Македонское наследие. Глава 21

Глава 21. История Руфины.

       Ум человека, занимающегося научной работой, поневоле становится рациональным. Без способности к анализу, сопоставлению различных факторов и фактов, умению их обобщать или отбрасывать второстепенные, выделяя главные, делать из оставшегося нужные выводы и понимать где причины, а где следствия никогда бы не делались большие открытия в науке. И еще один маленький нюанс – нужен талант и большая работоспособность, в науке по наитию можно забрести черт те знает куда. На одной интуиции далеко не уедешь, это уж будьте уверены … Тот же лорд Исаак Ньютон с пресловутым яблоком, упавшим ему на голову, вряд ли интуитивно и по этой счастливой случайности открыл для нас закон всемирного тяготения. Это не более, как научный анекдот. За ним стояли годы упорной работы и размышлений, анализа множества явлений и событий, падение яблока не более чем катализатор для усиленного включения мозговых резервов, позволивших сделать такой важный вывод. Гений на то он и гений, тем и отличается даже от одаренного человека, что может внезапно, казалось бы, прийти к исключительному по важности и значимости озарению…
       Сергей Курмангулов не считал себя гениальным ученым, он был одаренным от природы человеком, развившим свои способности годами кропотливой научной работы и достигший значительных высот в деле, которое он выбрал для себя. Не считаться с мнением или познаниями профессора Курмангулова в вопросах истории и археологии было бы верхом неразумности и самонадеянности. Поэтому Сергей мог понять руководство фонда, пообещавшего щедрое финансирование его исследований, но ведь «обещать – ещё не жениться», как говорит пословица … Он понимал, что больших средств под одно только имя ему не дадут, потребуют сказать – для чего, а что мы ищем, профессор? Вывод же, к которому он пришел еще в Новосибирске, был настолько невероятен и вместе с тем логичен в своей кажущейся простоте, что историк не разрешал себе его обнародовать до тех пор, пока не получит подтверждение ему. А оно, подтверждение, было именно здесь, в Греции, и он уже почти дотронулся до него рукой, осталось ещё немного усилий для достижения самой заветной его мечты…
       На террасе появились Лазарос с коробкой сигар в руке и Софоклис, кативший сервированный столик на колёсиках.
       - Профессор, а вы разбираетесь в цветах? – задал ему странный вопрос Начос.
Софоклис вынес на террасу два плетеных кресла-качалки и поставил их у столика. Сергей вопросительно посмотрел на Лазороса, тот жестом пригласил парня присоединиться к ним, ничего важного обсуждать не предвиделось, и Сергей был рад видеть молодого грека, как ни как, а Софоклис был с ним в одной связке там, на «поющей горе».
       - Надеюсь, Лазарос, вы ещё не забыли, что я историк, а не ботаник – ответил Сергей, усевшись в удобное для отдыха кресло. Не хотелось сейчас говорить на серьёзные темы, Лазарос опять безошибочно угадал его настроение. – Но мой дед был большим любителем цветов, они и сейчас растут в его доме. Это очень далеко отсюда …
       - Вы не поверите, Сергей, но этот красивый цветник – заслуга Софоклиса. – Начос не дал ему возможности погрустить о доме. Историк удивленно посмотрел на молодого атлета, его внушительный вид никак не ассоциировался с цветочками. Тот смущенно улыбался … Впрочем, чему удивляться, трудно не быть поэтом на этой земле. Хотя бы тот же Александр Македонский, и стихи сочинял и народа истребил немало. История знает немало и других примеров, когда в одном человеке уживаются и тиран и поэт, жестокие люди зачастую сентиментальны, две крайности поведения и характера такого индивида уравновешивают друг друга, иначе просто не выдержит психика …
 Вспоминали поездку в горы и путешествие по Эгейскому морю, Сергей спросил про Селену. Телохранитель, засияв глазами, сказал, что у неё всё хорошо, завтра она приезжает в Афины. Посидев немного со старшими, насколько позволяли приличия, молодой грек ушел. Его патрон не утерпел, все же заговорил о делах:
       - Профессор, как же всё-таки быть с Дианой Ковальци? – в задумчивости сказал он, приглашая продолжить прерванный разговор. – Раз уж она сказала, что намерена поработать вместе с вами, то от своего она так просто не отступится. Уж я-то её знаю, поверьте мне на слово…
       - А что гадать, Лазарос? – Сергей тоже не был сейчас готов к ответу, ему не хотелось выбрасывать из колоды такую сильную карту, как Диана. Она нужна была, как противовес устремлениям фонда единовластно распоряжаться результатами исследований, ежели таковые будут. В этом он не сомневался … - Нужно встретиться с ней еще раз и обсудить, что она имела в виду под совместной работой. Если мне не интересна будет предложенная тематика, то я никаких обещаний, тем более своего согласия, давать не буду.
 Цветы у Софоклиса пахли даже в середине дня, похоже, он действительно знал толк в этом непростом деле. Лазарос задумчиво посасывал сигару, не замечая, что пепел упал ему на выступающий живот.
       - Вот-вот, Сергей, этого я и боюсь. Наверняка Диана приготовила для вас что-то интересное … - сказал он, стряхивая пепел – Она никогда просто так ничего не говорит, ума ей не занимать. Но, вы правы, попусту гадать нечего.
Историку вдруг очень захотелось увидеться с Руфиной, он уже достал было мобильный телефон, но передумал звонить при Начосе и стал прощаться, пообещав тому связаться с ним после разговора с Дианой Ковальци.
 
       Руфина явно ждала звонка Сергея, она ответила сразу. Она только что привезла сына домой и поэтому предложила ему приехать к ним. Сергей отказался, сказав, что им нужно серьёзно поговорить с глазу на глаз и лучше им увидеться через час в их кафе, которое так им полюбилось. Журналистка согласилась …
 Сергей был слишком взволнован предстоящим разговором, ему требовалось время, чтобы успокоиться и продумать разговор, с любимой женщиной нужно быть тактичным. Он увидел вывеску ювелирного магазина и вошел внутрь. С любезной продавщицей они долго выбирали кольцо с камнем, Сергей знал, что по гороскопам Руфина Водолей, продавщица, посмотрев какую-то брошюру, сказала, что её камень сапфир. Наконец выбор сделан, Сергей убрал коробочку в карман. Он уже решил: если его возлюбленная чиста перед ним и будет правдива, то он сегодня же сделает ей предложение. Если же нет…, пусть это кольцо будет его прощальным подарком Руфине.
Он уже сидел в кафе за столиком у окна, где они обычно бывали вдвоём, когда на входе показалась женщина, о которой он не переставал думать в последние сутки ни на минуту. Руфина легкой походкой подошла к столу, сегодня она выглядела просто чудесно, время было обеденное, мужчины, обедавшие в популярном заведении, провожали её взглядами, поворачивая головы вслед.
       -Сережа, наконец-то ты освободился… - в голосе у женщины звучала почему-то грусть – Я извелась за эти сутки, мне показалось, что мы не виделись уже месяц …
От этой печали и недосказанности, скрытого в подтексте признания, у Сергея свело скулы так, что он не мог произнести ни слова. Профессор молча смотрел на любимую и от его взгляда теплел взор Руфины, он всё говорил ей глазами. Между ними снова, как и раньше, протянулась та тонкая, неосязаемая для посторонних, но прочная ниточка безграничного доверия и любви, она, эта тонкая связь двух любящих людей, скрепившая их сердца и, главное – души, бывает очень прочна, бывает нет … Но она есть, как и что притягивает друг к другу разных людей, почему тебе подходит именно этот индивид, а не другой, ведь при виде объекта твоего избрания начинает учащенно биться сердце, мир меняет свои недавно тусклые и обыденные тона на мажорные и душа начинает петь… Это одному Богу известно, или кому-то ещё, там на небесах, где предрешаются браки и союзы двух сердец, Сергей не думал об этом. Он знал твердо одно – если человек тебя искренно любит, то врать тебе он не в состоянии, если это не ложь во спасение … Глаза Руфины не лгали, они молили о понимании и ответном шаге навстречу её чувствам, в голове у него назойливо повторялась невесть как залетевшая фраза из какой-то песни:
«… Не покидай меня, любимый! …»
Или об этом молил взгляд женщины, седьмым или бог его знает каким чувством почуявшей и понявшей его состояние? Любящая женщина способна на многое, тут уж не отнять, не прибавить и понять действия той половины человечества, которую самодовольные мужчины называют слабой, их поступки в состоянии влюблённости, иногда не может и сам Создатель. Россказни про ребро Адама – всего лишь жалкая попытка сильной половины человечества оправдаться перед самими собой в своей несостоятельности перед таинствами женщин, перед непониманием их природы и загадочностью, без этой тайны труднее было бы жить, а то что гораздо скучнее, это уж совсем очевидно…
       - Руфина, но я действительно был очень занят. – Голос не хотел его слушаться, Сергей говорил хрипло, словно что-то ему мешало. Он откашлялся, достав из кармана платок, приложил его к губам. Женщина встревожилась …
       - Что такое, Сережа? Ты не заболел?
       - Да, но это произошло уже давно, с тех пор, как я увидел тебя. Это странная болезнь и ты знаешь ей название … - Профессор уже улыбался, оттаяла и Руфина. Им снова стало легко и уютно в этом кафе, правда былая беззаботность уже ушла из их ощущений.
       - Прости меня, Серёжа, я виновата перед тобой. – Что-то не давало ей до конца расслабиться и почувствовать себя снова счастливой. – Мне нужно было рассказать тебе раньше, и мама мне так советовала. Ты ей очень понравился …
Сергей погладил и слегка пожал её руку, она вздрагивала от волнения, длинные пальцы с короткими, но ухоженными ногтями иногда судорожно выбивали короткую дробь по столешнице. В другой руке Руфина крутила пустой бокал, он налил ей красного, как взволнованный румянец на её щеках, вина …
       - Я поняла, что ты засомневался в … моем отношении к тебе. – Руфина благодарно улыбнулась, и всё же разговор явно давался ей нелегко. – Знал бы ты, как я сомневалась поначалу. Кто ты и кто я … Ты известный на весь мир ученый, а я … Я, по сути, простая секретарша, хоть и с журналистским дипломом. Ты не перебивай меня, Серёжа, мне и так не легко. – Она сделала глоток вина и попросила сигарету, рука её дрожала. Сергей поднес зажигалку …
       - А поначалу, когда мы перебрались в Афины, я долго не могла устроиться на работу, мой советский диплом не впечатлил никого из работодателей. Мне пришлось работать уборщицей, я мыла полы в танцевальном классе, помогала в костюмерной и много чего ещё делала в местном театре. Там всё и случилось, я нашла, как мне тогда казалось, свою любовь. Он был солистом труппы и надо сказать превосходным танцором, недостатка в поклонницах у моего избранника не было. Я уже не бегала по театру с тряпкой, не вытирала пыль и не натирала полы воском, мне поручали более серьёзные дела, иногда я помогала редактировать режиссерам сценарий или либретто будущей постановки. Почему он обратил внимание на меня, для меня до сих пор остается загадкой. Но, тем не менее, так случилось… - Сергей слушал рассказ заинтересовано, женщина, сидящая перед ним глубоко переживала воспоминания, видно было, что и сейчас ей нелегко вспоминать тяжелые времена своей жизни. Он понимал, что Руфине необходимо высказаться, снять с себя груз прошлого …
       - Ухаживал он красиво, после спектаклей приносил в мою комнату охапки цветов, приглашал на банкеты в рестораны, в общем, через полгода мы поженились, я переехала к нему жить. Еще через полгода родился сын, все было прекрасно … Но после рождения ребенка мы стали как-то отдаляться друг от друга. Муж все чаще стал задерживаться после спектаклей, а я была полностью занята ребенком и домашним хозяйством, так уж нас армянок воспитывают для семейной жизни – семья это главное для наших женщин. Муж на ребенка обращал мало внимания, раздражался от его плача, ночью уходил спать отдельно от нас, мне иногда казалось, что наш ребенок только досадная помеха или оплошность для него и в его планы он не входил. Так продолжалось год с небольшим, пока я не поняла, что тоже стала ему безразлична … Я терпела, надеялась, что это пройдет и муж снова станет внимательным к нам. Чем дальше, тем больше мы отдалялись, муж мог себе позволить по нескольку дней не появляться дома, объясняя свои отлучки тем, что занят подготовкой к очередному спектаклю, а дома он не может сосредоточиться и настроиться. Я попробовала наводить справки в театре, тогда он закатил грандиозный скандал и ушел … на этот раз он отсутствовал больше полумесяца.
Руфина остановилась, Сергею показалось, что она заново переживает прошлое, обида на мужа все еще сидела в ней. Он покачал головой, понимая каково быть в чужой стране «соломенной вдовой» с ребенком на руках, одной. К родителям она уйти не могла, не позволял кавказский менталитет, по которому жена подчиняется мужу во всем. Официант реакцию Сергея понял по своему и подошел к их столику, ожидая нового заказа. Профессор, поразмыслив, попросил принести еще вина и легкие овощные салаты. Руфина собралась с силами и продолжила свою печальную историю:
       - Возможно, ты не знаешь, Серёжа, но в балете зачастую не обходится без травм. Танцоры, испытывая боль, все же вынуждены выйти на сцену и отработать свою партию, да так, чтобы зритель ничего не почувствовал, получил удовольствие от спектакля. Тогда прибегают к анаболикам, а нередко и к наркотическим обезболивающим, если травма не так уж серьёзна, ведь отложить спектакль, когда уже распроданы билеты – это скандал. Бывают травмы и во время спектакля …
Муж вернулся нездоровый, я вызвала врача, тот развел руками и сказал, что у мужа наркотическая ломка. Нужно специальное дорогостоящее и длительное лечение. Я была в отчаянии, это было крахом его карьеры. Руководство театра пошло мне навстречу, мужа поместили в хорошую специальную клинику, но на нем поставили крест. Никто не будет так долго ждать, спектакли должны идти своим чередом. Не буду рассказывать через что я прошла в тот год, скажу еще об одном … - Руфина опять прервалась и, взглянув на Сергея, увидела участие и сострадание в нем, ей стало легче, она боялась другой реакции на свою исповедь. – Налей мне ещё немного вина, Сережа. Я сейчас, осталось немного рассказать. – С благодарностью попросила женщина. Сергей попробовал заставить её поесть, но было не до еды …
       - За время его болезни наши финансовые дела пришли в упадок. Мне снова пришлось работать, в театре мое место было давно занято, вот тут-то и помогла мне Диана Ковалидис. Она предложила мне работу, о которой я не могла и мечтать. Помимо работы Диана смогла меня поддержать и морально, я была в нервном расстройстве после того, как узнала от «доброжелателей» в театре, которые рассказали мне, перед тем как окончательно разорвать со мной отношения, что мой муж имеет еще один грех. Он … скажем так … двусторонней сексуальной ориентации. Мне стало понятно, почему этот «нарцисс», мой муж, давно уже стал так холоден со мной, чтобы это пережить, нужны были силы. У меня их было очень мало, я не успела еще оправиться от первой беды …
Сергей затушил свою сигарету, вкуса которой не чувствовал совершенно. Ему было больно слушать Руфину, но он понимал, что не вправе её останавливать, это будет воспринято как безразличие с его стороны, а такого он допустить не мог. И все же, он подозвал официанта, рассчитался с ним и только после этого сказал:
       - Дорогая, пойдем. Тебе нужно успокоиться и немного прогуляться. Ты закончишь свой рассказ у меня в номере. Точнее, у нас … - поправился он. – Тем более что у меня есть для тебя подарок, надеюсь, ты примешь его …
Сергей не хотел вручать ей купленное сегодня кольцо с сапфиром, для серьезного шага нужна была иная обстановка.