, вертеть и восхищаться.
       В березах свистели птицы. Трещали дрозды, тоненько пела зарянка. Кукушка упрямо вела свою партию. Славка-черноголовка соперничала с соловьем. Заливались зяблики. Яночка подняла взгляд и впервые увидела иволгу, золотую лесную свирель.
       - Это добрый знак! - улыбнулась она. Всем известно, что иволгу просто так не увидишь. Значит, решила девочка, когда она сейчас явится с камнем к хозяевам Поющего Дома, они не будут ругаться и поверят, что она не воровка. А вот интересно, где их сын-хулиган?
       О! Да вот же он! В городе, в автобусе, в такую жару! Он мечтает о газировке. Выпрыгивает на остановке и бросается к ларьку, смешно протянув вперед руки. И как будто натыкается на стекло. И остается стоять как фонарный столб, дико озираясь по сторонам. Люди словно тоже натыкаются на что-то. Они обходят мальчика так, будто он стоит в банке. Вдруг парень поворачивается и смотрит на нее. На Яну. И машет на нее бумажником в вытянутой руке… Там, в глубине зеленоватого камня...
       Сойки заголосили и зашуршали в ветвях дуба над лестницей. Девочка опомнилась, помотала головой.
       - Тьфу, чушь какая-то! Тепловой удар случился. В такую погоду каждый день может случаться.
       И, спрятав зелёный камень в панамку, понеслась отдавать его законным владельцам.


       * * *

       А законных владельцев не было дома. Ворота были заперты, на звонок, стук и крик никто не вышел. Зато появилась соседка и, отругав Яну за шум и гам, сообщила, что Виктор и Настя ещё вчера, вечером попозже, уехали на машине с чемоданами.
       - Как это, с чемоданами? Куда? Надолго?
       - Да откуда ж мне знать-то? Давеча говорили, что собираются на курорт. Вот, видимо, и отправились.
       - С мальчиком своим?
       - Янек, вроде, в городе с няней должен остаться.
       - Ясно.
       И вот что теперь делать? Конечно, никто не помешает вернуться сюда, когда хозяева приедут. Но вдруг Яна опоздает, и пропажу камня обнаружат раньше? Придётся поговорить с мальчишкой, если няня привезёт его в Грибоедово. Попросить, чтобы позвонил родителям, объяснил... Но… Как это - поговорить с мальчишкой? Вот ужас-то где! А если Алина узнает, что отношения племянницы с парнями вышли за пределы шмяканья учебником по башке за приставания на уроке? Яночка влипла!
       Так она страдала целый день, почти до вечера. За это время четыре раза перепрятала камень. Ведь если тётя найдёт, то заберёт и не отдаст. Дальше два варианта. Первый - Алина сама отнесёт находку Виктору. Обязательно с прибаутками о том, что Яна такая вот глупая, взяла чужую вещь. Да разве можно! Но всё-таки ещё ребёнок. Может, исправится? Хорошо, что у вороватой девочки есть честная тётя. Пожалуйста, заберите вашу собственность. Случалось на Яниной памяти уже нечто подобное, да. Второй вариант - Алина просто оставит красивый камень себе. Потому что, ну не было же никого дома, значит, людям не нужно. А нашей семье пригодится. И вообще, это же ты, Яночка, взяла, а теперь осуждаешь тётку, которой тебя поить-кормить требуется, деньги добывать непосильным трудом? Такое тоже бывало.
       Яна решила для успокоения ещё раз полюбоваться на свою находку. Теперь она прятала камень в чёрном шерстяном бабушкином носке, который хранился в коробке с другими обносками всю её жизнь на случай, вдруг найдётся второй из пары. Поглаживая глянцевый зеленоватый бок, девочка думала, что, если она явится к Янеку с этим камнем, то по любому ведь случится разговор. С таким симпатичным мальчиком. Тем более, что его родители намекали, будто он и сам не прочь с ней поболтать... Разговор, значит, да... Насчёт древнего меча, примет, обычаев, родников... Очень хорошо... Главное, чтобы Алина не узнала, а Янек побыстрее приехал в посёлок...
       И вдруг – гоп! – мальчишка торчит у окна. Совершенно настоящий, не воображаемый! Очень лохматый и очень злой.
       - А-а-а! – завопила Яна и швырнула в него камнем в носке. Он подставил сумку и отбился. Зато половина дедушкиного сапога без подмётки попала ему прямо в живот.
       - Дура! – заверещал он и бросил сапог обратно.
       - А-а-а! – продолжила Яна и хватила его подушкой.
       - Отстань! – взвыл мальчишка, отбиваясь сумкой, - Отцепись!
       - Сам отстань! – голосила Яна, пиная его ногами.
       Парнишка схватил ее за щиколотку, и Яна полетела на кровать. Он закрутил ее в покрывало и сел сверху, как на полено. И, кажется, стал еще злее, чем был.
       - Ты, чучундра, хоть понимаешь, что оторвала человека от важных дел? Зачем звала? Чтобы подраться? Ещё утром подозревал, что весь день кувырком пойдёт.
       - Да кто тебя отрывал-то? Ты сам залез.
       - Чего?
       - Влез в окно. Вдруг раз - и ты у окна!
       - Ха-ха! На второй этаж! И ты не услышала, как я там ползу наверх по плющу? Для чего, интересно, мне такие сложности?
       - Не знаю. Не мог через дверь войти, как все люди? Постучался бы…
       Мальчишка заржал.
       - И ты бы на меня гавкнула и укусила.
       - А ну, пусти!
       - Ага, сейчас! Объясняю для безумных, как дело было. У тебя есть камушек. Зеленый. Не знаю, как к тебе попал, но раз попал, так это ты.
       - А вот и нет! Нет! Вообще, всё не так было. Я вчера твоим родителям объяснила. Это случайно вышло. Я не воровка!
       - Обалдеть! Действительно, девчонка из моего собственного посёлка! Я в шоке! Мне намекали, конечно, что это возможно…
       - Я не воровка. Пусти! Объясню.
       - Как раз наоборот.
       «Значит, это он вор», - истолковала Яна слово «наоборот». Влез по плющу внезапно.
       - И намекали, и даже прямо говорили, и даже сказали, что вот-вот, но я же не знал, что сегодня, и дела имел разные в городе, и даже в гости собирался, но не к тебе. И тут ты! Ну и почему вдруг сейчас-то? Ух, эти родители!.. У меня же послезавтра соревнования! И только потом я должен был сюда приехать. Понимаешь?
       - Нет.
       - Няня Таня с ума сойдёт.
       - Ты заговариваешься или как? – всерьёз обеспокоилась Яна. По её мнению, парень нёс околесицу. Вот потому мальчишка и бросился лезть в окно, что с ума сошёл. И тут хорошо бы «Скорую помощь» вызвать. Она осторожно спросила:
       - Мама и папа твои где? На каком таком курорте?
       - На очень хорошем.
       Это было так удивительно: уехали, бросив сумасшедшего мальчика. Вроде, ещё недавно его любили… Хотя, есть же няня Таня…
       - Слушай, - пропыхтел Янек, я тебя отпущу, но ты не дерись. Всё тебе расскажу, как мне велели. Ну, знаешь, про камень тот. У тебя который. Всё спрошу честь по чести. Согласна ты или же нет. Ты сгоряча решение принимать не должна. Отказаться можешь вполне. Но мама и папа говорят, характер у тебя очень правильный. Семья такая… Как надо. И, если не ты, то кто же? Ботинками кидаться не нужно.
         Осчастливив девчонку этой бессмыслицей, Янек и вправду её отпустил.
         - Это половина дедушкиного сапога. А камень вон там, в бабушкином носке. Забирай, пожалуйста. Можешь вместе с носком. Ещё раз повторяю: камень случайно упал мне в панамку. Я только потом обнаружила. И уже ходила к твоему дому, отдать хотела. Но там не было никого. Соседка видела, что я приходила. Уф! Запыхалась прямо с тобой. И! Ни на что не согласна. Нет.
        - А какой-нибудь лимонад у тебя есть?
        - Нет. Вредно.
        - Сок?
        - Нет. Дорого.
        - Вода?
        - Вода есть.
        - Если нет заварки, я из дома принесу. Быстро сбегаю.
        - Ты чай, что ли, хочешь?
        - Ну… И чай. И рассказать тебе…
        - Нет.
        - Но сказку могу рассказать?
        - Сама я знаю сто сказок.
        - Сердитая ты какая-то. Просто чай попьём, а я тебе историю расскажу, какую ты не знаешь. Если у тебя нет печенья, я быстро сбегаю…
        - Баранки есть. Ладно, пошли чай пить. И ты расскажешь мне, зачем в окно влез.
        - Не влезал я в окно. Это из-за тебя всё. Камень, который в носке, исполняет желания. Ты что-то подумала про меня, и - раз! – я тут. Считай, что не влез, а влетел.
        - Враки всё. Волшебных камней не бывает. Летающих мальчиков не бывает. И вот ещё не хватало - думать про тебя! Я тебе скажу, почему всё: это солнечный удар. Ладно, забирай каменюку, и пошли вниз.
        Тут Янек сделал большие глаза, растопырил пальцы и прошипел страшным голосом:
        - Никогда не давай мне в руки Сердце Реки! Не имею права ни прикасаться к нему, ни смотреть на него.
         - Родители боятся, что испортишь?
         - Никто из нас не должен этого делать.
         - Но Сердце Реки - ваша семейная ценность. Для чистоты воды.
         - Мама сказала? – захихикал Янек. – Всё не так. Всё хочу тебе про него историю рассказать, а ты брыкаешься.
         Поняв, что от выслушивания историй не отвертеться, Яна вздохнула и повела гостя чай пить.
         - Теперь, - сказал Янек, - Сердце Реки должно у тебя быть. Но и тебе лучше на него не таращиться. Это коварная штука. Раз – и ещё кто-нибудь влетит. Но не я. Кто-нибудь гораздо хуже.
         Яна нервно захихикала. Едва удержалась, чтобы не ляпнуть, мол, хуже куда уже?
         - Мне ваш булыжник не нужен. На кулон, например, не годится.
        - Ну как так можно! Девчонки только о побрякушках думают! Даже в такой момент! А что, кроме баранок ничего нет?
        - Суп есть. И макароны по-флотски. Салат ещё. Сама приготовила.
        С гордостью за свои кулинарные изыски, Яна наполнила тарелки. Легкомысленно пропустив мимо ушей упоминание о каком-то этаком моменте. Янек приступил к обещанной истории. После того, как сто лет объяснялся по телефону с няней Таней, мамой и папой. Яна не очень вникала. Смотрела на часы и размышляла, не будет ли Алина ругаться, что племянница потратила продукты на гостя. И что ещё хуже – что она с ним разговаривала. С мальчиком и балбесом.
          Янеку деваться было некуда, и он сказал, повторяя наизусть слова, передающиеся в их семье из поколения в поколение:
       - Камень Сердце Реки - проклятие нашего рода, сделанное руками моего предка и хранящееся в нашей семье. Видела, он завернут был? Это чтобы никто из нас не поглядел в него. Даже случайно.
       - А то что? – поразилась Яна. - Козлёночком станешь? Забудешь, какое желание загадать собирался? «Бе-е! Хочу сена!»
       - Желание – это ладно. Это бы и пускай. Но может исполнить что-нибудь очень подсознательное. А в подсознании, знаешь, что может быть? От этого все беды нашей семьи и нашей земли.
       - Какой земли? Огородной?
       - Ты же видела Поющий Дом? Это кусочек родины моей мамы и моего папы.
       - Да, все знают: они там жили. Кто ещё у тебя есть?
       - У меня есть сестра. Двоюродная. Дочка дяди и тети. Есть ещё один дядя. Только я его с семи лет не видел.
       - Понятно. Твои родители с ним в ссоре. Вот и Алина всегда с кем-то в ссоре. Но она не со зла. Просто никто не понимает ее возвышенную душу, которая…
       - Чего? – загоготал пакостник, - Мой дядя живет далеко. Мы просто не пересекались. Чтобы моя семья перессорилась?! Да никогда! Алина тебе настоящая тётя?
       - Она сестра моей мамы. Старшая.
       - А мама где?
       - Она, конечно, где-то есть. У неё новая семья. Думаешь, переживаю? Ни капельки. Мамочке должно быть хорошо. Мне тоже ведь хорошо. Я с Алиной живу. Она не сдала меня в детский дом. Хотя могла бы. Она всегда мне об этом говорит. Мама не бросила меня под забором, а оставила со старшей сестрой, которая заботится обо мне. Папа… Папу я как-то видела. Может, даже два раза. Может, три. Маленькой тогда была. Где он, Алина не говорит. Как он выглядит, я не очень хорошо помню. Мне кажется, он в тюрьме сидит. Вид у него подходящий. Но мне хорошо. Я с Алиной живу. Она не сдала меня в детский дом. Не отдала папаше, которому не до меня. Не оставила под забором.
       - Подарила тебе половину дедушкиного сапога… - подсказал мальчишка.
       - В хозяйстве всё пригодится, - вздохнула счастливая племянница. И потыкала носком кроссовки кучу разнокалиберного хлама у стены. Здесь было много чего интересного. Поломанные керосинки, сплющенный чайник, изношенная садово-огородная одежда, стаканчики для рассады, развалившийся утюг со сгоревшим проводом, школьные тетради вообще неизвестно чьи, но не Яны и не Алины. Газеты тыща лохматого года, коробки и флаконы из-под лекарств, щепки, обломки лопат и тяпок… Почему это всё на кухне? А в сарай уже не влезало. Яна не любила хлам. Хлам мешал ей жить. Кучу она накрывала древним пледом и связанной лично салфеткой. – Да, пригодится. Возможно. В вашей семье вот же носятся с каменюкой.
         - В нашей же семье каменюку и сделали. Можно сказать, изобрели. Мой пра-пра-пра-прадедушка. Назвали меня в честь него, но гордиться-то нечем. Он был не очень хорошим человеком. Местами даже плохим.
      


       * * *

       Шестьсот лет назад маленький Ян Лаэнса, которому стукнуло тогда лишь двенадцать, бродил по обширным землям своего мира, который зовётся Иллен. Он был до смерти напуган внезапным нападением на Белый Остров врага своего отца. Мальчик чудом уцелел, но был изгнан из родного дома и из родной страны.
       Он жил в лесах и полях, среди людей, эльфов и себе подобных созданий. Он посетил Анорру, Н’дэр, Вэрлетт и Нетум, страны, лежащие вдоль берегов священной Золотой Реки.
       В ту пору не было покоя. Снова поднимал голову раздор, вспоминались старые обиды, осматривалось дедовское оружие. Все страсти, утихшие было не без участия семьи Лаэнса, возродились вновь, едва вспыхнул мятеж. Сама природа переполнилась энергией безумия. И только ее страшные причуды удерживали народы в границах их стран, а маленький мир - от всеобщей резни. Не очень-то повоюешь, когда приходится бороться с последствиями озверевшей стихии.
       Бесконечные ливни сменялись разгулом бешеных горячих ураганов, наводнения – засухой и пожарами. Стерлись границы между сезонами. Земля почти перестала приносить плоды, стада оскудели, города и деревни посетил мор. Голод стал привычным состоянием. И, просыпаясь на грани ночи, люди боялись, что солнце не взойдет.
       И тогда взоры всех обратились на юного бродягу - на последнего из рода Хранителей.
       Мальчик был полон юношеского максимализма и по уши напичкан всевозможной романтической ерундой. Типа мыслей о самопожертвовании во имя всеобщего благополучия и представлений о том, каким это благополучие должно быть.
       Ян Лаэнса был образован и талантлив. Он был волшебником, как и все Хранители Вод Иллена.
       Но мальчик рано лишился родителей, и некому было примирить бушующие в его сердце противоречия.
       Кое-кто даже говорил потом, что природные катаклизмы того времени – отражение всего, что происходило в душе последнего Лаэнса. Ибо ненависть, нетерпимость, легковерие и жажда мести стали ее частью наравне с тем ценным и добрым, что она приобрела в дни счастливого детства.
Вы скажете, многие одержимы все тем же, но при чем тут стихии?
       При том, что слишком многое зависит от Хранителей Вод и Золотой Реки, сердца мира.
       Широкий могучий поток обладал, по преданию, собственной душой.
       На самом же деле Золотая Река – создание нежное. Она нуждается в защите тех, кто знает ее характер. Слишком все взаимосвязано. Но равновесие нарушилось в тот день, когда мятежники перебили семью Лаэнса.
       И вот последний из них пришёл туда, где земля, где вода и небо слышат помыслы их обитателей, где каждая молитва, каждая невысказанная тайна достигают слуха божеств, в которых ты веришь.
       На Забытую Скалу, не обозначенную ни на одной карте.
       Ян Лаэнса нес с собой меч Хранителей, чудом обретенный им после нескольких лет скитаний. И ещё – зеленый камень, то ли добытый в недрах гор, то ли искусственно созданный. Повзрослевший Хранитель стал не только великим магом, но и знаменитым мастером.
       Камень был назван Сердцем Реки. Он должен был вернуть покой и равновесие в этот мир и в душу своего создателя. Он помнил мечты своего хозяина о всеобщем благоденствии, о мире и плодородии. Мастер делал свое дело с мыслями о тех, кого он полюбил в своих скитаниях, о ком тревожился, кому сейчас невыносимо плохо.
       Помыслы о жестокой мести, ненависть и горечь юный и романтичный Ян прятал глубоко в тайниках души даже от себя самого.
       На Забытой Скале Хранитель сказал, положенные слова и вдохнул жизнь в Сердце Реки.
       Камень занял свое место на рукояти фамильного меча. Что само по себе странно.
       И все стало так, как мечталось.
       Обитатели мира сплотились вокруг Яна Лаэнса.
       Белый Остров был возвращен ему без боя. Разбойная эта шайка сдалась на милость великого человека.
       Но он осуществил свою месть. И сам ужаснулся своей жестокости.
       Через множество лет, когда юного Яна стали называть в Лесном Крае «наш старый король», мятеж вспыхнул снова.
       Теперь восставших возглавили двое. Один из них – тот, кому в прошлый раз удалось бежать от гнева Хранителя, зачинщик первого мятежа.
       Второй – порождение искусственно созданного равновесия. Демон Сплошной Пустыни, которому слова Мага и Мастера придали человеческий облик. Смертельный враг рода Хранителей Вод. Воплощение равнодушия и хитрости. Так говорят про него.
       Акорс.
       Это был его первый поход. Заклятие Равновесия было ещё сильно, и мятежники тогда были разбиты.
       Ян Лаэнса, умирая на поле боя, говорил, что это справедливая плата за то, что он сделал. Он заклинал сыновей не пользоваться Камнем, ибо тот может влиять на события, а результат непредсказуем. Он умолял их даже не глядеть на кристалл, обмотать его чем-нибудь непрозрачным и убрать с глаз долой фамильный меч. Сыновья поклялись не допустить, чтобы Камень попал в чужие руки, и при первой же возможности уничтожить его.
       Но прошло почти шестьсот лет, а Сердце Реки все еще находится в руках Лаэнса. Потому что старый Ян не успел объяснить ни того, что нужно, чтобы безопасно его разрушить, ни назвать того, кто способен сделать такое. Были попытки, но всё заканчивалось очень и очень плохо.
       Эжен, младший из трех братьев Лаэнса, нынешних представителей семьи, дядя мальчишки, влетевшего в окно, ляпнул об этом в своем знаменитом предсказании, известном всему Иллену. Как всегда, к удивлению его самого, сказанные наугад, для пущего эффекта, слова начали сбываться.
       Получалось, что сомнительная честь возиться с кошмарной реликвией выпала Яне. Почему?
       - Я удивлён больше всех, - хмыкнул хулиган. – Хотя, наверное, нет.


       * * *

       - Вот, допрыгалась, - протянула Яна, - волшебники лопают мой салат. Прямо у меня на кухне.
       - Очень вкусный салат. Всё очень вкусно! – подскочил Янек.
       - Но сказка хорошая. Нормальная сказка. Рассказываешь с выражением. Я поняла. Солнечный удар – это конечно. Но ещё – ты выдумщик. Фантазёр. Придумал игру в волшебников. В эти, как их там? В артефакты. Можно и поиграть, да. Ты, наверное, больше любишь не в компьютере игры, а настоящие. Шалаш в лесу. Секретные записки. Тайники. Карты. Домик на дереве. А ещё начитался всякого. Насмотрелся. Я тоже читала, смотрела фильмы. Наверное, ты с мальчиками играешь в эту игру. Вам не хватает… Принцессы, например. Чтобы спасать, прятать, обучать мечом махать. Давай, я буду с вами играть. Я найду время. Мне нравится! Буду хранить Сердце Реки в этой куче, ставить крестик на карте и прятать её в дупле. Твои родители подыгрывают тебе? Вот здорово! Это огромный, великий, интересный квест! Я умею играть на дудке. Могу выстругать из прутика волшебную палочку. А ещё в шкафу есть старый тюль. Будет платье принцессы! Договорились. Только по будням. Чтобы не знала Алина. Можно придумать много чего интересного. Только когда она в городе. Начнём прямо завтра. Ага?
       - Ну, - уныло ответил Янек, - в принципе, ага. Мне было сказано так. Если доведётся нам с тобой говорить до того, как мои родители поговорят с тобой…
       - А сами свинтили на курорт…
       - Мне надо просто рассказать тебе это всё. Пожалуйста, считай, что это сказка. Или игра. Кстати, идея отличная, я прямо загорелся… Предупредить, чтобы в камень ты не смотрела. Чтобы спрятала. Чтобы береглась… Ну… Прямо скажем, Акорса береглась. Мало ли что. Вдруг он знает, когда кто-нибудь в камень таращится.  Ладно, если честно, то знает. Но пока ещё раскачается… Пока сообразит, где всё происходит… Мама и папа вернутся и сами с тобой обо всём переговорят. А ты пока будешь думать, думать…
       - И спячу…
       - И будет легче разговаривать. На разные серьёзные темы. Мама с папой не могли не уехать. Так уж получилось. Алине ни о чём не говори. Вопросов не задавай.
      - Завтра приходи на поляну. Я выйду, и поиграем в древнее королевство волшебников.
     - Нет в Москву поеду. Соревнования у меня послезавтра. Поиграем потом.
     - Хорошо. А теперь тикай, Алина скоро вернётся. Мне ещё посуду мыть.   
     - Помогу, - вызвался Янек. Собрал тарелки, сверху водрузил чашки и поскакал к крану. - Чего стоишь? «Ферри» давай.
       - Нет. «Ферри» дорого.
       - Мыло давай.
       - Не так ты моешь.
       Забрала тарелку и стала драить ее пучком травы, поясняя:
       - Травяной сок разрушит жир.
       - Тебе кто это сказал?
       - Алина.
       - А-а! – и мальчишка стал таскать вымытую посуду на стол. - Кстати, тот ручей, что ты видела – это исток Золотой Реки.
       - Да, как будто другой мир. Таинственная карта у вас с мальчиками есть?
       - Вот ужас как устал с тобой. Весь язык отболтал! Не веришь мне, я знаю. Папа так и говорил. Да что там! Я сам так и говорил. Ладно, не верь. Будет тебе таинственная карта. Потом как-нибудь. Если только на камень смотреть на станешь.
        - Да! Это волшебное условие, которое нельзя нарушать. Я знаю. В сказках всегда так.
        Янек скорчил рожицу. Несмотря на отболтанный язык, ему хотелось ещё поговорить.
         - Вот ещё чего расскажу, начал он. - Когда папе было шестнадцать лет, а дяде Эжену – семь, Акорс опять напал на Белый Остров и, прикинь, захватил его. Папа увёл уцелевших сюда. Но им надо было где-то жить. Папа спрятал здесь Исток. Над ним стоял Поющий Дом, и он прихватил его тоже. Так он уберег Реку от Акорса, а людям добыл жилье. В нём и жили, пока Акорса не прогнали.
       - Ага, - подхватила Яночка, - заодно прихватили мельницу, кузницу, амбар и этот, как его? Элеватор. Сквозь космическое пространство четвёртого измерения. В тридесятом царстве.
       - Мой отец волшебник. Сказал же.
       - Всё, сил моих больше нет. Иди домой. Телепортируйся.
       - Вот и пойду, - обиделся мальчик.
       - А то скажешь сейчас, что ты какой-нибудь вампир. Или привидение.
       Парнишка от смеха согнулся в три погибели.
       - Ты ещё скажи, что я водяной. Как раз угадаешь.
       - А кто же? Если ты Хранитель Вод, то ты он и есть. А может, ты вообще оборотень.
       Внезапно мальчик обозлился. Его глаза гневно сверкнули.
       - Балда! Придерживай свой язык!
       - Сам дурак!
       От калитки послышался голос, это вернулась Алина:
       - Дети, что за выражения? Яночка, что же ты не встретила меня? Я волнуюсь: кто же сумки мне донесёт? Что с ужином? Надеюсь, он сегодня вкусный, а не как обычно?
       Янек хмыкнул, хрюкнул и вышел на дорожку:
       - Ужин вкусный, мне очень понравился. У вас, тётя Алина, прекрасная…
       Он, конечно, хотел сказать «племянница», но девочка разгадала и сильно ущипнула его за плечо. В последний раз, когда кто-то похвалил Янину готовку, обид и скандалов хватило на целый месяц. Чтобы этого не повторилось, Яна теперь молчит, когда тётя хвалится тем, как здорово обучила её кулинарничать. Или даже тем, что всё сама же Алина и приготовила.
       - Прекрасная причёска, - понял догадливый мальчик. – Прекрасная, очень красивая и модная. До свидания, я пошёл.